Психолог рассказала, почему нельзя бить детей
Недавно у меня на лекции возникла дискуссия со студентами на тему «Можно ли бить детей в воспитательных целях?». Мнение аудитории разделилось примерно пополам. Первые утверждали, что рукоприкладство к детям неприемлемо по ряду причин. Например, их в детстве били родители, и они вспоминают это как страшный сон. Или их никогда родители не били, и они выросли нормальными людьми.Приводились и другие доводы: телесное наказание унижает человека, это негуманно и так далее. Однако нашлись и те, кто говорил обратное. И тоже приводили аргументы. Жаль, что такая полемика вообще развернулась. Потому что – и это надо написать крупными буквами – детей бить категорически нельзя ни при каких обстоятельствах!
ПОЧЕМУ НЕЛЬЗЯ
Странно слышать аргументы от родителей: «сколько можно было ему повторять?», «он сам напросился», «он меня довел!». Как будто вас никогда не доводил начальник, муж, жена, подруга, мама? При этом вы же не решаете вопрос легким подзатыльником и не бросаетесь на них с ремнем? Наоборот – находите альтернативные методы решения вопросов, как-то договариваетесь. Почему же с детьми некоторые родители себе позволяют физическое насилие? Представьте себя ребенком: вы чего-то не знаете, или не понимаете, или не можете запомнить. Или слегка пошалили, или двойку принесли… И вот кто-то очень близкий и родной, тот, кто должен вас учить, защищать, заботиться, на вас за это злится, орет! И не просто злится, а лупит тапкой, дает подзатыльник или еще хуже – порет ремнем. А еще этот обидчик – в полтора раза выше и в два раза тяжелее вас. Вы полностью в его власти, просто потому, что он сильнее. А вам в этот момент нужно соображать, усваивать и воспринимать, делать выводы! Представили состояние ребенка?
Вместо поддержки и совета ему создали предельно стрессовые условия, боль, да еще кричат, что он тупой! В некоторых семьях дети регулярно оказываются в таких условиях… Очевидно, что такой метод воздействия не несет воспитательной функции. Если у вас задача чему-то научить ребенка, то имейте в виду, что даже «легкий шлепок» дезорганизует его, лишая способности воспринимать и усваивать информацию.
Огромное значение также имеет вопрос личных телесных границ ребенка! Он должен понимать, что его тело неприкосновенно. Нарушая его телесные границы, вы формируете в его сознании прецедент восприятия физического насилия как нормы в его будущих отношениях с окружающими.
ПОСЛЕДСТВИЯ
Жестокое обращение с ребенком вызывает необратимые изменения его психического, а порой и интеллектуального развития, формирует неврозы, фобии, панические атаки и соматические проявления. Насилие искажает восприятие реальности – дети, часто подвергающиеся насилию, уходят в мир своих фантазий. Да, порой шлепком вы можете получить быстрый результат, но в долгосрочной перспективе это абсолютно деструктивно для ребенка.
Рукоприкладством вы формируете асоциальное поведение – понимание, что все вопросы решаются насилием. И точно подрываете свой авторитет, вызывая ответную агрессию. Вы разрушаете доверие между вами и доверие ребенка к внешнему миру. Если его так обижают близкие люди, чего же тогда ждать от других… Родителям надо не забывать, что ребенок, которого бьют в детстве, во взрослой жизни более склонен к депрессиям, разным формам зависимостей, ожирению и суициду. Ищите альтернативные формы воспитания и наказания. Берегите и любите своих детей. Вот что главное.
О поправках в УК, запрещающих телесное наказание детей
Речь идет о внесении поправок в ст. 116 УК РФ (о побоях) и ст. 20 УПК РФ (о видах уголовного преследования) (законопроект № 953369-6), принятых Госдумой в третьем чтении 21 июня и одобренные Советом Федерации 29 июня. Изменения расширяют круг лиц, которые могут быть привлечены к уголовной ответственности за побои: в описательную часть ст. 116 УК РФ добавлена фраза «в отношении близких лиц» и примечание, что близкими лицами являются супруги, дети и родственники. Благодаря поправкам в УПК РФ дела о побоях переходят из категории дел частного обвинения в категорию дел частно-публичного обвинения. Если закон будет подписан Президентом, любое физическое наказание ребенка может угрожать его родителю сроком заключения до двух лет. Первый заместитель председателя комитета ГД по гражданскому, уголовному, арбитражному и процессуальному законодательству Юрий Напсо пояснил, что целью поправок было ограничение домашнего насилия и защита детей от произвола со стороны родителей.
Борьба с законопроектом началась еще до его одобрения Советом Федерации.
Уже 22 июня Ассоциация родительских комитетов и сообществ (АРКС) обратилась к Президенту России с просьбой отклонить законопроект. Авторы обращения считают, что из-за поправок «родители лишаются права наказывать своих детей и могут получить реальный уголовный срок за обычное наказание ребенка, не приносящее никакого вреда его здоровью»: «Получается, что родителям нельзя наказывать своих детей, а другим лицам – учителям в школах, воспитателям в детских домах – можно». Еще ранее родительские организации обращались к Уполномоченному по правам ребенка в РФ Павлу Астахову, который также счел данные законодательные изменения дискриминационными по отношению к родителям: «Посторонним лицам за побои и иные насильственные действия, впервые нанесенные ребенку, может быть назначено административное наказание до трех месяцев ареста, а родителям – уголовное наказание до двух лет лишения свободы». При этом уголовную ответственность за побои и совершение иных насильственных действий следует сохранить, считает Павел Астахов. Но в отличие от Астахова родительские организации, как написано в их обращении, «всецело поддерживали инициативу Верховного суда РФ перевести в разряд административных правонарушений преступление, предусмотренное ст. 116 УК РФ (побои, не повлекшие последствий для здоровья), в случае если оно совершено впервые». Напомним, с инициативой декриминализовать указанную статью выступил Верховный суд РФ после предложения Президента России о частичной декриминализации преступлений небольшой тяжести.
30 июня в Москве прошел пикет активистов АРКС в знак протеста против поправок в УК РФ. Ассоциация в открытом обращении к Владимиру Путину подчеркнула дискриминационный по отношению к родителям характер изменений, попросила учесть традиционные духовно-нравственные ценности страны и не вводить в России систему ювенальной юстиции. АРКС добивается отклонения закона «о запрете на воспитание».
По словам главы АРКС Ольги Летковой, из политиков требование ассоциации об отклонении поправок о запрете наказания детей поддержали пока только депутаты Елена Мизулина и Светлана Горячева. При этом Ольга Леткова заявила: «Мы рассчитываем на поддержку Президента, который и предложил вывести преступления небольшой тяжести из-под уголовного кодекса. Из поправок следует, что родители поставлены в один ряд с террористами и экстремистами, словно семья – это опасный элемент общества». По мнению Ольги Летковой, закон дискриминирует родителей в отношении детей по сравнению с другими взрослыми и недостаточно точен в определениях: «Конечно, бить детей нельзя. Но наказывать иногда вполне уместно. Многие родители знают, что только «пряником» детей не воспитаешь».
С Ольгой Летковой нельзя не согласиться, но ведь поправки как раз и направлены на запрет физического насилия, избиений, а не на воспитание вообще. Вероятно, ее надо признать правой и в том смысле, что нельзя выделять побои в семье как самые страшные среди побоев, которые причиняются детям в других местах. Но это отнюдь не значит, что такие побои надо выводить из-под действия Уголовного кодекса – или уж тогда надо любые побои детей не квалифицировать по уголовным статьям, что было бы несколько странным. Нужна унификация требований. Бить детей нельзя никому – ни родителям, ни воспитателям, ни нянечкам в детском саду. И юридическая квалификация этих деяний должна быть во всех случаях равной. Впрочем, остается только уточнить, что значит «бить детей».
Эту точку зрения ясно сформулировал председатель комиссии Общественной палаты РФ по социальной политике Виктор Слепак. По его мнению, к уголовной ответственности за побои должна привлекаться любая категория лиц, не только родители: «Побои – это в любом случае посягательство на права личности, которое связано с ее унижением, запугиванием и истязанием. Если нанесен физический ущерб, все должны отвечать, независимо от того, кем они являются – родственниками или чужими людьми. В международной юрисдикции побои признаются преступлением независимо от последствий и категорий лиц, совершающих это противоправное действие». Но В.Слепак опасается «непредсказуемых последствий», связанных «с необоснованным вторжением в семейно-бытовые отношения»: «Абсолютно недопустимы формулировки, предусматривающие ответственность за побои детей исключительно в отношении главной социальной группы нашего общества, которую представляет российская семья». Юрий Напсо отметил: «В нормальной семье шлепки все-таки не выходят за рамки. Но было много случаев, которые заканчивались драками, побоями и даже смертью ребенка. И речь именно об установке грани для исключения маразматических случаев». Ю.Напсо заявил, что результатом возникшей в обществе полемики может оказаться коррекция закона. Для этого, по его мнению, «необходимо собирать экспертный совет, психологов, которые дали бы свои заключения».
Однако представляется, что провести грань между «сильными» шлепками и «слабыми» очень сложно. Невозможно определить допустимую степень физического воздействия. Поэтому в западных странах, особенно в таких, как США и Финляндия, пошли по радикальному пути: любое физическое воздействие в отношении ребенка может закончиться приводом в полицию и лишением родительских прав. С другой стороны, подобная политика также имеет свои негативные стороны – уже были многочисленные случаи, когда ребенок звонил в полицию и сообщал, что его «бьют» родители, хотя ничего подобного не происходило. Так, руководитель лаборатории психологии детского и подросткового возраста Государственного научного центра социальной и судебной психиатрии имени В.П. Сербского Елена Дозорцева, сомневаясь в эффективности физического воздействия на детей, все же соглашается: «В Финляндии, Польше закон в принципе запрещает какое-либо физическое воздействие на ребенка. Для нашей страны такое пока рано. В первую очередь нужно проводить разъяснительную, воспитательную работу с взрослыми о том, какое влияние оказывает такое воспитание на ребенка. Просто взять и запретить – думаю, это вряд ли поможет в борьбе с нашими архаичными представлениями о воспитании. В перспективе эти способы воспитания нужно менять. А за шлепок, конечно, никто сажать не будет».
Важно отметить (возмущенные критики почти не обращают на это внимания), что поправки касаются насилия в отношении не только детей, но и других членов семьи, в частности женщин – что в России до сих пор очень распространено. По словам Дозорцевой, законопроект направлен отнюдь не на «запрет воспитания», а на запрет семейного насилия: «Закон направлен и на ограничение побоев, от которых в семьях страдают женщины. В таких случаях полиция зачастую не возбуждает дела, не видя для этого оснований. Новый закон такие основания дает».
С ней согласна доцент факультета социальной психологии МГППУ Ольга Даниленко: «У нас есть культуральные аспекты, которые пока не позволяют сформировать систему защиты ребенка от действий взрослого. Даже когда проводились исследования среди педагогов и воспитателей, они не высказывали идей об абсолютной недопустимости побоев. У нас почему-то априори допускается, что если ты словами не добился результата, то можно ударить. В таких ситуациях взрослый не задумывается о психологическом эффекте для ребенка, он испытывает бессилие от общения с ребенком, а это уже, скорее, проблема взрослого. Для ребенка это всегда огромный психологический ущерб. Насилие в семье – очень серьезная, сложная проблема, сейчас даже формируются целые сообщества, превращающие его в некий культ».
Это мнения профессионалов в сфере семейной и детской педагогики, и их отношение к поправкам неоднозначно. В самом деле, предстоит очень серьезный анализ того, что можно считать «физическим насилием», какие у семьи есть права по отношению к ребенку в сравнении с другими общественными институтами. Ведь избиение детей, насилие над ними очень часто случаются.
Однако проблема осложняется тем, что многочисленные граждане и организации резко политизировали вопрос; они полагают, что поправки вообще направлены на лишение родителей прав на воспитание ребенка и даже поощрение педофилов – именно о таком поощрении заявил журналист А.Мамонтов.
Обращение на имя Президента РФ подписали 72 организации, а до этого с похожим воззванием в адрес главы государства выступили общественные деятели Москвы, подчеркнув «репрессивный и антисемейный характер законопроекта». Во многих регионах прошли пикеты против законопроекта, позволяющего наказывать родителей за «шлепки». Активисты вышли на улицу с плакатами «Нашим детям – наши методы воспитания», «Ювенальной юстиции не место в России».
«Мама била, а потом плакала сама и обнимала». «Воспитание» рукоприкладством и последствия
По данным ЮНИСЕФ, 75 процентов взрослого населения Казахстана поддерживают применение телесного наказания детей «для дисциплины в семье». Эксперты называют причинами распространенности рукоприкладства неумение взрослых справляться с эмоциями и психологическую безграмотность. Они отмечают, что рукоприкладство не проходит бесследно, последствия жестокого обращения проявляются во взрослой жизни.
«ХОТЬ БЫ КТО-НИБУДЬ ВОШЕЛ…»
22-летняя уроженка Шымкента Инкар (имя изменено по ее просьбе. — Ред.) — старшая из пяти детей в семье. Сейчас она завершает учебу в алматинском университете. Инкар говорит, что она и ее сестра росли, часто подвергаясь избиениям со стороны матери.
— Она хватала нас, швыряла изо всех сил к стене. Била нас не по голове, а по мягким местам, плечам. Она сильно злилась и была не в состоянии себя сдержать. Когда она меня избивала, я мысленно давала ей отпор. «Хоть бы кто-нибудь вошел или зазвенел телефон», — молила я в такие моменты, — вспоминает она.
В детстве Инкар не понимала, почему мать набрасывалась на них с кулаками. Когда подросла, рукоприкладства стало меньше. Троих младших детей мать не била вовсе.
— Повзрослев, я стала задумываться, почему мама нас била и ругала. Я нашла ответы на все свои вопросы. Я слышала, что моя покойная бабушка, свекровь матери, была очень строгой женщиной. Когда мы были маленькими, она не ко всем своим внукам относилась хорошо. Любила детей только старшего сына. Говорят, что она житья не давала снохам. К тому же мой отец в то время прикладывался к бутылке. Я думаю, мама в то время просто срывала на нас злость. Потому что, бывало, мама кричала, била, а потом плакала сама и обнимала нас, — говорит она.
Инкар никогда открыто не обсуждала это с матерью. Лишь однажды мать обмолвилась, что «сожалеет о рукоприкладстве».
— Как-то мы с сестренками и младшим братом вспоминали их шалости, и я сказала: «Вас сейчас вообще не бьют. А вы знаете, как нам в свое время доставалось?» Услышав это, мама сказала: «Думаешь, мне хотелось вас бить?», — рассказывает Инкар.
Она не держит обиды. Говорит, что и тогда чувствовала любовь матери, и сейчас чувствует это.
— Мы носили самую красивую одежду в детском саду, в школе, она баловала нас дома вкусными блюдами. Независимо от того, сколько бы раз она нас ни била, мы были не хуже других, — считает Инкар.
«ИМ КАЖЕТСЯ, ЧТО ПРОЩЕ ОТШЛЕПАТЬ РЕБЕНКА»
Родители бьют и наказывают детей, пытаясь выместить свой гнев, и это показатель их собственной беспомощности, говорит руководитель Центра семейного консультирования «Счастливая семья» автор книги «Воспитание детей без наказания» Елжас Ертайулы.
— Родители часто срывают злость на своих детях, когда не могут справиться с навалившимися на них проблемами, испытывают душевный дискомфорт. Потому что дети — самые беззащитные существа. Они не могут оказать сопротивления, ответить. Если в семье есть проблемы между мужем и женой, невесткой и свекровью, всё это накапливается. От этого страдают дети. Родители, которые накапливают негатив, готовы взорваться. Стоит ребенку что-то сделать, они срываются на нем, — говорит он.
Еще одной причиной Ертайулы называет безграмотность родителей.
— Я говорю не о безграмотности как таковой, а о недостаточных знаниях по воспитанию детей. Родители часто не понимают внутренний мир ребенка, недостаточно хорошо знают своего ребенка, не знают его особенностей и склонностей и не знают, чего ожидать от ребенка. И это зачастую приводит к наказанию. Они ожидают от ребенка невозможного. Когда ребенок не справляется, родители склонны злиться, — объясняет эксперт.
По его мнению, некоторые родители пытаются решить многие проблемы в воспитании своих детей быстро и тогда самым приемлемым им видится наказание ребенка.
— Им кажется, что гораздо проще накричать и отшлепать ребенка, чем тратить время на долгие разговоры с ним. Здесь родители совершают ошибку, думая, что им удалось решить проблему таким образом. Это, возможно, временное решение — до исчезновения эффекта от рукоприкладства или окрика. Ребенок может выполнить сказанное, но проблема этим не снимается, — говорит специалист.
Елжас Ертайулы, консультирующий родителей по вопросам воспитания детей, призывает их воздерживаться от рукоприкладства и «воспитания» наказанием.
— Можно утверждать, что все виды наказания являются негативным методом. Я считаю «наказанием» любые действия, которые ранят чувства ребенка. Это рукоприкладство, ругань, упреки и сравнение с другими детьми. Сейчас многие родители считают нормальным воспитание ребенка наказанием. Они даже рассматривают это как необходимость. Это показывает, насколько важен этот вопрос для нашего общества, — говорит он.
Согласно исследованию, проведенному в 2016 году ЮНИСЕФ и уполномоченным по правам человека в Казахстане, 75 процентов казахстанцев поддерживает применение телесного наказания для дисциплины и контроля детей в семье.
НЕТ КОНКРЕТНОГО ЗАКОНА, ЗАПРЕЩАЮЩЕГО БИТЬ ДЕТЕЙ
Согласно пункту 2 статьи 10 казахстанского закона «О правах ребенка», государство обеспечивает личную неприкосновенность ребенка, осуществляет его защиту от физического и психического насилия, жестокого, грубого или унижающего человеческое достоинство обращения, действий сексуального характера, вовлечения в преступную деятельность и совершения антиобщественных действий и иных видов деятельности, ущемляющих закрепленные Конституцией права и свободы человека и гражданина.
Представитель ЮНИСЕФ Айсулу Бекмуса говорит, что «в законодательстве Казахстана нет конкретной статьи, которая запрещает родителям применять рукоприкладство по отношению к детям».
В течение нескольких лет в стране выдвигают инициативы внести изменения в законодательство и прописать запрет на применение силы к детям. К примеру, в 2016 году тогдашний детский омбудсмен, сейчас депутат мажилиса Загипа Балиева предлагала ввести в законодательство понятие «насилие», включив в него виды насилия — от морального и вербального до физического, в которое включить также шлепки по «мягкому месту», и запретить любые формы насилия. С похожей инициативой Балиева выступала и в 2018 году. Но изменения в законе не приняли.
Бывший омбудсмен говорит Азаттыку, что «законопроект всё еще обсуждается в парламенте». «Нам необходимо изменить менталитет общества [в котором считается нормой избивать ребенка]», — полагает депутат.
ЮНИСЕФ считает, что казахстанское законодательство по защите детей всё еще не соответствует в полном объеме международным стандартам. «Казахстанские законы не обеспечивают надлежащей защиты детей от рукоприкладства», — говорится в ответе международной организации Азаттыку.
Работа по изменению законодательства ведется, отмечают в ЮНИСЕФ. В соответствии с постановлением казахстанского правительства № 156 от 30 марта 2020 года, утверждена «Дорожная карта» по усилению защиты прав ребенка, противодействию бытовому насилию и решению вопросов суицидальности среди подростков на 2020 – 2023 годы. Одна из целей этого документа — изучение международного опыта по предотвращению физического наказания детей в семьях, патронатных семьях, организациях образования и организациях, занимающихся защитой прав детей.
«Ситуация в мире меняется. В 50 странах в настоящее время есть юридический запрет на жестокое обращение с детьми. 50 других стран обязались принять такой закон. Запрещая жестокое обращение с детьми на законодательном уровне, государство учит маленьких граждан тому, что насилие — это неправильно», — считают в организации.
«Ни в одном законе Казахстана не допускается насилие в отношении ребенка. Вопрос в том, как это исполняется», — говорит Азаттыку уполномоченный по правам ребенка в Казахстане Аружан Саин.
В ЮНИСЕФ отмечают, что жестокое обращение с детьми негативно отражается на них, даже во взрослой жизни. Последствия насилия над ребенком могут быть неочевидными, но они могут привести к нарушению сна, беспокойству и снижению социальной активности.
«Исследования показывают, что здоровье пострадавших детей ухудшается. Они могут страдать от рака, диабета, сердечно-сосудистых заболеваний, зависимости от запрещенных веществ и депрессии», — говорят в организации.
БОЛЬНО, ДАЖЕ ЕСЛИ ЭТО ДЕЛАЕТ МАТЬ
Елжас Ертайулы говорит, что родители стараются под разными предлогами оправдать свое рукоприкладство.
— Говорят, что «енесі тепкен құлынның еті ауырмайды» (казахская пословица, буквально значит «жеребенку не больно от ударов материнских копыт»), «била не по больному месту». Это смешное оправдание. К примеру, муж ударил жену и затем говорит: «К чему плакать, я же бил не по больному месту». Разве это успокоит женщину? Дело не в физической боли ребенка, а психологической травме, — комментирует он.
Психолог Сая Бакимова осуждает телесное наказание маленьких детей, считает это в корне неправильным.
— С физиологической точки зрения ребенок до семи лет не планирует часть своих действий. Это мой ответ некоторым родителям, которые говорят, что ребенок «делает это нарочно», «совершает шалости назло». У ребенка должен быть определенный уровень развития мышления, чтобы преднамеренно плохо себя вести: ребенок должен знать, что ему действительно нужно сделать, затем целенаправленно выбрать прямо противоположное, уметь предугадать вашу реакцию. Сколько операций! Мозг ребенка на такое еще не способен. Теперь попробуем ответить, правильно ли наказывать ребенка за то, что он еще не в состоянии контролировать свои действия? Если бить за ошибки, то давайте бить за ошибки и взрослых. Разве последствия ошибок взрослых не масштабнее ошибок детей? — вопрошает она.
Бакимова говорит, что пережитые в детстве страдания приводят к сложным последствиям. В голове формируется установка «Они любят меня, но бьют, и я люблю их, но боюсь», которая впоследствии может негативно сказываться на выстраивании личных отношений или отношений в коллективе.
— Такие люди не умеют открыто выражать чувство любви. Если в отношениях всё спокойно и ровно, им кажется, что чего-то не хватает. Вполне вероятно, что бессознательно он или она выберет не спокойного и доброго человека, а человека нетерпеливого, вспыльчивого и агрессивного. Потому что ему или ей будет казаться, что подходит именно такой человек, — говорит Сая Бакимова.
Многие подростки и молодые люди, которых избивали отцы, впервые попав в кабинет психолога, не в силах сдержать слез, рассказывает Бакимова. «Они не могут говорить, только плачут», вспоминая, как издевались над ними.
— Прежде чем нейтрализовывать «избалованность» четырехлетнего ребенка, представьте себе, что в этот момент вы закладываете фундамент его будущего.
Родители имеют право бить своих детей
Если у вас возникнут вопросы, можете бесплатно проконсультироваться в чате с юристом внизу экрана или позвонить по телефону 8 800 350-81-94 (консультация бесплатно), работаем круглосуточно.
Родители бьют детей, зачастую даже когда понимают вред от такого способа наказания. Часто это происходит в порыве гнева, когда кажется, что иначе справиться и объяснить ему ничего невозможно. Однако после того, когда страсти уже поутихли, как правило, возникает вина и стыд за совершенное средневековое наказание. Для того чтобы понять свое неосознанное влечение к жесткому наказанию дитя, нужно разобраться в причинах, которые исподволь ведут к тому, почему родители бьют своих детей.«Родители тоже били»
Детей били во все века. До царствования Екатерины Великой пороли даже детей дворян, а уж что делали с крестьянскими и мещанскими детьми и говорить не приходится. В той же Великобритании официальное наказание розгами детей было отменено только недавно. На постсоветском пространстве наказывали детей избиением неофициально, но тоже очень часто. Пересчитать семьи, в которых ребенка и пальцем не трогали, хватит и одной руки. Бить своих детей считалось неприличным, постыдным, но необходимым условием воспитания. И эта традиция передавалась из поколения в поколение. Не мудрено, что и сейчас ударить ребенка — не такое уж страшно дело. Более того, с возрастом у некоторых мужчин возникает ощущение, что бить даже можно было в детстве их чаще. Кто-то даже испытывает в старшем возрасте благодарность. В итоге, конечно же, перетерпевшие насилие дети испытывают к порке определенный соблазн и считают, что это правильно. Однако непосредственно после самой экзекуции трудно представить довольного избитого подростка или ребенка.Избиение в большей степени это не боль, а чаще всего унижение и бессилие. Эти переживания глубоко загоняются в подсознание, но тем не менее формируют определенные бессознательные комплексы и страхи, мешающие впоследствии налаживать контакты с другими и формирующие основы для низкой самооценки. Исторически так складывается, что отказаться от того, чтобы бить ребенка сложно. С соблазном наказать, ударив, лучше всего справляются те родители, которые осознают перенесенные в детстве унижения во время побоев и терпят максимально долго, ища другие способы воздействия.
Еще один способ преодолеть историческое давление — это поговорить на эту тему с родителями, понять их и простить. Прощение во многом облегчает восприятие и помогает увидеть разницу между своим прошлым и детским настоящим. Важно, что родители бьют ребенка не из-за того, что жаждут крови и наказания, а из-за того, что иначе не могут донести свое беспокойство и любовь и не могут оградить дитя от самого себя.
«Иначе не понимает»
Это убеждение достаточно стойко и прочно засело в родительском сознании, и апеллировать к нему проще простого. Но чаще всего к такому заявлению прибегают самые нетерпеливые и невыдержанные родили, которые начинают избивать ребенка, даже не дав ему времени понять свои ошибки и переосмыслить свое поведение. Детское восприятие часто хаотично и сумбурно, а в своем поведении он руководствуется больше эмоциями, чем здравым смыслом. В этом отношении терпение к маленькому человеку должно быть максимальным. К этому чаще всего бывают неспособны как раз те отцы и матери, которым в свое время подумать и отрегулировать поведение не давали. Поэтому такое понятие, как терпение, ими не только отвергается, но и вызывает возмущение. Бить ребенка кажется единственным правильным решением, потому как терпение и другие способы не помогают, но на самом деле такие родители просто не имели возможности в своем детстве проверить, действует оно или нет. Чтобы преодолеть эту причину, своих собственных сил бывает недостаточно. Нужно длительно тренироваться сначала на самом себе. Разрешая себе все делать в своем темпе, а уж потом пытаясь что-то донести своему ребенку.Конфликт внутри родительской личности настолько глубок и прочно укоренился, что словами часто бывает не достучаться до них. Как правило, такие отцы быстро входят в эмоциональное возбуждение и воинственно отстаивают свое святое право пороть. Тем не менее порка — это такой процесс, который больше действует как стоппер и блокиратор, т.е. ребенок становится способным от чего-то отучиться, но вместе с тем теряет гибкость, терпеливость, способность эмоционально созревать, решать конфликты без рукоприкладства и пр. В других случаях поротые дети блокируют свою спонтанность, интуицию, творческое мышление и многое другое, уходя в мир своих фантазий. Если же говорить о способах разъяснению ребенку, то на первый план выходит способность изо дня в день требовать от него выполнения определенных обязанностей и поощрять каждый раз его успехи.
Если у вас возникнут вопросы, можете бесплатно проконсультироваться в чате с юристом внизу экрана или позвонить по телефону 8 800 350-81-94 (консультация бесплатно), работаем круглосуточно.
Лучше всего дети учатся на опыте своих родителей. Только не на том, который они слышат из его уст, а который непосредственно видят воочию. И если родитель сам досконально не умеет выполнять свои обязанности, халатно относится к своей работе и дому, но подросток и младший школьник будет просто снимать кальку с такого образа жизни и поведения. Наказывать его за это, а тем более бить — это не решение ситуации. Профессор Преображенский в таких случаях говорил, что разруха в головах и что, если и бить, то нужно себя по голове, пытаясь выбить оттуда дурь. Дети, хочется или не хочется, не обязаны быть такими, какими желают их видеть мамы и папы. Часто это вызывает возмущение, особенно когда своевольный ребенок начинает настаивать на своем и капризничать, но в этом случае он ведет себя природно и отстаивает свой интерес. Это важно понимать, принимая решение его наказывать.«Не хватает терпения»
Этот призыв больше подходит уже тем мамам и папам, которые действительно обладают серьезным уровнем терпения и перепробовали многое в попытке обуздать поведение своего чада. Для них акт наказания — это проявление отчаяния, которое не находит другого выхода. Иногда такие родители бить ребенка толком не умеют — у них это выходит каким-то смазанным и неэффективным. В этом случае оптимально обращение к психологу, психиатру, невропатологу, которые могли бы в индивидуальном порядке дать консультацию, объяснить поведение дитя, рассказать на примерах, как лучше добиваться от него желаемого.В некоторых случаях не исключено, что затягивать с обращением к врачу не стоит. Так бывает, что родители могут видеть, что с ребенком серьезные проблемы, решить которые они не в силах и не знают как. Но вместе с тем стыд и вина мешают обратиться им к специалисту. Самостоятельно они готовы перепробовать тысячи средств, вычитывая их в различных умных книгах и интернете, но результата они не дают. Тогда бессилие, страх перед разоблачением могут превратиться в агрессию по отношению к ребенку. Избиваемый, но непонятый он продолжает оставаться со своими проблемами один на один до тех пор, пока что-то не подтолкнет его родителя к привлечению опытных людей со стороны. Кроме того, терпение лучше всего оттачивается в тех случаях, когда родители способны делиться своими проблемами и обмениваться опытом. Различные родительские курсы станут площадкой для этого. Часто причинами гнева и агрессии в отношении дитя могут быть незначительные поводы, которые можно обсудить в кругу таких же несчастных и обеспокоенных мам и пап. Как правило, если делиться ситуациями, то успокоить свою душу и нервы бывает гораздо легче.
Смещение агрессии
Стоит быть внимательным к своим способам обращения с агрессией. Существует известный анекдот, что после того как начальник наорал на подчиненного, тот дома раскритиковал жену, которая, в свою очередь, выпорола детей, а они побили собаку. Это история говорит о том, что злость, выходящая не по адресу, ищет выхода наружу любыми способами. Срывать свое зло на детях — это, к сожалению, не редкость. Дети бесправны, слабы, беззащитны и умеют прощать. Неумелые родители часто таких детей и поколачивают, для того чтобы неосознанно выпустить пар и потом получить прощение за это. Единожды случившаяся такая ситуация не является проблемой, но часто во многих семьях такая модель закрепляется, порой превращаясь для ребенка в кошмар. В этом случае родителю необходимо брать ответственность за свою агрессию и учиться находить другие способы ее выражения.Когда наказания необходимы
В некоторых случаях от порки бывает иногда не отказаться. Родители часто спрашивают — имеют ли они вообще право бить детей хоть когда-либо. Дело в том, что отсутствие внимания в отношении поступков дитя — это такая же проблема, как и их наказание. Не реагировать на вызывающее, бестактное, равнодушное, агрессивное и раздражающее поведение маленького ребенка — это не решать проблему, а наоборот ее затягивать. В арсенале любого родителя должна быть масса способов реакции на такое поведение без рукоприкладства. Также нельзя оставлять безнаказанным детское воровство, жестокость и чрезмерную жадность. Бьющий родитель при этом может стать определенным стоппером при желании повторить поступок, но без разговора с детьми все равно не обойтись. Как бы ни горячились современные педагоги в отношении того, что бить ребенка никогда нельзя, тем не менее выдержать эту линию поведения до конца, пожалуй, никому не удавалось. Вообще ударить однажды ребенка — это не проблема. Никто не застрахован от вспышки гнева или ярости, и наверняка даже какой-либо идеальный педагог вынужден будет признать, что однажды он все-таки поднял руку на одного из своих детей или угрожал ему. Но, с другой стороны, это нисколько не является оправданием для всех тех, кто привык наказывать детей регулярно.Если у вас возникнут вопросы, можете бесплатно проконсультироваться в чате с юристом внизу экрана или позвонить по телефону 8 800 350-81-94 (консультация бесплатно), работаем круглосуточно.
Оптимальным наказанием для детей любого возраста будет всегда лишение их чего-либо. Угрожать, бить и пороть детей — это результат своего персонального бессилия, отчаяния и отсутствие личного опыта терпения к самому себе, а значит, и неумение его приложить к ребенку. Разрешить бить ребенка, пожалуй, нельзя, скорее всего, можно перестать себя винить или корить, если это однажды это случилось. Если так происходит постоянно, то это повод начать думать над своими убеждениями и своей состоятельностью как родителя. Екатерина Вторая, отменившая порку дворян в конце 18 века, способствовала появлению первого непоротого поколения, среди которых были Пушкин, Лермонтов, Гоголь, Грибоедов и вообще весь цвет тогдашней нации, а это хороший повод задуматься.Жестокое обращение с несовершеннолетними — не редкое явление в современном обществе. Агрессорами могут быть родители, педагоги, а также другие личности. Имеют ли право родители бить своих детей? Какими способами можно защитить права и интересы малыша? Куда обращаться? Какое наказание за насилие над детьми ждет взрослых? Ответы на эти и другие вопросы, можно узнать, прочитав данную статью.
Наказание за избиение ребенка Бить детей запрещено. Любые действия одного лица, которые направлены на причинение вреда здоровью другого человека, считаются избиением. В Уголовном кодексе Российской Федерации есть не одна статья, запрещающая причинение вреда как несовершеннолетнему или малолетнему, так и взрослому. В каждой из них указаны возможные причины, последствия и мотивы. Избиение детей классифицируется по трем видам: побои, умышленное причинение вреда здоровью и истязание.Уголовная ответственность Маленький возраст потерпевшего, который получил в результате насилия психологическую или телесную травму, всегда является отягчающим фактором. Закон, запрещающий бить детей, тщательно охраняет их права и предусматривает суровое наказание для всех, кто умышленно причиняет им вред. Судья, тщательно рассматривая все обстоятельства дела и изучая личность преступника, выносит приговор. В зависимости от тяжести преступления, законодательством предусмотрена различная ответственность за наказание ребенка: начиная от предупреждения и заканчивая длинным сроком тюремного заключения. В основном законе сказано, что обязанностью родителей является защита прав и законных интересов своих детей. Родители или опекуны не вправе наносить вред физическому и психическому здоровью малолетних и несовершеннолетних. Законодательством РФ родителям предусмотрено наказание за жестокое обращение с детьми. Также нормы Семейного Кодекса РФ гласят, что факт наличия жестокости в отношениях родителя и малыша, является основанием для лишения родителей родительских прав. Малыш не является собственностью родителей. И на вопрос: «Можно ли бить детей», закон однозначно говорит «Нет». Каждый малыш имеет право на защиту, его интересы охраняют люди, уполномоченные по правам детей, а также социальные педагоги и сотрудники отдела по делам несовершеннолетних. Соседи, близкие люди и родственники обязаны обратиться в правоохранительные органы, если были замечены систематические побои дошкольников или школьников.Если у вас возникнут вопросы, можете бесплатно проконсультироваться в чате с юристом внизу экрана или позвонить по телефону 8 800 350-81-94 (консультация бесплатно), работаем круглосуточно.
Законодательством также предусмотрено уголовное наказание за наказание детей. Так, статья 156 УК РФ указано, что за ненадлежащее исполнения родительских обязанностей к родителям или лицам их заменяющим, в зависимости от тяжести содеянного проступка, может быть применено одно из таких наказаний:- штраф;
- исправительные работы;
- обязательные работы;
- принудительные работы;
- лишение свободы.
- публичное извинение перед пострадавшим;
- вынесение предупреждения и определение на учет в Комиссию по делам несовершеннолетних;
- обязанность заплатить штраф;
- обязанность выплатить компенсацию материального ущерба;
- принудительная работа в общественных организациях;
- принудительное лечения в специальных оздоровительных учреждениях, для алко- и наркозависимых детей;
- перевод на учебу в специальное учреждение;
- условное наказание;
- отбывания наказания в колонии для несовершеннолетних.
- провести профилактическую беседу с работником;
- обратится в полицию;
- требовать увольнения учителя.
Ответ на вопрос о воспитания детей:
Если у вас возникнут вопросы, можете бесплатно проконсультироваться в чате с юристом внизу экрана или позвонить по телефону 8 800 350-81-94 (консультация бесплатно), работаем круглосуточно.
В каких случаях искренне любящий папа имеет право достать ремень против своего ребенка? – Если в целях воспитания, то, тогда это самый неверный способ воспитания детей ремнем. – И, если говорить о праве, то его просто нет такого права, применять ремень или другие подобные негативные инструменты или орудия пыток (как воспринимают подобные вещи сами дети), против них. Такого права нет у родителя, ни у папы, ни у мамы, ни у кого а есть лишь возможность применения ремня, но не право на это. А вот если говорить о праве и как о особом случае достать ремень в целях наказания, то один момент указывает на такое право. – Это если в случае, вдруг, ребенок станет избивать своих родителей или одного из них, или же еще кого нибудь – любого другого человека (или другого ребенка). Применить ремень для того, чтобы усмирить и успокоить. Но нужно понимать, что в этом случае речь идет уже не о дитя, не о ребенке, а о больном младенце, злобном и жестоком существе, который в силу каких либо причин так сильно заболел психически.Одна из причин психических расстройств у ребенка
Одна из таких возможных причин по которой ребенок может так заболеть как раз таки и являться тем самым методом или способом воспитания, в процессе которого и применяется ремень (плети, розги, цепи, хлысты, руки и ноги, сопровождая все это руганью, угрозами, запугиванием, принуждением и насилием). Но если ребенок пока еще здоров то, не стоит применять подобные методы – ремня и хлыста ни в целях воспитания, ни в целях наказания. А воспитывать необходимо детей так, чтобы ребенок понял и осознал суть того любого, что ему объясняют и дают понять, поучая его или просвещая на личном примере поступков родителя, мудрой мыслью, свое учение или обучение преподнося через форму игры, мудрых мыслей и разумных действий. А ремень делает всё это всегда невозможным. Ремень наоборот делает ребенка несчастным, а характер его скрытным, притворным, хитрым, грубым, злым и жестоким. Ремень не учит, а вызывает у ребенка состояние страха и испуга, растерянности, вызывая элементы инстинкта самосохранения, вводя в состояние животного инстинктивного действия, от которого не будет понимания и осознания сути вещей, усвоения и запоминания, которое ребенку преподносят для, изучения и осознанности, а будет лишь вырабатывать притворное поведение осознанности – жест понимания, ради того, чтобы ремень миновал его или перестал свистеть или хлопать… Для того, чтобы дети были счастливы, хорошо и правильно развивались как умственно, так и духовно, были здоровы и красивы, а характер их был добрый и честный, позитивный, в процессе воспитания никогда не должны присутствовать такие негативные элементы как: 1 – принуждение, 2 – насилие, 3 – агрессивность в действиях и в голосе, 4 – избиения и другие действия приносящие мучения, 5 – обман, неискренность, равнодушие. – Все это дети чувствуют так хорошо, как например, подсолнух солнечные лучи или же их отсутствие…Вот такая должна быть семья, вот такие счастливые дети всегда, в любых ситуациях
Остались вопросы? Бесплатная консультация по телефону:
8 800 350-81-94Круглосуточно
Можно ли воспитать ребенка без ремня? — Людмила Петрановская
Почему мы до сих пор можем физически наказывать детей? Чем отличаются физические наказания в разных семейных моделях, при различных взаимоотношениях между родителями и ребёнком? Что делать тем, кто принимает подобный способ наказания, но хочет остановиться? Об этом рассказывает педагог – психолог Людмила Петрановская.
Осознанно, не в момент нервного срыва, а в целях «воспитания» родитель может бить своего ребёнка в случае отсутствия у него эмпатии, способности напрямую воспринимать чувства другого человека, сопереживать ему.
Людмила Петрановская
Если родитель эмпатично воспринимает ребенка, он просто не сможет осознанно и планомерно причинять ему боль, психологическую ли, физическую. Он может сорваться, в раздражении шлёпнуть, больно дернуть и даже ударить в ситуации опасности для жизни – сможет. Но у него не получится заранее решить, а потом взять ремень и «воспитывать». Потому что когда ребенку больно и страшно, родитель чувствует напрямую и сразу, всем существом.
Отказ родителя от эмпатии (а порка невозможна без такого отказа) с очень большой вероятностью приводит к неэмпатичности ребенка, к тому, что он, например, став постарше, может уйти гулять на ночь, а потом искренне удивится, чего это все так переполошились.
То есть, вынуждая ребенка испытывать боль и страх, – чувства сильные и грубые, мы не оставляем никакого шанса для чувств тонких – раскаяния, сострадания, сожаления, осознания того, как ты дорог.
Что касается вопроса наказаний, приведу отрывки из своей книги: «Как ты себя ведешь? 10 шагов по преодолению трудного поведения»:
«Часто родители задают вопрос: можно ли наказывать детей и как? Но с наказаниями вот какая есть проблема. Во взрослой жизни-то наказаний практически нет, если не считать сферу уголовного и административного права и общение с ГИБДД. Нет никого, кто стал бы нас наказывать, «чтобы знал», «чтобы впредь такого не повторялось».
Все гораздо проще. Если мы плохо работаем, нас уволят и на наше место возьмут другого. Чтобы наказать нас? Ни в коем случае. Просто чтобы работа шла лучше. Если мы хамоваты и эгоистичны, у нас не будет друзей. В наказание? Да нет, конечно, просто люди предпочтут общаться с более приятными личностями. Если мы курим, лежим на диване и едим чипсы, у нас испортится здоровье. Это не наказание – просто естественное следствие. Если мы не умеем любить и заботиться, строить отношения, от нас уйдет супруг – не в наказание, а просто ему надоест. Большой мир строится не на принципе наказаний и наград, а на принципе естественных последствий. Что посеешь, то и пожнешь – и задача взрослого человека просчитывать последствия и принимать решения.
Если мы воспитываем ребенка с помощью наград и наказаний, мы оказываем ему медвежью услугу, вводим в заблуждение относительно устройства мира. После 18 никто не будет его заботливо наказывать и наставлять на путь истинный (собственно, даже исконное значение слова «наказывать» – давать указание, как правильно поступать). Все будут просто жить, преследовать свои цели, делать то, что нужно или приятно лично им. И если он привык руководствоваться в своем поведении только «кнутом и пряником», ему не позавидуешь.
Ненаступление естественных последствий – одна из причин, по которым оказываются не приспособлены к жизни дети, выпускники детских домов. Сейчас модно устраивать в учреждениях для сирот «комнаты подготовки к самостоятельной жизни». Там кухня, плита, стол, все как в квартире.
Мне с гордостью показывают: «А вот сюда мы приглашаем старших девочек, и они могут сами себе приготовить ужин». У меня вопрос возникает: «А если они не захотят? Поленятся, забудут? Они в этот день без ужина останутся?» «Ну, что вы, как можно, они же дети, нам этого нельзя, врач не разрешит». Такая вот подготовка к самостоятельной жизни. Понятно, что профанация.
Смысл ведь не в том, чтобы научиться варить суп или макароны, смысл в том, чтобы уяснить истину: там, в большом мире, как потопаешь, так и полопаешь. Сам о себе не позаботишься, никто этого делать не станет. Но от этой важной истины детей тщательно оберегают. Чтобы потом одним махом выставить в этот самый мир – и дальше как знаешь…
Вот почему очень важно всякий раз, когда это возможно, вместо наказания использовать естественные следствия поступков. Потерял, сломал дорогую вещь – значит, больше нету. Украл и потратил чужие деньги – придется отработать. Забыл, что задали нарисовать рисунок, вспомнил в последний момент – придется рисовать вместо мультика перед сном. Устроил истерику на улице – прогулка прекращена, идем домой, какое уж теперь гуляние.
Казалось бы, все просто, но почему-то родители почти никогда не используют этот механизм. Вот мама жалуется, что у дочки-подростка стащили уже четвертый мобильный телефон. Девочка сует его в задний карман джинсов и так едет в метро. Говорили, объясняли, наказывали даже. А она говорит, что «забыла и опять засунула». Бывает, конечно.
Но я задаю маме один простой вопрос: «Сколько стоит тот телефон, что у Светы сейчас?» «Десять тысяч – отвечает мама, – две недели назад купили». Не верю своим ушам: «Как, она потеряла уже четыре, и вы опять покупаете ей такой дорогой телефон?» «Ну, а как же, ведь ей нужно, чтобы были и фотоаппарат, и музыка, и современный чтоб. Только, боюсь, опять потеряет».
Кто б сомневался! Естественно, в этой ситуации ребенок и не станет менять свое поведение – ведь последствий не наступает! Его ругают, но новый дорогой мобильник исправно покупают. Если бы родители отказались покупать новый телефон или купили самый дешевый, а еще лучше – подержанный, и оговорили срок, в течение которого он должен уцелеть, чтобы можно было вообще заводить речь о новом, то Света уж как-нибудь научилась бы «не забывать».
Но это казалось им слишком суровым – ведь девочке нужно быть не хуже других! И они предпочитали расстраиваться, ссориться, сокрушаться, но не давали дочке никакого шанса изменить поведение.
Не стесняйтесь нестандартных действий. Одна многодетная мама рассказывала, что устав от препирательств детей на тему, кто должен мыть посуду, просто перебила одну за другой все вчерашние тарелки, сваленные в мойку. Эксцентрично, да. Но это тоже своего рода естественное следствие – ближнего можно довести, и тогда он будет вести себя непредсказуемо. Посуда с тех пор исправно моется.
Другая семья просидела всем составом неделю на макаронах и картошке – отдавали деньги, которые были утащены ребенком в гостях. Причем свою «диету» семейство соблюдало не со страдальческими физиономиями, а подбадривая друг друга, весело, преодолевая общую беду. И как все радовались, когда в конце недели нужная сумма была собрана и отдана с извинениями, и даже осталось еще денег на арбуз! Больше случаев воровства у их ребенка не было.
Обратите внимание: никто из этих родителей не читал нравоучений, не наказывал, не угрожал. Просто реагировали как живые люди, решали общую семейную проблему, как могли.
Понятно, что есть ситуации, когда мы не можем позволить последствиям наступить, например, нельзя дать ребенку вывалиться из окна и посмотреть, что будет. Но, согласитесь, таких случаев явное меньшинство».
Модели отношенийМне кажется, между родителем и ребенком всегда существует некий негласный договор о том, кто они друг другу, каковы их взаимоотношения, как они обходятся с чувствами своими и друг друга. Есть несколько моделей этих договоров, в каждой из которых тема физических наказаний звучит совершенно по-разному.
- Модель традиционная, естественная, модель привязанности.
Родитель для ребенка – прежде всего источник защиты. Он всегда рядом в первые годы жизни. Если надо ребенку что-то не разрешить, мать останавливает его в буквальном смысле – руками, не читая нотаций. Между ребенком и матерью глубокая, интуитивная, почти телепатическая связь, что сильно упрощает взаимопонимание и делает ребенка послушным.
Физическое насилие может иметь место только как спонтанное, сиюминутное, с целью мгновенного прекращения опасного действия – например, резко отдернуть от края обрыва или с целью ускорить эмоциональную разрядку.
При этом особых переживаний по поводу детей нет, и если оно требуется, например, для обучения навыкам или для соблюдения ритуалов, они могут подвергаться вполне жестокому обращению, но это не наказание никаким боком, а даже наоборот иногда. Дети адаптированы к жизни, не слишком тонко развиты, но в целом благополучны и сильны.
- Модель дисциплинарная, модель подчинения, «удержания в узде», «воспитания»
Ребенок здесь источник проблем. Если его не воспитывать, он будет полон грехов и пороков. Он должен знать свое место, должен подчиняться, его волю нужно смирить, в том числе с помощью физических наказаний.
Этот подход очень ярко прозвучал у философа Локка, он с одобрением описывает некую мамашу, которая 18 (!!!) раз за один день высекла розгой двухлетнюю кроху, которая капризничала и упрямилась после того, как ее забрали от кормилицы. Такая чудная мамаша, которая проявила упорство и подчинила волю ребенка. Никакой привязанности к ней не испытывающего, и не понимающего, с какого перепугу он должен слушаться эту чужую тетю.
Появление этой модели во многом связано с урбанизацией, ибо ребенок в городе становится обузой и проблемой, и растить его естественно просто невозможно. Любопытно, что даже семьи, у которых не было жизненно важной необходимости держать детей в черном теле, принимали эту модель. Вот в недавнем фильме «Король говорит» между делом сообщается, как наследный принц страдал от недоедания, потому что нянька его не любила и не кормила, а родители заметили это только через три года.
Естественно, не подразумевая привязанности, эта модель не подразумевает и никакой эмоциональной близости между детьми и родителями, никакой эмпатии, доверия. Только подчинение и послушание с одной стороны и строгая забота, наставление и обеспечение прожиточного минимума с другой. В этой модели физические наказания абсолютно необходимы, они планомерны, регулярны, часто очень жестоки и обязательно сопровождаются элементами унижения, чтобы подчеркнуть идею подчинения.
Дети часто виктимны и запуганы либо идентифицируются с агрессором. Отсюда – высказывания в духе: «Меня били, вот я человеком вырос, потом и я буду бить». Но при наличии других ресурсов такие дети вполне вырастают и живут, не то чтобы в контакте со своими чувствами, но более-менее умея с ними уживаться.
- Модель «либеральная», «родительской любви»
Новая и не устоявшаяся, возникшая из отрицания жестокости и бездушной холодности модели дисциплинарной, а еще благодаря снижению детской смертности, падению рождаемости и резко выросшей «цене ребенка». Содержит идеи из серии «ребенок всегда прав, дети чисты и прекрасны, учитесь у детей, с детьми надо договариваться» и так далее. Заодно с жестокостью отрицает саму идею семейной иерархии и власти взрослого над ребенком.
Предусматривает доверие, близость, внимание к чувствам, осуждение явного (физического) насилия. Ребенком надо «заниматься», с ним надо играть и «говорить по душам».
При этом в отсутствие условий для нормального становления привязанности и в отсутствии здоровой программы привязанности у самих родителей (а откуда ей взяться, если их-то воспитывали в страхе и без эмпатии?) дети не получают чувства защищенности, не могут быть зависимыми и послушными, а им это жизненно важно, особенно в первые годы, да и потом. Не чувствуя себя за взрослым, как за каменной стеной, ребенок начинает стараться сам стать главным, бунтует, тревожится.
Родители переживают острое разочарование: вместо «прекрасного дитя» они получили злобного и несчастного монстрика. Они срываются, бьют, причём не намеренно, а в приступе ярости и отчаяния, потом сами себя грызут за это. А на ребенка злятся нешуточно: ведь он «должен понимать, каково мне».
Некоторые открывают для себя волшебные возможности эмоционального насилия и берут за горло шантажом и чувством вины: «Дети, неблагодарные существа, вытирают об родителей ноги, ничего не хотят, ничего не ценят». Все хором ругают либеральные идеи и доктора Спока, который вообще ни при чем, и вспоминают, где лежит ремень.
Так вот, в пределах дисциплинарной модели физическое насилие не очень сильно ранило, если не становилось запредельным, потому что таков был договор. Никаких чувств, как мы помним, никакой эмпатии. Ребенок этого и не ждет. Больно, – терпит. По возможности, скрывает проступки. И сам к родителю относится как к силе, с которой надо считаться, без особого тепла и нежности.
Когда же стало принято детей любить и потребовалось, чтобы они в ответ любили, когда родители стали подавать детям знаки, что их чувства важны, – все изменилось, это другой договор. И если в рамках этого договора ребенка вдруг начинают бить ремнем, он теряет всякую ориентацию. Отсюда феномен, когда порой человек, которого все детство жестоко пороли, не чувствует себя сильно травмированным, а тот, кого один раз в жизни не так уж сильно побили или только собирались, помнит, страдает и не может простить всю жизнь.
Чем больше контакта, доверия, эмпатии – тем немыслимее физическое наказание. Не знаю, если б вдруг, съехав с катушек, я начала со своими детьми что-то подобное проделывать, мне страшно даже подумать о последствиях. Потому что это было бы для них полное изменение картины мира, крушение основ, то, отчего сходят с ума. А для каких-то других детей других родителей это был бы неприятный инцидент, и только.
Поэтому и не может быть общих рецептов про «бить не бить» и про «если не бить, то что тогда».
И задача, которая стоит перед родителями в том, чтобы возродить почти утраченную программу формирования здоровой привязанности. Через голову во многом возродить, ибо природный механизм передачи сильно поврежден. По частям и крупицам, сохраненным во многих семьях просто чудом, учитывая нашу историю.
И тогда многое само решится, потому что ребенка, воспитанного в привязанности, не то что бить, наказывать, в общем, не нужно. Он готов и хочет слушаться. Не всегда и не во всем, но, в общем и целом. А когда не слушается, то тоже как-то правильно и своевременно, и с этим более-менее понятно, что делать.
Что же такое физическое насилие?Модели моделями, но давайте посмотрим теперь с другой стороны: что есть сам акт физического насилия по отношению к ребенку (во многом все это справедливо и для нефизического: оскорбления, крик, угрозы, шантаж, игнорирование и так далее).
1. Спонтанная реакция на опасность. Это когда мы ведем себя, по сути, на уровне инстинкта, как животные, в ситуации непосредственной угрозы жизни ребенка. У наших соседей была большая старая собака колли. Очень добрая и умная, позволяла детям себя таскать за уши и залезать верхом и только понимающе улыбалась на это все.
И вот однажды бабушка была дома одна со своим трехлетним внуком, что-то делала на кухне. Прибегает малыш, ревет, показывает руку, прокушенную до крови, кричит: «Она меня укусила!». Бабушка в шоке: неужели собака с ума сошла на старости лет? Спрашивает внука: «А что ты ей сделал?» В ответ слышит: «Ничего я ей не делал, я хотел с балкона посмотреть, а она сначала рычала, а потом…» Бабушка на балкон, там окно распахнуто и стул приставлен. Если б залез и перевесился, – все: этаж-то пятый.
Дальше бабушка мелкому дала по попе, а сама села рыдать в обнимку с собакой. Что он из всей этой истории понял, я не знаю, но отрадно, что у него будут еще лет восемьдесят впереди на размышления, благодаря тому, что собака отступилась от своих принципов.
2. Попытка ускорить разрядку. Представляет собой разовый шлепок или подзатыльник. Совершается обычно в моменты раздражения, спешки, усталости. В норме сам родитель считает это своей слабостью, хотя и довольно объяснимой. Никаких особых последствий для ребенка не влечет, если потом он имеет возможность утешиться и восстановить контакт.
3. Стереотипное действие, «потому что так надо», «потому что так делали родители», так требуется культурой, обычаем и тому подобное. Присуще дисциплинарной модели. Может быть разной степени жестокости. Обычно при этом не вникают в подробности проступка, мотивы поведения ребенка, поводом становится формальный факт: двойка, испорченная одежда, невыполнение поручения. Встречается чаще у людей, эмоционально туповатых, не способных к эмпатии (в том числе и из-за аналогичного воспитания в детстве). Хотя иногда это просто от скудости, так сказать, арсенала воздействий. С ребенком проблемы, что делать? А выдрать хорошенько.
Для ребенка также эмоционально туповатого оно не очень травматично, ибо не воспринимается как унижение. Ребенка чувствительного может очень ранить.
Вообще этот тип мы не очень хорошо знаем, потому что к психологам такие родители не обращаются, в обсуждениях темы не участвуют, ибо не видят проблемы и не задумываются. У них «своя правда». Как с ними работать не очень понятно, потому что получается сложная ситуация: общество и государство вдруг стали считать такое неприемлемым и готовы чуть ли не забирать детей. А люди реально не видят, из-за чего сыр-бор и говорят «чего с ним будет?». Часто и сам ребенок не видит.
4. Стремление передать свои чувства, «чтоб он понял, наконец». То есть насилие как высказывание, как акт коммуникации, как последний довод. Сопровождается очень сильными чувствами родителя, вплоть до измененного состояния сознания «у меня в глазах потемнело», «сам не знаю, что на меня нашло» и прочее. Часто потом родитель жалеет, чувствует вину, просит прощения. Ребенок тоже. Иногда это становится «прорывом» в отношениях. Классический пример описан Макаренко в «Педагогической поэме».
Не может быть сымитировано, хотя некоторые пытаются и получают в ответ лютую и справедливую ненависть ребенка в ответ. Отдельные особи еще и себя потом делают главными бедняжками с текстом: «Посмотри, до чего ты довел мамочку». Но это уже особый случай, деформация личности по истероидному типу.
Часто бывает на фоне переутомления, нервного истощения, сильной тревоги, стресса. Последствия зависят от того, готов ли сам родитель это признать срывом или, защищаясь от чувства вины, начинает насилие оправдывать и выдает себе индульгенцию на насилие «раз он слов не понимает». Тогда ребенок становится постоянным громоотводом для родительских негативных чувств.
5. Неспособность взрослого переносить фрустрацию. В данном случае фрустрацией становится несоответствие поведения ребенка или самого ребенка ожиданиям взрослого. Часто возникает у людей, в детстве не имевших опыта защищенности и помощи в совладении с фрустрацией. Особенно если они возлагают на ребенка ожидания, что он восполнит их эмоциональный голод, станет «идеальным ребенком».
При столкновении с тем фактом, что ребенок этого не может и/или не хочет, испытывают ярость трехлетки и себя не контролируют. Ребенка вообще-то страстно любят, но в момент приступа люто ненавидят, то есть смешанные чувства им не даются, как маленьким детям. Так ведут себя нередко воспитанники детских домов или отвергающих родителей. Иногда это психопатия.
На самом деле этот вид насилия очень опасен, так как в приступе ярости и убить можно. Собственно, именно так обычно и калечат, и убивают. Для ребенка оборачивается либо виктимностью и зависимостью, либо стойким отторжением от родителя, страхом, ненавистью.
6. Месть. Не так часто, но бывает. Помнится, был фильм французский, кажется, где отец бил сына как бы за то, что неусердно занимается музыкой, а на самом деле, – мстил за то, что из-за детской шалости ребенка погибла его мать. Это, конечно, драматические навороты, обычно все прозаичнее. Месть за то, что родился не вовремя. Что похож на отца, который предал. Что болеет и «жизнь отравляет».
Последствия такого поведения печальны. Аутоагрессия, суицидальное поведение ребенка. Если родитель так сильно не хочет, чтобы ребенок жил, он чаще всего слушается и находит способ. Ради мамочки. Ради папы. В более мягком варианте становится старшим и утешает, как в том же фильме. Реже — ненавидит и отдаляется.
7. Садизм. То есть собственно сексуальная девиация (отклонение). Вряд ли это новая мысль, но порка очень похожа символически на половой акт. Обнажение определенных частей тела, поза подставления, ритмичные телодвижения, стоны-крики, разрядка напряжения. Не знаю, проводились ли исследования, как связана склонность физически наказывать детей (именно пороть) и степень сексуального благополучия человека. Мне вот сдается, что сильно связаны. Во всяком случае, самые частые и жестокие порки наблюдались именно в тех обществах и институтах, где сексуальность была наиболее жестко табуирована или регламентирована, в тех же монастырских школах, частных школах, где традиционно преподавали люди несемейные, закрытых военных училищах и так далее.
Поскольку в глубине души взрослый обычно прекрасно знает, в чем истинная цель его действий, городятся подробные рационализации. А поскольку удовольствия хочется еще и еще, строгость усиливается все больше, чтобы всегда был повод выпороть. Все это описано, например, в воспоминаниях Тургенева о детстве с мамашей-садисткой. Так что, если кто с пеной у рта доказывает, что бить надо и правильно, и начинает еще объяснять, как именно это делать, да чем и сколько, как хотите, а у меня первая мысль, что у него проблемы на этой самой почве.
Самый мерзкий вариант – когда избиение подается ребенку не как акт насилия, а как, так сказать, акт сотрудничества. Требуют, чтобы сам принес ремень, чтобы сказал потом «спасибо». Говорят: «Ты же понимаешь, это тебе во благо, я тебя люблю и не хотел бы, я тебе сочувствую, но надо». Если ребёнок поверит, система ориентации в мире у него искажается. Он начинает признавать правоту происходящего, формируется глубокая амбивалентность с полной неспособностью к нормальным отношениям, построенным на безопасности и доверии.
Последствия разные. От мазохизма и садизма на уровне девиаций до участия в рационализациях типа «меня пороли — человеком вырос». Иногда приводит к тому, что подросший ребенок убивает или калечит своего мучителя. Иногда обходится просто лютой ненавистью к родителям. Последний вариант самый здоровый при подобных обстоятельствах.
8. Уничтожение субъектности. Описано Помяловским в «Очерках бурсы». Цель – не наказание, не изменение поведения и даже не всегда получение удовольствия. Цель – именно сломать волю. Сделать ребёнка полностью управляемым. Признак такого насилия – отсутствие стратегии. У Помяловского те дети, которые весь семестр старались вести себя и учиться хорошо и ни разу не были наказаны, в конце были жестоко пороты именно потому, что «нечего». Не должно быть никакого способа спастись.
В менее радикальном варианте, представленом во всей дисциплинарной модели, тот же Локк говорит буквально: «Волю ребенка необходимо сломить».
Чаще всего встречаются пункты 3 и 4. Реже 5 и 6, остальное еще реже. На самом деле 2 тоже, думаю, часто, просто про это не говорят, поскольку оно не выглядит проблемой и, наверное, ею и не является.
А вообще, по данным опросов, половина россиян используют физические наказания детей. Такой вот масштаб проблемы.
«Не хочу бить!», – что делать?Бороться с «жестоким обращением с детьми» сегодня тьма желающих, а вот помогать родителям, которые хотели бы перестать «воспитывать» подобным образом мало кто хочет и может.
Я безмерно уважаю тех родителей, которые, будучи сами биты в детстве, стараются детей не бить. Или хотя бы бить меньше. Потому что их Внутренний родитель, тот, который достался им в наследство от родителей реальных, считает, что бить можно и нужно. И даже если в здравом уме и твердой памяти они считают, что этого лучше не делать, стоит разуму ослабить контроль (усталость, недосып, испуг, отчаяние, сильное давление извне, например, от школы), как рука «сама тянется к ремню». И им гораздо труднее себя контролировать, чем тем, у кого в «программе» родительского поведения это не записано и ничего никуда не тянется. Если им все же удается контролировать себя, – это здорово. То же относится к крику, молчанию, шантажу и так далее.
Итак, что же делать родителям, которые хотят «завязать»?
Первое – запретить себе фразы типа «ребенок получил ремня». Особенно меня передергивает от «ему по попе прилетело». Это языковая и ментальная ловушка. Никто сам по себе ничего не получал. И уж точно никому ничего от мироздания не прилетало. Это вы его побили. И под видом «юмора» пытаетесь снять с себя ответственность. Как кто-то написал: «он совершил проступок и получил по попе, – это естественные последствия». Нет. Это самообман. Пока вы ему предаетесь, ничего не изменится. Как только научитесь хотя бы про себя говорить: «Я побил (а) своего ребенка», –удивитесь, насколько вырастет ваша способность к самообладанию.
То же самое с фразами типа «без этого все равно нельзя». Не надо обобщать. Научитесь говорить: «Я пока не умею обходиться без битья». Это честно, точно и обнадеживает.
В той книжке, про трудное поведение, которую я цитировала, главная мысль такая: ребенок, когда делает что-то не так, обычно не хочет плохого. Он хочет чего-то вполне понятного: быть хорошим, быть любимым, не иметь неприятностей и так далее. Трудное поведение – просто плохой способ этого достичь.
Все то же самое справедливо по отношению к родителям. Очень редко кто ХОЧЕТ мучить и обижать своего ребенка. Исключения есть, это то, о чем шла речь в пункте 8, с оговорками – 6 и 7. И это очень редко.
Во всех других случаях родитель хочет вполне хорошего или, по крайней мере, понятного. Чтобы ребенок был жив-здоров, чтобы вел себя хорошо, чтобы не нервничать, чтобы иметь контроль над ситуацией, чтобы не стыдиться, чтобы пожалели, чтоб все как у людей, чтобы разрядиться, чтобы хоть что-то предпринять.
Если понять про себя, чего ты на самом деле хочешь, когда бьешь, какова твоя глубинная потребность, то можно придумать, как удовлетворить эту потребность иначе.
Например, отдохнуть, чтобы не надо было разряжаться.
Или не обращать внимания на оценки посторонних, чтобы не стыдиться.
Или убрать какие-то опасные ситуации и вещи, чтобы ребенку не угрожала опасность.
Или что-то превратить в игру, чтобы контролировать ситуацию весело.
Или сказать о своих чувствах ребенку (супругу, подруге), чтобы быть услышанным.
Или пройти психотерапию, чтобы освободиться от власти собственных детских травм.
Или изменить свою жизнь, чтобы не ненавидеть ребенка за то, что она «не удалась».
А дальше придуманные альтернативные способы пробовать и смотреть, что будет. Не подошло одно, — пробовать другое.
Привычка эмоционально разряжаться через ребенка — это просто дурная привычка, своего рода зависимость. И эффективно справляться с ней нужно так же, как с любой другой вредной привычкой: не «бороться с», а «научиться иначе». Не «с этой минуты больше никогда», – все знают, к чему приводят такие зароки, а «сегодня хоть немного меньше, чем вчера», или «обойтись без этого только один день» (потом «только одну неделю», «только один месяц»).
Не пугаться, что не все получается. Не сдаваться. Не стесняться спрашивать и просить помощи. Держать в голове древнюю мудрость: «Лучше один шаг в правильном направлении, чем десять в неверном».
И помнить, что почти всегда дело в собственном Внутреннем ребенке, обиженном, испуганном или сердитом. Помнить о нем и иногда, вместо того чтобы воспитывать своего реального ребенка, заняться тем мальчиком или девочкой, что бушует внутри. Поговорить, пожалеть, похвалить, утешить, пообещать, что больше никому не дадите его обижать.
Это всё происходит не быстро и не сразу. И на этом пути нужно очень друг друга поддерживать супругам, и знакомым, и просто всем, кого считаете близкими.
Зато, если получается, выигрыш больше, чем все сокровища Али-бабы. Приз в этой игре – разрыв или ослабление патологической цепи передачи насилия от поколения поколению. У ваших детей Внутренний родитель не будет жестоким. Бесценный дар вашим внукам, правнукам и прочим потомкам до не знаю какого колена.
«Ты меня родила, чтобы бить?» Как дети переживают насилие в семье
«Мой отец ушел из семьи еще задолго до того, как я родилась. Мама нашла себе другого мужчину, и он люто меня избивал. Доходило до того, что если я не прибиралась в комнате по его команде, мне могло прилететь по голове шлангом для перегонки вина», – рассказывает Анна из Петербурга. Она одна из тех, кто в детстве столкнулся с физическим насилием со стороны родителей. В России до сих пор почти две трети жителей считают допустимым бить ребенка, а каждый десятый родитель применяет меры физического воздействия к своим детям. Об этом говорится в опубликованных в июне результатах социологического опроса агентства «Михайлов и Партнеры. Аналитика».
Использовать физические наказания в воспитательных целях законодательно запрещено уже в 57 странах. В России же шлепки все еще нормализованы во многих семьях и хорошо вписываются в систему образования, которая поддерживает силовые методы воспитания. Новости о том, как учитель ОБЖ из Бурятии заставил учеников целый урок сидеть в противогазах, или о том, как в Подмосковье учительница физкультуры объявила «день каннибала» и разрешила ученикам избить их одноклассника, появляются в СМИ постоянно.
В синяках и ссадинах
Анна рассказывает, что отчим бил, пока ей не исполнилось 15 лет. «Все прекратилось в один вечер. Я загуляла с приятельницами и вернулась домой не в девять, а в десять вечера. Он попытался меня ударить, но промахнулся. С того момента у нас периодически возникают только словесные перепалки», – вспоминает она.
Обо всех конфликтах мама знала, но никогда не вмешивалась: отчим либо выталкивал ее из комнаты, а она не пыталась вернуться обратно, либо она уходила сама. «Я пытаюсь оправдать ее тем, что она слабая по характеру и боялась, что она только усугубит ситуацию, если заступится за меня: что прилетит и мне, и ей. Или, может, она надеялась, что он быстро успокоится, но это так не работало, и я вечно ходила с синяками и ссадинами», – рассказывает Анна.
Воспитанием я это назвать не могу
В 16 лет девушка поступила в университет в Петербурге и уехала из дома. С тех пор обратно возвращается крайне редко: «не хочется лишний раз возвращаться к тем воспоминаниям, когда все в жизни было плохо». Сейчас ей 33 года, у нее дочь.
«Когда я приезжаю домой, отчим пытается взяться и за мою дочь, говорит, что воспитывать детей нужно так, как он меня воспитывал. Хотя я воспитанием это назвать не могу. Это было насилие в чистом виде, которое он оправдывал тем, что по-другому я не понимала и что раз я его боялась, значит уважала», – продолжает Анна.
До 26 лет ничего, кроме ненависти, она к отчиму не испытывала. Потом начала постепенно остывать. Анна уверена: опыт перенесенного в детстве насилия показал ей, что физические наказания неприемлемы, и сама она ни разу не применяла силу по отношению к своей дочери.
По словам психолога Зары Арутюнян, реакция на насилие в детстве может быть очень разной. Кто-то применяет потом насилие в других близких отношениях, воспринимая его как норму, кто-то, наоборот, не приемлет насилие ни в какой форме.
Страх, агрессия и ранний брак
«Я не помню уже, за что меня били, но помню точно, что могли выпороть скакалкой за плохие оценки или за то, что вернулась домой на 15 минут позже, чем обещала. Преподносилось это все в качестве воспитательной меры», – вспоминает Наталья из Петербурга.
Она знала, что ее в любом случае побьют дома, поэтому могла специально прийти позже или не сделать какое-то домашнее задание.
Хотелось вырасти и отомстить родителям
Психолог и советник по методической работе Национального фонда защиты детей от жестокого обращения Анна Савари объясняет это тем, что физические наказания не влияют на причину проступка. «Обычно, когда применяются такие виды наказания, это не действуют на причину поступка. Ребенок после него может не повторять тот или иной проступок, пока его сдерживает страх наказания, например присутствие взрослого. Соответственно, ребёнок ничему не научился и не взял на себя ответственность. Поэтому в другой раз без сдерживающего фактора наказания может снова вовлечься в то, за что был ранее наказан», – говорит психолог.
Наталья подтверждает: единственное, что она испытывала, когда родители ее били, – это страх.
– У меня возникала агрессия, хотелось вырасти и отомстить родителям. На первом курсе института у меня начался явный протест. Как-то раз я не пришла домой после дискотеки. Родители искали меня всю ночь: бегали по всем моргам. Когда я вернулась домой на утро, меня избили еще сильнее. Я не могла даже сидеть. А потом избиения прекратились, мы просто перестали разговаривать, – рассказывает она.
Еще через несколько лет протест против насилия со стороны родителей привел к тому, что Наталья вышла замуж, чтобы уйти из дома. Через несколько месяцев развелась, чем вызвала еще большее недовольство со стороны родителей. Несколько лет они не общались. «Только рождение дочери уже от второго брака изменило ситуацию. Тогда я поняла, что не позволю больше с собой так обращаться», – говорит Наталья.
Сейчас ей 49 лет. Из-за перенесенного в детстве насилия она не умеет контролировать свои эмоции. «Мне всегда нужно было ударить человека, если мы ссорились. Я могла ударить бывшего мужа, он, правда, толкал меня еще сильнее в ответ. Но для меня это была такая защитная реакция – что нужно драться: я дралась и на дискотеках в юности», – признается она.
По отношению к своей дочери она тоже применяла силу. Поняла, что насилие в отношениях неприемлемо, только в 35 лет, когда дочь во время очередной ссоры убежала из дома.
«Впервые называет меня дочерью»
Мама могла отхлестать меня ремнем или кинуть об стену
Перенесенный опыт насилия в детстве все люди транслируют по-разному. Для кого-то это, например, становится причиной ненависти к детям. «Я иногда иду по улице, вижу ребенка и думаю: «Вот сейчас я его пну». Не пинаю только потому, что это не мой ребенок», – рассказывает Ирина из Иванова.
Ее все детство била мать. Сначала она жила с бабушкой, а в 10 лет переехала к маме, и тут же начались постоянные побои. «Била ни за что. Могла отхлестать ремнем или кинуть об стену», – вспоминает Ирина.
С отцом ее мать развелась, когда Ирине было семь лет. Девочка с ним хорошо общалась: он часто брал ее в к себе на выходные или забирал пожить на какое-то время, понимая, что с мамой ей небезопасно. «Однажды мы даже поехали с ним в полицию снимать побои. Я приехала к нему, и он увидел, что у меня по всей спине – от плеча до низа спины – огромный синяк от ремня. Это, видимо, стало для него последней каплей», – говорит она.
Я постоянно чувствовала, что со мной что-то не так
Злости по отношению к матери она никогда не испытывала, все время пыталась ее оправдать: мол, она, наверное, на работе устает, вот и срывается дома. Единственное, что ощущала в те моменты, когда мать ее била, – это обида.
– Я не понимала, за что она меня бьет. В такие минуты задаешь только один вопрос: «Ты зачем меня родила, чтобы бить?» Все это совсем непонятно мне было. Моя подруга вела себя гораздо хуже, но ее родители об косяк дверной не били. Почему? Было очень странное чувство все время. Я постоянно ощущала, что со мной что-то не так, – говорит Ирина.
По словам психолога Анны Савари, комплекс неполноценности – естественная реакция на физическое насилие со стороны родителей. У людей, которых били в детстве, часто наблюдается заниженная самооценка, сложности во взаимоотношениях с близкими, искажение привязанности и эмоциональная глухота. Через физические наказания дети получают сигнал о своей ненужности и неуспешности.
Повзрослев, некоторые взрослые иначе интерпретируют свой опыт, оправдывая насильственные методы. Это происходит потому, что у ребенка, которого бьют дома, может произойти идентификация с родителями. Он смотрит на физические наказания не со своей собственной позиции, а с позиции родителя.
– Ребенок не говорит «мне больно», а говорит «я это заслужил», – объясняет Савари. – Такой опыт, пережитый в детстве, перемешивает смыслы и чувства и может привести к так называемым когнитивным искажениям, связанным с атрибуцией ответственности – когда ответственность за то, что «мне причинили боль», переносится на себя, и боль кажется заслуженной. Под воздействием регулярных физических наказаний ребенок усваивает опасные смыслы: «те люди, которых я люблю, могут меня бить», «я могу бить других членов семьи» или «я могу применять насилие, если по-другому не получается».
Ирину мать перестала бить, только когда ей исполнилось 18 лет. В тот день рождения мать впервые ее обняла. Сейчас Ирине 25. Хорошие отношения с матерью у них выстраиваются постепенно.»Она впервые называет меня «дочь», «ребенок», – с гордостью добавляет девушка.
Спрятанный дневник
24-летняя москвичка Полина тоже смогла наладить отношения с матерью после эпизодов насилия, только когда ей исполнилось 18.
Папа меня никогда сам не бил, но и не пытался за меня заступиться
– Меня били постоянно в воспитательных целях. В основном из-за того, что я врала: могла спрятать дневник или не сказать про плохую оценку. Мама могла дать мне подзатыльник за то, что я долго делаю домашнее задание. Аргументировала она это всегда тем, что «по-другому я не понимала». Папа меня вроде никогда сам не бил, но и не пытался за меня заступиться, – рассказывает Полина.
В последний раз мама сильно избила ее, когда ей было 16 лет. Девушка тогда пригласила домой друзей, пока родителей не было, а позже соврала, что никто не приходил. Когда Полине было 22, мама попыталась ее ударить снова.
– В тот день ей не понравилось, что я пошла гулять в неглаженных джинсах. Я сказала: «Да какая разница? Это же просто джинсы». И тогда она рассвирепела», – вспоминает она. В тот день Полина твердо сказала, что не позволит ей больше себя бить, хотя долгие годы боялась свою мать. – Никакой обиды у меня нет. Я понимаю, что родители были рождены в такое время, когда насилие по отношению к детям считалось нормой. Мне жаль, что они передают нормализацию насилия и мне, но я работаю над собой и знаю, что такая форма решения конфликтов неприемлема. Насилие для меня – табу.
Бил руками около двух часов
Страх остался единственной эмоцией по отношению к родителям после побоев, рассказывает и 29-летний москвич Сергей. Его бил в основном отец.
Бил в основном руками, бил около двух часов, пока мама не пришла с работы
– Я тогда учился в первом классе и таскал у него сигареты. Они были иностранные, дорогие, а на дворе 1992 год. Отец заметил это, я соврал, что ничего не брал, но вранье мое было слишком неумелое, к тому же подтверждалось почти пустыми пачками. Мой отец – бывший офицер, учился в Суворовском училище, поэтому бить детей он умел. Бил в основном руками, бил около двух часов, пока мама не пришла с работы. Было не очень больно, но смертельно страшно, казалось, что это никогда не закончится. В один из приступов ярости отец подкинул меня к потолку и поймал коленом в грудь так, что я пролетел большую комнату по диагонали и упал на диван, – вспоминает Сергей.
Невозможность поговорить с совершавшим насилие родителем часто приводит к тому, что ребенок в итоге замыкается в себе: происходит искажение эмоциональных привязанностей, эмоциональная тупость и глухота.
Зара АрутюнянТем не менее, утверждать, что большинство детей, которых били в детстве, станут акторами насилия во взрослом возрасте, некорректно, считает психолог Зара Арутюнян.
Если бы связь действительно была, то вся популяция бы вымерла
– Мы, люди старше 40 лет, по всему миру воспитаны в так или иначе насильственных отношениях, потому что никакой мягкой повестки тогда не было. Когда я слышу разговоры о том, что люди, испытавшие физическое насилие в детстве, склонны транслировать его в других близких отношениях, мне кажется это такой попыткой оправдать насилие. В этих фактах невозможно найти корреляцию, потому что если бы связь действительно была, то вся популяция бы вымерла, – говорит Арутюнян.
Учебником по голове
Отношение к насилию в обществе меняется, считают эксперты. Родители начинают чаще задумываться о том, как такой опыт может отразиться на детях в будущем, и готовы идти на диалог. История 16-летней москвички Марии (имя изменено) – пример того, как искренний разговор может улучшить отношения, даже если раньше в них было насилие.
Если я что-то не понимала по математике, меня начинали бить головой об стол
Физические наказания родители девочки впервые начали применять, когда ей было семь лет. Она тогда случайно разбила в коридоре вазу. «Сначала меня сильно пугали, так что я начала рыдать. Потом папе это надоело: меня начали гонять по квартире. Я зажалась в углу у мамы в комнате, и вижу, как папа замахивается. Мне стало очень страшно: я вижу над собой огромную фигуру человека, который должен меня оберегать, и мне совсем некуда убежать», – вспоминает Мария. Тогда ее мама смогла отца остановить.
Систематические побои начались, когда Маша пошла в школу. Ей не давалась математика, и она могла подолгу сидеть над домашними заданиями или по несколько раз просить родителей объяснить ей, как решается та или иная задача.
– Я поздний ребенок, родители у меня советской закалки, оба с синдромом отличника. Если я что-то не понимала по математике и просила еще раз мне что-то объяснить, меня били учебником по голове, угрожали ремнем или брали за волосы и начинали бить головой об стол, – рассказывает Мария. – Били иногда и руками, если до меня совсем долго не доходило.
Избиения прекратились, когда Маше было 12 лет. Впервые поговорила с родителями о тех эпизодах насилия она только два года назад, когда поняла, что, как бы ни пыталась забыть побои со стороны родителей, она все равно их очень боится.
Мне показалось, что она замахивается, я на стуле аж вся сжалась. Она просто хотела открыть окно
– Я тогда не понимала, чего конкретно я боюсь. Я просто смотрела на папу, и мне было смертельно страшно. А два года назад я вдруг все вспомнила, – говорит Мария. – Я сидела в школе на математике, вижу, что ко мне подходит учительница. Я тогда сидела у окна. Мне показалось, что она замахивается, я на стуле аж вся сжалась. Оказалось, она просто хотела открыть окно. Тогда я поняла, откуда у меня такая реакция, и поговорила сначала с мамой. Она признала свои косяки в плане воспитания и извинилась. Еще где-то через полгода мы поговорили с папой. Он тоже признался, что был неправ.
Проблема все еще не решена полностью, но ей было важно узнать, что на самом деле родители чувствуют, говорит Мария.
Сайт заблокирован?
Обойдите блокировку! читать >
Бить детей нельзя | Мнения
Госдума приняла в первом чтении законопроект, который выводит побои в отношении близких родственников из разряда уголовных преступлений в административные правонарушения в случаях, когда такой проступок совершен впервые. Что же это означает для нас с вами? Давайте вместе попробуем разобраться в истории вопроса за последний год.
Пройдем по хронологии. В 2015 году с целью реализации поручения президента страны о декриминализации некоторых составов преступлений небольшой тяжести Верховным судом Российской Федерации был внесен в Государственную думу большой законопроект, направленный на дальнейшую гуманизацию уголовного законодательства. В нем предлагалось отменить уголовную ответственность за впервые совершенные побои, предусмотренные статьей 116 УК РФ, за исключением совершенных из хулиганских побуждений либо по экстремистским мотивам. Но в процессе рассмотрения проекта федерального закона в него были внесены поправки ГД, которые вызвали большой общественный резонанс. Появилась новая юридическая категория — «близкие лица».
Кроме того, федеральным законом дела по статье 116 УК РФ выведены из дел частного обвинения. Теперь эти дела не смогут быть прекращены примирением сторон.
Так если и раньше наказание за побои было таким же, если близких лиц так же избивали, — то что возмутило общественников?
Первое. Само выделение категории «близкие лица» наравне с хулиганскими побуждениями по мотивам религиозной ненависти и пр.
Второе. Данная статья предусматривает различную степень наказаний, но максимальная — лишение свободы сроком до двух лет. Хотя за более серьезное преступление — «причинение легкого вреда здоровью» — установлена менее строгая ответственность (ст. 115 УК РФ). Иными словами, если бы на улице ребенка побили незнакомцы, они получили бы меньшее наказание, чем если бы его побили дома.
Законопроект прозвали «запретом на воспитание детей».
В обществе начались серьезные дискуссии о том, можно или нельзя бить детей при воспитании в семье и до какой степени их можно бить. Я присутствовала на радиоэфирах, где люди, именующие себя «экспертами», утверждали, что детей «можно и нужно бить» и таким образом — «воспитывать». Меня сильно пугает эта тенденция. Меня никогда не били родители. И всегда казалось, что цивилизованное общество стремится к тому, чтобы развивать иные методы воспитания. Если так происходит в каких-то семьях, то им в первую очередь нужно помогать справляться с этим, искать другие варианты. Но ни в коем случае не оправдывать. Иначе к чему мы придем?
Понятно, что те, кто бьет своих детей и жен, боятся наказания. Теперь это будет сложнее объяснить как семейный конфликт. И не нужно оправданий, что шлепки — это побои, и за каждый шлепок нас могут привлечь к ответственности. Не нужно подменять понятия. Побои — это удары, умышленно нанесенные по любым частям тела человека с причинением физической боли и (или) поверхностных повреждений. Это, простите, не один удар. Это все-таки побои.
Хотя за полгода работы закона я не встретила случая, когда родителям или мужьям за шлепок по попе присудили бы два года лишения свободы. Я допускаю, что любой родитель чувствует себя уязвимым, предполагая, что кто-то может использовать эту статью против него. На практике это вряд ли возможно. Но если постоянно говорить об этом и нагнетать обстановку, то и незаряженное ружье, как мы знаем, может выстрелить.
Опасения общественников были услышаны, группа депутатов Государственной думы внесла законопроект, убрав из статьи про побои формулировку «в отношении близких лиц».
В Общественной палате России состоялись «нулевые чтения» данного законопроекта. Мероприятие было ярким. Порой от представителей родительских сообществ звучали такие высказывания, что становилось не по себе. Доходило даже до предложений узаконить физическое или психическое принуждение при воспитании детей, если это не повлечет последствий для здоровья.
Так или иначе, этот законопроект в палате поддержали. Но в своем заключении Общественная палата отметила, что необходимо дать четкие определения вышеупомянутым деяниям во избежание неоднозначных толкований. Иначе подмена понятий и страхи общественности, вызванные отсутствием четкой формулировки «побои», не прекратятся.
Мало предложений прозвучало о том, как государству и обществу следует работать с семьей, чтобы домашнего насилия становилось меньше, хотя именно на это обратили внимание законодатели.
Считаю, что с семьями нужно работать больше. Общественная палата в рамках работы комиссии по поддержке семьи, детей и материнства готова обсуждать самые разные идеи и предложения по укреплению института семьи. Но я лично и мои коллеги, надеюсь, тоже не станут поддерживать инициативы и их трактовки, призывающие к насилию в семье в любом виде. Бить детей нельзя. Бить жен нельзя. И точка. Признание насилия в семье нормой — оправдание собственного бессилия, слабости и психической несостоятельности.
Закончить хочу ответом Владимира Путина на один из подобных вопросов на пресс-конференции в декабре 2016 года: «Смотрите, детей-то лучше не шлепать и не ссылаться при этом на какие-то традиции. Ни родителям, ни тем более соседям, хотя такое, конечно, в практике иногда бывает. От этих шлепков до избиений… Дети зависят от взрослых полностью, это самая зависимая часть общества в любой стране. Существует много других способов воспитания, без всяких шлепков».
Автор — член Общественной палаты России, член Координационного совета при президенте Российской Федерации по реализации Национальной стратегии действий в интересах детей на 2012–2017 годы
Родители имеют право разумно отшлепать своих детей, говорит Верховный суд Массачусетса.
[Офицер полиции] показал, что он был свидетелем того, как подсудимая однажды «шлепнула» ребенка по ее одетому заду. Подсудимый и мать ребенка показали, что он избил его, потому что ребенок не послушался его указания идти к матери и продолжал играть на тротуаре рядом с улицей. Содружество не представило доказательств того, что этот «шлепок» привел к каким-либо травмам ребенка.При этих обстоятельствах Содружество не представило доказательств, достаточных для доказательства вне разумных сомнений, что применение силы ответчиком было необоснованным или не имело разумного отношения к допустимой родительской цели …
Содружество наций предлагает два аргумента в пользу противоположного вывода. Во-первых, Содружество наций утверждает, что судья мог найти, «что обвиняемый в своем гневном состоянии вообще не наказывал ребенка, а ударил ее из гнева и разочарования.«… [Но] являясь средством уравновешивания права родителей руководить воспитанием своих детей с неотложной заинтересованностью государства в защите детей от жестокого обращения, сосредоточение внимания на эмоциональном состоянии родителей одновременно является чрезмерным и недостаточным.
Понятно, что родители будут сердиться на ребенка, чье плохое поведение требует наказания, и мы не видим причин, по которым такой гнев должен сделать недопустимым разумное использование силы. И наоборот, мы не видим причин, по которым Содружеству следует запретить защищать детей от необоснованных методов дисциплины — методов, которые, например, угрожают серьезным физическим или эмоциональным травмам — просто потому, что в нем отсутствуют доказательства того, что родитель действовал из гнева.Более того, как убедительно демонстрируют факты этого дела, взаимодействие между родителями и детьми может показаться двусмысленным для сторонних наблюдателей и подвержено неправильному толкованию, что приводит к значительным трудностям доказательства в суде и повышенному риску неправомерного осуждения.
Во-вторых, Содружество Наций отмечает, что рассматриваемому здесь ребенку было два года на момент порки…. Хотя мы согласны с тем, что возраст ребенка является одним из многих факторов, которые необходимо учитывать при оценке разумности телесных наказаний, мы отвергаем четкий крайний возраст, ниже которого любое телесное наказание недопустимо.На момент инцидента ребенку оставалось примерно полтора месяца до своего третьего дня рождения. Согласно неопровержимым показаниям ее матери, она говорила «очень хорошо», говорила «полными предложениями» и была «очень пожилой для своего возраста».
Действительно, ее ответ на указание отца пойти к матери — «[Нет], ты иди к своей матери» — демонстрирует хорошо развитую речевую остроту. Более того, согласно показаниям подсудимого, он предупредил ребенка о неминуемом наказании, прежде чем применять его, заявив, что «папа будет пух-паф, если ты не остановишься.В этих обстоятельствах Содружество не представило достаточных доказательств того, что применение силы обвиняемым было недопустимым, поскольку ребенок не был способен понять или оценить причину наказания.
Законно ли шлепать своих детей?
Порка: Это может показаться старомодным, но это спорное наказание продолжает оставаться в заголовках. Всего два года назад Верховный судебный суд Массачусетса (SJC) вынес постановление, которое, возможно, не очень нравится самым молодым жителям штата.Буквально.
Новое исследование: Шлепки вредны для здоровья вашего ребенка
Пять десятилетий исследований дебютировали в исследовании, опубликованном в апрельском выпуске журнала Journal of Family Psychology за 2016 год. Вердикт: Чем больше вы шлепаете своих детей, тем выше вероятность, что они будут бросать вам вызов и разовьют проблемы, включая антиобщественное поведение и когнитивные трудности.
В исследовании, проведенном в Остинском и Мичиганском университетах, были проанализированы 50-летние исследования с участием 160 927 детей, многие из которых достигли совершеннолетия.
«Порка увеличивает вероятность самых разнообразных нежелательных последствий для детей», — говорит соавтор и доцент Мичиганского университета Эндрю Гроган-Кейлор. «Таким образом, порка делает противоположное тому, что обычно хотят родители».
Это открытие отражает исследование, опубликованное ранее в этом году Центром по контролю и профилактике заболеваний.
Суд вынес решение, согласно которому родители не могут быть привлечены к уголовной ответственности за применение «разумной» силы для наказания своих детей.Многословие суда по делу, которое было сосредоточено вокруг отца, который был осужден за нападение на публичную порку своей малолетней дочери, было тщательно сформулировано, утверждая, что применяемая сила должна быть «разумно связана с целью защиты или содействия благосостоянию. несовершеннолетнего »и не причиняет физического вреда или серьезного психического расстройства.
В то же время, однако, постановление также использовало более широкий контекст, установив, что порка как форма телесного наказания «по-прежнему прочно вплетена в социальную ткань нашей страны.”
Большинство из нас, кажется, согласится.
Подавляющее большинство американцев считают, что «иногда уместно» шлепать своих детей. , согласно опросу Харриса 2013 года, и процент тех, кто думает, что ребенку иногда нужна «хорошая, жесткая порка», также высок . Хотя тенденция к применению телесных наказаний в качестве дисциплинарных мер с годами ослабла, особенно по мере того, как все больше исследований показывают неблагоприятные последствия порки для детей, она продолжается.
Американцы готовы терпеть минимальный уровень телесных наказаний, если они призваны дисциплинировать, а не причинять боль. Но имеют ли родители по всей стране законное право применять силу против ребенка?
Можно ли легально отшлепать ребенка?
Короткий ответ — да. Во всех 50 штатах и округе Колумбия вам не запрещено законом применять телесные наказания к вашему ребенку, если форма наказания является разумной и не причиняет вреда.
В каждом штате есть собственное определение того, что приемлемо, и законы некоторых штатов более расплывчаты, чем законы других. Например, закон штата Юта гласит, что нанесение «серьезных телесных повреждений» ребенку является нарушением закона, но «разумное наказание несовершеннолетних» является приемлемой защитой. С другой стороны, законы в штате Вашингтон более конкретны; они допускают «разумную и умеренную» силу против ребенка, но при этом прямо запрещают бросать, пинать, сжигать или резать ребенка, трясти ребенка до трех лет, мешать дыханию, угрожать смертоносным оружием и многое другое.
Слово, которое снова и снова встречается в статутах штатов, является «разумным», стандартом, требующим толкования. Это отсутствие ясности дает государственным прокурорам некоторую свободу усмотрения в принятии решения о возбуждении уголовного дела.
Национальный учебный центр по защите детей Гундерсона собрал законодательные акты штата, относящиеся к порке, чтобы вы могли точно увидеть, как ваше государство относится к этой проблеме.
На международном уровне 43 страны запрещают порку с Канадой на пути к присоединению к списку, по состоянию на начало этого года.
Можно ли законно отшлепать ребенка другого человека?
Вот где закон становится мрачнее. Каждый штат позволяет родителям «разумно» наказывать своих детей, но это право не обязательно распространяется на других взрослых, даже если они замещают родителей. Итак, если друг вашего ребенка играет в вашем доме, и вы действуете в качестве временного опекуна, вы можете с юридической точки зрения отшлепать этого ребенка. Но у вас не будет такой же защиты, если, например, вы отшлепаете соседского ребенка, который все время бросает мяч в ваше окно.
Однако лучше вообще воздержаться от наказания любого ребенка, который не является вашим собственным. Даже если вам вряд ли будет предъявлено уголовное обвинение, вы можете столкнуться с гражданским иском со стороны родителей или опекунов ребенка.
Может ли учитель вашего ребенка законно отшлепать его или ее?
В 19 штатах — да. В другом 31 штате телесные наказания в классах объявлены вне закона не только для поддержания безопасной среды, но и для других целей. Величина силы, которую педагог может применить против ребенка в остальных 19 штатах, значительно различается: от «разумной и необходимой» силы до причинения «не причинения физического вреда» до применения «силы с несмертельным исходом».”
Учителя нередко арестовываются за жестокое обращение с детьми. В марте 2015 года учителю из Лос-Анджелеса было предъявлено обвинение в жестоком обращении с детьми за то, что он надевал полиэтиленовый пакет на голову ребенка. А в мае 2015 года учителя из Флориды были обвинены в жестоком обращении с отягчающими обстоятельствами за то, что он вонзил ногти в руку и икру ребенка.
Граница между «разумной силой» и «злоупотреблением» — и последствия
Признание виновным в жестоком обращении с детьми могло привести к тюремному заключению, потере опеки над ребенком, крупному штрафу и многому другому.Поскольку последствия могут быть серьезными, лучше не проверять пределы законов вашего штата, применяя телесные наказания к любому ребенку, даже к вашему собственному. Граница между «разумной силой» и «злоупотреблением» не является количественной; его можно оценить только в глазах гособвинителя. Как показывает спор о футболисте Адриане Петерсоне, даже если родитель считает, что его или ее метод дисциплины приемлем, государство может не согласиться (ваш супруг тоже может не согласиться; разногласия по поводу воспитания детей являются основной причиной развода).
Первоначально опубликовано Avvo
Законно ли бить своих детей?
Удар по детям — болезненная моральная тема для многих родителей, но стоит обсудить, законно ли это вообще.
Не существует федерального закона, регулирующего, как родители должны вести себя по отношению к своим детям, поэтому большая часть юридических рекомендаций по нанесению ударов вашим детям остается на уровне штатов.
Так законно ли бить своих детей?
Порка
Ученые мужи и родители десятилетиями спорили о том, является ли шлепание жестоким обращением с детьми.Противники, которые шлепают, могут не рассматривать дисциплинарное наказание как нечто иное, чем удары ребенка по лицу или избиение его или ее ножом. Законы часто тесно связаны с общепринятым консенсусом в отношении ценности определенной формы поведения, поэтому неудивительно, что между штатами существует небольшое согласие относительно того, является ли шлепание незаконным насилием над детьми.
Во многих штатах есть широкие исключения из законов о жестоком обращении с детьми из-за «разумной дисциплины», когда их применяют родители или опекуны. Эта «родительская привилегия» наносить удар ребенку не абсолютна; «слишком жесткая» порка может закончиться уголовным обвинением родителя.
Так насколько сложно это слишком сложно? Хорошего общего ответа нет, хотя в некоторых штатах рекомендуют прижимать ягодицы голой открытой ладонью. С другой стороны, в таких штатах, как Оклахома, дисциплина может быть достигнута по закону путем шлепания, переключения или гребли.
Дисциплинарное избиение
Именно здесь многие родители расходятся по вопросу дисциплины. Многие родители согласятся, что жестокое избиение вашего ребенка не только аморально, но и незаконно, но может быть трудно отделить незаконные побои от санкционированных государством шлепков.
Некоторые штаты, например, штат Миссури, специально исключили порку из определения жестокого обращения. Это оставляет родителей, практикующих другие формы дисциплинарных избиений, в несколько более шатком юридическом положении. Например, мать, избившая своего сына компьютерным кабелем, была арестована по обвинению в жестоком обращении с детьми при отягчающих обстоятельствах, несмотря на то, что форма наказания казалась ей «обычной».
Даже в тех случаях, когда родители имеют иное культурное представление о том, что допустимо, когда дело доходит до телесных наказаний, закон не принимает во внимание причинение долговременного вреда детям.
Недисциплинарные удары
Когда можно доказать, что родители бьют своих детей не из-за дисциплины, а из злого умысла, жестокости или гнева, это жестокое обращение с детьми.
Мамам и папам часто уделяется большое внимание в том, как они выбирают дисциплину, но родители рассматривают юридические последствия, прежде чем решат ударить своих детей.
Примечание редактора, 7 июня 2016 г .: этот пост был впервые опубликован в июне 2014 г. С тех пор он был обновлен.
Связанные ресурсы:
Американское воспитание детей и физическое наказание
Когда в сентябре 2014 года бегущий из Minnesota Vikings Адриан Петерсон был обвинен в том, что он ударил своего сына «выключателем», это вызвало фурор — с аргументами с обеих сторон, но по общему мнению, что Петерсон был неправ.[i] Однако быстро споры о телесных наказаниях, которые достигли пика всего два месяца назад, утихли:
Чем объясняется такой поворот? Возможно, Америка потеряла интерес, потому что большинство американцев бьют своих детей, и большинство думает, что так и должно быть. В 2012 году более 70% американцев согласились с тем, что «иногда необходимо дисциплинировать ребенка с помощью хорошей жесткой шлепки». [Ii] Конечно, существует широкий диапазон того, как люди определяют понятие «приемлемый», как в терминах частоты и серьезности.
Почему взрослые бьют детей? Какой бы эвфемизм ни использовался — «шлепать», «шлепать», «хлопать», «хлопать / плеть» — цель обычно одна: исправить или наказать поведение ребенка, причинив ему физическую боль. С точки зрения изменения поведения детей в краткосрочной перспективе наиболее эффективным является физическое наказание. Но остаются вопросы о его долгосрочных эффектах, некоторые из которых мы рассматриваем в этой записке:
- Каковы более долгосрочные последствия физического наказания с точки зрения поведения?
- Каковы более долгосрочные последствия физического наказания с точки зрения развития навыков?
- Связано ли физическое наказание с более сильным или более слабым воспитанием?
- Какую позицию занимают правительства США?С. а где еще усыновить по поводу физического наказания детей?
Согласно некоторым исследованиям, дети, которых часто и / или жестоко шлепают, подвергаются более высокому риску психических расстройств, от беспокойства и депрессии до злоупотребления алкоголем и наркотиками. Дети, чьи родители регулярно бьют их, также могут позже развить более отдаленные отношения между родителями и детьми.
Имеются также убедительные доказательства увеличения числа случаев агрессии среди детей, которых регулярно шлепают.Мета-анализ 27 исследований, проведенных в 2002 году в разные периоды времени, страны и возрасты, обнаружил устойчивую связь: дети, которых регулярно шлепают, с большей вероятностью будут агрессивными как в детстве, так и во взрослом возрасте. Многие родители шлепают своих детей, чтобы немедленно положить конец плохому поведению (например, пихать другого ребенка, тянуться к горячей плите и т. Д.). Находясь на приеме, дети могут научиться ассоциировать насилие с властью или добиваться своего. Действительно, большая часть агрессивного поведения, приписываемого детям, которых отшлепали по-разному, имеет тенденцию соответствовать взаимодействиям, в которых насилие используется для оказания власти над другим человеком — запугивание, жестокое обращение с партнером и так далее.
Обратите внимание, однако, что в этих исследованиях основное внимание уделяется регулярным и / или суровым физическим наказаниям с точки зрения их связи с поведением детей.
Порка и детские навыкиИсследования, проведенные в начале 1960-х годов, предполагают связь между телесными наказаниями и снижением когнитивных способностей в раннем детстве. Недавние исследования подтвердили эти выводы. В исследовании 2009 года изучались две когорты детей в рамках Национального лонгитюдного исследования молодежи (NLSY) и было обнаружено, что, даже с учетом других родительских форм поведения и демографических характеристик, дети матерей, которые практически не применяли телесные наказания или не применяли никаких телесных наказаний, «приобретали когнитивные способности быстрее, чем дети, которые не применяли телесные наказания. отшлепали.”MacKenzie et al. (2013) показывают, что частые порки отца в возрасте пяти лет были связаны с более низкими показателями словарного запаса ребенка в возрасте девяти лет. Другие исследования показали соответствующее влияние на успеваемость в школе. Бодовски и Юн (2010) обнаружили, что использование физической дисциплины в детском саду связано с более низкими достижениями по математике в пятом классе. Марголин и др. (2010) обнаружили, что дети, которых отшлепали, подвергаются более высокому риску академической неуспеваемости в пятом классе.
Новые данные свидетельствуют о том, что некогнитивные навыки также могут быть затронуты.В экспериментальном исследовании Талвар, Карлсон и Ли (2011) проверили, влияет ли посещаемость школы в карательной или некарательной школьной среде на исполнительные навыки (EF) западноафриканских детей. [Iii] Они измерили способности детей, используя три EF. задачи: отсрочка вознаграждения; отсрочка подарка; и сортировка карточек изменения размеров. Их результаты показали, что, начиная с 1 класса, дети, которые находились в карательной среде, успевали значительно хуже, чем их сверстники в некарательной школьной среде.
Если нанесение ударов детям связано с более медленным развитием навыков или другими поведенческими проблемами, это может иметь последствия для жизненных шансов и социальной мобильности, особенно с учетом того, что распространенность или интенсивность наказания варьируется в зависимости от социально-экономических групп. Но мы должны быть очень осторожны, делая здесь какие-либо причинно-следственные выводы, даже если есть надежные ассоциации. Весьма вероятно, что будут и другие факторы, связанные как с поркой, так и с последствиями для ребенка. Если некоторые пропущенные переменные коррелируют с обоими, мы можем смешать эти два эффекта, то есть неправильно приписать эффект порке.Например, родители, которые шлепают своих детей, могут быть в целом более слабыми родителями, и шлепание — это просто один из способов проявления этой разницы в качестве воспитания.
Качество воспитания и физическое наказаниеИтак: отличаются ли родители, которые шлепают своих детей, в других аспектах воспитания? Мы исследуем взаимосвязь между воспитанием детей и телесными наказаниями, используя данные Национального лонгитюдного обследования молодежи 1979 года Бюро статистики труда.Как и в нашем предыдущем исследовании Parenting Gap, мы используем шкалу HOME-SF в качестве показателя качества воспитания, но ограничиваем нашу выборку детьми, которым в 1986 году было от 3 до 5 лет, одной из самых больших когорт исследования, и для которых HOME- Доступна информация о шкале SF.
Шкала HOME-SF для детей в возрасте от 3 до 5 лет включает 26 пунктов, каждый из которых указывает на «хорошее» воспитание. Для телесных наказаний предусмотрены два предмета. В одном сообщении указано, сколько раз мать ударила своего ребенка в течение предыдущей недели.Другой пункт указывает, ударила ли мать своего ребенка во время домашнего наблюдения. На рисунке 2 показано распределение ответов, где N, N относится к матери, которая не била своего ребенка на предыдущей неделе или во время наблюдения. Почти две трети матерей сообщили, что пороли своих детей хотя бы один раз за двухнедельный период. Как и следовало ожидать, очень немногие (5%) ударили или шлепали своих детей во время домашнего наблюдения.
Подсчет баллов по шкале HOME прост.Каждое положительное поведение приносит матери одно очко. Для целей телесных наказаний: если мать не бьет своего ребенка, она получает балл. Если она сообщает, что ударила своего ребенка не более одного раза в течение предыдущей недели, она получает балл. Если оба, она получает два очка. В противном случае ее оценка не изменилась. Конечно, учитывая эту механическую взаимосвязь, неуместно сравнивать исходные оценки HOME между матерями, которые ударили своих детей, и матерями, которые этого не сделали. Чтобы сделать осмысленное сравнение, необходимо удалить с весов все предметы о порке.
На рисунке 3 показаны результаты такого упражнения. Высота полосок указывает исходную оценку HOME, предварительную настройку; высота темно-синего цвета обозначает исходную оценку HOME после корректировки. Как и ожидалось, разрыв между матерями, которые ударили и не попали, уменьшится примерно на единицу по обоим пунктам. [Iv] Но полученные в результате разрывы незначительны — чуть более половины балла — и находятся в пределах одного стандартного отклонения от ДОМАШНЕГО СТАНДАРТА распределение баллов.
Большинство исследований, однако, показывают, что порка становится проблематичной с увеличением частоты и / или интенсивности.В конце концов, есть большая разница между шлепанием вашего ребенка один раз в месяц и шлепанием его или ее два раза в день, или легкой поркой открытой ладонью или агрессивной поркой ремнем.
Хотя мы не можем наблюдать интенсивность порки, мы наблюдаем частоту в данных. Таким образом, мы повторяем описанное выше упражнение двумя способами — по частоте шлепков на предыдущей неделе (рис. 4) и по частоте в течение двух недель (рис. 5).
Хотя ограничения размера выборки не позволяют нам рассматривать матерей, которые сообщали о том, что за предыдущую неделю били своих детей более пяти раз, ясно, что — по крайней мере, до пяти — существует мало свидетельств какой-либо связи между шлепанием и показателем HOME, даже принимая во внимание частоту.В лучшем случае существует разрыв в один балл между матерями, которые не сообщали об ударах своих детей на прошлой неделе, и теми, кто сообщал о том, что наносили им удары по крайней мере пять раз, но этот результат перекрывается соответствующими стандартными отклонениями. Через несколько недель вывод один и тот же.
Взятые вместе, эти результаты показывают, что порка не является хорошим показателем качества воспитания. То есть шлепки систематически не связаны с другим «негативным» родительским поведением. [V] Однако есть некоторые важные предостережения.Мы не фиксируем удары отцов или других взрослых; у нас нет и меры интенсивности удара. Более того, наибольшее количество инцидентов, связанных с физическим наказанием, которые мы рассматриваем — пять инцидентов в течение недели — является низким порогом, и поэтому наш анализ может не отражать негативные родительские навыки, связанные с ежедневным, повторяющимся наказанием. Это вполне могут быть важные факторы.
Но в целом мы пришли к выводу, что порка (со стороны матери, без измерения интенсивности) мало что говорит нам об общих родительских навыках.Это контрастирует с другими видами родительского поведения, которые имеют хорошо задокументированные «побочные эффекты», такими как чтение книг маленьким детям. Воспроизводя подход, примененный выше для элемента чтения шкалы HOME, мы документируем значительные различия в исходных оценках между матерями, которые читают своим детям более одного раза в неделю, и теми, кто этого не делает (рис. 6). Даже после корректировки существует двухбалльный разрыв в оценках HOME, что является большим с точки зрения потенциального воздействия на развитие ребенка.
Удар по детям: международная фотографияТакже стоит отметить, что U.С. относительно необычен с точки зрения отношения, распространенности и юридических санкций. В американской культуре бить детей более приемлемо, чем во многих других странах — не только со стороны родителей, но и со стороны учителей (телесные наказания в школах по-прежнему разрешены в 19 штатах). Во многих странах физическое наказание детей теперь запрещено законом, даже для родителей. В таблице ниже мы кратко излагаем правовую позицию в отношении избиения детей в некоторых округах.
** Доказательства , а не , сопоставимые по странам.Каждый представляет собой результат конкретного исследования или опроса с уникальной выборкой и временными рамками. Для получения дополнительной информации щелкните соответствующую гиперссылку.
Источник для столбцов 1-3: Глобальная инициатива по прекращению всех телесных наказаний для детей.
Выводы
Что касается воспитания детей, наши результаты показывают, что в первую очередь политики США, которые хотят улучшить воспитание детей в нашей стране, должны быть сосредоточены на поощрении позитивного поведения, такого как чтение, а не на широкомасштабных усилиях по предотвращению порки (по крайней мере, в более мягкий конец спектра).
Но стоит добавить, что большинство экспертов в области развития детей считают, что альтернативы порке могут быть столь же эффективными с точки зрения регулирования поведения и что физическое наказание детей разрушает долгосрочное эмоциональное развитие. Международная тенденция заключается в растущем противодействии применению физических наказаний в отношении детей. В США есть признаки медленной тенденции в том же направлении. В целом это следует рассматривать как хорошие новости.
[i] После сделки о признании вины Петерсон получил 80 часов общественных работ и штраф в размере 4000 долларов за мелкое преступление.
[ii] Смит, Том В., Питер Марсден, Майкл Хаут и Джибам Ким. Общие социальные исследования, 1972-2012 гг. [машиночитаемый файл данных] Главный исследователь, Том В. Смит; Соруководитель исследования Питер В. Марсден; Соруководитель исследования Майкл Хаут; При финансовой поддержке Национального научного фонда. NORC ed. Чикаго: Национальный центр изучения общественного мнения [продюсер]; Сторрс, Коннектикут: Центр исследования общественного мнения им. Ропера, Университет Коннектикута [дистрибьютор], 2013 г.
[iii] В карательных школах применялись дисциплинарные методы, включая избиение палкой, удары по голове и ущемление.В школах без наказания применялись тайм-ауты, словесные выговоры и поездки в кабинет директора.
[iv] Женщинам, сообщившим о порке своего ребенка один раз на предыдущей неделе, все равно начислялся один балл. Таким образом, корректировка коснулась обеих групп.
[v] Мы также проверили, «компенсируют» ли родители, которые шлепают своих детей, другие положительные родительские действия, например, чтение дополнительных книг своим детям или помощь им в школьных уроках, и не обнаружили никаких доказательств такого поведения.
10 причин не бить своего ребенка
1. МОДЕЛИ НАБИВАНИЯ УДАРЕНИЕСуществует классическая история о матери, которая считала шлепки необходимой частью дисциплины, пока однажды она не увидела, как бьет ее трехлетняя дочь. ее годовалый сын. Когда ее спросили, ее дочь сказала: «Я просто играю мамочку». Эта мать никогда не шлепала ни одного ребенка. Дети любят подражать, особенно людям, которых они любят и уважают. Они понимают, что делать то, что вы делаете, — это нормально.Родители, помните, вы воспитываете чужую мать или отца, жену или мужа. Те же методы дисциплины, которые вы применяете к своим детям, они, скорее всего, будут применять в своих собственных родительских обязанностях. Семья — это тренировочный лагерь для обучения детей тому, как справляться с конфликтами. Исследования показывают, что дети из шлепающих семей с большей вероятностью будут использовать агрессию для разрешения конфликтов, когда станут взрослыми.
Шлепки демонстрируют, что люди могут бить людей, и особенно большие — маленьких, а более сильные — более слабых.Дети узнают, что когда у вас есть проблема, вы решаете ее хорошим ударом. Ребенок, чье поведение контролируется шлепками, вероятно, продолжит этот способ взаимодействия в других отношениях с братьями и сестрами и сверстниками, а в конечном итоге — с супругом (а) и потомством.
Удар оставляет неизгладимое впечатление
Но вы говорите: «Я не шлепаю своего ребенка так часто и так сильно. Большую часть времени я проявляю к нему много любви и нежности. Случайные удары по дну его не побеспокоят. Это объяснение справедливо для некоторых детей, но другие дети помнят шлепающие сообщения больше, чем заботливые.У вас может быть соотношение объятий 100: 1 в вашем доме, но вы рискуете, что ваш ребенок запомнит и окажет на него большее влияние один удар, чем 100 объятий, особенно если этот удар был нанесен в гневе или несправедливо, что случается слишком часто.
[rp4wp]
Физическое наказание показывает, что можно выразить свой гнев или исправить ошибку, ударив других. Вот почему отношение родителей во время порки производит такое же сильное впечатление, как и сам шлепок. Как контролировать свои гневные импульсы (контроль захвата) — это одна из вещей, которой вы пытаетесь научить своих детей.Порка саботирует это учение. Руководства по порке обычно предупреждают, что никогда не шлепайте в гневе. Если бы это правило строго соблюдалось, то 99 процентов порки не произошло бы, потому что, как только родитель успокоится, он или она сможет придумать более подходящий метод исправления.
ГЛАВНОЕ И ЭМОЦИОНАЛЬНОЕ «УДАР»Физические удары — не единственный способ перейти черту насилия. Все, что мы говорим о физическом наказании, относится также и к эмоциональному / словесному наказанию.Брань и тирады оскорблений могут на самом деле нанести ребенку более психологический вред. Эмоциональное насилие может быть очень тонким и даже самодовольным. Угрозы принуждения ребенка к сотрудничеству могут затронуть его худший страх — быть брошенным. («Я ухожу, если вы не ведете себя хорошо».) Часто под угрозой отказа подразумевается сообщение ребенку о том, что вы терпеть не можете его, или привкус эмоционального отказа (давая ей понять, что вы отказываетесь от своего любить, отказываться говорить с ней или говорить, что она вам не нравится, если она продолжает вам не нравиться).Шрамы на разуме могут длиться дольше, чем на теле.
2. УДАР ОЦЕНИВАЕТ РЕБЕНКА
Представление о себе ребенка начинается с того, как он воспринимает то, что другие, особенно его родители, воспринимают его. Даже в самых любящих семьях порка дает сбивающее с толку сообщение, особенно для ребенка, слишком маленького, чтобы понять причину удара. Родители тратят много времени на то, чтобы воспитывать у своего ребенка или ребенка чувство того, что его ценят, помогая ребенку чувствовать себя « хорошо ». Затем ребенок разбивает стакан, вы шлепаете, и он чувствует: «Я, должно быть, плохой.
Даже объятие, снимающее чувство вины со стороны родителей после шлепка, не снимает укуса. Ребенок, вероятно, почувствует удар внутри и снаружи еще долгое время после объятия. Большинство детей, оказавшихся в такой ситуации, обнимаются и просят пощады. «Если я его обниму, папа перестанет меня бить». Когда порка повторяется снова и снова, ребенку доходит до одного: «Ты слаб и беззащитен».
Джоан, любящая мать, искренне считала, что шлепки являются родительским правом и обязанностью, необходимой для того, чтобы стать послушным ребенком.Она чувствовала, что порка была «для блага ребенка». После нескольких месяцев дисциплины, контролируемой шлепками, ее малыш стал замкнутым. Она заметила, что он играет один в углу, не интересуется товарищами по играм и избегает зрительного контакта с ней. Он потерял прежний блеск. Внешне он был «хорошим мальчиком». Внутренне Спенсер думал, что он плохой мальчик. Он не чувствовал себя правильным и поступал неправильно. Порка заставляла его чувствовать себя меньше и слабее, уступая место людям более крупного, чем он сам.
ШПИЛЬНИК ПО РУКАМКак заманчиво хлопнуть по этим смелым ручонкам! Многие родители делают это, не задумываясь, но задумываются о последствиях.Мария Монтессори, одна из первых противников хлопания детей по рукам, считала, что детские руки — это инструмент для исследования, продолжение естественного детского любопытства. Похлопывание посылает мощный негативный сигнал. Все опрошенные нами чувствительные родители согласны с тем, что руки должны быть запрещены для физического наказания.
Исследования подтверждают эту идею. Психологи изучили группу из шестнадцати четырнадцатимесячных подростков, играющих со своими матерями. Когда одна группа малышей попыталась схватить запрещенный предмет, они получили пощечину; другая группа малышей не подвергалась физическому наказанию.В последующих исследованиях этих детей семь месяцев спустя было обнаружено, что наказанные младенцы менее опытны в изучении своего окружения. Лучше отделить ребенка от объекта или наблюдать за его исследованием и не трогать маленькие ручки.
3. НАПАДЕНИЕ ОБОЗНАЧАЕТ РОДИТЕЛЯ
Родители, которые контролируют своих детей шлепками или иным образом жестоко наказывают их, часто чувствуют себя обесцененными, потому что в глубине души они не чувствуют себя хорошо в своем образе дисциплины. Часто они шлепают (или кричат) в отчаянии, потому что не знают, что еще делать, но потом чувствуют себя более бессильными, когда обнаруживают, что это не работает.Как сказала одна мать, которая исключила порку из своего списка исправлений: «Я выиграла битву, но проиграла войну. Мой ребенок теперь боится меня, и я чувствую, что потеряла что-то драгоценное ».
Порка также обесценивает роль родителей. Быть авторитетной фигурой означает, что вам доверяют и уважают, но не боятся. Прочная власть не может основываться на страхе. Родители или другие опекуны, которые постоянно используют шлепки для контроля над детьми, попадают в безвыходную ситуацию. Мало того, что ребенок теряет уважение к родителю, но родители также проигрывают, потому что у них развивается мышление шлепания и у них меньше альтернатив шлепанию.У родителей меньше заранее спланированных и проверенных опытом стратегий, позволяющих отвлечься от потенциального поведения, поэтому ребенок ведет себя чаще, что требует еще большей порки. Этого ребенка не учат развивать внутренний контроль.
Удар обесценивает родительско-дочерние отношения. Телесное наказание устанавливает дистанцию между шлепающим и шлепком. Это расстояние особенно беспокоит в домашних ситуациях, когда отношения между родителями и детьми уже могут быть натянутыми, например, в неполных семьях или смешанных семьях.В то время как некоторые дети снисходительно устойчивы и приходят в норму, не оказывая негативного воздействия на разум или тело, другим трудно полюбить руку, которая их бьет.
4. УДАРЕНИЕ МОЖЕТ ПРИВЕСТИ К НАРУШЕНИЮ
Наказание ужесточается. Когда вы начнете «немного» наказывать ребенка, где вы остановитесь? Малыш тянется к запрещенному стакану. Вы касаетесь руки как напоминание не трогать. Он снова тянется, вы хлопаете по руке. На мгновение убрав руку, он снова хватает ценную вазу своей бабушки.Вы бьете по руке сильнее. Вы начали игру, в которой никто не может выиграть. Тогда возникает вопрос, кто сильнее — воля вашего ребенка или ваша рука, а не проблема прикосновения к вазе. Чем вы сейчас занимаетесь? Бейте все сильнее и сильнее, пока рука ребенка не станет настолько болезненной, что он не сможет продолжать «не подчиняться?»
Опасность начала телесных наказаний в первую очередь заключается в том, что вы можете почувствовать, что вам нужно достать оружие побольше: ваша рука превращается в кулак, переключатель превращается в ремень, сложенная газета превращается в деревянную ложку, а теперь то, что начиналось как кажущаяся невиновностью перерастает в жестокое обращение с детьми.Наказание подготавливает почву для жестокого обращения с детьми. Родители, которые запрограммированы на наказание, настраивают себя на более суровое наказание, главным образом потому, что они не усвоили альтернативы, и сразу же переходят в режим наказания, когда их ребенок плохо себя ведет.
5. УДАР НЕ УЛУЧШАЕТ ПОВЕДЕНИЕ
Мы много раз слышали, как родители говорят: «Чем больше мы шлепаем, тем больше он плохо себя ведет». Порка ухудшает, а не улучшает поведение ребенка. Вот почему. Помните, что основа для поощрения желательного поведения: ребенок, который считает правильным, поступает правильно.Порка подрывает этот принцип. Ребенок, которого ударили, чувствует себя неправильно внутри, и это проявляется в его поведении. Чем больше он плохо себя ведет, тем больше его шлепают и тем хуже он себя чувствует. Цикл продолжается. Мы хотим, чтобы ребенок знал, что он поступил неправильно, и испытывал угрызения совести, но все же верил, что он человек, имеющий ценность.
Цикл дурного поведения
Одна из целей дисциплинарных мер — немедленно остановить дурное поведение, и порка может это сделать. Более важно убедить ребенка в том, что он не хочет повторять проступки (т.д, внутренний, а не внешний контроль). Одна из причин неэффективности порки при создании внутреннего контроля заключается в том, что во время и сразу после порки ребенок настолько озабочен воспринимаемой несправедливостью физического наказания (или, может быть, степенью его наказания), что он «забывает» причина, по которой его отшлепали.
Сесть с ним и поговорить после порки, чтобы убедиться, что он знает, что он сделал, можно сделать так же (если не лучше) без порки.Альтернативы порке могут вызывать у ребенка гораздо больше размышлений и совести, но они могут отнимать у родителей больше времени и энергии. Это поднимает главную причину, по которой некоторые родители склоняются к порке — это легче.
6. УДАР ДЕЙСТВИТЕЛЬНО НЕ БИБЛЕЙСКИЙ
Не используйте Библию как предлог для шлепков. В рядах людей иудео-христианского происхождения наблюдается замешательство, которые, ища помощи в Библии в своих усилиях по воспитанию благочестивых детей, верят, что Бог повелевает им шлепать.Они серьезно относятся к «пощади розгу и балуй ребенка» и опасаются, что, если они не шлепают, они совершат грех, потеряв контроль над своим ребенком. Из своего опыта консультирования мы обнаруживаем, что эти люди — преданные родители, которые любят Бога и любят своих детей, но они неправильно понимают концепцию жезла.
Стихи жезла — что они на самом деле означают
Следующие библейские стихи вызвали величайшее замешательство:
«Глупость запуталась в сердце ребенка, но жезл дисциплины удалит его от него.(Прит. 22:15)
«Кто щадит жезл, ненавидит своего сына, но тот, кто любит его, старается наказать его». (Прит. 13:24)
«Не отказывай в наказании от ребенка; если вы накажете его жезлом, он не умрет. Накажи его жезлом и спаси его душу от смерти ». (Прит. 23: 13-14)
«Исправляющий жезл дает мудрость, а дитя, предоставленное самому себе, позорит свою мать». (Прит. 29:15)
Библейское толкование
На первый взгляд эти стихи могут показаться пренебрежительными.Но вы можете рассмотреть другое толкование этих учений. «Жезл» (шебет) означает разные слова в разных частях Библии. Словарь иврита дает этому слову разные значения: палка (для наказания, письма, борьбы, правления, ходьбы и т. Д.). Хотя удочку можно было использовать для ударов, ее чаще использовали для ведения бродячих овец. Пастухи не использовали жезл, чтобы бить своих овец — а дети, безусловно, более ценны, чем овцы. Как хорошо учит пастырский автор Филип Келлер в своей книге «Пастух смотрит на псалом 23», пастушья жезл использовался для отражения добычи, а посох — для того, чтобы осторожно направлять овец по правильному пути.(«Твой жезл и твой посох утешают меня» (Псалом 23: 4)).
Опрошенные нами еврейские семьи, которые внимательно следят за диетой и образом жизни, изложенными в Священном Писании, не практикуют «исправление прута» со своими детьми, потому что они не следуют такой интерпретации текста.
Книга Притч — стихотворение. Логично, что писатель использовал бы известный инструмент для формирования имиджа авторитета. Мы считаем, что именно это Бог говорит о жезле в Библии — родители берут на себя заботу о ваших детях.Когда вы перечитываете «стихи о розыгрыше», используйте понятие родительского авторитета, когда вы подойдете к слову «розга», а не к понятию избиения или порки. Это звучит правдоподобно во всех случаях.
Ветхий Завет и Новый Завет
Хотя христиане и евреи верят, что Ветхий Завет — это вдохновенное слово Бога, это также исторический текст, который на протяжении веков интерпретировался разными способами, иногда неправильно, чтобы поддержать убеждения. времен. Эти «жезльные» стихи обременены толкованиями телесных наказаний, поддерживающими человеческие представления.Другие части Библии, особенно Новый Завет, предполагают, что уважение, авторитет и нежность должны быть преобладающим отношением к детям среди людей веры.
В Новом Завете Христос изменил традиционную систему правосудия «глаза в глаза», применив подход «подставить другую щеку». Христос проповедовал кротость, любовь и понимание и выступал против любого резкого использования жезла, как заявил Павел в 1 Кор. 4:21: «С кнутом (жезлом) приду к вам, или с любовью и кротостью?» Далее Павел учил отцов тому, как важно не вызывать гнев в их детях (что обычно и происходит при порке): «Отцы, не раздражайте ваших детей» (Еф.6: 4) и «Отцы! Не ожесточайте детей ваших, иначе они будут разочарованы» (Кол. 3:21).
По нашему мнению, нигде в Библии не говорится, что вы должны отшлепать своего ребенка, чтобы быть благочестивым родителем.
ЗАПАСНИТЕ УДОЧКУ!
Есть родители, которых нельзя шлепать, и дети, которых нельзя шлепать. Есть ли в вашей истории, вашем темпераменте или отношениях с ребенком факторы, которые подвергают вас риску жестокого обращения с ним? Есть ли в вашем ребенке черты, которые делают шлепание неразумным?
- Были ли вы оскорблены в детстве?
- Вы легко теряете контроль над собой?
- Вы шлепаете больше с меньшими результатами?
- Вы шлепаете сильнее?
- Порка не работает?
- У вас есть особо нуждающийся ребенок? Волевой ребенок?
- Ваш ребенок сверхчувствителен?
- Ваши отношения с ребенком уже далеки?
- Есть ли в настоящее время ситуации, которые вас раздражают, например, финансовые или семейные трудности или недавняя потеря работы? Есть ли факторы, снижающие вашу самооценку?
Если ответ на любой из этих вопросов утвердительный, вам будет разумно развить в своем доме мышление, не допускающее шлепков, и приложить все усилия, чтобы найти альтернативы, не связанные с телом.Если вы обнаружите, что не можете сделать это самостоятельно, поговорите с кем-нибудь, кто может вам помочь.
7. УДАР РАЗВИВАЕТ ГНЕВ — У ДЕТЕЙ И РОДИТЕЛЕЙ
Дети часто воспринимают наказание как несправедливое. Они с большей вероятностью восстанут против телесных наказаний, чем против других дисциплинарных методов. Дети не мыслят рационально, как взрослые, но у них есть врожденное чувство справедливости, хотя их стандарты не такие, как у взрослых. Это может помешать наказанию сработать так, как вы надеялись, и может способствовать гневу ребенка.Часто чувство несправедливости перерастает в чувство унижения. Когда наказание унижает детей, они либо восстают, либо уходят. Хотя может показаться, что шлепание заставляет ребенка бояться повторить проступок, у него больше шансов заставить ребенка бояться шлепка.
По нашему опыту и опыту многих, кто тщательно исследовал телесные наказания, дети, чье поведение контролируется шлепками в младенчестве и детстве, могут казаться внешне уступчивыми, но внутри они кипят от гнева.Они чувствуют, что их личность нарушена, и отделяют себя от мира, который, по их мнению, был несправедливым по отношению к ним. Им трудно доверять, они становятся нечувствительными к миру, который был к ним нечувствителен.
Родители, которые исследуют свои чувства после порки, часто понимают, что все, что они сделали, — это избавиться от гнева. Это импульсивное высвобождение гнева часто вызывает привыкание — увековечивая цикл неэффективной дисциплины. Мы обнаружили, что лучший способ удержать себя от побуждения шлепать — это привить себе два убеждения: 1.Что мы не будем шлепать наших детей. 2. Что мы их дисциплинируем. Поскольку мы решили, что шлепки не подходят, мы должны искать лучшие альтернативы.
8. УДАР ВОССТАНАВЛИВАЕТ ПЛОХИЕ ВОСПОМИНАНИЯ
Воспоминания ребенка о том, как его отшлепали, могут оставить шрам от радостных сцен взросления. Люди чаще вспоминают травмирующие события, чем приятные. Я выросла в очень заботливой семье, но время от времени меня «заслуженно» шлепали. Я хорошо помню сцены с ветвями ивы.После моего проступка дед отправлял меня в мою комнату. Он сказал мне, что меня будут шлепать. Я помню, как смотрел в окно, видел, как он шел по лужайке и снимал с дерева ветку ивы. Он возвращался в мою комнату и шлепал меня веткой по задней поверхности бедер.
Ветвь ивы казалась эффективным орудием для порки. Это задело меня и произвело на меня впечатление — физически и морально. Хотя я помню, как рос в любящем доме, я не помню конкретных счастливых сцен с почти таким количеством деталей, как я помню сцены порки.Я всегда думал, что одна из наших целей как родителей — наполнить банк памяти наших детей сотнями, возможно, тысячами приятных сцен. Удивительно, как неприятные воспоминания о порке могут блокировать эти положительные воспоминания.
9. ЗЛОУПОТРЕБИТЕЛЬНЫЕ УДАРЫ ИМЕЮТ ПЛОХОЕ ДОЛГОСРОЧНЫЕ ЭФФЕКТЫИсследования показали, что шлепки могут оставлять более глубокие и стойкие шрамы, чем мимолетное покраснение ягодиц. Вот резюме исследования долгосрочных последствий телесных наказаний:
- В проспективном исследовании, охватывающем девятнадцать лет, исследователи обнаружили, что дети, которые воспитывались в семьях с частыми телесными наказаниями, оказались более антиобщественными. и эгоцентричным, и это физическое насилие стало общепринятой нормой для этих детей, когда они стали подростками и взрослыми.
- Студенты колледжа выказывали больше психологических расстройств, если они росли в семье, где меньше похвалы, больше ругательств, больше телесных наказаний и больше словесных оскорблений.
- Опрос 679 студентов колледжа показал, что те, кто вспоминает, как их шлепали в детстве, воспринимали шлепки как способ дисциплины и намеревались шлепать собственных детей. Студенты, которых не шлепали в детстве, значительно меньше принимали эту практику, чем те, кого шлепали. Отшлепанные студенты также сообщили, что помнили, что их родители были в ярости во время порки; они помнили как порку, так и отношение, с которым она применялась.
- Порка, кажется, имеет самые негативные долгосрочные последствия, когда заменяет позитивное общение с ребенком. Шлепки имели менее разрушительные долгосрочные последствия, если их применяли в любящем доме и в заботливой среде.
- Исследование влияния физического наказания на последующее агрессивное поведение детей показало, что чем чаще ребенок подвергался физическому наказанию, тем более вероятно, что он будет вести себя агрессивно по отношению к другим членам семьи и сверстникам. Порка вызвала меньше агрессии, если она была сделана в общей среде воспитания, и ребенку всегда давали рациональное объяснение того, почему произошло шлепание.
- Исследование, посвященное определению того, имел ли шлепок по руке какие-либо долгосрочные эффекты, показало, что у малышей, которых наказывали легким шлепком по руке, через семь месяцев наблюдалась задержка исследовательского развития.
- Взрослые, которые в подростковом возрасте подвергались частым физическим наказаниям, имели в четыре раза больше случаев избиения супругов, чем те, чьи родители их не били.
- Мужья, выросшие в семьях, где царит жестокость, в шесть раз чаще избивают своих жен, чем мужчины, выросшие в семьях, где насилие не применяется.
- Более 1 из 4 родителей, которые выросли в доме с насилием, были достаточно жестокими, чтобы рисковать серьезно повредить своему ребенку.
- Исследования тюремного населения показывают, что большинство жестоких преступников выросли в жестоких домашних условиях.
- История жизни отъявленных жестоких преступников, убийц, грабителей, насильников и т. Д., Вероятно, свидетельствует о чрезмерной физической дисциплине в детстве.
Заключение
Доказательства против порки неопровержимы.Сотни исследований приходят к одним и тем же выводам:
1. Чем больше физических наказаний получает ребенок, тем более агрессивным он или она станет.
2. Чем больше детей будут шлепать, тем больше вероятность, что они будут оскорблять своих собственных детей.
3. Порка семян растений для последующего агрессивного поведения. 4. Шлепки не работают.
10. ШЛЕПАНЬ НЕ РАБОТАЕТ
Многие исследования показывают бесполезность шлепания как дисциплинарной техники, но ни одно не показывает его полезности.За последние пятьдесят лет педиатрической практики мы наблюдали тысячи семей, которые пытались шлепать и обнаружили, что это не работает. Наше общее впечатление таково, что родители шлепают меньше, чем больше их опыт. Порка не работает ни для ребенка, ни для родителей, ни для общества. Порка не способствует хорошему поведению. Это создает дистанцию между родителем и ребенком и способствует насильственному обществу. Родители, которые полагаются на наказание как на основной вид дисциплины, не растут в познании своего ребенка.Это мешает им создавать лучшие альтернативы, которые помогли бы им узнать своего ребенка и построить лучшие отношения.
В процессе воспитания восьми собственных детей мы также пришли к выводу, что шлепки не работают. Мы обнаружили, что шлепаем все меньше и меньше по мере того, как наш опыт и количество детей росли. В нашем доме мы запрограммировали себя против порки. Мы стремимся создать такое отношение в наших детях и атмосферу в нашем доме, что шлепки становятся ненужными.Поскольку шлепки не подходят, мы были вынуждены предложить лучшие альтернативы. Это не только сделало нас лучшими родителями, но и, в конечном итоге, мы считаем, что это сделало детей более чувствительными и хорошо воспитанными.
Для получения дополнительной информации по этой теме прочтите Дисциплинарная книга: Как иметь более воспитанного ребенка от рождения до десяти лет
Посетите наш веб-сайт для получения дополнительной информации о дисциплине