Как сохранить семью и избежать развода: советы психолога — Нож
Автор Елена Леонтьева
постоянный автор «Ножа», клинический психолог, гештальт-терапевт, ведущая телеграм-канала о семейной терапии и автор книг «Про психов» и «Частная практика»
Мы молодая семья,
У нас уверенный вид,
У нас нет ****,
Кроме нашей любви,
Нашей чистой любви!Панк-рок группа «Порнофильмы»Психологические проблемыПроблема 1: Непонимание друг друга
Если бы мы задумались, как неточно — а зачастую полностью неверно — мы друг друга понимаем, то были бы глубоко потрясены! А потом еще более обескуражены тем, как много надо приложить усилий, чтобы это исправить. Хорошие отношения — отдельный вид искусства, в котором почти все хотели бы преуспеть.
Мы верно понимаем в лучшем случае 20% чужих слов, а если 50% — это уже, считайте, неземное блаженство и родство душ. Проведите простейший домашний эксперимент: расскажите своему партнеру что-нибудь про себя и свои с ним отношения, про свои чувства, а потом спросите его, как он вас понял.
Сверьте со своей реальностью. Люди, как правило, могут более-менее точно понять друг друга, если говорят очень короткими фразами (два-три, а лучше одно предложение). У большинства внимание отключается уже после первого предложения. Все потому, что мы общаемся друг с другом каждый из своего мира — и на познание отличий мира другого человека от своего у нас недостаточно сил.
Меня как психолога всегда поражал этот факт: неужели нам совсем не нужно понимать друг друга верно? И мы вполне можем обойтись без этого? А когда влюбленные общаются «без слов» — это просто психологическая иллюзия, заботливо предусмотренная остатками нашей психобиологии с целью спариться и размножиться?
Думаю, что любая пара постоянно накапливает определенное количество коммуникативных ошибок (неправильного понимания и неэффективной коммуникации). В ходе этого накопления вызревают обиды и недоверие, а потом люди перестают нормально разговаривать: либо ругаются, либо молчат. Так это обычно описывают клиенты семейного психолога: «мы перестали понимать друг друга», «мы перестали разговаривать», «нам нужен переводчик».
Но не родился еще тот Коперник от психологии, который убедит людей в том, что плохо понимать друг друга — это нормально. Мы пока верим в то, что Земля покоится на черепахе, слоне и ките, а любящие люди способны с легкостью читать мысли и чувства друг друга — сколько бы свидетельств обратного мы не получали.
В этом смысле пары, которые с самого начала отношений берутся их прояснять, имеют шанс понимать друг друга лучше, хотя и не имеют опыта первичной идеализации, на которую удобно опираться в трудные времена («а помнишь, как здорово было в самом начале — вдруг опять получится»).
Проблема 2: Борьба за властьНо плохое понимание, недоверие и обиды разрушают уверенность партнеров в надежности их позиций. Преодолеть неуверенность в отношениях можно, контролируя их. Однако чрезмерный контроль приводит к борьбе за власть и независимость.
Оба человека, составляющих пару, склонны бороться за свое понимание вещей как за единственную реальность: «Нет, когда ты хочешь идти пить пиво с друзьями — это не потому что тебе нужны друзья, а потому что ты меня не любишь и тебе со мной скучно»; «Нет, если ты тратишь много денег, это не потому что тратить деньги — твой способ бороться с детским страхом бедности и утешаться, а потому что ты меня не уважаешь и тебе нужны только мои деньги»; «Нет, когда ты отказываешь мне в сексе — это не потому что ты устала и хочешь спать, а потому что наказываешь меня и манипулируешь».
Таких примеров можно привести множество, все они довольно типичны.
Стандартная семейная терапия посвящена именно этому: лучшему пониманию друг друга и умению доносить свои мысли и чувства, а также осознанию тщетности усилий в борьбе за изменение реальности другого человека.
Проблема 3: Эмоциональная зависимостьМы живем в эпоху расцвета особого психологического феномена — эмоциональной зависимости. Экономическая основа семейного партнерства уходит в прошлое по мере того, как женщины ощущают все более сильное желание профессиональной реализации. На смену экономическим скрепам приходят эмоциональные, которые в ХХ веке назывались страстной любовью, а теперь все чаще обозначаются как эмоциональная зависимость.
Эмоциональная зависимость характеризуется автоматической защитно-наступательной реакцией в ответ на эмоции и поведение партнера, а также невозможностью опираться на себя и свои ценности в регулировании поведения. Мы становимся чересчур реактивными и «возвращаем» партнеру все его поступки, причиняющие нам боль.
Вроде все знают, что надо поступать в отношениях так, как бы вы хотели, чтобы поступали в отношении вас. Но при эмоциональной зависимости мы начинаем «зеркалить» партнера, чтобы он понял, как же некоторые его действия нам неприятны. Око за око, зуб за зуб — незыблемая аксиома семейной жизни для многих.Именно поэтому находящиеся в эмоциональной зависимости склонны падать на самое дно человеческого поведения. При этом, как правило, такие пары имеют и обратный опыт — отзеркаливания хороших поступков. Делая друг другу больно, каждый надеется на партнера: что второй прервет этот порочный круг и окажется «лучше».
Вся эта игра очень увлекательна и может быть весьма стабильной жизненной стратегией, если у вас крепкие нервы.
Эмоциональная зависимость цементирует отношения лучше ипотеки. Почему?
Кроме эмоций, опыт эмоциональной зависимости дает человеку о себе много такой информации, которой он нигде больше получить не может. Так что я думаю, что, как ни странно, эмоционально-зависимые отношения позволяют людям познавать себя — и это познание дарит им живые эмоции, зачастую весьма сильные. Вот почему такие отношения считаются участниками весьма ценными и желанными, даже если приносят много страданий.
Выход из эмоциональной зависимости возможен, но это требует много времени и усилий. А мы обычно хотим быстро — поэтому предпочитаем развод.
Социальные проблемыПроблема 4: Нереалистичные представления о родительствеКак и раньше, желание рожать детей мотивирует людей создавать и воспроизводить семейные модели. При этом отношение к родительству изменилось: оно стало более поздним и часто вполне сознательным выбором. Сознательный выбор неизбежно подразумевает определенные жертвы: из-за детей многие готовы поступиться свободой и личными целями.
Многие партнеры чувствуют себя пойманными в семейную ловушку, не доверяют друг другу и не обсуждают свои индивидуальные цели и потребности в этом процессе.
Появление детей — период, когда пара вынуждена определять тип своего социального устройства. Все ценности предыдущего периода подвергаются угрозе переоценки. Прежде всего потому, что женщины и мужчины часто плохо представляют себе родительство.
На входе они получают множество невротических установок и социальных требований: идея всестороннего развития детей, система школьного образования, построенная на конкуренции, страх причинить ребенку психологическую травму и не справиться, желание исправить ошибки своих родителей и выиграть воображаемый конкурс на самую лучшую и прокаченную мать.
Несовместимость невротических родительских установок и культа индивидуализма — корень огромного психологического напряжения в современной российской семье. И прежде всего это касается матерей (в этом месте гендерная судьба проявляет себя во всей красе).
В чем главная проблема современных женщин? Они не могут сложить социальный и семейный пазл. Чтобы сделать ребенка счастливым, женщине надо все время быть с ним и сформировать надежную привязанность — но как же быть с эмансипацией, карьерой и личными целями, с комфортом и свободой передвижения?Три года декрета неизбежно выдергивают из профессии, шесть лет — отправляют обратно в первый класс. При этом работающую мать общество часто осуждает: бросила ребенка ради карьеры. Неработающую, впрочем, тоже осуждают: сидит на шее у мужа. Но главный конфликт происходит, прежде всего, в душе самой матери, которая должна сделать трудный выбор. Мало кому хочется повторить все эти истории из детства: «Я рос с бабушкой, родители работали, мы мало общались».
Курьез в том, что на Западе господство теории привязанности сочетается с намного более коротким, чем в России, отпуском по уходу за ребенком (три года декрета — наследство позднего социализма, когда проблема демографии тоже была актуальна и ее пытались решить таким образом).
В России отпуск по уходу за ребенком с сохранением рабочего места возможен до достижения ребенком трех лет (165 недель), в Украине — 166 недель, в Литве — 106, в Эстонии — 82, в Западной Европе — от 6 до 12 месяцев, в США — до 12 недель (и работодатель не обязан его оплачивать). При этом почти во всех европейских странах существует «штраф за материнство» — понижение заработной платы после выхода из декрета. Подразумевается, что за время ухода за ребенком человек подрастерял рабочие навыки и теперь его труд стоит дешевле. Поэтому дети в этих странах гораздо раньше идут в ясли и детский сад, а матери — на работу. Но в подсознании наших женщин и мужчин прочно засела информация про три года отпуска: раз в законе так написано, значит — только так и правильно.
Крайне важно, что через полтора года заканчиваются выплаты матери с прежней работы, а зарплата мужа от этого никак не зависит. Ребенок же к этому времени требует не меньше внимания, а больше! Садик двухлетние дети могут посещать лишь на три часа в день, а ходить на полный день — только с трех лет. Прибавьте к этим обстоятельствам советы психологов не отдавать ребенка в сад раньше четырех лет, моду на длительное грудное вскармливание — и вместо рабочих перспектив и самостоятельных заработков женщина оказывается в тупике. Она обращается к мужу — а он тоже в затруднении: он целый день работает за двоих, потом домой приходит уставший, а там жена просит о помощи. Такая семейная система не выдерживает нагрузки.
Последствия длительных декретов для семьи в целом и для женщины в частности очень неоднозначны: вышедшие в декрет женщины теряют профессиональные навыки и социальные компетенции, а отцы несут двойную материальную нагрузку и переживают разобщение социальных целей с партнером.
В Европе сейчас активно идет пропаганда подключения отцов к родительскому процессу, да и у нас тоже — но полного успеха в этом направлении пока никто не достиг. Отцы в России редко берут декретный отпуск (2%), в том числе и потому, что им выгоднее работать: зарплата мужчины в среднем на 20% выше зарплаты женщины. Так что никакого гендерного равенства у нас нет и в помине. А вместе с его отсутствием — нет и рождаемости, вот парадокс! Пока женщинам невыгодно рожать — они и не будут.
Экономические проблемыПроблема 5: Экономический дисбаланс и кризис патриархального укладаСистема «я воспитываю, ты зарабатываешь» работает — но в только в патриархальном укладе с высоким доходом мужчин. Но, разумеется, в такой системе вовлеченное отцовство почти невозможно из-за «разделения труда».
Получается парадокс, знакомый многим консультирующим психологам: в России устройство семей с высоким доходом (позволяющим женщинам не работать) аналогично устройству семей в бедных странах с низким уровнем дохода и отсутствием профессиональных возможностей для женщин!В таком типе семей у женщин формируется материальная зависимость, потому что у них нет уверенности, что они могут себя обеспечить.
А у мужчин создается ощущение, что семье они нужны, только чтобы зарабатывать, и что если уж они зарабатывают, то могут позволить себе «злоупотребление властью». По этой же причине отцы иногда «тормозят» с детьми, потому что для них каждый новый ребенок — это необходимость больше работать.
Конечно, есть множество женщин, которые полностью реализуют себя в материнстве — и это прекрасно. Однако с экономической точки зрения именно они менее всего защищены при разводах.
Ситуация с алиментами в нашей стране — позорная. Государство научилось хорошо собирать налоги, но почему-то не может заставить граждан платить алименты своим детям. Область алиментных обязательств между разведенными супругами остается договорной, и это создает массу проблем. До сих пор в нашей стране подать на алименты — значит воткнуть нож в спину. Отношения сразу переходят на новый уровень ненависти.
Но ведь это дикость! Если бы в этой области был порядок, всем жилось бы намного проще. Более того, я думаю, что в чьих-то чиновничьих головах есть ложная идея, что неурегулирование алиментов удерживает граждан от разводов и поэтому надо оставлять эту область непрозрачной.
Но факт остается фактом: брак теперь — не незыблемая крепость, а разводы — обыденность. В том числе и поздние. А к 40–50 годам, когда дети более-менее вырастают, уже сложно поверить в себя как в профессионала, с нуля добиваться того, чего твои сверстники уже давно достигли. К этому возрасту многие женщины находятся в сильном кризисе, потому что не получают не только социального признания, но и благодарности за свой «материнский подвиг». Спасибо, если они при этом не получают осуждения от отцов («Тебе было удобно, а я все это время зарабатывал и был в жутком стрессе») и от детей («А кто тебя просил?»). Хорошо, если к этому моменту у женщины, реализовавшейся в роли матери, есть материальные возможности для красивого потребления, благотворительности или путешествий с подружками. А если нет?
У молодых отцов есть свои психологические причины не настаивать на материальном вкладе женщины в семью, например, детский опыт работающей матери, которой не хватало, или матери-домохозяйки, которую они, наоборот, идеализируют.
Для своих детей они хотят лучшего и потому поддерживают решение женщины уйти в длительный декрет или вообще больше не работать. Им кажется, что они со всем справятся сами.
Но потом мужчины жалуются, что потребности семьи велики, все время растут и их все труднее удовлетворить. Второй и третий ребенок рассматриваются как увеличение уровня стресса и ответственности. В профессии такие отцы семейства часто начинают выбирать деньги, а не свое развитие, а значит, становятся несчастны. Каждый второй жалуется на редкий секс с женой, ведь в супружеской постели спит ребенок, а женщина выматывается от домашней работы.
Да и в целом близость в паре может испаряться: слишком редко проводят время вместе, слишком мало становится общих дел и целей вне родительства.За свои жертвы и заработок мужчины не получают удовлетворительной благодарности от семьи, а женщины — не получают признания за свой материнский и домашний труд. И это происходит даже в хороших отношениях, где семья — главная ценность! В такой ситуации нарастает разобщение и взаимное недовольство, но часто оно внятно выражается только на семейной терапии, когда пара приходит в отчаянии, разочаровавшись в семейной жизни и думая, что развод — единственное спасение и последняя возможность восстановить личные границы.
Молодые люди в современной России переживают глубокий личностный конфликт между любовью к детям и реализацией личных целей. Они хотят сломать негативные родительские сценарии или воспроизвести позитивные — но это происходит в невозможных условиях.
Поэтому все чаще молодежь вместо семьи выбирает одиночество, серийную моногамию или откладывает родительство, как слишком сложную задачу, на неопределенный срок.
Что делать?Пойти на парную терапиюПарная терапия входит в жизнь горожан стремительно, что обусловлено огромной потребностью семьи в поддержке. Ведь семью очень мало кто поддерживает и системно, и концептуально — так, чтобы это было убедительно. Зато отлично продается психологический фастфуд про «лечение эмоциональной зависимости» и неизбежность расставания. Поэтому мы постоянно бьём новые рекорды по разводам.
Но люди умнеют и понимают, что семья — настолько сложный и затратный проект, что стоит приложить усилия для ее сохранения.
Или хотя бы для «экологичного» развода: все больше людей стремятся сохранить нормальные отношения после расставания и уберечь от страданий своих детей. И это очень достойная мотивация.
Расходящаяся пара склонна впадать в состояние войны: он плохой, она хорошая — однако при минимально развитом психологическом навыке каждый быстро понимает, что к чему. Отрадно, что психологическая грамотность людей растет год от года и пары используют терапию, чтобы пережить кризисы и периоды недопонимания.
Не считать кризис катастрофойТрудности в семье не случайны: они обязательны и неизбежны. Но зачастую из трех участников терапии только психолог готов поддержать целостность семьи.
Дело в том, что в психологической науке прочно закреплено представление о семье как о «малом социуме», который функционирует по законам системы.
В системном мышлении нет простого разделения на добро и зло: если система функционирует так, а не иначе, значит, ей это нужно для существования и только так она и может существовать.Терапевты предлагают членам семьи именно такой взгляд на свои отношения: осознавать свои психологические механизмы как слаженные системные процессы. Системный подход отчасти снижает груз вины за неблагополучие, лежащий на членах семьи, и предлагает вместо вынесения суждений — наблюдение и изучение процессов отношений.
Кризисы — это ступени развития как человека, так и отношений. Поэтому стремиться преодолеть кризис и трансформировать отношения — это нормально. Когда пара приходит к новому консенсусу и преодолевает кризис, ее ждет еще один долгий период совместной счастливой жизни. До следующего кризиса, конечно.
Иначе решить демографическую проблемуРешение демографической проблемы заключается в том, чтобы стимулировать желание женщин рожать детей. Но необходимость выбирать между карьерой и материнством ставит женщин в неудобное положение.
Поэтому они делают свой выбор весьма однозначно: рождаемость падает и падает. Поддержка семьи так незначительна, несмотря на лицемерную риторику, а гендерное неравенство так очевидно, что, скорее всего, мы просто тихо вымрем и империя больше не получит новых солдат — а на наше место придут более живучие и адаптивные системы.
Что надо поддерживать профессиональные компетенции женщин, которые имеют или хотят иметь детей и которые хотят вернуться на работу. Для этого существует масса возможностей: через стимулирование работодателя давать женщинам и мужчинам возможность работать неполную рабочую неделю, через оплату нянь и пособий для бабушек, которые хотят помогать с внуками. Ясли должны стать новым этапом приложения усилий государства после садиков, школа — это вообще отдельный разговор, потому что она теперь тоже никак не помогает родителям.
Естественный цикл «первый пошел в школу — второй родился» больше не работает, потому что школа не облегчает, а усложняет жизнь матерей.
Надо признать, что выращивать детей и быть домохозяйкой — весьма рискованная работа. Риск в том, что в случае развода женщина остается ни с чем, если дети выросли, и с проблемами, если они еще маленькие. Даже пенсии она не накопила. И кому это надо?
Во множестве стран продуманы способы компенсации риска для супруга, который растит детей. Законодательство в этой области весьма развито и формализовано. Не надо требовать от людей способности договориться самостоятельно там, где это невозможно: при разводе люди плохо договариваются, им надо помогать. Государственный контроль за заключением алиментного договора и обязательность алиментных платежей — такое же цивилизованное решение, как сбор налогов и штрафов.
Только создание поддерживающей социальной среды и внятного работающего закона будет способствовать желанию иметь первого, второго и третьего ребенка.
А все остальное — профанация и даже вредительство.
Как спасти семью от развода: советы психолога для женщин
ВСЕ СТАТЬИ
ПСИХОЛОГИЯ ОТНОШЕНИЙ
ЗНАКОМСТВА
ВОСПИТАНИЕ ДЕТЕЙ
САМОРАЗВИТИЕ
Связывая себя узами брака, мужчина и женина клянутся в верности друг другу, дают обещание жить в горе и радости до самой смерти. Однако жизнь непредсказуемая и далеко не всегда эти клятвы и обещания оказываются выполнимыми.
Согласно статистическим данным, порядка 27% семей разводятся в течение первых 9 лет семейной жизни. Разумеется, причины в каждом случае разные и эти данные не говорят о том, что вступать в брак не нужно.
Собственно, именно по этой причине главный вопрос данной статьи – как сохранить семью, если ваши отношения находятся на грани развода. Мы рассмотрим основные причины, по которым люди разводятся, а также приведем советы и рекомендации психологов, как сохранить целостность семьи и вашего брака.
ЛЮДМИЛА ЛОБАШКОВА
16-05-2021
ПОЛУЧИТЬ КОНСУЛЬТАЦИЮ ПСИХОЛОГА
П О Л У Ч И Т Ь
А В Т О Р
Дипломированный специалист, практикующий психолог, тренер личной эффективности, консультант позитивно-ресурсного направления, коуч
РЕКОМЕНДУЕМЫЕ СТАТЬИ
САМОРАЗВИТИЕ
comments powered by HyperComments
ПСИХОЛОГИЯ ОТНОШЕНИЙ
Случается так, что в силу молодости, влюбленности или других обстоятельств, женитьба становится поспешным решением и вскоре люди осознают, что брак был ошибкой. Но в большинстве случаев развод – крайняя мера, которая свидетельствует о серьезном разладе между людьми, которые когда-то были влюблены и не представляли жизни друг без друга.
Более того, часто люди разводятся спустя 5, 10, 15 лет совместной жизни, когда у них есть дети, они многое пережили.
Чтобы понять, почему некогда прочные отношения в браке рушатся и заканчиваются, рассмотрим наиболее распространенные причины разводов:
В данном случае чтобы ответить на вопрос как сохранить брак, супругам необходимо осознать (в идеале обоим), что отношения – непростой и обоюдный процесс.
С проблемами в отношениях сталкиваются все пары без исключения и не единожды.
Вопрос состоит в том, насколько серьезные эти проблемы, в чем кроются их причины и готовы ли вы идти на встречу своему совместному счастью, преодолевая трудности.
При возникновении проблем в отношения существует эффективная стратегия действий:
Довольно серьезной и распространенной проблемой в отношениях между мужчиной и женщиной становятся проблемы интимного характера. Согласно статистике, чаще мужья охладевают к своим женам, из-за чего у последних возникает вопрос – «как спасти отношения с мужем?».
Дело в том, что из-за дефицита внимание женщина становится несчастной, начинает подозревать мужа в изменах, убеждается в том, что она некрасивая и больше не нравится своему возлюбленному.
Рассмотрим наиболее эффективные советы и парадигмы поведения, которые позволяют сохранить теплые отношения с мужем:
ПСИХОЛОГИЯ ОТНОШЕНИЙ
Частые причины разводов семейных пар
Как сохранить семью, если есть проблемы в отношениях?
Как сохранить теплые отношения с мужем в семье
Как спасти брак от развода и стоит ли это делать?
Счастливые и крепкие отношения в браке – задача обоих супругов, то есть каждый должен вносить свою лепту и стараться на благо семьи.
Однако существуют ситуации, когда сохранение брака не только не имеет смысла, но даже может навредить членам семьи.
Задумываясь о разводе, необходимо расставить приоритеты, только так можно понять, стоит ли расторгать брак или нужно бороться.
На какие же факторы следует обратить внимание в этих случаях:
Основные этапы восстановления отношений
Мы разобрались, что для восстановления отношений необходимо разобраться в причинах, важно участие обоих супругов, нужна правильная стратегия поведения.
Но давайте подведем промежуточный итог и выделим основные этапы восстановления отношений:
Советы психолога: сохранять ли семью ради ребенка, как лучше поступить
Каждый семейный психолог подтвердит, что пока ребенок маленький, ему важно присутствие мамы и папы, он понятия не имеет, что такое брак. Чем старше ребенок, тем тяжелее он переживает разрыв между родителями.
Но вот что самое важное, когда супруги думают, стоит ли сохранять семью ради детей:
Можно ли сохранить отношения в одиночку
Спасти брак на грани развода в одиночку – трудная, а в большинстве случаев даже непосильная задача. Для сохранения отношений соответствующие шаги должны предпринимать оба супруга.
Один супруг может подтолкнуть второго к воссоединению, показать путь или возможность, но дальнейшие действия должны предприниматься вместе. В целом брак – это отношения двух людей, готовность идти на уступки, жертвовать чем-либо друг для друга.
Случаи, доказывающие обратное существуют, но они крайне редкие и являются скорее исключением из правил. Пожалуй, единственный предсказуемый вариант восстановления отношений в одиночку – если в их разрушении виноват один человек и именно он сделает все возможное, чтобы все исправить.
Рекомендации психологов: как не допустить развода и спасти брак
Если речь не об очевидной измене, разрушение брака – это довольно длительный процесс.
Если начать предпринимать действия по его сохранению своевременно, разрыва можно избежать.
Учитывая такие случаи, в вопросе как сохранить семью, советы от квалифицированных психологов будут следующими:
1. Измена – пожалуй, эту причину можно отнести к числу самых серьезных и веских. Если муж или жена пошли на измену, это является высшей мерой безразличия к своему партнеру, серьезным предательством. Как правило, измену могут простить единицы, но еще чаще измена свидетельствует о том, что брак уже какое-то время трещит по швам.
2. Зависимость – когда один из супругов страдает от зависимости, его жизненные приоритеты смещаются, семья уходит на второй план и это часто приводит к разводу. Существуют разные формы зависимости, наиболее распространенными и разрушительными из них выступают алкогольная и наркотическая. Но браки рушатся в том числе из-за игровой зависимости (азартной), чрезмерно пристрастия к компьютерным играм.
3. Финансовые проблемы – трудности финансового плана часто становятся причиной ссор в семье, из-за чего брак начинает рушиться.
Еще больше ситуация усугубляется в случаях, например, если жена трудится не покладая рук, а супруг бездельничает, не желает работать и постоянно ищет этому отговорки.
4. Рутина – очень часто семейная жизнь превращается в рутину, исчезает страсть в отношениях, дни становятся одинаковыми, серыми, супруги надоедают друг другу. Особенно эта проблема стоит в молодых парах, поженившихся в течение последних нескольких лет, не обремененных детьми.
5. Насилие – очень серьезная проблема, при этом учитываются как физические, так и моральные формы насилия. Самый простой и распространенный пример распада брака в этом случае – рукоприкладство со стороны мужа.
6. Бесплодие – часто невозможность иметь детей становится явной уже после свадьбы и для многих эта проблема стоит остро. Если еще недавно речь шла о женских формах бесплодия, до сегодня эта проблема все чаще прослеживается и со стороны мужчин.
7. Частые ссоры – бывает так, что спустя какое-то время люди в браке обнаруживают, что не подходят друг другу.
Вдруг возникает множество разногласий, которые приводят к постоянным ссорам и ругани. Негатив в отношениях накапливается неделями и месяцами (иногда годами), что чего женщина и мужчина приходят к выводу, что им нужно развестись.
1. Супругам необходимо успокоиться, если возникло недопонимание или ссора, не следует пытаться решить вопрос в разгоряченном состоянии. Возьмите таймаут, разойдитесь по разным комнатам, успокойтесь и постарайтесь настроиться на позитивный лад.
2. Когда оба супруга успокоились, необходимо найти в себе силы, чтобы обсудить возникшую проблему. Это может быть непросто, но необходимо перебороть себя, не горячиться и спокойно поговорить.
Старайтесь не перебивать друг друга, выслушайте точку зрения своей половинки и поищите компромиссы, идти на уступки важно (но на компромисс должны идти оба).
3. Если в силу вашего характера или по другим причинам спокойный диалог невозможен, можно прибегнуть к хитрости семейного психолога.
Изложите свои мысли и предложения на бумаге, а затем обменяйтесь листиками.
Как правило, такие действия позволяют начать выстраивать конструктивный диалог, который позволит разрешить проблему. Главное при этом сохранять спокойствие и проявлять взаимное уважение, ведь не могли же вы выйти замуж/жениться на человеке, которого не уважаете, вы же сделали свой выбор осознанно.
Обратите внимание! По мнению психологов, многие браки распадаются лишь по той причине, что два взрослых человека не способны коммуницировать. Причиной тому может быть тяжелый характер, особенности темперамента, гипертрофированное чувство гордости.
В каждом из таких случаев достаточно научиться говорить друг с другом, искать компромиссы, это позволяет спасти брак от развода в сотнях и тысячах случаев. Молчание – один из злейших врагов семейной пары.
• Не забывайте о своей внешности, многие женщины после свадьбы превращаются в домохозяек, из-за чего мужчина теряет отношения к возлюбленной.
Даже в обыденной обстановке вы должны выглядеть привлекательно. Следите за своей прической, старайтесь делать хотя бы легкий макияж, одевайтесь просто, но со вкусом (даже домашняя одежда может выгодно подчеркивать ваши формы), и не запускайте свое тело.
• Позитивный настрой – что может быть хуже для мужа, чем жена, которая постоянно ворчит, чем-то недовольна, выражает претензии и упреки. В вопросе о том, как спасти отношения с мужем, старайтесь излучать позитив. Чаще улыбайтесь, радуйтесь каким-то мелочам, благодарите за оказанную помощь.
• Удивляйте – рутина затягивает и губительно сказывается на отношениях. Чтобы этого не произошло, периодически делайте что-то, что вам не свойственно. Устраивайте неожиданные сюрпризы, спонтанно выбирайтесь на прогулки, пикники. Главное старайтесь, чтобы эти сюрпризы были уместными, не стоит тащить мужа в лес, если он отработал неделю сверхурочно и жутко устал.
• Дети – многие убеждены, что у ребенка должны быть папа и мама, это правильно, но не всегда.
Если в семье царит нездоровая атмосфера, любовь между мужем и женой отсутствуют, происходят постоянные ссоры, все это лишь вредит психике ребенка.
В подобных случаях аргумент «дети» скорее отговорка от приятия серьезного решения и, если все обстоит именно так, расторжение брака только пойдет на пользу детям.
• Насилие в семье – если муж занимается рукоприкладством или в отношениях пары присутствуют иные формы насилия, ответ очевиден. Такие отношения губительны как минимум для одного из супругов, не стоит даже задумывать от том, как спасти семью от развода.
• Зависимость – сложный вопрос, в котором многое зависит от конкретной ситуации. Если взаимная любовь и уважение присутствуют, а зависимый предпринимает шаги к тому, чтобы справиться со своей проблемой, возможно следует оказать ему поддержку и справиться с бедой вместе.
Но если попытки избавиться от зависимости тщетны или зависимый ничего не хочет делать для выздоровления, развод станет спасением для одного из супругов (если есть дети, то и для детей).
• Отсутствие общих ценностей и стремлений – нет смысла думать о том, как спасти брак, если ваши цели на будущее идут в разрез. Простейший пример – жена хочет завести детей, но муж категорически против такого решения даже в длительной перспективе. В подобных обстоятельствах будет логичнее подумать о том, чтобы строить семью с другим человеком.
• Меня больше никто не полюбит – многие женщины пытаются сохранить брак даже себе во вред, преследуя эту мысль. Если в ваших с мужем отношениях все плохо, ни в коем случае не понижайте свою самооценку и не бойтесь остаться одной. Боязнь того, что в будущем у вас не будет семьи – не повод для того, чтобы сохранять ущербные отношения, необходимо мыслить позитивно и не бояться.
Обратите внимание! Всегда взвешивайте все «за» и «против», старайтесь быть объективными и рассудительными в принятии решений. Также важно помнить, что сохранение семьи требует усилий и участия обоих супругов.
Если один из них ничего не делает для того, чтобы сберечь отношения, развод неизбежен.
Если развода хочет один супруг
Далеко не всегда развод – обоюдное решение, одного из супругов может устраивать сложившаяся ситуация, в то время как второй готов сделать все возможное для сохранения семьи. Давайте рассмотрим наиболее актуальные советы психолога для мужчин и женщин, которые попали в такую ситуацию.
Советы для женщин
Если женщина все еще любит своего партнера, хочет сохранить брак, верит в совместное будущее, она может попробовать повлиять на мужа, который желает развода:
• Прежде всего необходимо отказаться от критики в адрес мужа, сгладить все острые углы в отношениях, особенно если причина в постоянных ссорах.
• Если муж хочет развода, потому что охладел к вам, постарайтесь вновь разжечь искру между вами. Позаботьтесь о том, чтобы выглядеть привлекательно и сексуально, подключите флирт, попробуйте пробудить воспоминания, которые имели место на заре ваших отношений.
• Создайте дома и в отношениях благоприятную атмосферу, покажите или напомните своему мужчине, что именно с вами и ни с кем другим ему может быть настолько хорошо.
• Навязчивым и ревнивым супругам можно попробовать дать послабление мужу. Попробуйте дать своему мужчине больше свободы, возможность поразмыслить, ослабьте контроль.
• Еще один вариант – воззвать к совести мужа, обратите внимание на то, что вы слабая женщина, нуждающаяся именно в этом мужчине, или на то, что у вас общие дети.
Важно! Каждая ситуация уникальная и индивидуальна, универсальных приемов как сохранить семью на грани не существует. Необходимо проявить изобретательность, выбрать стратегию действий, которая учитывает особенности мышления и поведения вашего мужчины.
И помните, если несмотря на все потраченные усилия желание развестись у мужчины не исчезает, возможно, другого варианта уже не остается.
Советы для мужчин
Случается, что жена выступает инициатором развода, а любящий муж готов сделать все возможное, чтобы не допустить такого исхода.
Давайте рассмотрим, что может предпринять мужчина в такой ситуации:
• Постарайтесь уделять больше внимания супруге (и детям, если они есть), внимательно слушайте, не отстраняйтесь, проявляйте участие.
• Постарайтесь сделать все возможное, чтобы ваша женщина почувствовала себя любимой. Дарите цветы без повода, не засиживайтесь на работе или с друзьями, сводите ее в ресторан.
• Уделите внимание своим пагубным привычкам, очень часто женщина становится инициатором развода, устав от неряшливости и безразличия мужа. Грубо говоря, перестаньте разбрасывать носки, подчините уже текущий кран и вкрутите лампочку. Покажите, что жена вам не безразлична, выполняйте все данные обещания и не давайте повода для разочарования.
Обратите внимание! Независимо от того, муж хочет развода или жена, всегда необходимо разобраться в причинах. Действия должны предприниматься исходя из того, что стало причиной раздора, именно поняв это, удастся сохранить брак.
1. Женам и мужьям необходимо понять, что кто-то должен сделать первый шаг, а второй член семьи должен пойти навстречу.
2. Расставьте приоритеты вместе, найдите точки соприкосновения и разберитесь, как дальше будут развиваться отношения.
3. Займитесь решением возникших конфликтов, ни в коем случае не маскируйте и не подавляйте проблемы, ведь они вернуться в будущем.
4. Начав двигаться к воссоединению, создайте благоприятную атмосферу и настройтесь на позитивный лад.
Следуя эти этапам поочередно, супругам будет проще преодолеть свои разногласия и достичь взаимопонимания.
Как сохранить семью после измены
Измена – один из самых тяжелых проступков в браке. В подобных ситуациях сохранение отношений возможно только в таком случае:
• обманутый партнер действительно готов забыть обиды;
• изменник или изменница никогда не повторят свое предательство.
Путь восстановления отношений в данном случае тернист и очень сложен, он включает 4 основных этапа:
1.
раскаяние изменника;
2. полное прощение;
3. обоюдная работа над восстановлением доверия;
4. выяснение и устранение причин измены.
• Какая атмосфера в семье, если вы постоянно ссоритесь и ругаетесь, это лишь негативно отражается на детях, в таком случае развод будет лучшим вариантом.
• Ребенку не важен брак, ему необходима благоприятная атмосфера. Если для этого нужен развод, но малыш будет видеться с обоими родителями, которым порознь лучше, это также принесет ребенку больше пользы, чем жизнь под одной крышей с постоянно ссорящимися мамой и папой.
Важно! Сохранять семью ради ребенка стоит только в случае, если оба родителя убеждены, что способны изменить ситуацию к лучшему в кратчайшие сроки. При этом между супругами должны сохраняться взаимоуважение, любовь, желание все наладить и готовность делать это вместе.
• Никогда не молчите, разговаривайте, на ранних этапах практически не существует проблем, которые взрослые любящие люди не смогли бы решить за спокойной и конструктивной беседой.
• Разговаривать необходимо, но не делайте этого в порыве злости, в процессе ссоры. В таком состоянии вы не только не сможете нормально мыслить, в порыве гнева вы наговорите лишнего и это только ухудшит ситуацию. Разойдитесь по разным комнатам, успокойтесь, дайте время гневу утихнуть и только после этого поговорите.
• Не преступайте личных границ – у мужа и жены все общее, но это абстрактное понятие. Например, не нужно читать переписку на телефоне жены, если она этого не одобряет, так вы преступаете границы и показываете свое недоверие.
• Учитесь конфликтовать мирно – конфликты между мужем и женой неизбежны, ведь все мы иногда делаем что-то глупое или обидное (несознательно). Но важно не устраивать из конфликта апокалипсис, который перечеркнет все светлое, что было между вами.
Учитесь преодолевать конфликтные ситуации, это лишь укрепит ваши отношения.
• Еще один важный совет психолога – вносить разнообразие в повседневную жизнь. Не превращайте брак в рутину, меняйте обстановку, делайте друг другу сюрпризы и не забывайте периодические отдыхать друг от друга.
Помните, счастливый брак – это неустанная работа обоих супругов, которую они должны выполнять вместе. В некоторых случаях супругам требуется помощь, для этого можно записаться к психологу. Опытный специалист выслушает, даст дельные советы, поможет найти решения проблемы, которые сохранят ваши отношения.
Когда терапевты поощряют отключение семьи
Родители Джереми развелись, когда ему было три года. Первые два года после развода Джереми видел отца каждый вторник и каждые выходные, но это резко уменьшилось, когда его отец снова женился и переехал в Неваду, где жила семья его новой жены. В этот момент срок содержания под стражей был изменен на одну неделю во время каникул и на один месяц летом. Его мать, Шерри, не вышла замуж во второй раз, потому что не хотела, чтобы в жизни Джереми было больше мужчин. Так поступила ее мать, когда развелась с отцом Шерри, и она поклялась никогда не повторять подобного поведения ни с одним из своих детей.
Шерри боролась с депрессией большую часть своей жизни, и неожиданное положение матери-одиночки с маленьким ребенком и небольшой поддержкой супруга не помогло.
Она не могла позволить себе терапию, чтобы облегчить свою депрессию, поэтому она усердно работала, читала книги по воспитанию детей и обращала внимание на советы, предлагаемые в таких шоу, как «Доктор Фил », «Доктор Лаура», «» и « Опра». К тому же, Джереми был тихим ребенком, который вел себя низко, учился и не доставлял ей никаких хлопот, даже будучи подростком. И поскольку он был хорошим учеником, он смог получить полную стипендию в приличном гуманитарном колледже на Среднем Западе.
Но их отношения начали меняться, когда он поступил в колледж. Когда он впервые приехал, Джереми звонил или писал своей матери раз в неделю, чтобы сообщить ей, что у него все в порядке и он заводит друзей, поскольку он знал, что она беспокоится. Однако это очень быстро сократилось до одного раза в месяц, когда он стал заниматься учебой и новой общественной жизнью. В конце концов он перестал отвечать на звонки своей матери и почувствовал себя обремененным ее жалобами и личным отношением к нему.
Чем больше она жаловалась на его недоступность, тем меньше он хотел с ней разговаривать.
Его отец снова связался с ним после долгих лет отсутствия контактов, и он был взволнован возможностью восстановить их отношения. После тяжелого расставания с девушкой в общежитии он начал посещать молодого психолога, которого ему порекомендовала консультационная служба. В рамках их совместной работы психолог сообщил ему, что его мать страдает нарциссическим расстройством личности. Он также рекомендовал Джереми сделать перерыв в отношениях с ней и сосредоточиться на себе.
«Гнев активен: он может заставить нас чувствовать, что мы сопротивляемся, а не чувствуем себя жертвами результатов нашей жизни».
К тому времени, как Шерри связалась со мной, Джереми не разговаривал и не писал ей почти два года. Я написал Джереми по электронной почте, чтобы узнать, готов ли он поговорить со мной о своей матери.
Он ответил сразу, и мы провели сеанс, разговаривая о его матери по телефону.
Мне понравилось с ним разговаривать. Он казался вдумчивым, проницательным, интересующимся собственной психологией. Хотя он критически относился к своей матери, было ясно, что он также заботился о ней и не хотел, чтобы она страдала. Я также обнаружил, что его терапевт был большим препятствием, чем критика его матери.
— — — —
Терапевты могут причинить много вреда. Мы можем поощрять развод с супругом, который более склонен к переменам, чем мы думаем, нанося вред жизни клиентки и ее детей. Мы можем поощрять кого-то оставаться в браке, который вызывает постоянную депрессию у него или его детей. Мы можем поддержать родителя, который вырезает взрослого ребенка из завещания, не ставя перед собой задачу выяснить, какой вклад он внес в негативное поведение ребенка. Мы можем поддержать решение взрослого ребенка прекратить отношения с родителем, не обращая внимания на то, как это решение может повлиять на клиента, его детей и родителя, которого прерывают.
Возможно, более важная проблема, чем слепые пятна, возникающие из-за нашей неопытности, непроверенных предубеждений или ограниченных ориентаций, заключается в том, что точки зрения терапевтов часто некритически отражают предубеждения, моды и причуды культуры, в которой мы живем.
Если бы вы были терапевтом в 1950-х годах, и к вам в кабинет пришла женщина, заявившая, что она не реализовала свою роль матери и домохозяйки, скорее всего, вашей целью не было бы подтолкнуть ее к карьере или к более значимой деятельности вне дома. дом. Вместо этого вы бы исследовали, что мешало ей быть счастливой с тем, что якобы делает других женщин такими довольными. Ее скука или неудовлетворенность домашним хозяйством, идеал, противоречащий культуре того времени, будут рассматриваться как невроз, который нужно лечить с помощью лекарств и психоанализа.
Этот пример — всего лишь один в долгой истории, когда психотерапия и медицинское сообщество клеймили совершенно естественное недовольство или реакции на преобладающие социальные установки «болезнями», которые необходимо лечить, а не проблемами, которые необходимо решать. Вот еще: в 1850 году доктор Сэмюэл Картрайт сообщил в Новоорлеанском медицинском и хирургическом журнале об открытии новой болезни, которую он назвал драпетоманией.
Драпетомания была состоянием, которое вызывало угрюмость, неудовлетворенность и желание избежать службы. Оно использовалось для описания рабов, стремившихся убежать от своего рабства: drapetes, — древнегреческое слово, означающее «беглый раб», и мания — «чрезмерная энергия или активность».
Эти примеры демонстрируют, как неспособность терапевтов бросить вызов социальным, экономическим, расовым и гендерным нормам своего времени привела к тому, что они превратили адаптивное поведение или, по крайней мере, понятное недовольство в болезни. Сегодняшние терапевты продолжают эту традицию, не в состоянии критически изучить новые культурные и социальные тенденции, которые часто служат снижению благополучия и увеличению семейных конфликтов и разделений.
Одним из наиболее глубоких изменений, произошедших в нашей культуре за последнее столетие, стало то, что она стала воспринимать человека отдельно от семьи и общества в целом. Сегодняшняя культура терапии отражает постоянно растущее стремление нашей страны к индивидуализму и способствует этому.
В то время как до 1960-х годов цели психотерапии, как правило, заключались в том, чтобы побудить людей подчиняться институциональному диктату времени, сегодняшние терапевты и авторы книг о самопомощи хотят помочь своим клиентам стать более устойчивыми к силам вины, стыда и беспокойства. о других, которые мешают им развивать свои таланты и осуществлять свои мечты. С этой целью члены семьи все чаще стали рассматриваться как помощники (или препятствия) на пути к полноценной жизни, а не как необходимые и простительные черты в ожидаемо несовершенном существовании. Если когда-то семья была местом, где индивидуумы располагались в хронологическом или социальном порядке, то теперь она представляет собой институт, от которого они должны быть освобождены.
За исключением воспитания маленьких детей, поощрение людей к чувству долга или заботы о членах семьи обычно не входит в планы большинства терапевтов. В результате психотерапия взрослого ребенка иногда может усилить семейный конфликт и дистанцию.
Если клиент не просит помощи в улучшении отношений с родителем, братом, сестрой, бабушкой и дедушкой или родственниками, большинство терапевтов беспокоится, что слишком большой акцент на потребностях или чувствах человека за пределами комнаты будет противоречить тому, чтобы помочь клиенту сосредоточиться. на своих собственных потребностях — что, в конце концов, является целью многих современных психотерапевтов.
Как терапевты, мы рассматриваем идеальный родитель или семейный опыт как способ пролить свет на то, какой могла бы быть жизнь взрослой женщины, если бы у нее было лучшее воспитание. Это служит цели помочь нашей клиентке не винить себя за самоограничение и ненависть к себе, а также позволить ей дистанцироваться от родителей и других людей, чей контакт имеет тенденцию усиливать этот голос, а не ослаблять его. Это также позволяет творческому пространству представить, что она могла бы чувствовать или достичь без критических голосов, которые могли привести ее к терапии в первую очередь, независимо от происхождения.
Помочь взрослым детям увидеть, чего они не получили и что в идеале должны были получить от родителей, — один из самых важных инструментов в арсенале терапевта, к которому я обращаюсь ежедневно. Анализ детства клиента полезен, потому что родители, братья и сестры могут сильно формировать личность, самооценку, чувство доверия или безопасности в мире, а затем и способность человека быть родителем. Психотерапевты могут быть эффективными преподавателями взаимосвязи между поведением взрослого ребенка во взрослом возрасте и вкладом семьи в эти несоответствия, недостатки или конфликты.
«Нет противоречия между любовью к кому-то и чувством бремени этого человека; действительно, любовь имеет тенденцию увеличивать бремя».
Иллюстрация © Стефани Картер
Но у этого есть и обратная сторона.Таким образом терапевты искушают взрослых детей испытывать презрение или даже ненависть к своим родителям.Они могут поощрять их гнев, потому что гнев силен: он может унести гнев от себя.
Обвиняя других, мы избавляемся от самообвинения, стыда и вины, которые мы чувствуем по поводу наших недостатков и неудач. Гнев активен: он может заставить нас чувствовать, что мы сопротивляемся, скорее чем чувствовать себя жертвой результатов нашей жизни.Но точно так же, как ненависть к греху, а не к грешнику, по-прежнему включает в себя ненависть, поддержка гнева или презрения к родителю не обязательно освобождает взрослого ребенка от того, от чего он надеется стать освобожден
Семейная терапия с Джереми и его мамой
Поговорив со мной по телефону, Джереми согласился провести несколько сеансов со своей матерью и мной. Шерри была права, говоря, что Джереми был добрым и тихим человеком. Но добрая натура иногда может быть обузой; это может чрезмерно отягощать вас чувством вины и ответственности за тех, кого вы любите. По моему опыту, иногда самым хорошим детям приходится становиться самыми агрессивными, чтобы убедить себя, что они не несут ответственности за благополучие других.
Я консультировал Шерри перед нашим первым сеансом семейной терапии, пытаясь подготовить ее к тому, что должно было произойти. Я советовал: слушайте, не защищаясь, все, что говорит Джереми. Постарайтесь найти зерно истины в его утверждениях, какими бы обидными они ни были. Даже если его слова расходятся с вашей памятью и самоанализом, постарайтесь услышать это как его точку зрения, а не вопрос о правильности или неправильности.
Во время моего одиночного сеанса с ним я рекомендовал ему прямо сказать своей матери, что его беспокоит. Джереми не сдержался. Он не разбавлял свое восприятие и не пытался оградить ее от боли. Казалось, он ждал этого момента, чтобы снять все это с груди, что я поддержал, потому что хотел, чтобы он как можно скорее получил на стол как можно больше.
«Когда я был маленьким, ты предпочел оставаться в постели со своей депрессией, вместо того чтобы встать и привести себя в порядок», — начал он. «И в результате мне было гораздо труднее понять, как делать основные вещи в жизни или расставлять приоритеты в своих собственных потребностях в отношениях.
Мой терапевт сказал, что я был вашим отцом и что вы были эмоционально кровосмесительны со мной, когда я рос. Вот почему я не хотел с тобой разговаривать. Мне нужно работать над собой».
Я хотел, чтобы он был прямолинеен. Но я также знал, что мне нужно будет перевести его слова — продукты его собственной терапии, — которые в нерасшифрованном виде звучат как наихудшие оскорбления характера: «эмоциональный инцест», «парентифицированный», «нарциссическое расстройство личности». Это флора и фауна Руководство по диагностике и статистике , может показаться довольно унизительным для получателя.
Смягчение остроты психиатрических диагнозов особенно важно, поскольку они теперь являются активной частью массовой культуры. Мы называем кого-то «пограничным» или «абсолютным нарциссом», когда раньше говорили «придурки» или «мудаки». Мы могли бы по-прежнему называть их так, но постановка этого в контексте диагноза звучит гораздо авторитетнее.
Хотя диагностика, возможно, является неизбежной частью жизни в обществе, одержимом личностным ростом и развитием, ярлыки имеют последствия и могут влиять на поведение как тех, кто их навешивает, так и тех, на кого навешивают ярлыки.
Точно так же, как диагноз рака или болезни Альцгеймера может привести к увеличению, а в некоторых случаях и к уменьшению контактов членов семьи, психиатрический диагноз может повлиять на отношение людей к своим родственникам.
В этом остром примере Джереми не совсем ошибся в своей оценке того, чего он не получил от своей матери, или того, как это могло повлиять на его жизнь. Существует достаточно доказательств того, что воспитание у депрессивного родителя (большинство исследований посвящено матерям) может оказать негативное влияние на ребенка. И он, скорее всего, рос, чувствуя большую ответственность за благополучие своей матери, чем он мог бы предпочесть или чем это могло быть ему полезно, хотя есть и другие исследования, которые показывают, что сильные стороны, усвоенные в этой роли, также могут быть положительными. Но он обвинял свою мать в поведении, которое она вела бы по-другому, если бы знала как, или если бы у нее были психологические или экономические ресурсы, когда она воспитывала его.
Люди выбирают быть плохими родителями?
Когда дело доходит до воспитания детей, зачастую свободы воли меньше, чем многие думают. Родители в такой же степени страдают от своего генетического диктата, провокаций партнеров, детских травм, финансовых угроз и общественных лишений, как и дети, которых воспитывают. Недостаток Шерри в воспитании детей был связан не только с недостатками ее собственных родителей, но и с ее финансовыми трудностями, ее генетической и экологической уязвимостью к депрессии, а также отсутствием другого родителя, с которым можно было бы разделить ответственность за воспитание сына.
Наше нынешнее построение причинно-следственной связи в семье, где терапевтические рассуждения заставляют людей поверить в то, что выбор является организующим и руководящим принципом жизни, часто создает в семьях больше конфликтов, чем разрешает. С точки зрения Джереми, его депрессивная мать должна была это сделать, иначе могла бы просто подтянуться за шнурки, встать с постели и промаршировать в кабинет терапевта.
Исследования показывают, что большинство взрослых детей объясняют свое отчуждение личными качествами родителя, вызвавшими их поведение, а не контекстуальными, экономическими или культурными механизмами. Как бы резонирует эта причинно-следственная структура с американскими идеалами, она не может описать, как работает депрессия, как работает процесс принятия решений или даже как работает выбор.
Если ребенок под руководством терапевта позже оглядывается назад и говорит, что родитель должен был знать лучше или вести себя по-другому — что теперь он заслуживает дистанции, если не презрения, которое он получает, — это неправильно. Это предполагает, что родителю вручили карту для географии, которая еще не была нанесена на карту, когда они воспитывали своих детей, и дали ресурсы, которые были вне их досягаемости.
Это никоим образом не для того, чтобы свести к минимуму огромный ущерб, иногда необратимый, который может нанести проблемное воспитание. Дети, воспитанные теми, кто подвергался эмоциональному или физическому насилию или пренебрежению из-за психического заболевания, алкогольной или наркотической зависимости, не понаслышке знают, какую боль могут причинять родители.
Эта боль может распространяться на все аспекты его жизни. Сказать взрослому ребенку: «Я сделал все, что мог», может быть слабым утешением для того, кто много лет страдал из-за поведения родителя. И это дает мало мотивации взрослому ребенку участвовать в процессе примирения. Вот почему я призываю родителей проявлять должную осмотрительность в отношении жалоб своих детей и усердно работать над устранением причиненного вреда.
Неправильный диагноз родителя
Терапевт Джереми не ошибся, говоря, что его матери нужно больше любви, заботы и нежности, чем он мог бы обеспечить. И не то, что несовместимость их темпераментов могла причинить ему истинное страдание. Но по моему опыту, многие терапевты ошибочно принимают материнскую депрессию за нарциссизм. Подавленные матери могут быть более нуждающимися, тревожными и иногда пренебрежительными. Терапевты могут интерпретировать эту депрессию как нарциссизм или какое-то другое расстройство личности.
«Карл Юнг писал, что ничто так не влияет на детей, как непрожитая жизнь их родителей.
Иногда я обнаруживаю, что под презрением клиентки к родителю, которого она отвергла, скрывается глубокий резервуар печали по этому родителю и стремление к тому, чтобы он был счастлив».
Было ли у матери Джереми нарциссическое расстройство личности, как считали он и его терапевт? Она не. Что еще более важно, этот диагноз исключал возможность того, что они могли бы вместе построить мост взаимопонимания, где Джереми — без вины или сожаления — мог бы принять ограничения того, что он мог или должен обеспечить его мать, и его мать могла бы принять — без горечи или жалоб на своего сына — что его заботы и внимания никогда не будет достаточно, чтобы компенсировать трудную руку, которую жизнь нанесла ей до и после того, как она стала родителем.
Мать Джереми заслуживала ли лучшей жизни. Просто не обязательно ее сын мог это обеспечить. И Джереми тоже заслуживал лучшей жизни. Просто не обязательно его мать была виновата в том, что у него этого не было. Постановка матери психиатрического диагноза, особенно такого раздутого и окончательного, как нарциссическое расстройство личности, сильно упрощает ее жизнь и борьбу; это обесценивает годы ее любви и преданности, какими бы несовершенными они ни были; и это ослабляет ткань связи, которая в противном случае могла бы существовать.
Она заслуживала другого повествования, более глубокого и сострадательного, в котором она рассматривалась не как свободный агент, а как человек, отвечающий на то, что жизнь предлагала ей, из того, что она могла предложить взамен.
Карл Юнг писал, что ничто так не влияет на детей, как непрожитая жизнь их родителей. Иногда я обнаруживаю, что под презрением клиентки к родителю, которого она отвергла, скрывается глубокий резервуар печали по этому родителю и стремление к тому, чтобы он был счастлив. Горести, разочарования, чувство неполноценности родителя становятся настолько тягостными, что ребенок не знает иного способа сбросить этот груз, кроме как списать ее со счетов. Как писал автор Эндрю Соломон в году «Вдали от дерева 9».0006 , «Нет противоречия между любовью к кому-то и чувством бремени этого человека; действительно, любовь имеет тенденцию увеличивать бремя».
То, что некоторые взрослые дети находят угнетающим в своих родителях, может быть не расстройством личности родителей, которое так часто подчеркивается в терапевтических кабинетах и на форумах, а тяжестью их собственного чувства эмпатии.
— — — —
Для взрослого ребенка решение расстаться с родителем, каким бы болезненным оно ни было, тем не менее связано с рассказом об освобождении от угнетающих сил и стремлении к счастью. Для родителя нет эквивалентного преимущества. Все это имеет оборотную сторону: не удается выполнить самую важную задачу в жизни; отказ в ценностном отражении себя как родителя; чувство стыда перед сверстниками и семьей; теряя не только взрослого ребенка, но часто и отношения к заветным внукам. А те родители, которые слишком хорошо осведомлены о своих родительских неудачах, также теряют возможность сделать для внуков то, что они не могли сделать для своих собственных детей.
У матери Джереми были трудности с первыми сеансами. Ее хроническая депрессия сделала ее менее способной воспринимать жалобы сына как жалобы, а не как нападки на ее фундаментальную ценность. Но, как это часто бывает, ее способность просто слушать, размышлять и находить зерно истины помогло ему увидеть, что она сильнее, чем он думал.
И также помогло, когда она смогла сказать ему, что, хотя она скучала по нему и хотела бы быть в большем контакте, она не нуждалась в нем так, как он думал, — чтобы придать своей жизни цель — и что это Не эгоистично с его стороны было больше сосредоточиться на своей жизни и меньше на ее. Они говорили о том, как поддерживать связь в будущем. Это будет меньше, чем она хотела, но гораздо больше, чем раньше.
Терапия примирения между родителями и взрослыми детьми похожа на терапию пар, когда один из членов семьи готов расстаться. Для тех, кто открыт для глубокого изучения фундаментальных проблем в отношениях, брак иногда можно спасти и во многих случаях сделать лучше, чем когда-либо. То же самое можно сказать и об отчужденных родителях и их взрослых детях.
***
Адаптировано из Rules Of Estrangement авторское право © Джошуа Коулман, 2021. Используется с разрешения Harmony, издательства Random House, подразделения Penguin Random House LLC, Нью-Йорк. Все права защищены.
Никакая часть этого отрывка не может быть воспроизведена или перепечатана без письменного разрешения издателя.
Джошуа Коулман, доктор философии , частный психолог и старший научный сотрудник Совета современных семей. Соредактор вместе с историком Стефани Кунц в сборнике исследований современной семьи, он также является соучредителем Standing Together, центра повышения осведомленности о семейном отчуждении.
Дайте нам знать, что вы думаете по адресу [email protected]. Хотите заработать часы CE за чтение? Пройдите викторину CE.
Иллюстрация © Стефани Картер
Дети страдают от токсического стресса. Вот несколько советов о том, как мы можем помочь им исцелиться
Стресс и потрясения вредны в любое время, но пандемия заставила многие семьи отправиться в путешествие на американских горках, которое кажется бесконечным. Семьи и опекуны обеспокоены тем, что этот период большой нестабильности означает для их детей, поэтому мы обратились за ответами к психологу Дженнифер Варгас Пембертон, которая десятилетиями работала с детьми и подростками.
Пембертон является адъюнкт-профессором педагогической психологии и консультирования в программе семейной и супружеской терапии в Калифорнийском государственном университете в Нортридже, а также представителем факультета Силы Юнайтед, чартерного центра CSUN, который оказывает услуги по травмам в сообществе и на территории кампуса. Кроме того, она ведет частную практику и является директором по обучению и руководителем кризисной программы в офисе Центра помощи детям и семье на бульваре Бальбоа в Нортридже.
В целом, Пембертон сказала, что считает, что семьи, школы и наши сообщества должны использовать подход, основанный на информации о травмах, что означает, что понимание травматического опыта может повлиять на общее благополучие наших детей.
Это интервью было отредактировано и сокращено для ясности.
Вы работали с суицидальными детьми и подростками и специализируетесь на общественном здравоохранении, лечении жестокого обращения с детьми и травм, а также на проблемах психического здоровья латиноамериканцев.
Что привело вас на этот путь?
Я латиноамериканка в первом поколении. Моя семья эмигрировала из Коста-Рики. Мы с сестрой единственные, кто здесь родился, и нашим родным языком был испанский. Это часть того, что побудило меня принять участие в латиноамериканском сообществе — предоставлять услуги, необходимые малообеспеченному сообществу.
Я получил степень бакалавра психологии в Калифорнийском университете в Лос-Анджелесе, что подогрело мой интерес к психическому здоровью. Я поступила в Университет Южной Калифорнии, чтобы получить степень магистра семейного и семейного консультирования и докторскую степень в области психологии консультирования.
Полевые работы и стажировки были частью моего докторского пути, и первым из них был проект JADE (Усилия по отвлечению помощи несовершеннолетним) в Южных воротах. Эта программа была для арестованных подростков, и многие клиенты шли на риск. Вместо того, чтобы направлять их через тюремную систему, они должны были пройти эту программу.
Моя следующая стажировка была в Центре помощи детям и семье [в Нортридже], где я работаю сейчас. Я ездил туда на полевые работы. Я начал с травмы и знал, что это мне подходит. … Я занимаюсь этим 25-30 лет, и когда вы работаете с травмой, вы видите, что есть и другие проблемы, такие как посттравматическое стрессовое расстройство и депрессия, тревога и злоупотребление психоактивными веществами.
Члены медицинского сообщества иногда обращаются к шкале неблагоприятных детских переживаний (ACES) при оценке состояния детей. Не могли бы вы объяснить это?
Kaiser [и Центры США по контролю и профилактике заболеваний] провели исследование неблагоприятного детского опыта. Существует 10 различных категорий [неблагоприятного опыта], и чем выше балл, тем больше он связан с негативными последствиями для физического и психического здоровья.
До этого не было этой связи с травмой и здоровьем.
Расскажите о детях и токсическом стрессе?
Токсический стресс — это длительное переживание [чего-то] неблагоприятного, например жестокого обращения или пренебрежения.
Я использую подход с учетом травм. Когда люди думают о травме, большинство из них думают о чувствах и эмоциях, таких как печаль и депрессия. … Подход, основанный на информации о травмах, гораздо более целостный. [Какое] влияние [травмы] на мозг? На [детском] эмоциональном развитии и регулировании? [Как] это влияет на их познание… на их физиологическое состояние? На их поведение? На их самооценку?
Подумайте о пандемии. Если бы в 2018 году мы сказали друг другу: «Представьте, что там есть вирус. Представьте себе миллионы смертей. Представьте, что весь мир останавливается, и все должны оставаться внутри 24 часа в сутки. Больницы переполнены и перегружены».
Можно подумать, что вы описываете фильм.
Но вот что случилось с нами. Травма, которую мы испытали, особенно у детей, заключалась в том, что наша базовая физиологическая безопасность была подорвана.
Для общин с недостаточным обслуживанием порядок пребывания дома был несколько иным. Когда вы живете с несколькими семьями в очень замкнутом пространстве — может быть, в квартире с одной спальней — если у вас уже была тревога или депрессия, это подпитывало их. Таким образом, во время пандемии мы наблюдали больше случаев депрессии, тревоги и стресса.
Если вы подвергались домашнему насилию, этот приказ о пребывании дома означал, что вы находитесь в доме с преступником, и от вас не было спасения… Это было очень страшно для многих семей.
Как дети справляются с горем?
Для детей это может быть очень запутанным.
Поддерживая кого-либо в процессе исцеления, вы хотите начать с проверки и нормализации чувств, а затем помочь им справиться с чувствами, связанными с потерей. Поговорите о положительных воспоминаниях и переопределении отношений.
Научиться управлять эмоциями невероятно полезно, будь то горе или любые другие проблемы с психическим здоровьем.
Как дети могут быть услышаны, если у них нет словарного запаса, необходимого для решения проблем собственного психического здоровья?
Их поведение красноречивее слов. Их поведение — это то, как дети сообщают о том, что с ними происходит. Они [могут] уйти или вести себя тихо, или быть агрессивными и ударить кого-то. Если они подростки, они [могут] сбежать, злоупотреблять психоактивными веществами или порезаться.
Если агентства применяют подход, основанный на информации о травмах, они рассматривают человека целостно, включая его опыт, а не только симптомы.
Если вы используете в школе подход, основанный на информации о травмах, если у вас есть дети, которые не делают домашнее задание или проявляют агрессию, вы не будете смотреть на этого ребенка и говорить: «Это ленивый ребенок». Вместо этого вы [спрашиваете]: «Что происходит с этим ребенком?»
Если врач сможет понять, что это травма, он свяжет детей с соответствующей службой психического здоровья.
Считаете ли вы, что частота и уровень травматизма снижаются?
В какой-то степени — абсолютно. COVID-19 никуда не делся, но режима самоизоляции у нас нет, и дети возвращаются в школу, социализируются и выходят на улицу. Мы движемся вперед.
Мы полностью исцелены и над этим? Точно нет.
Иногда кажется, что наша система здравоохранения не в состоянии помочь всем, кто перенес травму и психическую боль во время пандемии. Что другие ресурсы доступны для детей и семей в маргинализированных сообществах?
Департамент психического здоровья имеет множество контрактных агентств по всему округу. Есть также центры, не входящие в состав ведомства. Есть центры, которые предоставляют терапию по ведению случаев, психологическую оценку по горячим линиям и психиатрические препараты. В школах есть терапевты на территории кампуса.
Существуют центры для переживающих утрату, такие как Центр поддержки горя «Наш дом». Общественные церкви, парки и центры отдыха в сообществе [могут помочь].
Если они могут собрать детей вместе в безопасном месте, они общаются и общаются со сверстниками.
На YouTube есть удивительные вещи, такие как йога и обучение детей игре на гитаре — так много вещей, которые могут привлечь детей с точки зрения музыки и искусства.
Чтобы вылечить детей, нам [необходимо] использовать целостный подход, включая упражнения, искусство, гигиену сна — это очень важно. А также основное питание. Есть несколько приложений, которые я даю своим клиентам и ученикам. …. Тренер по внимательности, тренер по посттравматическому стрессу, бесплатные приложения, созданные правительством.
Надеетесь ли вы найти больше решений для продвижения вперед, особенно для детей?
Мы знаем, что как человеческие существа у нас есть способность к устойчивости и способность к исцелению, и мы должны поддерживать друг друга в этом контексте. Мы знаем некоторые из стратегий, которые мы можем использовать, чтобы справиться с ситуацией. Мы можем быть культурно чувствительными.