Защита прав и законных интересов несовершеннолетних: Страница не найдена — Администрация Заводского района

Защита прав и законных интересов несовершеннолетних

В целях предупреждения преступных посягательств в отношении детей, выявления лиц, совершающих насильственные действия, в том числе родителей, законных представителей, иных членов их семей, а также принятия мер по защите прав и законных интересов несовершеннолетних на участке оперативного обслуживания линейного отдела МВД России на станции Мичуринск проводится оперативно-профилактическое мероприятие «Защита» в период с 1 по 10 июня 2021 года.

Символично, что начало данного мероприятия совпало с проведением международного Дня защиты детей.

Международный день защиты детей ‑ это, прежде всего, напоминание взрослым о необходимости соблюдения прав детей на жизнь, на свободу мнения, на образование, отдых и досуг, на защиту от физического и психологического насилия, на защиту от эксплуатации детского труда как необходимых условий для формирования гуманного и справедливого общества.

1 июня всегда отмечается проведением различных мероприятий, цель которых ‑ привлечь внимание к положению детей всего мира.

Сотрудники линейного отдела решили провести промоакцию, устроив небольшой праздник для маленьких пассажиров. Местом проведения стал вокзал станции Мичуринск-Уральский, где на плакате с изображением флага-символа праздника ребятам предложили изобразить, что для них значит счастливое детство. Кто-то рисовал цветы, солнце, веселых человечков или героев любимых мультфильмов, а кто-то написал очень важные для нас всех слова: «МИР, ДОБРО, СЧАСТЬЕ.

Веселым завершением мероприятия стали мыльные пузыри, когда дети разного возраста – постарше и самые маленькие с удовольствием выдували пузыри и радовались.

Не забыли также напомнить ребятам о правилах безопасности на железной дороге, о том, как нужно вести себя в поезде и вручили им на память правила поведения на железной дороге в картинках, брошюры, раскраски, пожелав всем счастливо пути и хорошего отдыха.

Наряду с проведенным мероприятием, в рамках ОПМ «Защита» сотрудники транспортной полиции совместными усилиями со специалистами структур системы профилактики планируют посетить неблагополучные семьи, для выявления семей несовершеннолетних, нуждающихся в помощи государства, родители, допускающие жестокость и насилие по отношению к детям, лица, вовлекающие несовершеннолетних в противоправную деятельность, будут привлечены к ответственности.

Сотрудники полиции проверят места концентрации подростков и лиц, занимающихся бродяжничеством, проведут беседы, как с подростками, так и с их родителями. Разъяснят ответственность взрослых за вовлечение несовершеннолетних в пьянство, токсикоманию и наркоманию.

Защита прав несовершеннолетних в семейных правоотношениях

В соответствии со ст. 3 Конвенции о правах ребенка государства-участники во всех действиях в отношении детей первоочередное внимание уделяют наилучшему обеспечению интересов ребенка, обязуются обеспечить ребенку такую защиту и заботу, которые необходимы для его благополучия, поскольку «ребенок ввиду его физической и умственной незрелости нуждается в специальной охране и заботе, включая надлежащую правовую защиту как до, так и после рождения».

Согласно ст. 19 данной Конвенции, Российская Федерация обязана принимать все необходимые законодательные, административные, социальные и просветительные меры с целью защиты ребенка от всех форм физического или психологического насилия, оскорбления или злоупотребления, отсутствия заботы или небрежного обращения, грубого обращения или эксплуатации, включая сексуальное злоупотребление, со стороны родителей, законных опекунов или любого другого лица, заботящегося о ребенке.

Современное семейное законодательство, в отличие от прежнего, преимущественно диспозитивно регулирует отношения, возникающие в семье, и исходит из необходимости укрепления семьи, построения семейных отношений на чувствах взаимной любви и уважения, взаимопомощи и ответственности перед семьей всех ее членов, недопустимости произвольного вмешательства кого-либо в дела семьи, обеспечения беспрепятственного осуществления членами семьи своих прав, возможности судебной защиты этих прав (ст. 1 СК РФ).

Согласно пункту 2 ст. 54 СК РФ, каждый ребенок имеет право жить и воспитываться в семье, насколько это возможно, право знать своих родителей, право на их заботу, право на совместное с ними проживание, за исключением случаев, когда это противоречит его интересам; ребенок имеет права на воспитание своими родителями, обеспечение его интересов, всестороннее развитие, уважение его человеческого достоинства.

Семья является серьезным инструментом в формировании молодого поколения и приобретении им необходимых жизненных качеств. Вместе с тем родители зачастую не занимаются специально целенаправленным воспитанием своих детей — в такой семье оно происходит стихийно. Не всегда родители, которые являются главными учителями для детей, становятся положительным примером для своих детей. Их неправильное поведение, выражающееся в противоправных и безнравственных поступках в семье и вне семьи, наносит вред воспитанию детей.

Семейное законодательство не определяет, как именно родители должны воспитывать своих детей. В статье 65 СК РФ лишь указаны действия, которые недопустимы при воспитании.

В тех случаях, когда в процессе осуществления родителями своих прав и обязанностей в отношении ребенка обеспечение интересов детей перестает быть предметом основной заботы родителей или же эта забота осуществляется в ненадлежащей форме и недостаточном объеме, несовершеннолетний в силу ст. 56 СК РФ имеет право на защиту, которую ему должно обеспечить государство в лице компетентных органов с применением правовых механизмов <9>.

В статье 8 СК РФ говорится лишь о том, что защита семейных прав осуществляется способами, предусмотренными соответствующими статьями данного Кодекса.

Одной из эффективных форм защиты семейных прав является установленная СК РФ судебная процедура лишения родительских прав (ст. 69), ограничения в родительских правах (ст. 73), отмены усыновления (ст. 140), а также восстановления в родительских правах (ст. 72, 76).

Как показывает практика, в большинстве случаев причиной обращения в суд с иском о лишении родительских прав служит ненадлежащее отношение родителей к выполнению своих обязанностей, их уклонение от воспитания и содержания детей, злоупотребление спиртными напитками, аморальный образ жизни.

Исходя из разъяснений, содержащихся в Постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 27 мая 1998 г. N 10, при доказанности виновного поведения родителя, то есть и при наличии оснований для удовлетворения иска о лишении родительских прав, суд с учетом характера поведения родителя, его личности и других конкретных обстоятельств вправе отказать в удовлетворении иска о лишении его родительских прав. Но при этом суд обязан предупредить ответчика о необходимости изменения своего отношения к воспитанию детей, возложив на органы опеки и попечительства контроль за выполнением им родительских обязанностей.

Практика показывает, что в качестве меры защиты прав несовершеннолетних судами применяется также ограничение родительских прав.

Ограничение родительских прав возможно по следующим основаниям: в случае, когда оставление ребенка с родителями (одним из них) опасно для ребенка в силу обстоятельств, не зависящих от родителей или одного из них (это могут быть психическое расстройство, иное хроническое заболевание, стечение тяжелых обстоятельств, серьезные физические дефекты и др.), и если оставление ребенка с родителями вследствие их поведения является опасным для ребенка (ст. 73 СК РФ).

Ограничение родительских прав, в отличие от лишения родительских прав, может применяться к родителям не только вследствие их виновного поведения, но и в том случае, когда опасная для ребенка обстановка возникла в результате серьезных хронических заболеваний, психического расстройства родителей (одного из них), их болезни на протяжении длительного времени, стечения тяжелых обстоятельств (например, затяжной семейный конфликт, в результате которого ребенок предоставлен самому себе) и т.п.

Восстановление в ранее ограниченных правах возможно, если основания, в силу которых родители (один из них) были ограничены в родительских правах, отпали. Суд по иску родителей (одного из них) может вынести решение о возвращении ребенка родителям (одному из них) и об отмене ограничений, предусмотренных ст. 74 СК РФ.

Статьей 72 СК РФ также предусматривается возможность восстановления в родительских правах, если родители (один из них) изменили свое поведение, образ жизни, отношение к воспитанию ребенка. При этом необходимо наличие всех перечисленных фактов в совокупности.

Судебная практика свидетельствует о том, что родители, лишенные прав в отношении своих детей и не желающие заниматься их воспитанием, редко обращаются за восстановлением в родительских правах.

Помимо указанных мер защиты прав несовершеннолетних в семейном праве предусмотрен институт отмены усыновления.

В соответствии со ст. 141 СК РФ усыновление ребенка может быть отменено в случаях, если усыновители уклоняются от выполнения возложенных на них обязанностей родителей, злоупотребляют родительскими правами, жестоко обращаются с усыновленным ребенком, являются больными хроническим алкоголизмом или наркоманией; суд вправе отменить усыновление ребенка и по другим основаниям, исходя из интересов ребенка и с учетом мнения ребенка.

При этом наличие или отсутствие вины не влияет на меру воздействия и правовой результат в случае ее применения. Эта мера применяется во всех случаях, когда усыновление перестает отвечать интересам ребенка, независимо от того, виновны в этом усыновители или нет.

Как указано в Постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 27 мая 1998 г. N 10, суды не должны оставлять без внимания выявленные при рассмотрении дел, связанных с защитой прав несовершеннолетних, факты несвоевременного принятия органами опеки и попечительства мер к защите прав и охраняемых законом интересов детей, неправильного отношения к несовершеннолетним со стороны работников детских воспитательных учреждений, школ и других учебных заведений, а также родителей; суды обязаны реагировать на эти нарушения путем вынесения частных определений в адрес соответствующих органов и организаций.

Приведенные в данной статье меры защиты несовершеннолетних в семейных правоотношениях, установленные Семейным кодексом Российской Федерации, в целом направлены на защиту одного из важнейших прав ребенка — жить и воспитываться в семье. При рассмотрении споров, связанных с воспитанием детей, судам необходимо в полной мере обеспечивать соблюдение принципа приоритета интересов несовершеннолетних.

 

 

Помощник прокурора района

 

юрист 3 класса                                                                                                                                                               И.Н. Ломов

Дата создания: 29.11.2019 14:16

Дата последнего изменения: 03.02.2020 15:28

На главную страницу

защита прав и законных интересов несовершеннолетних, в том числе имущественных прав при использовании средств материнского капитала.

Главная » Без рубрики » защита прав и законных интересов несовершеннолетних, в том числе имущественных прав при использовании средств материнского капитала.

Приоритетным направлением прокурорского надзора является
Меры по защите имущественных прав детей при улучшении жилищных условий с использованием средств материнского (семейного) капитала принимаются исходя из требований Федерального закона “О дополнительных мерах государственной поддержки семей, имеющих детей”.
В суд предъявляются иски о признании права собственности детей на приобретенное (построенное, реконструированное) жилое помещение с использованием средств (части средств) материнского (семейного) капитала, признании сделок купли-продажи недействительными, взыскании незаконно полученных средств материнского капитала.
Правил направления средств (части средств) материнского (семейного) капитала на улучшение жилищных условий, утвержденных постановлением Правительства Российской Федерации от 12 декабря подпункту “ж” пункта 13 и подпункту “в” пункта 12, подпункту “д” пункта 11, абзацу пятому пункта 10(2), подпункту “в” пункта 10, подпункту “в” пункта 9, подпункту “г” пункта 8Согласно 2007 г. N 862, к числу документов, которые предоставляются владельцем сертификата в территориальный орган Пенсионного фонда Российской Федерации в случае направления средств (части средств) материнского (семейного) капитала на улучшение жилищных условий, отнесено засвидетельствованное в установленном законодательством Российской Федерации порядке письменное обязательство в шестимесячный срок с момента наступления обстоятельств, указанных в данных нормах, оформить жилое помещение в общую собственность лица, получившего сертификат, его супруга, детей (в том числе первого, второго, третьего ребенка и последующих детей) с определением размера долей по соглашению.
Следовательно, приобретение жилого помещения с использованием средств (части средств) материнского (семейного) капитала обязывает лиц, использующих данные средства, исполнить обязательство об оформлении имущественных прав членов семьи владельца сертификата, в том числе несовершеннолетних детей.
Согласно статье 309 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее – ГК РФ) обязательства должны исполняться надлежащим образом в соответствии с условиями обязательства и требованиями закона, иных правовых актов, а при отсутствии таких условий и требований – в соответствии с обычаями или иными обычно предъявляемыми требованиями.
Защита прав и интересов детей возлагается на их родителей. Родители являются законными представителями своих детей и выступают в защиту их прав и интересов в отношениях с любыми физическими и юридическими лицами, в том числе в судах, без специальных полномочий. Родительские права не могут осуществляться в противоречии с интересами детей. Обеспечение интересов детей должно быть предметом основной заботы их родителей (пункт 1 статьи 64, пункт 1 статьи 65 Семейного кодекса Российской Федерации).
Родители, приобретая жилое помещения за счет средств материнского капитала, действуют как в своих интересах, так и в интересах несовершеннолетних детей, в связи с чем, в споре между родителями о разделе имущества в виде жилого помещения, приобретенного с использованием средств (части средств) материнского (семейного) капитала, родители представляют как свои интересы, так и интересы несовершеннолетних, в отношении которых у них имеется наступившее обязательство.

защита прав несовершеннолетних». – Санкт-Петербургская академия СК РФ

23 октября 2020 года в Санкт-Петербургском юридическом институте (филиале) Университета прокуратуры Российской Федерации состоялась IV научно-практическая конференция «Актуальные проблемы прокурорской деятельности: защита прав несовершеннолетних».

 Данная конференция вызвала большой научный и практический интерес в виду рассмотрения важных вопросов защиты прав и законных интересов несовершеннолетних и молодежи, в том числе средствами прокурорской деятельности.

Спикером пленарной части конференции выступила Коршунова Ольга Николаевна, заведующая кафедрой прокурорского надзора и участия прокурора в рассмотрении уголовных, гражданских и арбитражных дел Санкт-Петербургского юридического института (филиала) Университета прокуратуры Российской Федерации, доктор юридических наук, профессор, которая обозначила современные проблемы защиты прокурором прав несовершеннолетних.

На конференции присутствовали ведущие ученые в области прокурорской деятельности, работники органов прокуратуры Российской Федерации, представители организаций высшего образования Санкт-Петербурга, органов власти и управления, сотрудники правоохранительных органов, профессорско-преподавательского состава Университета прокуратуры РФ и других вузов Российской Федерации.

 

В работе конференции  активное участие приняли  в дистанционном режиме с применением программного обеспечения True Conf.

 

РОЗОВСКАЯ Татьяна Игоревна, декан факультета повышения квалификации Санкт-Петербургской академии Следственного комитета Российской Федерации, кандидат юридических наук, доцент, которая выступила с докладом в пленарной части конференции по теме: «Уголовная ответственность должностных лиц органов и учреждений системы профилактики безнадзорности и правонарушений несовершеннолетних в случаях совершения преступлений в отношении несовершеннолетних».

ГОРОБЕЦ Денис Геннадьевич, доцент кафедры криминалистики Ростовского филиала Санкт-Петербургской академии Следственного комитета Российской Федерации, кандидат экономических науквыступил с докладом по теме: «Сложности определения субъективной стороны доведения родителем до самоубийства своего ребенка».

 

БУТЫРЦЕВА Инна Владимировна, старший преподаватель кафедры уголовного процесса Санкт-Петербургской академии Следственного комитета Российской Федерации выступила с докладом по теме: «Информационная безопасность как одно из основных направлений в осуществлении защиты прав и законных интересов несовершеннолетних в условиях современного информационного общества».

В рабочей части конференции выступил СИРОТИНИН Дмитрий Алексеевич, старший преподаватель кафедры криминалистики Ростовского филиала Санкт-Петербургской академии Следственного комитета Российской Федерации с сообщением по теме: «Некоторые особенности организации следственных действий с участием несовершеннолетних», а также КИРЯНИНА Ирина Алексеевна, старший преподаватель кафедры уголовного процесса Нижегородского филиала Санкт-Петербургской академии Следственного комитета Российской Федерации, с сообщением Об особенностях расследования преступлений против половой неприкосновенности несовершеннолетних.

 

Таким образом, конференция стала специализированной дискуссионной площадкой для совместной научно-практической работы ученых и практиков, направленной на изучение проблем защиты прав и законных интересов несовершеннолетних, совершенствования законодательства и мер прокурорского реагирования на нарушения их прав и интересов. Так же на конференции обсуждались вопросы взаимодействия органов исполнительной и законодательной  власти  в части поиска новых путей воспитания и профилактики преступности среди несовершеннолених.

Защита прав и законных интересов несовершеннолетних детей является приоритетной задачей всех правоохранительных органов

Талдомская городская прокуратура Московской области разъясняет.

В соответствии со ст. 157 УК РФ неуплата родителем без уважительных причин в нарушение решения суда или нотариально удостоверенного соглашения средств на содержание несовершеннолетних детей, а равно нетрудоспособных детей, достигших восемнадцатилетнего возраста, если это деяние совершено неоднократно:

— наказывается исправительными работами на срок до одного года, либо принудительными работами на тот же срок, либо арестом на срок до трех месяцев, либо лишением свободы на срок до одного года.

Таким образом, для привлечения к уголовной ответственности по статье 157 УК РФ родителей, не уплачивающих алименты на содержание детей законодателем введена административная преюдиция.

Согласно статьям 80 и 85 СК РФ родители обязаны содержать своих несовершеннолетних детей. Содержание детей предполагает предоставление им необходимых для жизни материальных благ. Обязанность уплачивать алименты не зависит от наличия или отсутствия у лица заработка, иного дохода.

Также обязательными условиями (признаками) наступления уголовной ответственности по статье 157 УК РФ законодатель определил отсутствие уважительных причин и неоднократность неуплаты алиментов.

Под уважительными причинами неуплаты алиментов следует понимать обстоятельства, при которых задолженность по алиментам образовалась у лица:

в случае его болезни ;

— по вине других лиц, в частности, в связи с несвоевременной выплатой заработной платы работодателем, задержкой или неправильным перечислением банком алиментных сумм

— при наличии доказательств того, что исполнение было невозможно вследствие обстоятельств непреодолимой силы (чрезвычайные и непредотвратимые условия.

При этом приведенный перечень обстоятельств не является исчерпывающим и причины неуплаты алиментов должны устанавливаться в каждом конкретном случае отдельно.

Согласно примечанию к статье 157 УК РФ под неоднократностью понимается неуплата в нарушение решения суда или нотариально удостоверенного соглашения без уважительных причин родителем средств на содержание несовершеннолетних детей (нетрудоспособных детей) либо трудоспособными детьми на содержание нетрудоспособных родителей, которые ранее были подвергнуты административному наказанию за совершение административного правонарушения по статье 5.35.1 КоАП РФ, в период, когда такие лица считаются подвергнутыми административному наказанию.

Статья 5.35.1 КоАП РФ предусматривает административную ответственность за неуплату без уважительных причин родителями или трудоспособными детьми в нарушение решения суда или нотариально удостоверенного соглашения средств на содержание детей или нетрудоспособных родителей в течение двух и более месяцев со дня возбуждения исполнительного производства, если такие действия не содержат уголовно наказуемого деяния.

Таким образом, привлечение должника по алиментам к уголовной ответственности по статье 157 УК РФ возможно только при условии, что он ранее подвергался административной ответственности по статье 5.35.1 КоАП РФ, соответствующее постановление суда о назначении наказания по делу об административном правонарушении вступило в законную силу и не истек срок, когда должник считается подвергнутым административному наказанию.

 

 

И.о. заместителя городского прокурора                                     А.В. Маненков

 

Источник: http://intaldom.ru/novosti/zakon-i-poryadok/zashchita-prav-i-zakonnyh-interesov-nesovershennoletnih-detey-yavlyaetsya-prioritetnoy-zadachey-vseh-pravoohranitelnyh-organov

Прокуратура информирует о защите прав несовершеннолетних

Прокуратурой Выборгского района проведена проверка соблюдения прав и законных интересов несовершеннолетних, воспитывающихся в неблагополучных семьях. Установлено, что в Выборгском районе на учете УМВД района состоит 244 законных представителя из неблагополучных семей, в которых воспитывается 322 несовершеннолетних ребенка.

В период с 23 по 31 января 2013 года было обследовано 132 неблагополучных семьи, составлены акты обследования материальных и жилищно-бытовых условий семьи, взято 118 объяснений у законных представителей детей.

По результатам обследования, выявлено двое детей из неблагополучной семьи, которые нуждались в оказании экстренной помощи в связи с нахождением в условиях, представляющих опасность для жизни и здоровья. Дети были помещены в лечебно-профилактические учреждения. В отношении законных представителей этих детей УМВД района проводит проверку в порядке с. 144- ст. 145 УПК РФ.

Также в ходе проверок было выявлено 16 законных представителей, ненадлежащим образом исполняющих обязанности по воспитанию, обучению, содержанию и защите прав и законных интересов детей. Прокуратурой района возбуждено семь дел об административных правонарушениях по ч.1 ст. 5.35 КоАП РФ (Неисполнение родителями или иными законными представителями несовершеннолетних обязанностей по содержанию и воспитанию несовершеннолетних). Девять дел об административных правонарушениях по ч.1 ст. 5.35 РФ возбуждено сотрудниками ПНД МВД района. Материалы проверок направлены в Комиссию по делам несовершеннолетних Выборгского района.

В ходе проверки прокуратурой района всем законным представителям были разъяснены положения федерального законодательства в сфере труда и социального обеспечения. На момент проведения проверки 200 законных представителей из неблагополучных семей уже состояли на обслуживании в Центре помощи семье и детям Выборгского района. Вместе с тем прокуратурой района выявлено, что в нарушение ст.9 ФЗ «О профилактике безнадзорности и правонарушений несовершеннолетних» инспекторами ПНД МВД района не была направлена информация в Центр помощи семье и детям Выборгского района о 27 законных представителях из неблагополучных семей. Кроме того, информация о 8 законных представителях из неблагополучных семей не была направлена инспекторами ПНД МВД района в органы опеки и попечительства МО.

По результатам проведенных проверок в отношении 20 законных представителей районной Комиссией по делам несовершеннолетних и защите их прав направлено ходатайство о снятии с профилактического учета ПНД МВД района.

Защита прав и законных интересов несовершеннолетних

Руководители

Красногорского района

Глава МО «Красногорский район»	Заместитель главы администрации по социальным вопросам	Руководитель отдела народного образования
Корепанов Владимир  Серафимович С. Красногорское, ул. Ленина,  64, каб. 30 Телефон:  8 (34164) 2-15-33	Ремнева Лариса  Васильевна С. Красногорское, ул. Ленина,  64, каб. 42 Телефон:  8 (34164) 2-16-00	​​Иванова Наталья Геннадьевна С. Красногорское, ул. Ленина,  64, Телефон: (34164) 2-10-31

 

Комиссия по делам несовершеннолетних и защите их прав при Администрации муниципального образования «Красногорский район»:

Адрес: 427650, Удмуртская Республика, село Красногорское, улица Ленина, д.64

Телефон: (83464) 2-19-57

Контакты:

Каб. №43	Председатель Комиссии по делам несовершеннолетних и защите их прав при Администрации муниципального образования «Красногорский район», заместитель главы Администрации муниципального образования «Красногорский район» по социальным вопросам	Ремнева Лариса Васильевна	(834164) 2-14-37
Кааб. №10	Заместитель председателя Комиссии по делам несовершеннолетних и защите их прав при Администрации муниципального образования «Красногорский район», начальник отдела по делам семьи, охране прав детства и демографии Администрации муниципального образования «Красногорский район»	Иванова Ирина Леонидовна	(834164) 2-19-57
Кааб. №10	Ведущий специалист-эксперт-ответственный секретарь Комиссии по делам несовершеннолетних и защите их прав при Администрации муниципального образования «Красногорский район»	Волковец Анна Дмитриевна	(834164) 2-19-57

 

Отдел
по  делам семьи, демографии и охране прав детства
Администрации муниципального образования «Красногорский район». 

Контакты
№ каб.	Должность, Ф.И.О.	Обязанности	№ телефона, код 8(34164)
1	Начальник отдела Иванова Ирина Леонидовна	Подготовка документов на лишение родительских прав. Организация работы общественных комиссий.  Систематический контроль работы отдела. Работа с электронной почтой и сайтом.	2-19-57
2	Ведущий специалист – эксперт по охране прав детства Веретенникова Наталья Викторовна	предоставление государственных и муниципальных услуг по опеке и попечительству, усыновлению (удочерению).  Организация работы по различным формам семейного устройства.	2-19-57
3	Ведущий специалист- эксперт- ответственный секретарь комиссии по делам несовершеннолетних и защите их прав Волковец Анна Дмитриевна	секретарь Комиссии по делам несовершеннолетних и защите их прав. Ведение банка данных семей, находящихся в социально опасном положении.	2-19-57
4	Ведущий документовед по опеке и попечительству Стародумова Елена Викторовна	ведение банка данных по детям-сиротам. Выдача разрешений для трудоустройства несовершеннолетних. Ведет делопроизводство сектора. Подготовка проектов постановлений на совершение сделок с имуществом несовершеннолетних.	2-19-57

 

 

Уполномоченный по правам ребенка

в Удмуртской Республике

 

Авдеева Ольга Леонидовна

Адрес: г. Ижевск, ул. Лихвинцева, 25 (Резиденция Главы Удмуртской Республики)

Тел.: 8 (3412) 571-049, 8 (3412) 571-027

 

 

Уполномоченный по правам ребенка

в Красногорском районе УР

 

Иванова Ирина Леонидовна

Адрес: 427650, Удмуртская Республика,

село Красногорское, улица Ленина, д.64, каб. №10

№ телефона, код  (834164) 2-19-57

 

 

Прокурор

Красногорского района УР

 

Артемьев Максим Александрович

с. Красногорское, ул. Ленина, 64

Телефон: (34164) 2-17-59

 

Инспектор по делам несовершеннолетних

ОП «Красногорское»

 

Кандакова Елена Геннадьевна

УР, с. Красногорское, ул. Пушкина, д.2,

Телефон: (34164) 2-12-92​

Следственное управление

Следственного комитета

Российской Федерации

по Удмуртской Республике

 

ТЕЛЕФОННАЯ ЛИНИЯ

«РЕБЁНОК В ОПАСНОСТИ»

 

8(3412) 41-39-90

 

ТЕЛЕФОН ДОВЕРИЯ

8(3412) 41-39-10​

МОЛОДЕЖНЫЙ ТЕЛЕФОН ДОВЕРИЯ

Мобильный  8 800-100-80-72

Городской 8(3412) 65-80-72​​

Законные интересы | ICO

Кратко

• Законные интересы — это наиболее гибкая законная основа для обработки, но вы не можете предполагать, что она всегда будет наиболее подходящей.
• Вероятно, это будет наиболее подходящим вариантом, когда вы используете данные людей так, как они разумно ожидали, и которые имеют минимальное влияние на конфиденциальность, или когда есть веские основания для обработки.
• Если вы решите полагаться на законные интересы, вы берете на себя дополнительную ответственность за учет и защиту прав и интересов людей.
• Государственные органы могут полагаться только на законные интересы, если они обрабатывают данные по законной причине, отличной от выполнения своих задач в качестве государственного органа.
• Основание законных интересов включает три элемента. Это помогает думать об этом как о трехчастном тесте. Тебе следует:
  • идентифицируют законный интерес;
  • показывают, что для его достижения необходима обработка; и
  • уравновешивает его интересы, права и свободы человека.
• Законные интересы могут быть вашими собственными интересами или интересами третьих лиц. Они могут включать коммерческие интересы, индивидуальные интересы или более широкие общественные выгоды.
• Обработка должна быть обязательной. Если вы можете разумно достичь того же результата другим, менее навязчивым способом, законные интересы не будут применяться.
• Вы должны найти баланс между вашими интересами и личными интересами. Если они не будут разумно ожидать обработки или если это может причинить неоправданный вред, их интересы могут иметь приоритет над вашими законными интересами.
• Ведите запись оценки ваших законных интересов (LIA), чтобы при необходимости продемонстрировать соответствие.
• Вы должны указать подробности своих законных интересов в своей информации о конфиденциальности.

Контрольные списки

☐ Мы проверили, что законные интересы являются наиболее подходящей основой.

☐ Мы осознаем свою ответственность по защите интересов человека.

☐ Мы провели оценку законных интересов (LIA) и записали ее, чтобы убедиться, что мы можем обосновать свое решение.

☐ Мы определили соответствующие законные интересы.

☐ Мы проверили, что обработка необходима и есть не менее навязчивый способ добиться того же результата.

☐ Мы провели тест на равновесие и уверены, что интересы человека не перевешивают законные интересы.

☐ Мы используем данные отдельных лиц только так, как они могли бы ожидать, если у нас нет очень веской причины.

☐ Мы не используем данные людей так, как они сочтут навязчивыми или которые могут причинить им вред, если у нас нет очень веской причины.

☐ Если мы обрабатываем данные детей, мы уделяем особое внимание защите их интересов.

☐ Мы продумали меры предосторожности для уменьшения воздействия там, где это возможно.

☐ Мы рассмотрели возможность отказа от участия.

☐ Если наше LIA выявляет значительное влияние на конфиденциальность, мы решили, нужно ли нам также проводить DPIA.

☐ Мы постоянно пересматриваем наше LIA и повторяем его, если обстоятельства изменятся.

☐ Мы включаем информацию о наших законных интересах в нашу информацию о конфиденциальности.

Вкратце

Что такое основание для «законных интересов»?

Статья 6 (1) (f) дает вам законное основание для обработки, если:

«обработка необходима для целей законных интересов, преследуемых контролером или третьей стороной, за исключением случаев, когда такие интересы перекрываются интересами или основными правами и свободами субъекта данных, которые требуют защиты персональных данных, в частности, когда Субъект данных — ребенок.”

Это можно разбить на три части:

1. Цель проверки: преследуете ли вы законный интерес?
2. Проверка на необходимость: Нужна ли для этого обработка?
3. Проверка равновесия: перевешивают ли интересы человека законные?

Широкий спектр интересов может быть законным. Это могут быть ваши собственные интересы или интересы третьих сторон, а также коммерческие интересы, а также более широкие общественные выгоды.Они могут быть убедительными или тривиальными, но тривиальные интересы легче преодолеть в тесте на равновесие.

GDPR Великобритании специально упоминает использование данных клиентов или сотрудников, маркетинг, предотвращение мошенничества, внутригрупповые переводы или ИТ-безопасность в качестве потенциальных законных интересов, но это не исчерпывающий список. В нем также говорится, что у вас есть законный интерес в раскрытии властям информации о возможных преступных действиях или угрозах безопасности.

«Необходимый» означает, что обработка должна быть целевым и соразмерным способом достижения вашей цели.Вы не можете полагаться на законные интересы, если есть другой разумный и менее навязчивый способ добиться того же результата.

Вы должны сбалансировать свои интересы с интересами человека. В частности, если они не будут разумно ожидать, что вы будете использовать данные таким образом, или это может нанести им неоправданный вред, их интересы, вероятно, будут преобладать над вашими. Однако ваши интересы не всегда должны совпадать с интересами человека. Если есть конфликт, ваши интересы могут преобладать до тех пор, пока есть четкое оправдание воздействия на человека.

Когда мы можем полагаться на законные интересы?

Законные интересы — это наиболее гибкая законная основа, но вы не можете предполагать, что она всегда будет подходить для всей вашей обработки.

Если вы решите полагаться на законные интересы, вы берете на себя дополнительную ответственность за обеспечение полного учета и защиты прав и интересов людей.

Законные интересы, скорее всего, будут подходящей основой для использования данных способами, которые люди разумно ожидают и которые оказывают минимальное влияние на конфиденциальность.Если есть влияние на людей, оно все равно может применяться, если вы можете показать, что обработка дает еще более убедительную выгоду и влияние оправдано.

Вы можете полагаться на законные интересы в маркетинговой деятельности, если можете показать, что то, как вы используете данные людей, соразмерно, оказывает минимальное влияние на конфиденциальность, и люди не будут удивлены или, вероятно, будут возражать — но только если вам не нужно согласие в соответствии с PECR. См. Наше Руководство по PECR, чтобы узнать больше о том, когда вам нужно согласие на электронный маркетинг.

Вы можете учитывать законные интересы при обработке данных детей, но вы должны проявлять особую осторожность, чтобы обеспечить защиту их интересов. Ознакомьтесь с нашим подробным руководством по детям и GDPR Великобритании.

Вы можете полагаться на законные интересы, чтобы на законных основаниях раскрыть личные данные третьей стороне. Вы должны подумать, зачем им нужна информация, нужна ли она на самом деле и что они будут с ней делать. Вам необходимо продемонстрировать обоснованность раскрытия информации, но в их обязанности входит определение законных оснований для собственной обработки.

Вам следует избегать использования законных интересов, если вы используете личные данные способами, которых люди не понимают и не ожидают разумно, или если вы думаете, что некоторые люди будут возражать, если вы им это объясните. Вам также следует избегать этой основы для обработки, которая может причинить вред, если вы не уверены, что, тем не менее, есть веская причина для продолжения, которая оправдывает воздействие.

Если вы являетесь государственным органом, вы не можете полагаться на законные интересы при обработке, которую вы выполняете для выполнения своих задач в качестве государственного органа.Однако, если у вас есть другие законные цели, выходящие за рамки ваших задач в качестве государственного органа, вы можете учитывать законные интересы, где это уместно. Это будет особенно актуально для государственных органов с коммерческими интересами.

См. Нашу страницу с руководством о законных основаниях для получения дополнительной информации об альтернативах законным интересам и о том, как решить, какое основание выбрать.

Как мы можем применить законные интересы на практике?

Если вы хотите полагаться на законные интересы, вы можете использовать трехэтапный тест, чтобы оценить, применимо ли оно.Мы называем это оценкой законных интересов (LIA), и вы должны сделать это до начала обработки.

LIA — это тип легкой оценки риска, основанный на конкретном контексте и обстоятельствах. Это поможет вам убедиться в законности вашей обработки. Регистрация вашего LIA также поможет вам продемонстрировать соблюдение в соответствии с вашими обязательствами по подотчетности согласно статьям 5 (2) и 24. В некоторых случаях LIA будет довольно коротким, но в других необходимо будет рассмотреть больше.

Во-первых, определите законные интересы. Считайте:

• Почему вы хотите обрабатывать данные — чего вы пытаетесь достичь?
• Кому выгодна переработка? В каком смысле?
• Есть ли какие-то более широкие общественные выгоды от обработки?
• Насколько важны эти преимущества?
• Каковы были бы последствия, если бы вы не смогли продолжить?
• Будет ли использование вами данных неэтичным или незаконным?

Во-вторых, примените проверку необходимости.Считайте:

• Действительно ли эта обработка способствует развитию этого интереса?
• Это разумный способ сделать это?
• Есть ли другой менее навязчивый способ добиться того же результата?

В-третьих, проведите тест на балансировку. Подумайте о влиянии вашей обработки и о том, перевешивает ли она выявленный вами интерес. Возможно, вам будет полезно подумать о следующем:

• Каков характер ваших отношений с человеком?
• Являются ли какие-либо данные конфиденциальными или конфиденциальными?
• Ожидают ли люди, что вы будете использовать их данные таким образом?
• Вы счастливы им это объяснить?
• Некоторые люди могут возразить или сочтут это навязчивым?
• Какое возможное влияние на человека?
• Насколько сильно это может на них повлиять?
• Вы обрабатываете данные детей?
• Есть ли другие уязвимости среди людей?
• Можете ли вы принять какие-либо меры предосторожности для минимизации воздействия?
• Можете ли вы предложить отказ?

Затем вам необходимо принять решение о том, считаете ли вы, что законные интересы по-прежнему являются подходящей основой.Не существует надежной формулы для результата теста на равновесие, но вы должны быть уверены, что ваши законные интересы не перевешиваются выявленными вами рисками.

Ведите учет своего LIA и результатов. Для этого не существует стандартного формата, но важно записывать свои мысли, чтобы показать, что у вас есть надлежащие процессы принятия решений, и оправдать результат.

Следите за своим LIA и обновляйте его, если есть существенные изменения в целях, характере или контексте обработки.

Если вы не уверены в результате проверки балансировки, может быть безопаснее поискать другое законное основание. Законные интересы не всегда являются наиболее подходящей основой для обработки, которая является неожиданной или высокорисковой.

Если ваше LIA выявляет значительные риски, подумайте, нужно ли вам проводить DPIA для более подробной оценки риска и потенциального смягчения. См. Наше руководство по DPIA для получения дополнительной информации.

Что еще нужно учитывать?

Вы должны сообщить людям в своей информации о конфиденциальности, что вы полагаетесь на законные интересы, и объяснить, каковы эти интересы.

Если вы хотите обрабатывать персональные данные для новой цели, вы можете продолжить обработку в соответствии с законными интересами до тех пор, пока ваша новая цель совместима с вашей первоначальной целью. Мы по-прежнему рекомендуем вам провести новую LIA, так как это поможет вам продемонстрировать совместимость.

Если вы полагаетесь на законные интересы, право на переносимость данных не применяется.

Если вы полагаетесь на законные интересы в прямом маркетинге, право на возражение является абсолютным, и вы должны прекратить обработку, когда кто-то возражает.Для других целей вы должны прекратить, если вы не можете доказать, что ваши законные интересы достаточно убедительны, чтобы переопределить права человека. Подробнее об этом см. В нашем руководстве по правам человека.

«Основы для детей» — руководство по защите личных данных детей | 18/03/2021

В конце прошлого года DPC опубликовал подробный проект руководящего документа под названием « Детский фронт и центр: основы ориентированного на детей подхода к обработке данных » (или для краткости «Основы») .В Основах изложено 14 ключевых принципов, которым организации должны следовать при обработке данных о детях, и их должны соблюдать все организации, обрабатывающие данные о детях. Сюда входят услуги, которые предназначены, предназначены для детей или могут быть доступны детям. В Ирландии в целях защиты данных ребенком считается лицо моложе 18 лет.

14 основных принципов Основ:

1. Уровень защиты: Поставщики онлайн-услуг должны обеспечивать «минимальный уровень» защиты для всех пользователей, если только они не применяют подход, основанный на оценке риска, для проверки возраста своих пользователей, чтобы меры защиты, изложенные в Основах, применялись к вся обработка данных детей.
2. Четкое согласие: Если ребенок дает согласие на обработку своих данных, это согласие должно быть добровольным, конкретным, информированным и недвусмысленным, выражаться в виде четкого заявления или утвердительного действия.
3. Нулевое вмешательство: Если вы полагаетесь на законные интересы в качестве законной основы для обработки личных данных детей, вам необходимо убедиться, что эти законные интересы не мешают, не противоречат и не оказывают отрицательного воздействия на на любом уровне , наилучшие интересы ребенка.
4. Знайте свою аудиторию: Поставщики сетевых услуг должны предпринять шаги для идентификации своих пользователей и обеспечить, чтобы в услугах, предназначенных, предназначенных для детей или к которым они могли получить доступ, были приняты меры по защите данных, ориентированные на детей.
5. Информация в каждом случае: Дети имеют право получать информацию об обработке их личных данных независимо от правового основания, на которое они ссылаются. Это даже тот случай, когда родитель от их имени дал согласие на обработку их личных данных.
6. Прозрачность, ориентированная на детей: Информация о конфиденциальности об использовании личных данных должна быть предоставлена ​​кратким, прозрачным, понятным и доступным способом, с использованием ясного и простого языка, который легко понять и соответствует возрасту ребенка.
7. Позвольте детям высказать свое мнение: Помните, что дети являются субъектами данных сами по себе и имеют права в отношении своих личных данных в любом возрасте. Таким образом, DPC считает, что им должно быть разрешено осуществлять свои права на защиту данных в любом возрасте, если они имеют для этого возможность и это в их интересах.
8. Согласие не меняет детства: Тот факт, что у вас есть действительное согласие ребенка или его родителя / опекуна, не означает, что вы можете относиться к ребенку как к взрослому. Вам по-прежнему необходимо обеспечить особую защиту, которой дети заслуживают в соответствии с GDPR.
9. Ваша платформа, ваша ответственность: Компании, получающие доход от предоставления или продажи услуг с помощью цифровых и онлайн-технологий, представляют особый риск для прав и свобод детей.Если такая компания использует проверку возраста и / или полагается на согласие родителей для обработки, DPC будет ожидать, что она приложит дополнительные усилия, чтобы доказать эффективность своих мер по проверке возраста и проверке согласия родителей.
10. Не закрывайте детей-пользователей и не снижайте их опыт: Если ваша услуга предназначена, предназначена для детей или может быть доступна для них, вы не можете обойти свои обязательства, просто отключив их или лишая их богатый опыт обслуживания.
11. Минимальный возраст пользователей не является оправданием: Вы не можете освободить себя от ответственности контролера перед детьми-пользователями, просто заявив, что дети младше определенного возраста не приветствуются на вашей платформе / сервисе. Если ваша услуга не предназначена для детей младше определенного возраста, вам необходимо предпринять шаги, чтобы убедиться, что ваши механизмы проверки возраста эффективны и не позволяют детям младше этого возраста получить доступ к вашей услуге. Если это не жизнеспособный вариант, вам необходимо убедиться, что приняты соответствующие меры защиты данных для защиты положения детей-пользователей как ниже, так и выше официального возрастного порога пользователя.
12. Запрет на профилирование: Не указывайте детей в маркетинговых или рекламных целях, если вы не можете четко показать, как и почему это в их интересах.
13. Выполните DPIA: Вам следует провести оценку воздействия на защиту данных для всей обработки личных данных детей, учитывая их особую уязвимость. Наилучшие интересы ребенка должны быть ключевым соображением в любом DPIA и должны перевешивать ваши коммерческие интересы или интересы третьей стороны.
14. Сделайте это: Поставщики онлайн-услуг, которые регулярно обрабатывают личные данные детей, должны, по замыслу и по умолчанию, иметь неизменно высокий уровень защиты данных, который «встроен» во все их службы.

Следующие шаги

Основы открыты для публичных консультаций до конца этого месяца (31 ^st марта), после чего будет опубликована окончательная версия. Материалы от всех заинтересованных сторон приветствуются и могут быть отправлены по адресу childrensconsultation @ dataprotection.т.е.

Учитывая, что Основы будут определять подход DPC к надзору, регулированию и правоприменению в области обработки персональных данных детей, всем контролерам, которые обрабатывают данные детей, следует внимательно изучить это руководство и принять его рекомендации к сведению.

Основы ориентированного на детей подхода к обработке данных Предварительная версия для консультации

Законный интерес — что это такое и когда он применяется?

GDPR (Общий регламент по защите данных) определяет шесть условий, при которых организации могут обрабатывать персональные данные.

Четыре из этих условий относительно не требуют пояснений: договорные требования, юридические обязательства, жизненно важные интересы и задачи, выполняемые в общественных интересах.

Остается согласие и законный интерес, которые необходимо раскрыть более подробно.

Мы уже говорили о согласии, поэтому здесь мы сосредоточимся на законных интересах. Мы описываем, как это работает, приводим примеры того, где это применимо, и объясняем, как вы можете это продемонстрировать.

---

Что такое законный интерес?

Законный интерес — наиболее гибкая из законных оснований GDPR для обработки персональных данных.Теоретически это применимо всякий раз, когда организация использует персональные данные так, как этого ожидает субъект данных.

«Интересы» здесь могут относиться практически ко всему, включая коммерческие интересы организации или третьей стороны или более широкие общественные выгоды.

Как правило, условие применяется, когда:

• Обработка не требуется по закону, но от этого есть явная выгода;
• Существует небольшой риск нарушения конфиденциальности субъектов данных при обработке; и
• Субъект данных должен разумно ожидать, что его данные будут использоваться таким образом.

Может показаться, что законные интересы являются наиболее подходящей законной основой для всех ваших действий по обработке данных, но это не так. Давай узнаем почему.

---

Узнайте больше о GDPR, загрузив нашу бесплатную зеленую книгу «Общие правила защиты данных ЕС — Руководство по соблюдению».

---

Законные интересы и права субъектов данных

За гибкость законных интересов приходится платить; организации, которые его используют, должны тщательно обосновать это в своей документации.

В отличие от других законных оснований неясно, как применяется это условие. Если вы не сможете обосновать свои доводы, субъекты данных смогут возражать против обработки и вынудить вас удалить свои записи.

Они могут сделать это через DSAR (запрос доступа к субъекту данных), который дает им полную запись данных, которые вы храните, и цель их сбора.

Если они не согласны с вашим обоснованием законных интересов, вы должны доказать обратное.

Принимая во внимание риски, связанные с незаконным сбором данных в соответствии с GDPR, в том числе возможность наложения крупного штрафа, подвергать вашу документацию такой проверке рискованно.

В таком случае лучше всего стереть данные истца из ваших записей.

Если это произойдет один или два раза, вам не обязательно беспокоиться, но если это станет закономерностью, это означает, что ваше оправдание не обосновано и что данные могли быть собраны незаконно.

Примеры того, когда может применяться законный интерес

GDPR выделяет следующие конкретные типы обработки, которые считаются законными интересами:

• Предотвращение мошенничества
• Сетевая и информационная безопасность
• Указание на возможные преступные действия или угрозы общественной безопасности

Обработка данных сотрудников или клиентов, прямой маркетинг и внутригрупповые административные переводы, вероятно, также будут считаться законными интересами.

Давайте рассмотрим конкретный пример типа обработки, которая считается законным интересом.

Организация изучает способ хранения личных данных соискателей. Закон требует хранить эту информацию в течение шести месяцев на случай, если кандидат подаст иск о дискриминации.

Однако организация решает, что она хочет хранить данные дольше указанного срока, поскольку она предвидит сценарии, в которых кандидат не подходит для рекламируемой роли, но они могут быть подходящими для будущей должности.

В этом случае организация имеет право хранить личные данные при условии соблюдения законных интересов.

Субъект данных предоставил организации свои данные; риск неправильного использования невелик, и его сохранение выгодно как для заявителя, так и для организации.

---

Уместен ли законный интерес для маркетинговых целей?

Один из наиболее распространенных вопросов, связанных с законным интересом, — можно ли использовать его для прямого маркетинга.

Это одна из основных причин, по которой организации собирают персональные данные, и, помимо согласия, которое намного сложнее получить и поддерживать в соответствии с GDPR, существует несколько вариантов хранения персональных данных для маркетинговых целей.

Таким образом, многие компании возлагают свои надежды на законный интерес. Но оправданы ли они? Ответ, как и во многих случаях, связанных с GDPR, заключается в том, что это зависит от обстоятельств.

Статья 47 Регламента гласит, что «цели прямого маркетинга могут рассматриваться как осуществляемые в законных интересах», но ключевое слово «может».

Если вы уверены, что ваша маркетинговая практика соответствует критериям законного интереса, изложенным в этом блоге, у вас, вероятно, все в порядке.

Но если вам нужно что-то более определенное, чем «вероятно, нормально», вы всегда можете провести проверку обоснованности интересов, которую мы объясним в следующем разделе.

---

Как продемонстрировать законный интерес

Ключ к тому, считается ли обработка законной, зависит от оговорки, изложенной в статье 6 GDPR — i.е. перевешивает ли преимущества, которые дает сбор данных,

интересов или основных прав и свобод субъекта данных, которые требуют защиты личных данных, в частности, если субъектом данных является ребенок.

Как узнать, что это так? ICO (Управление комиссара по информации), британский орган по защите данных, предлагает использовать трехэтапный тест.

Первая часть — это целевой тест , который помогает вам решить, можно ли считать обработку законным интересом.Он состоит из следующих вопросов:

• Почему вы хотите обрабатывать данные? Чего вы пытаетесь достичь?
• Кому выгодна переработка? В каком смысле?
• Есть ли какие-то более широкие общественные выгоды от обработки?
• Если да, насколько значительны эти преимущества?
• Каковы были бы последствия, если бы вы не смогли обработать эту информацию?
• Будет ли использование вами данных неэтичным или незаконным?

Вторая часть — это тест на необходимость , который поможет вам решить, является ли законный интерес наиболее подходящей законной основой.Он состоит из следующих вопросов:

• Помогает ли эта обработка вашим интересам?
• Является ли обработка этой информации разумным способом защиты этих интересов?
• Есть ли менее навязчивый способ добиться того же результата?

Заключительная часть — это балансирующий тест , который помогает вам решить, перевешивают ли интересы субъекта данных законный интерес. Он состоит из следующих вопросов:

• Каков характер ваших отношений с субъектом данных?
• Являются ли их личные данные конфиденциальными или конфиденциальными?
• Ожидали ли люди, что вы будете использовать их данные таким образом?
• Вы счастливы им это объяснить?
• Некоторые люди могут возразить или сочтут это навязчивым?
• Какое возможное влияние на человека?
• Насколько сильно это может на них повлиять?
• Вы обрабатываете данные детей?
• Уязвимы ли какие-либо люди в какой-либо степени?
• Можете ли вы принять меры предосторожности для минимизации воздействия?
• Уязвимы ли какие-либо люди в какой-либо степени?

Вам не нужно документировать свои ответы на каждый из этих вопросов, чтобы оправдать законные интересы, но стоит рассмотреть их все, чтобы убедиться, что вы ничего не упустили.

Затем ваша документация должна резюмировать ваши мысли, показывая, что вы учли свои обязательства по обеспечению безопасности личной информации субъектов данных.

---

Опыт в области конфиденциальности данных с ИТ-управлением

Вам нужны дополнительные инструкции о том, как собирать личные данные в соответствии с требованиями GDPR?

Если да, то мы создали учебный курс, посвященный тонкостям сбора конфиденциальной информации.

Учебный курс по основам конфиденциальности для маркетологов объясняет соображения конфиденциальности, которые необходимо учитывать при создании и поддержке веб-сайтов, приложений и кампаний цифрового маркетинга.

Вы также узнаете о влиянии соответствующих законов на ваш бизнес и о требованиях, которые вы должны соблюдать при использовании маркетинговых инструментов, таких как аналитика и реферальные программы.

---

Версия этого блога была первоначально опубликована 27 февраля 2020 года.

GDPR Законные интересы

В соответствии с законными интересами GDPR — это наиболее гибкая законная основа для обработки данных.

Какие законные интересы являются законным основанием для обработки данных?

В статье 6 (1) (f) GDPR представлена ​​законная основа для обработки, называемая законными интересами. Там написано:

«[где] обработка необходима для целей законных интересов, преследуемых контролером или третьей стороной, за исключением случаев, когда такие интересы перекрываются интересами или основными правами и свободами субъекта данных, которые требуют защиты личных данных.”

Как компании выясняют, преследуют ли они законный интерес?

«Законные интересы» охватывают широкий спектр интересов, будь то интересы компании, третьих лиц, коммерческие или более широкие социальные интересы.

GDPR говорит, что примеры законных интересов включают (но не ограничиваются):

• Использование данных клиента или сотрудника
• Маркетинг
• Предотвращение мошенничества
• Внутригрупповые переводы
• ИТ-безопасность

Эти три вопроса могут помочь определить законные интересы в отношении сбора и использования данных:

1. Цель: зачем вам данные?
2. Необходимость: нужна ли обработка данных по первому назначению?
3. Уравновешивание: перевешивают ли интересы человека законные?

Обработка данных должна быть целенаправленной и сбалансированной для достижения общей цели.На законные интересы нельзя полагаться как на законное основание для обработки данных, если существует другой, менее навязчивый способ достижения той же цели.

Когда законные интересы уместны и законны?

Это наиболее гибкая законная основа для сбора данных, но не всегда лучший вариант.

Законные интересы наиболее подходят в качестве законной основы, когда компании используют личные данные таким образом, на который люди могут разумно рассчитывать. Если он затрагивает отдельных лиц, он все равно может применяться, если контролирующая компания может обосновать наличие веской причины для воздействия, которое будет иметь обработка.

Компании могут полагаться на законные интересы в маркетинговых целях, если они могут доказать, что использование данных соразмерно и справедливо по отношению к пользователю. Он должен иметь минимальное влияние на пользователя с точки зрения конфиденциальности и иметь причину, которой люди не будут удивлены.

Если обработка данных детей считается законной, необходимо проявлять особую осторожность для защиты интересов пользователей.

Избегать законных интересов в качестве законного основания, если:

• Вы думаете, что люди ночной объект.
• Вы думаете, что люди не ожидают, что вы будете использовать их данные в своих целях.
• Вы думаете, что люди не поймут.
• Если обработка данных может причинить вред.
• Если вы являетесь государственным органом, государственные органы не могут полагаться на законные интересы при обработке данных, если только это не связано с коммерческими интересами.

Вам нужна оценка законных интересов (LIA)?

Прежде чем приступить к обработке данных, проведите оценку рисков LIA в зависимости от конкретной цели данных.Это поможет определить законность обработки данных.

Зарегистрируйте LIA в соответствии с обязательством подотчетности, которое можно найти в статьях 5 (2) и 24 документа GDPR. Чтобы определить законный интерес, спросите следующее:

• Какова общая цель обработки данных?
• Кто выиграет от обработки данных и как?
• Каковы более широкие общественные выгоды от обработки данных?
• Может ли использование вами данных быть неэтичным или незаконным?

Чтобы решить, нужно ли это, спросите:

• Будет ли эта обработка данных активно способствовать общему интересу?
• Это разумный способ достичь цели?
• Может быть менее навязчивый способ добиться того же результата?

Чтобы решить, правильно ли он сбалансирован для пользователей, спросите:

• Каковы отношения между компанией и пользователем?
• Считаются ли какие-либо данные конфиденциальными или особенными?
• Может ли пользователь разумно ожидать, что вы будете использовать его данные таким образом?
• Могут ли некоторые пользователи возразить и сказать, что это слишком навязчиво?
• Как обработка данных повлияет на человека?
• Какие меры предосторожности вы можете принять, чтобы свести к минимуму воздействие?

Из этого вы можете принять решение о том, является ли законный интерес подходящим законным решением или вам следует найти более подходящее основание.

Для получения дополнительной информации и подробного руководства по законным интересам посетите веб-сайт ICO здесь.

границ | Выход в игру: конфиденциальность, защита данных, здоровье детей и исследование COVID-19

Введение

То, что дети уязвимы, — аксиома. Без полностью сформированных познавательных способностей и отсутствия жизненного опыта дети нуждаются в помощи родителей, гражданского общества и государства, чтобы заботиться о своих интересах. Во время пандемии COVID-19 их уязвимость как группы, так и отдельных лиц только увеличилась.Угрозы биологическому существованию граждан вынудили использовать государственную власть для изменения повседневной общественной жизни. Несмотря на такие изменения, вызывает сожаление тот факт, что права и интересы детей в значительной степени игнорируются. Действительно, для сегодняшних детей в нынешних обстоятельствах есть определенная ирония. По большому счету, дети и подростки на самом деле менее биологически, уязвимы к COVID-19, избавившись от наихудших последствий болезни. Тем не менее, там, где такая правовая и политическая власть используется в ответ на биологическую уязвимость взрослых, дети могут оказаться пешками из-за своей политической уязвимости (Larcher and Brierley, 2020).

С пандемией COVID-19 мы находимся на пике сбора, использования и раскрытия данных о детях. В этой статье мы утверждаем, что по-новому взглянуть на проблемы защиты данных с детьми в контексте исследований в области здравоохранения давно назрело. Сначала мы обрисовываем возможности и проблемы с данными о детях. Они незаменимы одновременно для защиты прав и интересов детей и, тем не менее, представляют опасность для их благополучия при ненадлежащем использовании. Затем мы исследуем права детей на неприкосновенность частной жизни и защиту данных в соответствии с Конвенцией о правах ребенка (CRC; 1989) и Общим регламентом о защите данных (GDPR; 2016).Мы утверждаем, что отсутствие четких, ориентированных на детей положений означает, что необходимо применять высоко контекстный подход, чтобы понять взаимосвязь частной жизни детей с исследованиями в области здравоохранения. Таким образом, мы изучаем три конкретных вопроса, касающихся детей и исследования COVID-19: согласие, сохранение данных и оценка воздействия на защиту данных. Каждый из этих трех вопросов представляет собой тонкое упражнение по уравновешиванию с несколькими четкими правилами. В заключение мы призываем уделять повышенное внимание потребностям детей в защите данных в медицинских исследованиях.

Данные о детях: возможности и проблемы

Во время пандемии жизнь детей изменилась. Многие посещают школу виртуально — большую часть дня находятся в системе, чтобы общаться со своими одноклассниками и учителями. Даже для детей, которые ходят в школу лично, управление их образованием резко изменилось. Как и в случае других вспышек инфекционных заболеваний, часто используется отслеживание контактов, раскрывающее потенциально конфиденциальную информацию о взаимодействиях детей с другими людьми, особенно в случае подростков (Berman et al., 2020). До сих пор активно обсуждается вопрос о том, ответственны ли открытые школы за увеличение числа случаев COVID-19 среди детей и подростков, при этом некоторые утверждают, что дети не являются суперраспространителями, о которых многие поначалу беспокоились (Munro and Faust, 2020), а другие утверждают, что дети играют ключевую роль в передаче инфекции от сообщества (Hyde, 2020). Независимо от обоснованности любой гипотезы, когда школы открыты, необходимо учитывать распределение и приоритетность тестирования COVID-19 (Mathew, 2020; Pettit et al., 2020), которые снова генерируют дополнительные данные о состоянии здоровья детей и их семей.

Если обратиться к контексту медицинских исследований, существует широкий круг вопросов, касающихся воздействия коронавируса 2 (SARS-CoV-2) на детей с тяжелым острым респираторным синдромом. Это варьируется от опасений по поводу мультисистемного воспалительного синдрома у детей (MIS-C), связанного с COVID-19 (Consiglio et al., 2020; Jiang et al., 2020; Jones et al., 2020; Verdoni et al., 2020) вовлечению детей в клинические испытания вакцин (Anderson et al., 2020), который в конечном итоге будет включать постоянный мониторинг фазы IV (Nell, 2018), к психологическим потерям, которые социальное дистанцирование и приказы оставаться дома оказывали на детей (Cardenas et al., 2020). Это не говоря уже о необходимости разработки терапевтических средств, улучшения протоколов лечения и других приложений клинических знаний таким образом, чтобы они отвечали конкретным физиологическим потребностям детей. Решение этой проблемы масштабов пандемии требует широкого обмена данными между международными исследовательскими группами таким образом, чтобы обеспечить соблюдение прав и интересов детей и поддержание общественного доверия.

Большие данные представляют собой проблемы и возможности для детей (Берман и Олбрайт, 2017; Альмог и Франко, 2020). Права и интересы детей могут быть реализованы посредством тщательного анализа данных в различных областях — от клинических до экологических и образовательных. В контексте здравоохранения большие данные в форме данных -omics начали показывать успех в стратификации больных детей (Ding et al., 2019). Комитет по правам ребенка призвал государства проводить исследования с участием детей, «чтобы узнать об их проблемах со здоровьем, потребностях в развитии и ожиданиях в качестве вклада в разработку эффективных мероприятий и программ здравоохранения» (Комитет Организации Объединенных Наций по правам ребенка). Ребенок, 2013а).Комитет также считает, что данные о ключевых проблемах и детерминантах здоровья следует собирать с помощью обычных систем медицинской информации и исследований (Комитет ООН по правам ребенка, 2013a).

В то же время данные могут использоваться против прав и интересов детей посредством профилирования, целевой рекламы и неоправданной дискриминации. И обеспокоенность по поводу данных о детях растет. Родители беспокоятся о том, у кого есть доступ к данным о своих детях и для каких целей они могут использоваться (Barassi, 2020).Социологические исследования показывают, что опасения относительно того, кто может поделиться тем, с кем, разделяют оба родителя (Barassi, 2020; Cino and Vandini, 2020) и дети (Sarkadi et al., 2020). Растущее число ученых, подчеркивающих потенциальную опасность использования данных детей способами, не отвечающими интересам детей, сопровождает эти настроения. Зубофф (2019), например, предупредил о подводных камнях, связанных с погружением детей в среду, предназначенную для сбора данных и помощи в формировании будущего потребительского поведения.

Конфиденциальность детей: источники

На фоне большого количества данных интересы детей в отношении конфиденциальности до сих пор были недостаточно развиты. Провозглашенное в КПР право ребенка на неприкосновенность частной жизни предоставляет детям право на конфиденциальность информации, а также дает семье сферу конфиденциальности принятия решений (Генеральная Ассамблея Организации Объединенных Наций, 1989 г.). Только в последнее десятилетие или около того, с появлением социальных сетей и других платформ, которые в значительной степени полагаются на личные данные, интересы детей в области конфиденциальности вызвали большой интерес (Dowty, 2008; Shmueli and Blecher-Prigat, 2011).Следовательно, большая часть научных и нормативных руководств по теме защиты данных детей была направлена ​​на решение многогранных проблем, которые представляют такие веб-сайты (Milkaite and Lievens, 2019). Например, GDPR включает специальный режим согласия для веб-сайтов социальных сетей. В остальном в нормативных актах в основном ничего не говорится о конкретных проблемах, которые ставят данные о детях, за исключением прямого признания уязвимости детей. Однако пандемия COVID-19 вызвала дальнейшие исследования проблем конфиденциальности детей, связанных с отслеживанием контактов и другими технологиями наблюдения за общественным здоровьем (Berman et al., 2020). Тем не менее, конфиденциальность детей в медицинских исследованиях остается малоизученной.

Наилучшие интересы ребенка

В качестве структурирующего принципа для всех прав ребенка (Комитет ООН по правам ребенка, 2013b) соблюдение стандарта интересов ребенка (BIC) играет центральную роль в разграничении права ребенка на защиту данных. BIC требует, чтобы во всех решениях, касающихся ребенка, первоочередное внимание уделялось его наилучшим интересам (Генеральная Ассамблея Организации Объединенных Наций, 1989 г.).То, что BIC — это a , а не , что является основным соображением, означает, что он не является приоритетным во всех вопросах, то есть от него можно отступить при определенных обстоятельствах.

Несмотря на то, что BIC не является инструментом прав детей как таковой , BIC дополнительно закреплен в соответствии с Европейской конвенцией о правах человека (ECHR; Совет Европы, 1950; Европейский суд по правам человека (первая секция), 2007) и Хартия Европейского Союза об основных правах (CFREU; Европейский Союз, 2012).Согласно ECHR, BIC помогает в разработке прав детей (Hubert-Dias, 2014). CFREU прямо включает BIC, указывая, что он является основным соображением «во всех действиях, касающихся детей, независимо от того, предпринимаются ли они государственными органами или частными учреждениями» (Европейский Союз, 2012, статья 24). Включение BIC в ECHR и CFREU не является простой формальностью. GDPR, как развитие прав на частную жизнь и защиту данных в соответствии с ECHR и CFREU, использует эти права и обязанности в качестве своей основы (Kuner et al., 2020). В контексте данных о детях руководство из Рабочей части Статьи 29 по защите данных (A29 DPWP) прямо признает, что «основным правовым принципом [для обработки данных и не только] является соблюдение наилучших интересов ребенка» (Статья 29 Данные Рабочая группа по защите, 2009, стр. 4).

BIC налагает обязательство на лиц, принимающих решения — будь то родители, политики, специалисты по этике, юристы, исследователи и другие — участвовать в процессе принятия обоснованных решений (Eekelaar and Tobin, 2019).После определения наилучшего интереса любые решения об отклонении от требований BIC должны быть обоснованы. Кроме того, BIC помогает в толковании и реализации совокупности прав и обязанностей, налагаемых CRC (Hammarberg, 2011). В этом ключе Комитет по правам ребенка рекомендовал BIC руководить всеми действиями и решениями правительства, касающимися законодательства, судебных решений, административных решений, а также проектов, программ и услуг, оказывающих влияние на детей (Организация Объединенных Наций Комитет по правам ребенка, 2009 г.).Этот подход требует учета широкого спектра факторов, влияющих на благополучие ребенка (Комитет ООН по правам ребенка, 2013b).

Особенно важно для исследований COVID-19, что обязательство BIC уделять первоочередное внимание всем вопросам, затрагивающим ребенка, включает в себя защиту его здоровья и благополучия. В контексте исследований это означает, что в соответствии с широким определением «здоровья» ВОЗ необходимо принимать во внимание их общее физическое и психологическое благополучие (World Health Organization, 2020).Эта связь между BIC и включением детей в исследования в качестве группы населения с особыми потребностями в развитии подчеркивается в общественном здравоохранении, поскольку есть дополнительные последствия для их будущего здоровья во взрослом возрасте. Это тем более верно, если учесть, что общественное здравоохранение основано на идеале поддержки общественного блага (Upshur, 2002), которое в случае пандемии должно включать детей как уязвимое население.

BIC, однако, также действует как защитный фактор для исследований с участием детей.Коллективный интерес общества к COVID-19 не отменяет обязанности обеспечить, чтобы любое участие в исследованиях отвечало интересам отдельного ребенка или детей того же возраста или состояния (World Medical Association, 2013). Например, Комитет по правам ребенка подчеркнул, что BIC требует от всех, кто проводит исследования с участием детей, следовать международным этическим принципам (Комитет ООН по правам ребенка, 2013a).Более конкретно, Комитет категорически заявляет, что BIC «всегда будет преобладать над интересами общества в целом или научным прогрессом» (Комитет ООН по правам ребенка, 2013a, стр. 85).

Особые вопросы, касающиеся защиты данных детей и исследований в области здравоохранения

В общем, право ребенка на защиту данных и на то, чтобы его интересы были в центре внимания, всегда играет важную роль. Без конкретных норм, касающихся того, как эти права должны согласовываться в контексте медицинских исследований, мы предлагаем рассмотреть проблемы защиты данных, которые представляют три аспекта исследований, связанных с COVID-19 с участием детей: согласие, сохранение данных и влияние защиты данных. оценки.

Согласие

Даже во время пандемии информированное этическое согласие является sine qua non этических исследований с участием людей. Однако, что касается обработки данных, GDPR предоставляет различные другие правовые основы для обработки персональных данных. Действительно, согласие в качестве правовой основы может не подходить для многих форм медицинских исследований из-за дисбаланса сил между исследователем-контролером и участником-субъектом данных. Одним из возможных случаев являются клинические испытания с больными участниками (European Data Protection Board, 2019).Повышенная уязвимость исследований с больными детьми только усиливает этот дисбаланс, который сводит на нет свободно данный аспект согласия. Если возможно, научным исследованиям, связанным с COVID-19, будет проще полагаться на общественный интерес для определенной обработки (Becker et al., 2020).

Помимо дисбаланса сил, сложный характер современных биомедицинских исследований с большими данными ограничивает то, что можно разумно ожидать от субъектов данных, чтобы дать согласие, особенно в случае детей.Эту позицию можно вписать в более широкие дискуссии о недостаточности согласия в контексте очень сложных операций по обработке данных, последствия которых для интересов субъекта данных трудно, если вообще возможно, понять (Weigend, 2017). Если компетентный взрослый гипотетически может с трудом понять природу обработки и ее последствия, передать это детям еще труднее. Несмотря на эти проблемы с согласием, некоторые государства-члены ЕС пошли в противоположном направлении.Ирландия, например, требует согласия в качестве правовой основы для обработки данных для медицинских исследований, если не выполняются определенные условия (Республика Ирландия, 2018).

Дополнительные физические риски, которые создает COVID-19, также представляют трудности, независимо от того, проводятся ли исследования с детьми или взрослыми (Largent et al., 2020). Физическое обследование, взятие биопроб и другие подобные задачи повышают риск заражения SARS-CoV-2. Существует несколько моделей снижения этих рисков, например отказ от рассылки с уведомлением (Knoppers et al., 2020). Эти модели могут не соответствовать узкому понятию согласия GDPR, потому что, среди прочего, требуется утвердительный акт (Европейский совет по защите данных, 2020b). Выбор другой правовой основы для обработки данных может помочь свести к минимуму контакты и подверженность риску.

Необходимо внимательно изучить способы узнать мнение ребенка и реализовать его в этих обстоятельствах. Родители или другие законные представители осуществляют права от имени детей и, таким образом, являются единственными, кто может дать юридически действительное согласие, за исключением судебного постановления, указывающего иное.Тем не менее, между детьми и родителями существует динамический процесс реализации растущей автономии ребенка. Согласно КПР, дети имеют право быть услышанными (Генеральная Ассамблея Организации Объединенных Наций, 1989 г.). Для реализации этого права необходимо, чтобы у ребенка была возможность высказать свои взгляды и чтобы любые решения были оправданы в свете этих взглядов.

Так называемые «взрослые несовершеннолетние» доктрины нацелены на то, чтобы воплотить в жизнь взгляды ребенка, когда они понимают природу и последствия процедуры, и процедура рассматривается как отвечающая наилучшим интересам этого ребенка (Апелляционный комитет Палаты лордов, 1985 г. ; Dalpé et al., 2019). Некоторые утверждали, что доктрина «зрелого второстепенного» должна быть перенесена в контекст защиты данных детей (Buitelaar, 2018). Однако перенос такой контекстно-зависимой доктрины на исследования в области здравоохранения и обработку данных в целом вызывает больше вопросов, чем ответов (Taylor et al., 2017). Принятие клинических решений подразумевает иной круг соображений, чем в медицинских исследованиях и при обработке данных, например, ожидание того, что процедура может принести пользу для здоровья пациента, клинические процедуры затрагивают физическую неприкосновенность ребенка и т. Д.

Чтобы серьезно относиться к автономии ребенка, было предложено, чтобы контроллеры данных постоянно и прозрачно взаимодействовали с субъектами данных ребенка (Taylor et al., 2017). Такой подход может особенно хорошо подходить для биобанков и других подобных лонгитюдных исследований. Для исследовательских проектов с более короткими временными рамками и меньшими ресурсами для вовлечения участников это может создать проблемы. Веб-страница проекта, которая включает соответствующее возрасту согласие и согласующиеся материалы, может иметь большое значение для обеспечения достаточного участия родителей и детей.

Хранение данных (хранение)

Разнообразный массив геномных и фенотипических данных хозяина, собранных в ходе исследований, связанных с COVID-19, может быть встречен с неопределенным будущим. Собственные руководящие принципы EDPB для научных исследований во время пандемии COVID-19 категорически заявляют, что «периоды хранения (временные рамки) должны быть установлены и должны быть соразмерными» (Европейский совет по защите данных, 2020a, стр. 13). Однако, как это ни парадоксально, мы отмечаем, что GDPR четко определяет этот момент: личные данные, используемые исключительно в исследовательских целях, могут храниться неограниченное время при условии соблюдения соответствующих мер безопасности (Bovenberg et al., 2020). Тогда любое вторичное использование будет ограничено другими научными исследованиями (или для архивирования в общественных интересах, исторических исследований или статистических целей). Хотя это не наделяет исследователей-контролеров неограниченными дискреционными полномочиями, оно должно предусматривать неопределенные периоды хранения в случае данных, которые либо трудно создать, либо даже невозможно создать повторно, поскольку они представляют собой показатели здоровья ребенка в данный момент времени.

Дети, опять же, гипотетически ставят определенные проблемы.И, что неудивительно, руководство EDPB по исследованию COVID-19 ничего не говорит по этому поводу. Из-за физиологических изменений, которым подвергаются дети, более вероятно, что некоторые данные о здоровье представляют собой уникальные моменты времени и не могут быть воспроизведены. Это обоснование необходимо сопоставить с потенциальными рисками, которые продолжение хранения представляет для детей-субъектов данных. В зависимости от типа исследования и собранных данных это может включать дискриминацию, смущение или другую социальную стигму в случае утечки данных.Другими словами, полезность должна противостоять уязвимости.

Серьезное отношение к BIC в отношении хранения данных предполагает, что следует хранить меньше данных, если сохранение не может быть оправдано служением цели или интересам, которые преобладают над интересами ребенка. Учитывая, что DPWP A29 использует широкий подход к понятию интересов субъектов данных, выходящий за рамки законных интересов, этические принципы и проблемы также могут гипотетически присутствовать в анализе (Статья 29 Data Protection Working Party, 2014).Этот подход мог бы учесть неправовые понятия, такие как моральное «право ребенка на открытое будущее» (Файнберг, 1980).

Моральное право ребенка на открытое будущее является комплексным соображением при хранении данных, да и при обработке данных в больших объемах. По сути, право призывает родителей сохранять определенные решения за детьми, когда такие решения могут приниматься самим ребенком. Казалось бы, это препятствует сохранению данных. Тем не менее, автономность может работать с сохранением данных.Предоставление ребенку возможности отказаться от участия в достижении совершеннолетия и содействие ее осуществлению, обсуждаемое ниже, также может рассматриваться как совместимое с моральным правом ребенка на открытое будущее. Моральное право на открытое будущее, по нашей оценке, должно также относиться к минимизации данных, что снижает риски для детей-субъектов данных.

При условии сохранения данных: многочисленные исследования с участием детей и COVID-19 в конечном итоге столкнутся с другой реальностью: что происходит с данными, когда дети-участники достигают совершеннолетия? Согласно руководству A29 DPWP, если согласие является правовым основанием для обработки, маловероятно, что одного согласия родителей будет достаточно для оправдания продолжения обработки, когда ребенок достигнет возраста совершеннолетия (Article 29 Data Protection Working Party, 2009).Если согласие не является правовым основанием, вопрос становится очень открытым. В соответствии с основными принципами прозрачности и подотчетности контролеры-исследователи должны стремиться, как минимум, уведомлять участников о своих данных и исследованиях, когда они достигают совершеннолетия, и предоставлять возможность для отказа. Это дает недавно освобожденным участникам возможность решать, что делать с их данными, таким образом, чтобы находить баланс с постоянным интересом к исследованиям в области здравоохранения.Такой подход также согласуется с выбором в GDPR для включения права на возражение в случаях, когда согласие не является правовым основанием для обработки.

Оценка воздействия на защиту данных

До сих пор на каждом шагу мы выступали за балансировку, когда дело доходит до контекстного характера защиты данных детей в контексте здоровья. Независимо от того, связаны ли проблемы с должным уважением интересов ребенка, детской и родительской автономией или хранением данных, субъекты данных о ребенке представляют особые проблемы, для которых существует несколько ярких норм.Действительно, анализ того, что требует широкий спектр прав, гарантированных КПР, в любом контексте, подразумевает взвешивание.

Одним из наиболее подходящих инструментов для этого взвешивания является оценка воздействия на защиту данных (DPIA; van der Hof and Lievens, 2018). DPIA — это инструмент для анализа масштабов и последствий обработки данных, обработка которых «может привести к высокому риску для прав и свобод физических лиц». DPIA предоставляют возможность контролерам-исследователям тщательно изучить риски, связанные с обработкой данных на протяжении всего их жизненного цикла, и затем реализовать меры безопасности для снижения или устранения таких рисков.Поскольку DPIA предназначены для проведения с точки зрения субъекта данных (статья 29 Рабочая группа по защите данных, 2017 г.), они могут взаимодействовать с детьми, чтобы понять риски, которые определенные задачи обработки научных данных могут представлять для их интересов. .

Как инструмент, который предполагается обновлять по мере изменения операций обработки, он может обновляться в ответ на развивающиеся способности детей к лонгитюдным исследованиям. Предоставление доступа к DPIA родителям и детям-участникам значительно повысит прозрачность, подотчетность и доверие.В случае представления DPIA детям его следует адаптировать к их уровню понимания (Lievens and Verdoodt, 2018). При правильном выполнении DPIA может быть полезен для получения информированного согласия на исследование (согласие с этикой) или даже для обучения детей (и родителей) рискам и преимуществам обработки данных и о том, как исследователь-контролер обеспечивает безопасность своих данных, помогая для создания «трехсторонних отношений взаимного доверия между пациентами, семьями и медицинскими бригадами», которые необходимы для обмена педиатрическими данными (Rahimzadeh et al., 2018, стр. 477).

Заключение

Пандемия COVID-19 стала проверкой нашей нормативной базы во многих отношениях. Что касается прав детей, возможно, самым сложным было обеспечение того, чтобы эти права и интересы, на которых они основаны, учитывались при разработке мер общественного здравоохранения. Помимо непосредственных проблем общественного здравоохранения, мы стали свидетелями феноменального увеличения количества цифровых следов детей. Хотя многое из этого произошло за пределами контекста медицинских исследований посредством изменений, таких как онлайн-обучение и более широкое использование цифровых технологий для общения, изменения подчеркивают необходимость больше думать о праве детей на защиту данных и его взаимодействии с другими правами детей. в частности право на здоровье.Наука может положить конец пандемии, но она не может ответить на важные нормативные вопросы, такие как те, которые касаются данных о детях.

Мы стремились осветить проблемы с прагматической точки зрения на реальные проблемы, которые могут возникнуть при исследовании COVID-19 с участием детей. Тем не менее, мы видели, что существует мало авторитетных указаний относительно закона о защите данных и его применения в отношении детей. С одной стороны, это возможность; молчание норм побуждает к творческому мышлению и гибкости исследователей-контролеров и политиков.С другой стороны, исследователи-контролеры вынуждены сталкиваться с потенциально трудным выбором, на который даже самые лучшие намерения не могут быстро дать ответ. Тем не менее, как минимум, необходимость учитывать интересы детей и предоставлять аргументированное обоснование в прозрачной форме является центральным элементом любого эффективного подхода к защите данных детей. Дальнейшее разъяснение вопросов, связанных с защитой данных детей в отношении данных об их здоровье, должно быть в центре внимания ученых, исследователей, политиков и клиницистов.

Заявление о доступности данных

Исходные материалы, представленные в исследовании, включены в статью / дополнительный материал, дальнейшие запросы можно направить соответствующему автору.

Авторские взносы

Автор статьи —

MB и BK. МБ провела исследование и разработку в консультации с Б.К. Все авторы внесли свой вклад в статью и одобрили представленную версию.

Финансирование

Это исследование финансировалось Инициативой Чана Цукерберга DAF, Леона М.и благотворительный фонд Гарри Б. Хелмсли, а также Фонд семьи Кларман. Дальнейшее финансирование было предоставлено Канадскими институтами исследований в области здравоохранения (грант MWG-146330).

Конфликт интересов

Авторы заявляют, что исследование проводилось при отсутствии каких-либо коммерческих или финансовых отношений, которые могли бы быть истолкованы как потенциальный конфликт интересов.

Благодарности

Мы благодарны за поддержку Кафедре исследований права и медицины Канады.

Список литературы

Альмог, С., и Франко, Л. (2020). «Большие данные и права детей: новые правовые проблемы наряду с новыми возможностями» в Юридические проблемы больших данных. ред. Дж. Каннатачи, В. Фальсе и О. Поллицино (Эдвард Элгар Паблишинг), 257–279.

Google Scholar

Андерсон, Э. Дж., Кэмпбелл, Дж. Д., Крич, К. Б., Френк, Р., Камидани, С., Муньос, Ф. М. и др. (2020). Скорость искажения вакцин против COVID-19: почему дети застревают в нейтральном положении? Clin.Заразить. Дис. ciaa1425. DOI: 10.1093 / cid / ciaa1425

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

Апелляционный комитет Палаты лордов (1985). Гиллик против Уэст-Норфолка и Уисбека, штат АХА [1985] UKHL 7.

Google Scholar

Статья 29 Рабочая группа по защите данных (2017). Руководящие принципы оценки воздействия на защиту данных (DPIA) и определения того, «может ли обработка привести к высокому риску» для целей постановления 2016/679.Статья 29 Рабочая группа по защите данных. Доступно по адресу: http://ec.europa.eu/newsroom/document.cfm?doc_id=47711 (по состоянию на 26 января 2021 г.).

Google Scholar

Барасси, В. (2020). Гражданин данных о ребенке: как технологические компании описывают нас с момента рождения. Кембридж, Массачусетс: MIT Press.

Google Scholar

Беккер Р., Торогуд А., Ордиш Дж. И Бове М. Дж. С. (2020). Исследование COVID-19: знакомство с общеевропейскими правилами защиты данных. J. Med. Интернет Res. 22: e19799. DOI: 10.2196 / 19799

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

Бовенберг, Дж., Пелокин, Д., Бирер, Б., Барнс, М., и Кнопперс, Б. М. (2020). Как исправить разочарование GDPR в отношении глобальных биомедицинских исследований. Наука 370, 40–42. DOI: 10.1126 / science.abd2499

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

Буйтелаар, Дж. К. (2018). Наилучшие интересы ребенка и информационное самоопределение: чему GDPR может научиться из прав детей. Внутр. Данные Priv. Закон 8, 293–308. DOI: 10.1093 / idpl / ipy006

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Карденас, М. К., Бустос, С. С., и Чакраборти, Р. (2020). «Параллельная пандемия»: психологическое бремя COVID-19 у детей и подростков. Acta Paediatr. 109, 2187–2188. DOI: 10.1111 / apa.15536 ​​

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

Чино, Д., и Вандини, К. Д. (2020). «Почему учитель чувствует необходимость отправить моего ребенка по почте?» родители и учителя выстраивают морально приемлемые границы присутствия детей в социальных сетях. Внутр. J. Commun. 14:20.

Google Scholar

Consiglio, C. R., Cotugno, N., Sardh, F., Pou, C., Amodio, D., Rodriguez, L., et al. (2020). Иммунология мультисистемного воспалительного синдрома у детей с COVID-19. Ячейка 183, 968.e7–981.e7. DOI: 10.1016 / j.cell.2020.09.016

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

Совет Европы (1950). Конвенция о защите прав человека и основных свобод, ETS No.005.

Google Scholar

Дальпе Г., Торогуд А. и Кнопперс Б. М. (2019). История о двух возможностях: включение детей и взрослых, уязвимых к принятию решений, в биомедицинские исследования. Фронт. Genet. 10: 289. DOI: 10.3389 / fgene.2019.00289

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

Динг, В. Ю., Бересфорд, М. В., Салим, М. А., и Раманан, А. В. (2019). Большие данные и стратифицированная медицина: что это значит для детей? Arch.Дис. Ребенок. 104, 389–394. DOI: 10.1136 / archdischild-2018-315125

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

Даути, Т. (2008). Пикси-пыль и конфиденциальность: что происходит с правами детей в Англии? Ребенок. Soc. 22, 393–399. DOI: 10.1111 / j.1099-0860.2008.00173.x

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Экелаар, Дж., И Тобин, Дж. (2019). «Изобразительное искусство. 3 Наилучшие интересы ребенка »в Конвенция ООН о правах ребенка: комментарий. Оксфордские комментарии по международному праву. изд. Дж. Тобин (Оксфорд: издательство Оксфордского университета).

Google Scholar

Европейский суд по правам человека (первая секция) (2007 г.). Вагнер и J.M.W.L. против Люксембурга. 76240/01.

Google Scholar

Европейский Союз (2012). Хартия основных прав Европейского Союза, 2012 / C 326/02.

Google Scholar

Дж. Файнберг (1980). «Право ребенка на открытое будущее» в Чей ребенок? Права детей, родительский авторитет и государственная власть. ред. У. Эйкен и Х. Лафоллетт (Тотова, Нью-Джерси: Роуман и Литтлфилд), 124–153.

Google Scholar

Хаммарберг, Т. (2011). Le principe de l’intérêt supérieur de l’enfant: ce qu’il signifie et ce qu’il implique pour les adoles. J. Droit Jeunes 303, 10–16. DOI: 10.3917 / jdj.303.0010

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Хуберт-Диас, Г. (2014). L’intérêt supérieur de l’enfant dans l’exercice de l’autorité parentale: Étude de droit européen compare.Докторская диссертация: Université de Reims Champagne-Ardenne.

Google Scholar

Цзян Л., Тан К., Левин М., Ирфан О., Моррис С. К., Уилсон К. и др. (2020). COVID-19 и мультисистемный воспалительный синдром у детей и подростков. Lancet Infect. Дис. 20, e276 – e288. DOI: 10.1016 / S1473-3099 (20) 30651-4

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

Джонс, В. Г., Миллс, М., Суарес, Д., Хоган, К. А., Йе, Д., Сигал, Дж. Б., и другие. (2020). COVID-19 и болезнь Кавасаки: новый вирус и новый случай. Hosp. Педиатр. 10, 537–540. DOI: 10.1542 / л.с.2020-0123

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

Кнопперс, Б. М., Бове, М. Дж. С., Джоли, Ю., Завати, М. Х., Руссо, С., Шассе, М. и др. (2020). Согласие на моделирование во времена COVID-19. J. Law Biosci. 7: lsaa020. DOI: 10.1093 / jlb / lsaa020

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

Кунер, К., Бигрейв, Л. А., и Докси, К. (2020). «Предпосылки и развитие общего правила защиты данных ЕС» в Общие правила защиты данных ЕС (GDPR): комментарий. ред. К. Кунер, Л. А. Бигрейв и К. Докси (Нью-Йорк, Оксфорд: Oxford University Press), 1–47.

Google Scholar

Ларджент, Э. А., Халперн, С. Д., Линч, Х. Ф. (2020). Отказ от получения и изменения информированного согласия на исследования во время пандемии COVID-19. Ann. Междунар. Med. 174, 415–416.DOI: 10.7326 / M20-6993

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

Ливенс, Э., Вердудт, В. (2018). Ищем иголки в стоге сена: ключевые вопросы, затрагивающие права детей, в общем регламенте защиты данных. Comput. Law Secur. Ред. 34, 269–278. DOI: 10.1016 / j.clsr.2017.09.007

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Милкайте И., Ливенс Э. (2019). Права детей на неприкосновенность частной жизни и защиту данных во всем мире: проблемы в цифровой сфере. Eur. J. Law Technol. 10.

Google Scholar

Манро, А. П. С., Фауст, С. Н. (2020). Дети — не суперраспространители COVID-19: пора возвращаться в школу. Arch. Дис. Ребенок. 105, 618–619. DOI: 10.1136 / archdischild-2020-319474

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

Нелл, Г. К. Х. (2018). «Глава 24: исследования фазы IV и управление жизненным циклом» в Фармацевтическая медицина и трансляционные клинические исследования. ред. Д. Вохора и Дж. Сингх (Бостон: Academic Press), 383–391.

Google Scholar

Петтит С.Д., Джером К.Р., Рукье Д., Мари Б., Барбри П., Канда Ю. и др. (2020). «All In»: прагматическая основа для тестирования и действий на COVID-19 в глобальном масштабе. EMBO Mol. Med. 12: e12634. DOI: 10.15252 / emmm.202012634

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

Рахимзаде, В., Шикхард, К., Кнопперс, Б. М., Сенекаль, К., Вирс, Д. Ф., Фернандес, К. В. и др. (2018). Ключевые последствия обмена данными в педиатрической геномике. JAMA Pediatr. 172, 476–481. DOI: 10.1001 / jamapediatrics.2017.5500

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

Саркади А., Дальберг А., Фенгстрём К. и Уорнер Г. (2020). Дети хотят, чтобы родители спросили разрешения, прежде чем «делиться». J. Paediatr. Здоровье детей 56, 981–983. DOI: 10.1111 / jpc.14945

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

Шмуэли, Б., и Блехер-Пригат, А. (2011). Конфиденциальность для детей. Columbia Hum. Закон о правах Rev. 42, 759–796.

Google Scholar

Тейлор, М. Дж., Дав, Э. С., Лори, Г., и Тауненд, Д. (2017). Когда ребенок сможет говорить за себя? Ограничения согласия родителей в законе о защите данных для медицинских исследований. Med. Law Rev. 26, 369–391. DOI: 10.1093 / medlaw / fwx052

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

Комитет ООН по правам ребенка (2009 г.).«Право ребенка быть услышанным (Замечание общего порядка № 12)». Организация Объединенных Наций, 20 июля 2009 г.

Google Scholar

Комитет ООН по правам ребенка (2013a). Замечание общего порядка № 15 (2013) о праве ребенка на наивысший достижимый уровень здоровья (статья 24). CRC / C / GC / 15.

Google Scholar

Комитет ООН по правам ребенка (2013b). Замечание общего порядка № 14 (2013 г.) о праве ребенка на уделение первоочередного внимания его наилучшим интересам (ст.3, п. 1). CRC / C / GC / 14.

Google Scholar

Генеральная Ассамблея Организации Объединенных Наций (1989 г.). Конвенция о правах ребенка. GA Res. 44/25, UN GAOR, 44-я сессия, UN Doc. А / RES / 44/25.

Google Scholar

ван дер Хоф, С., и Ливенс, Э. (2018). Важность конфиденциальности по дизайну и оценка воздействия защиты данных на усиление защиты личных данных детей в соответствии с GDPR. Commun. Закон J. Comput. Медиа Телеком. Закон 23, 33–43.

Google Scholar

Verdoni, L., Mazza, A., Gervasoni, A., Martelli, L., Ruggeri, M., Ciuffreda, M., et al. (2020). Вспышка тяжелой болезни Кавасаки в итальянском эпицентре эпидемии SARS-CoV-2: наблюдательное когортное исследование. Ланцет 395, 1771–1778. DOI: 10.1016 / S0140-6736 (20) 31103-X

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

Weigend, A. S. (2017). Данные для людей: как заставить нашу экономику пост-конфиденциальности работать на вас. Нью-Йорк: Основные книги.

Google Scholar

Всемирная организация здравоохранения (2020 г.). «Устав Всемирной организации здравоохранения» в Основные документы (Женева: Всемирная организация здравоохранения), 1–19.

Google Scholar

Зубофф, С. (2019). Эпоха капитализма слежки: борьба за будущее человечества на новых рубежах власти. Нью-Йорк: PublicAffairs.

Google Scholar

Data Protection Toolkit — Защита данных детей

Существует понятная путаница в отношении последствий GDPR для защиты личных данных детей.

Если ваша благотворительная организация или общественная группа предлагает услугу непосредственно детям или собирает информацию о детях в семье, получающих услугу, вам следует тщательно продумать, какие данные вы собираете и как они используются.

Даже если ваша услуга не предназначена специально для детей, если их персональные данные, вероятно, будут обрабатываться в рамках этой услуги, соображения защиты данных важны.

В GDPR есть несколько явных требований, касающихся использования данных о детях.

Однако есть некоторые определенные проблемы, которые вам следует рассмотреть, и в результате вы можете решить относиться к использованию данных ребенка иначе, чем взрослого.

Recital 38 устанавливает принципы защиты данных детей:

Дети заслуживают особой защиты в отношении их личных данных, поскольку они могут быть менее осведомлены о рисках, последствиях и соответствующих гарантиях, а также о своих правах в отношении обработки личных данных.

Продолжается:

Такая особая защита должна, в частности, применяться к использованию личных данных детей в целях маркетинга или создания личных или пользовательских профилей и сбора личных данных в отношении детей при использовании услуг, предлагаемых непосредственно ребенку.

Согласие лица, на которого возложена родительская ответственность, не требуется в контексте профилактических или консультационных услуг, предлагаемых непосредственно ребенку.
Подробное описание 38 GDPR

В общем, это означает, что существуют различия между обработкой личных данных ребенка и взрослого, и это связано с разрывом в уровне понимания между двумя субъектами данных. Вы должны особенно помнить об этой разнице в случаях, когда вы собираете данные от детей, не взаимодействуя с родителями.

Есть несколько вопросов, которые могут возникнуть, если подумать об этом:

• Какое правовое основание вы используете для обработки данных о детях?
• Как обеспечить справедливость и прозрачность обработки?
• Что можно сделать, чтобы снизить риск для прав и свобод ребенка?
• Можно ли передать данные детей третьим лицам?

В качестве контроллера данных вы несете ответственность за решение этих проблем и обеспечение надлежащей защиты.

Другая часть GDPR (статья 8) устанавливает условия для « согласия ребенка на использование услуг информационного общества ». Более подробно об этом говорится ниже, но это применимо только к вам, если вы предоставляете онлайн-услуги детям.

Дети упоминаются в отношении прозрачности информации (в декларации 58) и рисков, связанных с обработкой данных, касающихся уязвимых лиц (в декларации 75). Мы учтем это в приведенных ниже советах.

В статье 40 также упоминается краткая информация о детях, которая касается выполнения кодексов поведения в соответствии с GDPR. Это не имеет никаких практических последствий, поскольку ICO еще не одобрило никаких кодексов поведения. Однако стоит отметить, что для вашего сектора могут быть разработаны передовые методы использования данных о детях, и было бы целесообразно рассмотреть любые рекомендации, которые могут иметь отношение к вашей деятельности.

В Северной Ирландии нет установленного законом возраста, в котором кто-либо считается ребенком (по крайней мере, с точки зрения защиты данных).Таким образом, дети могут дать согласие сами, и от вас не требуется запрашивать согласие родителей на обработку персональных данных о ребенке — если только тот факт, что субъект данных является ребенком, не вызовет затруднений с требованиями GDPR в отношении действительного согласия.

Прежде чем рассматривать вопрос о том, кто может дать согласие, вам следует подумать, является ли согласие на самом деле наиболее подходящим основанием для обработки данных.

Если вам необходимо собрать информацию исключительно для выполнения юридического обязательства, которому вы подчиняетесь (например, законов о защите или охране здоровья и безопасности), вам не следует запрашивать согласие на хранение этих данных.

Если есть другие цели, не связанные с требованиями закона, вы также можете подумать, можете ли вы применить свои законные интересы к обработке.

Во многих случаях организация, такая как школа или клуб, выбирает 16 (или даже 18) возрастом по умолчанию, ниже которого должно быть получено согласие родителей. Учитывая, что в Шотландии (где есть четкое определение) этот юридический предел установлен на уровне 12 лет, то 16 лет может быть слишком большим пределом, чтобы требовать от родителей согласия на ребенка, но это будет зависеть от обстоятельств.

Любое согласие , которое вы получаете на обработку данных, должно соответствовать «свободно данное, конкретное, информированное и недвусмысленное» . Что касается детей, то предоставление осознанного и свободно предоставленного выбора является наиболее важным вопросом, следует ли вместо этого получать согласие от лица, на которое возложены родительские обязанности.

Может быть очень ясно, что дети младше определенного возраста слишком малы, чтобы сделать «осознанный» выбор. В менее очевидных случаях вы можете оценить каждого ребенка, могут ли они дать согласие на себя.Вы также должны иметь в виду, что «добровольно данное» согласие будет зависеть от того, насколько они могут чувствовать себя вынужденными согласиться со взрослым, наделенным властью.

Таким образом, родитель может дать согласие от имени ребенка, если вы пришли к выводу, что ребенок не сможет дать согласие от своего имени. Имейте в виду, что ребенок будет иметь право отозвать это согласие, как только он достигнет момента, когда у него действительно появится подходящее понимание.

Онлайн-услуги

Если услуга, которую вы предлагаете непосредственно детям, является онлайн-услугой (по закону «услуга информационного общества»), то вам действительно необходимо согласие родителя, если ребенку меньше 13 лет и он проживает в Великобритании (i .е. лица в возрасте от 13 лет и старше могут на законных основаниях давать согласие сами).

В других странах ЕС для этой цели могут быть выбраны другие возрастные уровни, которые могут быть от 13 до 16, поэтому будьте осторожны, предлагая онлайн-услуги детям за пределами Великобритании. В Ирландии — 16 лет.

Подробнее об этом читайте в руководстве ICO, чтобы узнать больше о том, что вам нужно знать о предоставлении онлайн-услуг детям. Вам также следует провести оценку воздействия на защиту данных, если вы этим занимаетесь.

Профилактические и консультационные услуги

Профилактические и консультационные услуги упомянуты в Своде 38. Если вы предлагаете такие услуги ребенку, вам не следует требовать согласия родителей на любую обработку данных в качестве условия, позволяющего ребенку получить доступ к услуге.

Если ваши превентивные или консультационные услуги предлагаются онлайн, как указано выше, вам не следует требовать согласия родителей, даже если ребенку меньше 13 лет. В таких случаях либо согласие ребенка (при необходимости), либо иное законное основание, такое как как законные интересы, должны применяться.

В GDPR «законные интересы» могут служить законным основанием для обработки вами персональных данных (с согласия). Это позволяет вам обрабатывать чьи-либо данные там, где вы определили заинтересованность в этом, это необходимо для достижения этого интереса, и это находится в балансе с правами и свободами субъекта данных.

Особое внимание следует уделять уравновешиванию прав и свобод субъекта данных, если он является ребенком.

Каждый раз, когда вы рассматриваете законные интересы, вам следует провести оценку законных интересов.Если дети являются субъектами данных, вам следует отразить это как часть этой оценки, включая влияние на их права и свободы в детстве и их более ограниченное понимание рисков и последствий обработки данных.

Согласно GDPR, физические лица имеют определенных прав на свои собственные данные, такие как право доступа к своей информации. Права на защиту данных принадлежат субъекту данных, и дети имеют те же права, что и взрослые. Если данные касаются ребенка, права принадлежат этому ребенку.

Вы должны позволить им осуществлять эти права без разрешения или необходимости общаться через родителей, если у них есть возможности и уровень понимания для этого. Это применимо, даже если было согласие на обработку, первоначально предоставленное родителем.

Родитель (или взрослый с родительской ответственностью) может обратиться к вам, желая воспользоваться этими правами от имени ребенка. Вам нужно будет решить, можно ли на это ответить.

Однако в некоторых случаях вы можете позволить лицу, несущему родительские обязанности, осуществлять эти права, если:

• им было разрешено действовать от имени ребенка — как и в случае любого запроса, сделанного через третье лицо (подробнее), или
• указанный ребенок не понимает своих прав или некомпетентен в их осуществлении

Оценка уровня компетентности будет зависеть от возраста и развития ребенка, характера и сложности персональных данных, а также потенциальных последствий реализации ими этих прав.

В таких случаях вы должны убедиться, что это лицо несет родительскую ответственность или требуется законное разрешение. Если взрослый сделал запрос, вы все равно можете ответить ребенку напрямую, если это не будет уместно (например, раскрыть некоторую информацию, которая может причинить ему вред или причинить страдания).

Могут возникнуть особые ситуации, когда вы не позволите родителям реализовать права ребенка на защиту данных, даже если ребенок не может сам.Позволить взрослому знать или контролировать информацию, относящуюся к ребенку, может быть потенциальным конфликтом или опасностью. Например, если ребенок получает от вас консультацию, конфиденциальный совет или услугу по защите интересов, вы не позволите другому человеку (родителю или иным лицам) получить доступ к личным данным, созданным в ходе этой услуги. Это особенно важно, когда есть обязанности по соблюдению конфиденциальности, злоупотреблениям или обеспечению безопасности.

Возможность фотографировать или снимать детей на видео зависит от цели, для которой вы их снимаете.Если ребенка можно идентифицировать по фотографии, и это делается не только для домашних целей, то вам необходимо учитывать последствия для защиты данных.

ICO выпустило руководство по фотографированию в школах. Вообще говоря, фотографии, сделанные родителями во время мероприятий (например, школьных спектаклей), не подлежат защите данных, поскольку они предназначены для личного использования. Школы и другие учреждения могут, конечно, устанавливать свои собственные правила и правила фотографирования, которые будут ограничивать или запрещать кому-либо фотографировать.

В обстоятельствах, когда фотография не будет общедоступной, законные интересы могут быть вариантом использования в качестве законной основы. Вам следует подумать о том, какой интерес представляет фотография, что она принесет определенную пользу, что фотография является необходимой частью достижения этого интереса, и что родители разумно ожидают, что вы это сделаете. Например, если вы использовали фотографию, чтобы составить часть записи об обучении ребенка, чтобы поделиться с родителями. Возможно, вам даже понадобится фотографировать, чтобы выполнить свою работу и продемонстрировать, что вы соответствуете образовательным стандартам.В таких случаях вы можете провести оценку законных интересов, чтобы помочь вам сделать это суждение.

Если фотография ребенка появится на публике, например, в рекламной брошюре, на веб-сайте или в социальных сетях, обычно сначала необходимо получить согласие. Это может быть от родителя или от ребенка (в зависимости от их возраста и уровня понимания, как указано выше). Бланки разрешений на фотографирование — распространенный способ сделать это. В них должно быть указано, для чего используются фотографии и как они будут использоваться.

Имейте в виду, что могут возникнуть проблемы с безопасностью и конфиденциальностью, если личные мобильные телефоны сотрудников используются для фотографирования. Возможно, для этой цели лучше будет обзавестись камерой.

Несмотря ни на что из этого, вам следует рассмотреть любые вопросы и обстоятельства, связанные с защитой, при которых неуместно фотографировать детей. Если родитель отзывает свое согласие или возражает против того, чтобы вы использовали законный интерес, вам придется удалить любую копию фотографии с этим ребенком.

Вам также следует помнить о том, как долго фотографии хранятся в цифровой или печатной форме (в том числе в том месте, где они хранятся в фотоаппарате). Ваше уведомление о конфиденциальности и политика хранения должны охватывать использование фотографий.

Прозрачность информации

Recital 58 требует особого внимания к прозрачности информации об обработке персональных данных, когда субъектом данных является ребенок.

Любая информация о конфиденциальности, адресованная ребенку, должна быть предоставлена ​​таким образом, чтобы он мог ее понять.Это означает, что нужно думать об уровнях чтения и понимания, а также использовать ясный и простой язык.

Хотя у вас может быть полное и подробное уведомление о конфиденциальности, это не мешает вам предоставлять информацию о конфиденциальности детям. Это может быть очень упрощенная информация на понятном для детей языке, включая использование значков и мультфильмов. Детское общество выпустило версию своей политики конфиденциальности в виде видео.

Оценка воздействия на защиту данных

A Оценка воздействия на защиту данных (DPIA) — это инструмент, который поможет вам выявить и минимизировать риски защиты данных, связанные с определенной операцией обработки.Хотя автоматического требования проводить DPIA исключительно для обработки данных детей не существует, вероятность того, что вам нужно будет выполнить его, возрастет, если вы это сделаете.

Если какой-либо тип обработки может привести к « высокому риску для прав и свобод человека «, то требуется DPIA. Само собой разумеется, что существует определенный уровень риска, когда субъектом данных является ребенок, потому что они являются уязвимыми людьми (из-за их недостаточной осведомленности и понимания рисков защиты данных).В зависимости от того, что вы делаете, цель вашей обработки также может представлять опасность для ребенка, особенно если вы используете методы оценки или выставления баллов. Является ли это «высоким риском» — это решение, которое вам придется принять.

ICO имеет особое требование о проведении DPIA для обработки, которая включает в себя любой таргетинг на детей (или других уязвимых лиц) в маркетинговых целях, профилирование или автоматическое принятие решений или при предложении онлайн-услуг непосредственно детям.

Дизайн для детей

Еще один способ обеспечить надлежащую практику сбора и использования данных о детях — это применение удобного для детей дизайна. Хотя вы можете сделать свою информацию о конфиденциальности удобной для детей, вы также можете разработать способы включения дизайна, удобного для детей, в системы и интерфейсы и общаться с детьми таким образом, чтобы они могли контролировать (где это уместно), а не чувствовать себя беспомощными. Узнайте больше о защите данных по умолчанию и по умолчанию .

Обмен данными о детях

Могут быть случаи, когда вы хотите или должны предоставить данные о детях третьей стороне, например, другой организации, которая будет помогать в предоставлении услуг семье, с которой вы работали. Это может быть систематический обмен данными или что-то, что делается на разовой основе.

Кодекс практики обмена данными ICO описывает, какие решения необходимо принимать, как следует информировать людей о совместном использовании, о проблемах безопасности данных, заключении соглашений и о том, что вы не должны делать при совместном использовании данных.

Тот факт, что вы обмениваетесь данными, должен добавить к вашему мнению, нужна ли оценка воздействия на защиту данных.

European Commission, Можно ли собирать личные данные о детях?

Childcare.co.uk, GDPR и фотографии детей для детей младшего возраста — обучающее видео

ICO, GDPR в сфере образования и семейных услуг

Общий регламент по защите данных (GDPR)

Обработка персональных данных обычно запрещена, если это прямо не разрешено законом или если субъект данных не дал согласия на обработку.Согласие является одной из наиболее известных правовых основ для обработки персональных данных, но это лишь одна из шести оснований, упомянутых в Общем регламенте защиты данных (GDPR). К другим относятся: договор, юридические обязательства, жизненно важные интересы субъекта данных, общественный интерес и законный интерес, как указано в статье 6 (1) GDPR.

Основные требования для эффективности действующего законного согласия определены в статье 7 и подробно описаны в пункте 32 GDPR. Согласие должно быть добровольным, конкретным, информированным и недвусмысленным.Чтобы получить свободно данное согласие, оно должно быть дано на добровольной основе. Элемент «бесплатно» подразумевает реальный выбор субъектом данных. Любой элемент ненадлежащего давления или влияния, который может повлиять на исход такого выбора, делает согласие недействительным. При этом юридический текст учитывает определенный дисбаланс между контроллером и субъектом данных. Например, в отношениях между работодателем и сотрудником: сотрудник может беспокоиться, что его отказ дать согласие может иметь серьезные негативные последствия для его трудовых отношений, поэтому согласие может быть законным основанием для обработки только в нескольких исключительных обстоятельствах.Кроме того, применяется так называемый «запрет сцепления» или «запрет сцепления или связывания». Таким образом, выполнение контракта не может зависеть от согласия на обработку дополнительных персональных данных, которые не нужны для выполнения этого контракта.

Для того, чтобы согласие было информированным и конкретным, субъект данных должен быть как минимум уведомлен об идентичности контролера, о том, какие данные будут обрабатываться, как они будут использоваться и о цели операций обработки в качестве защиты от «расползания функций». .Субъект данных также должен быть проинформирован о своем праве отозвать согласие в любое время. Отзыв должен быть таким же простым, как и согласие. В соответствующих случаях контролер также должен информировать об использовании данных для автоматизированного принятия решений, возможных рисках передачи данных из-за отсутствия решения об адекватности или других соответствующих мер безопасности.

Согласие должно быть связано с одной или несколькими конкретными целями, которые затем должны быть подробно объяснены. Если согласие должно узаконить обработку особых категорий персональных данных, информация о субъекте данных должна прямо относиться к этому.
Всегда должно быть четкое различие между информацией, необходимой для получения информированного согласия, и информацией о других договорных вопросах.

И последнее, но не менее важное: согласие должно быть недвусмысленным, что означает необходимость либо заявления, либо четкого утвердительного действия. Согласие не может быть подразумеваемым и всегда должно быть дано посредством согласия, заявления или активного ходатайства, чтобы не возникло недопонимания, что субъект данных дал согласие на конкретную обработку. При этом не требуется формы согласия, даже если письменное согласие рекомендуется из-за подотчетности контролера.Поэтому его также можно подавать в электронном виде. В этом отношении согласие детей и подростков на услуги информационного общества является особым случаем. Для лиц младше 16 лет требуется дополнительное согласие или разрешение от лица, несущего родительскую ответственность. Возрастное ограничение регулируется положением о гибкости. Государства-члены могут установить более низкий возраст в соответствии с национальным законодательством при условии, что этот возраст не ниже 13 лет. Когда предложение услуг явно не адресовано детям, оно освобождается от этого правила.Однако это не относится к предложениям, адресованным как детям, так и взрослым.

Как видите, согласие — не панацея, когда дело касается обработки персональных данных. Особенно с учетом того, что европейские органы по защите данных ясно дали понять, что «если контролер решит полагаться на согласие для любой части обработки, он должен быть готов уважать этот выбор и остановить эту часть обработки, если лицо отозвает согласие. ” Строго говоря, это означает, что контроллеру не разрешается переключаться с согласия на законной основе на законный интерес после отзыва согласия субъекта данных.Это применимо, даже если изначально существовал законный законный интерес. Поэтому согласие всегда следует выбирать в качестве последнего варианта обработки персональных данных.

Внешние ссылки

Органы власти

• Управление по защите данных Великобритании ► Руководство по согласию GDPR (ссылка)
• Data Protection Authority UK ► Согласие (Ссылка)
• Управление по защите данных Остров Мэн ► Согласие (Ссылка)
• Рабочая группа по защите данных, статья 29 ► Рабочий документ WP 259 — Руководство по согласию (ссылка)
• Европейская комиссия ► Основания для обработки (ссылка)
• Европейская комиссия ► Когда действительно согласие? (Ссылка)
• Публикации ЕС ► Справочник по европейскому законодательству о защите данных — Согласие, стр. 111 (Ссылка)

Экспертный вклад

• Лукас Золейник ► Как: GDPR, согласие и обработка данных (ссылка)
• IAPP ► Руководство по UX для получения согласия (ссылка)
• Тилбургский университет ► Согласие время от времени (Ссылка)
• CIPL ► Внедрение GDPR в отношении данных и согласия детей (ссылка)
• CIPL ► Рекомендации по обеспечению прозрачности, согласия и законного интереса в соответствии с GDPR (ссылка)
• Oxford University Press ► Комментарий к Общему регламенту ЕС по защите данных (GDPR) — Законность обработки, стр.