Преюдициальные факты в гражданском процессе: Верховный суд запретил оспаривать преюдицию

Применение преюдиции в судебном процессе — Российская газета

Есть в юридической науке и практике такое правило, что для всех судов принимаются без проверки и доказывания факты, установленные другим судом во вступившем в законную силу судебном решении. Такие факты называют преюдициальными, а само понятие «преюдиция» в буквальном переводе с латыни означает «предыдущим судебным решением», или «предрешение». Преюдициальные факты не только не надо повторно доказывать, но и опровергнуть их в другом процессе невозможно.

В российском законодательстве отсутствует закрепленное определение этого понятия, но само правило используется давно, хотя и с определенными нюансами. Советское уголовно-процессуальное законодательство придавало преюдициальное значение вступившим в законную силу решениям, определениям и постановлениям суда по гражданским делам лишь частично, только в установлении факта — действительно ли было некое событие или действие (ст. 28 УПК РСФСР)?

Принятая позднее первая редакция ст. 90 УПК РФ несколько расширила эти рамки, предписывая признавать обстоятельства, установленные вступившим в законную силу приговором, суду, прокурору, следователю и дознавателю без дополнительной проверки, но только если эти обстоятельства не вызывают сомнений у суда. При этом в законе прямо указывалось, что никакой приговор не может предрешать виновность лиц, не участвовавших ранее в рассматриваемом уголовном деле. В юридической среде это положение, придававшее преюдициальное значение только приговорам, на протяжении долгого времени являлось предметом если не критики, то как минимум оживленной дискуссии. Обсуждение вопроса о необходимости придания преюдициального значения всем судебным постановлениям, в том числе вынесенным в порядке гражданского и административного судопроизводства, привело к новым поправкам.

С 1 января 2010 г. вступили в силу изменения в ст. 90 УПК РФ, устраняющие ограниченное применение преюдиции в уголовном праве. Если по прежней редакции суд, прокурор, следователь, дознаватель могли при наличии сомнений перепроверить обстоятельства, которые установлены вступившим в законную силу приговором, то теперь такого права у них нет. И касается это не только приговоров, но и решений арбитражных судов и судов общей юрисдикции. Но есть такой суд, решения которого действительно не будут преюдициальными для российских судов, — это Европейский суд по правам человека. Дело в том, что ни в ст. 90 УПК РФ, ни в других процессуальных кодексах этот суд не назван в перечне источников преюдициальных решений, да и вообще этот международный суд не входит в систему российских судов.

Однако если, к примеру, есть вступившее в законную силу решение арбитражного суда, то правоохранительный орган не вправе возбудить в отношении генерального директора, либо иных сотрудников фирмы уголовное дело по тем обстоятельствам, которые арбитраж не признал признаками преступного нарушения законодательства о налогах и сборах. Однако добиться на практике такого, казалось бы, простого и законного решения удается крайне редко, и не без проблем.

На примере одной компании IT-сектора, обслуживающей несколько крупных представителей сырьевой и финансовой отрасли России, можно увидеть стандартную схему развития событий. После налоговой проверки (а все крупные или близкие к таковым компании непременно попадают в поле зрения фискальных органов) компания получает многомиллионные доначисления, а также пени и штрафы. В ряде случаев такие налоговые претензии необоснованны: во всяком случае, в той конкретной компании, о которой мы говорим, есть ряд документов, подтверждающих ее невиновность. Тем не менее по подозрению в совершении уголовного преступления (уклонении от уплаты налогов) на руководителя компании в середине 2010 года открывается уголовное дело. Не соглашаясь с обвинениями налоговых и правоохранительных органов, компания обжалует решение налоговой инспекции в арбитражный суд, а для скорейшего прекращения уголовного дела полностью погашает предъявленные ей долги перед бюджетом. Весной 2011 года, после многочисленных обысков, допросов и выемок, уголовное дело все-таки было прекращено, а летом 2011 года вынесено решение арбитражного суда, полностью отказавшего в признании факта и признаков совершения данной компанией налогового правонарушения.

Но проблема и сейчас не решена окончательно. Несмотря на очевидность всех юридических фактов, прокуратура продолжает пытаться отыскать какие-то основания для отмены постановления о прекращении уголовного дела в отношении компании. Можно догадаться, что в ходе процесса организации был нанесен значительный репутационный ущерб, ведь по делу допрашивали основных заказчиков, что повлекло отказ от дальнейшего сотрудничества с компанией; это, в свою очередь, нанесло материальный ущерб, который доказать и взыскать в нашей стране нереально.

Важно и то, что такие суды отнимают очень много сил, внимания и времени. В нашем случае весь процесс занял более двух лет — за это время можно полностью развалить бизнес, как это видно было по громкому делу известной парфюмерно-косметической компании: налоговая честность доказана судом, но от крупнейшей сети не осталось ничего, кроме названия. Что же говорить о более скромных по масштабам компаниях?!

Проблемы применения преюдициальных фактов в гражданском и арбитражном процессе



В статье рассматриваются проблемные аспекты применения преюдиции в арбитражных судах и в судах общей юрисдикции.

Ключевые слова: преюдиция, факты, доказывание, арбитражный процесс, гражданский процесс, гражданское законодательство.

Несмотря на то, что преюдиция, будучи институтом российского права, не раз являлась предметом активного исследования в научных кругах, тем не менее, по сей день существует немалое количество неразрешенных вопросов, требующих определенности и ясности.

В данной статье будут рассмотрены проблемные вопросы применения преюдициальных фактов в гражданском и арбитражном судопроизводстве.

Прежде всего, следует отметить, что ни Гражданский процессуальный кодекс РФ, ни Арбитражный процессуальный кодекс РФ не содержат понятия преюдиции. Однако, сущность преюдиции раскрывается в статье 61 ГПК РФ и в статье 69 АПК РФ.

Если исходить из традиционного понимания данного термина, то под преюдицией понимаются обстоятельства, не нуждающиеся в доказывании по причине того, что они были установлены вступившим в законную силу судебным постановлением по ранее рассмотренному делу [1, с.186].

Правила о преюдиции призваны освободить лиц, участвующих в деле, от повторного доказывания, а суд, в свою очередь, от повторного исследования ранее доказанных фактов.

Одной из наиболее острых проблем преюдиции является определение круга судебных актов, которые могут обладать свойством преюдициальности.

Так, по смыслу статьи 61 ГПК РФ можно сделать вывод о том, что обязательное значение для суда имеет вступившее в законную силу судебное постановление по ранее рассмотренному гражданскому делу, вступившее в законную силу решение арбитражного суда, а также вступивший в законную силу приговор суда или постановление по делу об административном правонарушении. В соответствии со статьей 69 АПК РФ, преюдициальное значение придается обстоятельствам, установленным вступившим в законную силу судебным актом арбитражного суда по ранее рассмотренному делу, вступившим в законную силу решением суда общей юрисдикции по гражданскому делу, а также вступивший в законную силу приговор суда.

Однако противоречивым остается вопрос о том, какие судебные акты входят в понятие «судебное постановление» в части 2 статьи 61 ГПК РФ и в понятие «судебный акт» в части 2 статьи 69 АПК РФ.

Согласно п. 9 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 19 декабря 2003 г. № 23 «О судебном решении» «Под судебным постановлением, указанным в части 2 статьи 61 ГПК РФ, понимается любое судебное постановление, которое согласно части 1 статьи 13 ГПК РФ принимает суд (судебный приказ, решение суда, определение суда), а под решением арбитражного суда — судебный акт, предусмотренный статьей 15 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации» [2].

Исходя из действующей редакции статьи 15 АПК РФ, к судебным актам арбитражного суда относятся: судебный приказ, решение, постановление и определение.

Вместе с тем, Президиум ВАС РФ в постановлении от 20.11.2012 № 2013/12 по делу № А41–11344/11 заключил, что судебный акт, который имеет свойство преюдициальности, является обязательным до тех пор, пока он не будет отменен в установленном законом порядке.

В связи с этим, следует задаться вопросом, а все ли из вышеназванных актов имеют преюдициальное значение? Преюдициальность судебных решений не вызывает сомнений, поскольку именно решения в полном объеме наделены законной силой.

Прежде всего, споры вызывают определения суда, которыми заканчивается рассмотрение дела по существу — определение о прекращении производства по делу в связи с отказом от иска и определение о прекращении производства по делу в связи с заключением мирового соглашения, а также судебные приказы. Сомнения в преюдициальности названных определений понятны, ведь факты, которые устанавливаются судом при вынесении подобного рода определений, носят, как правило, процессуальный характер.

По мнению судьи Е. Г. Малых, к преюдициальным актам следует относить: «решения судов первой инстанции; определения о прекращении производства по делу в связи с утверждением мирового соглашения в отношении обстоятельств, подтвержденных условиями утвержденного судом мирового соглашения; определения об оставлении заявления без рассмотрения по основаниям, предусмотренным абзацем вторым и шестым ст. 222 ГПК (п. 2 и 5 ч. 1 ст. 148 АПК), итоговые определения (постановления) судов вышестоящих инстанций, которыми выносится новое решение (изменяется решение) либо, не отменяя (не изменяя) принятое решение, устанавливаются новые обстоятельства» [3, с. 121].

Согласно точке зрения кандидата юридических наук П. Н. Мацкевича, теоретически можно допустить, что определение о прекращении производства по делу в связи с отказом истца от иска будет иметь преюдициальное значение, однако этот вопрос следует признать открытым. Преюдициальность такого определения полностью зависит от того, возможно ли установление судом при его принятии каких-либо материально-правовых фактов [4, с. 165].

Вопрос о преюдициальности определения о прекращении производства по делу в связи с заключением мирового соглашения затронут в пункте 14 постановления Пленума ВАС РФ № 50 «О примирении сторон в арбитражном процессе», в котором говорится, что «при утверждении мирового соглашения суд не рассматривает обстоятельства дела и не исследует какие-либо доказательства, кроме тех, которые необходимы были для установления соответствия мирового соглашения требованиям закона и отсутствия нарушений прав и законных интересов других лиц» [5].

Так, в определении об утверждении мирового соглашения вполне могут быть признаны преюдициальными положения о факте заключения мирового соглашения в отношении определенного предмета, о факте ненарушения мировым соглашением интересов третьих лиц, о наличии задолженности на момент вынесения определения и так далее.

По мнению автора, не исключена возможность признания преюдициального значения некоторых положений определений о прекращении производства по делу в случае, если судом дана материально-правовая оценка фактов, необходимых для выяснения правомерности отказа истца от иска либо при определении соответствия мирового соглашения закону. Однако, следует учитывать, что преюдициальность таких положений носит исключительный характер, поскольку оценка обстоятельств дела, данная судом, зачастую носит предположительный характер.

Отдельного внимания заслуживает судебный приказ как акт правосудия. Особенностью судебного приказа является тот факт, что он выносится при определенном порядке без вызова сторон в судебное заседание, а суд при вынесении судебного приказа руководствуется лишь документами, представленными в суд вместе с заявлением. Означает ли такой порядок отсутствие преюдициального значения судебного приказа? Представляется, что нет.

Согласно нормам ГПК РФ и АПК РФ, суд высылает копию судебного приказа должнику, который в течении десяти дней со дня получения приказа имеет право отреагировать путем направления в суд возражений относительно исполнения судебного приказа. В случае, если таковые возражения поступили, суд отменяет судебный приказ, а заявителю разъясняется право на обращение с заявлением в общем порядке.

В случае, если должник не воспользовался правом на подачу возражений, с момента истечения срока на их подачу судебный приказ считается вступившим в законную силу.

Поэтому впоследствии судебный приказ, вступивший в законную силу, несомненно, будет обладать свойством преюдициальности, несмотря на то, что в момент его вынесения стороны не вызывались и их доводы фактически судом не заслушивались и не оценивались [6, с. 180].

Подведя итог вышесказанному, преюдиция — сложный институт российского гражданского процессуального и арбитражного процессуального права, который служит средством поддержания непротиворечивости судебных актов и обеспечивает действие принципа правовой определенности.

Вместе с тем, существует немало коллизий при выяснении вопроса о том, какие категории судебных актов следует относить к преюдициальным и в какой степени они могут носить преюдициальный характер.

Литература:

1. Шереметьева А. К. Институт преюдиции в гражданском процессе: проблемные аспекты/А. К. Шереметьева, Д. А. Диденко/ Сборник научных трудов 2-й Международной научно-практической конференции «Актульные вопросы юридической науки и практики» Хабаровск, 05 декабря 2018 г.- 2018. — С. 186–174.
2. О судебном решении: Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 19 декабря 2003 г. N 23, абзац 4 п. 9 // Российская газета. -2003.- 26.
3. Малых Е. Г. Проблемы преюдиции в гражданском и арбитражном процессе. Дис. … канд. юрид. наук. Москва, 2005. С. 121.
4. Мацкевич П. Н. Преюдиция в гражданском и административном судопроизводстве России. Дис. … канд. юрид. наук. Москва, 2017. С. 165.
5. Постановление Пленума ВАС РФ от от 18.07.2014 № 50 «О примирении сторон в арбитражном процессе» // Вестник экономического правосудия РФ. 2014. № 9.
6. Безруков А. М. Преюдициальная связь судебных актов. Дис. … канд. юрид. наук. Екатеринбург, 2005. С. 180.

Основные термины (генерируются автоматически): судебный приказ, РФ, законная сила, мировое соглашение, прекращение производства, суд, АПК РФ, преюдициальное значение, арбитражный суд, судебное постановление.

Решения арбитражных и гражданских судов не преюдициальны в уголовном деле — КС | Российское агентство правовой и судебной информации

САНКТ-ПЕТЕРБУРГ, 24 сен — РАПСИ, Михаил Телехов. Принятые в порядке арбитражного или гражданского судопроизводства и вступившие в законную силу решения судов не могут иметь объективно преюдициального значения при осуществлении правосудия по связанным с ними обстоятельствами уголовным делам, говорится в определении Конституционного суда (КС) РФ, которым юристу Кантемиру Карамзину было отказано в рассмотрении его жалобы.

В этом же документе КС РФ отметил, что возбуждению уголовного дела не препятствует и принцип презумпции невиновности, поскольку обвинение в совершении преступления может быть опровергнуто только посредством процедур, предусмотренных уголовно-процессуальным законом, и только в рамках уголовного судопроизводства.

Невозвратный долг

Как следует из материалов дела, в 2007 году Карамзин дал в долг журналисту и литератору Олегу Блоцкому более 200 тысяч долларов. В 2013 году Карамзин пытался вернуть деньги через суд. Решением суда, принятым в порядке гражданского судопроизводства, иск юриста о взыскании суммы долга и процентов по договорам займа с Блоцкого был удовлетворен. Это решение было оставлено без изменения апелляционной инстанцией, а также Верховным судом РФ. Но в 2014 году Блоцкий подал заявление в полицию о том, что один из договоров займа, представленных Карамзиным в гражданском процессе, был поддельным. По данному заявлению следователем возбуждено уголовное дело по факту покушения на хищение денежных средств путем мошенничества. В 2019 году суд в порядке статьи 125 Уголовно-процессуального кодекса (УПК) РФ признал возбуждение уголовного дела незаконным, однако апелляционная инстанция отменила это решение и отказала Карамзину в удовлетворении жалобы.

Тогда тот обратился в КС РФ с сомнениями в конституционности статьей 90 и 125 УПК РФ. Которые, по мнению заявителя, позволили следователю преодолеть преюдициальную силу постановления гражданского суда, признавшего законность взыскания имущества (денежных средств), и возбудить уголовное дело о хищении данного имущества с помощью фальсификации, доказательств которой в гражданском процессе представлено не было.

В своем определении КС РФ повторил выводы, сделанные в ранее принятых решениях, согласно которым предмет исследования в каждом виде судопроизводства имеет свои особенности, исходя из которых определяются не только компетентный суд, но и специфика процессуальных правил доказывания по соответствующим делам, включая порядок представления и исследования доказательств, а также основания для освобождения от доказывания.

Преюдиция не абсолютна

«Как признание, так и отрицание преюдициального значения окончательных судебных решений не могут быть абсолютными. Пределы действия преюдициальности объективно обусловлены тем, что установленные судом в рамках его предмета рассмотрения по делу факты в их правовой сущности могут иметь иное значение в качестве элемента предмета доказывания по другому делу, поскольку предметы доказывания в разных видах судопроизводства не совпадают, а суды в их исследовании ограничены своей компетенцией в рамках конкретного вида судопроизводства. В уголовном судопроизводстве решается вопрос о виновности лица в совершении преступления и о его уголовном наказании», — объясняет КС РФ в своем определении.

Таким образом, по мнению КС РФ, в силу объективных и субъективных пределов действия законной силы судебного решения для органов, осуществляющих уголовное судопроизводство, не могут являться обязательными обстоятельства, установленные судебными актами других судов, если этими актами дело по существу не было разрешено или если они касались таких фактов, фигурировавших в гражданском судопроизводстве, которые не были предметом рассмотрения и потому не могут быть признаны установленными вынесенным по его результатам судебным актом.

«Принятые в порядке арбитражного или гражданского судопроизводства и вступившие в законную силу решения судов по арбитражным и гражданским делам не могут расцениваться как предрешающие выводы суда при осуществлении уголовного судопроизводства о том, содержит ли деяние признаки преступления, а также о виновности обвиняемого, которые должны основываться на всей совокупности доказательств по уголовному делу», — говорится в определении КС.

В документе также подчеркивается, что признание за вступившим в законную силу судебным актом, принятым в порядке арбитражного или гражданского судопроизводства, преюдициального значения при рассмотрении уголовного дела не может препятствовать правильному и своевременному осуществлению правосудия по уголовным делам.

Преюдициальный факт. Общеизвестные и преюдициальные факты

В любом судебном процессе, независимо от его направленности, имеются свои нюансы и тонкости. Зачастую исход дела полностью зависит от их знания и понимания. К сожалению, юридическая грамотность у населения далека от желаемого уровня, а найти действительно стоящего адвоката достаточно сложно. В этой статье говорится о том, что такое преюдициальный факт. Это знание необходимо не только специалисту в области юриспруденции, но и обычным людям, решающим в данный момент вопросы, связанные с судебными заседаниями.

Расшифровка термина

Разъяснение любой информации следует начинать с азов. Для начала необходимо определить значение термина. Итак, преюдициальный факт — это понятие, пришедшее к нам из латинского языка, означает «относящийся к предыдущему судебному решению». Если говорить простым языком, преюдиция — «предрешение». В законодательных актах России определенное закрепленное трактование термина отсутствует. Смысл сводится к тому, что преюдициальные факты — это факты, не требующие доказывания, во всех последующих судах по данному делу, так как их наличие уже установлено решением суда, вступившим в законную силу. Все дальнейшие заседания должны принимать данную информацию без проверок и доказательств.

Положения преюдиции

Общеизвестные и преюдициальные факты в материалах дела должны быть приняты судом без необходимости их повторно доказывать и проверять. Помимо этого, отмечено, что такие факты запрещено опровергать в последующих процессах. Данные изменения вступили в силу еще в 2010 году. До этого времени факты, которые вызывали сомнение у какой-либо стороны, могли перепровериться судами, прокурорами, дознавателями или следователями. Теперь же данное действие запрещено законодательно, что прописано в Уголовном Кодексе в статье 90 с одноименным названием «Преюдиция». К тому же данная норма распространяется не только на уголовные процессы, но и на дела, относящиеся к арбитражным и гражданским. Существует и Федеральный Закон, регламентирующий принцип преюдиции и в налоговых отношениях — №383-ФЗ от 29.12.2009 года.

Преюдициальные факты в гражданском процессе

В Гражданском кодексе есть интересный нюанс. Обозначить его можно так: термина «преюдиция» нет, а вот сам принцип существует. Формулируется он, как «основания освобождения от доказывания». Преюдициальные факты в арбитражном процессе имеют ту же особенность. Судья арбитражного или гражданского процесса обязан заблаговременно до рассмотрения спора уточнить информацию о наличии решений суда, которые уже состоялись, с участием данных лиц. Имеются в виду не только истец и ответчик, но и другие люди, заинтересованные в исходе дела.

«Недействующие лица»

В Арбитражном или Гражданском процессе преюдициальный факт — это обстоятельство, которое принимается во внимание при рассмотрении дел с тем же составом лиц в процессе, что и в предыдущем. Если лицо не фигурировало в прошлом заседании, оно может подать отдельный иск. При этом для судьи не являются обязательными решения, вошедшие в юридическую силу в прошлом. Более того, эти решения не носят и рекомендательного характера. Если суд сделает по спору иной вывод, нежели в судебном акте прошлого заседания, он должен указать свои мотивы.

Статья 69 Арбитражного процессуального кодекса, в которой говорится о том же составе лиц, участвующих в новом процессе, не подразумевает полной тождественности составов участвующих субъектов. При этом четкого критерия о степени тождественности не существует. Вывод: в большинстве случаев то, примет ли суд факт как преюдициальный, зависит от конкретного судьи, а также убедительности и настойчивости той или иной стороны процесса.

Вопрос о законности судебных актов

На усмотрение суда не может выноситься вопрос о том, принимать ли преюдициально установленные факты. Это норма, установленная законодательно. Именно закон определяет ее пределы, порядок, а также последствия. Целью преюдиции служит исключение противоречий между судебными решениями. Для судов это означает невозможность перерассмотрения установленных фактов, для сторон процесса — запрет на предоставление доказательств по ним. В случае если суд не принимает во внимание преюдициальность, существуют способы отстоять свои права. Такое решение может быть обжаловано в аппеляционном порядке, либо кассационном. Так как непринятие во внимание преюдиции является нарушением законных прав стороны, решение по данному судебному процессу может быть отменено.

Следует отметить еще один момент. Арбитражные суды не имеют полномочий рассматривать законность судебных актов других инстанций. В свою очередь, решение о законности актов Арбитражного суда не имеют права рассматривать суды общей юрисдикции.

Открытые вопросы о преюдиции

Преюдициальный факт — это понятие, которое четко зафиксировано только в Уголовно-процессуальном кодексе. В арбитражном и гражданском делопроизводстве это понятие довольно размыто, вследствие чего имеют место спорные ситуации. Иногда использование преюдиции влечет нарушение прав и свобод человека. В некоторых ситуациях применение этой нормы противоречит позиции Конституционного суда. К тому же не определена четкая приоритетность между судебными инстанциями и актами судебного производства разных уровней. Еще одна проблема — устаревающие нормы права. Если факт привязан к устаревшему законодательству, он зачастую противоречит правам человека и позиции суда. Исходя из перечисленного списка, разумнее было бы оставить преюдицию на усмотрение суда, но при этом не убирать данную норму из законодательства и не уменьшать ее важность в судопроизводстве.

Примеры преюдиции в арбитраже и гражданских процессах

Наиболее часто встречающийся пример применения преюдиции в арбитражном процессе — взыскание долга. Например, организация взыскала с контрагента долг по поставленным партиям товара. Вторым процессом будет взыскание неустойки и возмещения убытков из-за нарушения сроков оплаты отгруженных материальных ценностей. Во втором процессе не требуется доказывать наличие долга на определенную дату, указанную в договоре между партнерами.

Пример в гражданском процессе следующий: мать ребенка подала иск для того, чтобы определить место жительства ребенка совместно с ней. Цель следующего иска — взыскание алиментов с отца в пользу ребенка.

Что имеет значение для арбитражного суда

Итак, в финале статьи подводим итоги. Ниже описано, что не придется доказывать в арбитражном суде:

• Общеизвестные обстоятельства дела, первоначально установленные в арбитражном суде или суде общей юрисдикции, при этом участие того же состава лиц не обязательно.
• Факты, которые были установлены первым арбитражным судом, имеющие значение для следующего спора. Состав лиц должен быть тот же, что и в первом процессе.
• Обстоятельства, затрагивающие лица в действующем процессе, установленные судом общей юрисдикции, состав лиц не имеет значения.
• Приговор, вынесенный уголовным судом, о наличии/отсутствии и совершении/несовершении действий. Состав лиц не имеет значения.

В судебном акте должны быть пометки о ссылке на 2 ч. 69 ст. АПК РФ, реквизиты преюдициального судебного акта (№ дела, дата рассмотрения, а также наименования суда) и изложены факты, ставшие основой данного дела, которые были доказаны ранее.

Бесспорные обстоятельства в гражданских делах

С. АФАНАСЬЕВ, И. ЗАЙЦЕВ
С. Афанасьев, преподаватель (Саратовская государственная академия права).
И. Зайцев, профессор.
В недавнем прошлом в советском гражданском процессе основополагающим было правило: «Все обстоятельства, которые суд включает в решение, должны быть надлежащим образом доказаны независимо от того, спорят или не спорят о них стороны и другие лица, участвующие в деле». Нормативной основой данного постулата были ч. 2 ст. 50 и п. 2 ст. 306 ГПК. Несоблюдение его неизменно рассматривалось как необоснованность акта правосудия со всеми вытекающими последствиями (п. 2 ст. 305 ГПК). Естественно, при таком подходе не было места бесспорным обстоятельствам и в советском правоведении, в котором преобладали элементы следственного суда, а концепция бесспорных обстоятельств оказалась основательно забытой.
Положение радикально изменяется с провозглашением состязательного характера гражданского судопроизводства (ст. 123 Конституции РФ). Для состязательного гражданского процесса непременным являются бесспорные факты, они составляют неотъемлемый элемент состязательности в ее традиционном понимании.
Понятие бесспорных обстоятельств включает два положения.
Во-первых, бесспорными являются факты, имеющие существенное значение для правильного рассмотрения и разрешения гражданского дела, относительно которых у сторон и других заинтересованных лиц нет разногласий. Стороны признают как наличие конкретного обстоятельства, так и его существенные характеристики (время происшествия, количественные и качественные признаки факта). В большинстве случаев бесспорны некоторые факты основания исковых требований. Значительно реже бесспорными бывают обстоятельства возражений против иска. Бесспорные факты могут быть в объяснениях третьих лиц и других лиц, участвующих в деле.
Во-вторых, для того чтобы тот или иной факт стал бесспорным, обязательно его признание судом и надлежащее процессуальное закрепление. В процессуальных документах (решении, определении, протоколе судебного заседания) суд обязан отразить бесспорность конкретных обстоятельств, а в определенных случаях в материалах дела должны быть доказательства бесспорности определенных фактов.
Бесспорные обстоятельства многочисленны и разнообразны. Они отличаются по своей природе и процессуальному закреплению друг от друга. Бесспорными можно назвать общеизвестные, преюдициальные, так называемые «ноторные», признанные в установленной форме и молчаливо признанные факты.
Общеизвестные факты суть обстоятельства, известные широкому кругу лиц, в том числе судьям, участвующим в деле лицам. Такие факты всегда исключались из судебного доказывания гражданскими процессуальными законами многих стран. Общеизвестные обстоятельства — это первая группа бесспорных обстоятельств. Закон (ст. 55 ГПК) запрещает споры о данных обстоятельствах, если суд признает то или иное обстоятельство общеизвестным, стороны не могут ни доказывать, ни оспаривать существование данного факта и его характеристики.
Перечень общеизвестных фактов настолько широк, что нет возможности зафиксировать его в законе. Общеизвестными могут быть события, в том числе знаменательные, исключительные природные явления, архитектурные особенности населенных пунктов и т.п. Общеизвестны и физические, химические технологические свойства и признаки вещей и материалов. Например, стекло нетрудно разбить камнем, стиральный порошок токсичен, женскую блузку легко порвать и т.п. И когда в судебных заседаниях районных судов г. Саратова ответчики возражали, что их сын, учащийся младших классов, не мог перебить стекла в десятках окон школы, что они не знали о ядовитости стирального порошка и потому насильно напоили ребенка истца или что ответчик не в состоянии порвать одежду истицы, судьи справедливо отклоняли их доводы, указывая на общеизвестность данных фактов. М. смотрел по телевизору футбольный матч у соседей. Раздраженный плохой игрой любимой команды, он ногой столкнул телевизор с тумбочки. Защищаясь в суде, он заявил — телевизор не мог сломаться от одного — единственного падения на пол. Суд правильно отметил в решении, что телевизор — сложный электронный аппарат, требующий бережного отношения, что общеизвестно. На этом основании суд взыскал с ответчика денежную сумму по возмещению причиненного вреда.
Итак, состав общеизвестных фактов настолько велик, что практически нельзя дать их исчерпывающий перечень. Вместе с тем не может быть ни при каких условиях признана общеизвестной характеристика человека. Это не обстоятельство, не фактическое данное, а субъективная оценка личности, его поведения и взаимоотношений с окружающими лицами. И, как всякая оценка, она может существенно изменяться. При разбирательстве искового требования о лишении М. родительских прав районный суд указал в решении: «Как всем известно, ответчица страдает алкоголизмом, неразборчива в интимных связях с мужчинами и не проявляет родительской заботы о своих детях». В материалах дела отсутствовали какие-либо доказательства порочного образа жизни М. Областной суд отменил данное решение как необоснованное, указав, что характеристика любого человека не может быть общеизвестной. И такое суждение справедливо.
Практическое значение имеет вопрос о процессуальном оформлении общеизвестности тех или иных обстоятельств. Суд первой инстанции непременно должен указать в решении (определении), что конкретное обстоятельство признано им общеизвестным. А так как общеизвестность имеет локальный характер, желательно отметить территорию, где данное обстоятельство знают многие-многие люди — район, город, область или вся страна. Утверждение суда об общеизвестности не вправе опровергать кассационная и надзорные инстанции. И только суд первой инстанции в случае отмены решения и направления дела на новое рассмотрение по существу обязан заново устанавливать обстоятельства дела. При этом он не связан никакими суждениями и выводами, сделанными при первом разбирательстве дела. Следовательно, для суда, осуществляющего новое разрешение дела, не имеет значения утверждение об общеизвестности и бесспорности тех или иных обстоятельств.
Преюдициальные факты — обстоятельства, установленные вступившими в законную силу решением или приговором. Гражданский процессуальный закон (ч. ч. 2 и 3 ст. 55 ГПК) запрещает лицам, участвующим в деле, доказывать и оспаривать эти факты. Не вправе устанавливать их и суд. Этот запрет и делает данные обстоятельства бесспорными. Даже если истец и ответчик пожелают оспорить, опровергнуть полностью либо частично преюдициальные факты, их доводы не будут иметь юридического значения. Так, если суд взыскал с гражданина алименты на содержание несовершеннолетнего ребенка, он тем самым признал его отцовство. И когда ответчик впоследствии пожелает оспорить свое отцовство, он сможет обратиться с иском в районный суд. Процессуальное право на предъявление иска у него налицо. Но судья, приняв заявление, вынужден будет без анализа по существу доказательств и доводов истца отказать в удовлетворении исковых требований, поскольку отцовство установлено судебным актом, вступившим в законную силу, и является бесспорным. Прежде чем рассмотреть и разрешить по существу требование об оспаривании отцовства, надо отменить постановление (решение, судебный приказ), которым было установлено отцовство.
Бесспорность преюдициальных фактов предопределена действующим законом (ст. 55 ГПК). При этом бесспорность фактов, содержащихся в решении по гражданскому делу, носит условный характер. Конкретные обстоятельства могут быть признаны судом бесспорными тогда, когда в другом процессе участвуют те же заинтересованные лица (ч. 2 ст. 55 ГПК). На иных участников судопроизводства правовая сила решения, которым установлена фактическая сторона разрешенного юридического спора, не распространяется, для них установленные факты не являются бесспорными и они могут доказывать, уточнять их и даже опровергать. При этом вторая сторона, даже если она участвовал в предыдущем процессе, вынуждена будет вступать в полемику относительно преюдициальных фактов. Четко ограничена преюдициальность, а следовательно, и бесспорность фактов, установленных вступившим в законную силу приговором. Бесспорными закон признает выводы суда о том, имели ли место конкретные действия и кем они совершены. Иными словами, преюдицируются, т.е. переносятся в новый акт правосудия без доказывания только объективная сторона состава преступления и его субъект. Все другие сведения из приговора, в том числе размер причиненного преступлением вреда, стоимость похищенных или испорченных вещей, не признаются бесспорными. Для того чтобы признать факты преюдициальными, а значит, и бесспорными, суд обязан приобщить к рассматриваемому делу копию соответствующего решения или приговора. Без этих письменных доказательств не может быть и речи об освобождении от доказывания конкретных обстоятельств.
Близки по своей сути к общеизвестным и преюдициальным фактам упомянутые выше «ноторные обстоятельства» (от латинского слова nota — буква). Ими признаются обстоятельства, бесспорность которых устанавливается очевидными документами, т.е. неопровергаемыми письменными доказательствами особого рода. Например, каким днем недели было то либо иное число прошедшего месяца, на какие числа приходился в прошлом году религиозный или государственный праздник. Здесь достаточно заглянуть в календарь, и бесспорность таких обстоятельств будет очевидной. Так же бесспорны сведения о температуре воздуха или воды, уровне воды в Волге, продолжительности светового дня в том или ином дне. Подобные сведения нетрудно подтвердить справкой гидрометслужбы, т.е. письменными доказательствами.
Споры сторон относительно ноторных обстоятельств исключены, но не в силу указания закона, а из-за очевидности подтверждающих их документов. В решении или определении суд отмечает бесспорность данных фактов и при этом ссылается на имеющиеся в деле документы.
Признанные обстоятельства также являются бесспорными. Суть в том, что одна сторона их выдвигает, а вторая — признает без соответствующих доказательств. Признание должно быть четко и недвусмысленно выражено чаще всего устно, но может быть заявлено и письменно. Признание должно быть обязательно отражено в судебном протоколе.
Для того чтобы признание вызвало юридические последствия и признанные факты стали бесспорными, необходимо принятие его судом. При этом суд проверяет законность признания, для чего исследует два момента: не было ли признание сделано с целью скрыть действительные обстоятельства дела; не сделано ли признание под влиянием обмана, насилия, угрозы или заблуждения.
При отрицательном ответе на любой из поставленных вопросов признанные факты не будут бесспорными и подлежат доказыванию на общих основаниях (ст. 60 ГПК).
Закон устанавливает еще одно условие бесспорности признанных обстоятельств — их надлежащее документирование. Согласно ч. 3 ст. 60 ГПК признание факта заносится в протокол судебного заседания и подписывается стороной, признавшей факт. После этого суд выносит специальное определение о принятии или непринятии признания факта. Если признание изложено в письменном заявлении, оно приобщается к делу. При этом сторона, сделавшая признание, может отказаться от него в любой момент и без объяснения причин, несмотря на то, что оно было надлежащим образом задокументировано. В такой ситуации случаи признания фактов, конечно, не могут быть многочисленными. В судебной практике они действительно встречаются нечасто.
Факты умолчания. Значительно чаще обстоятельства дела становятся бесспорными в связи с тем, что обе спорящие стороны молчаливо признают их таковыми. Как известно, в гражданском праве молчание признается выражением воли совершить сделку в случаях, предусмотренных законом или соглашением сторон (ч. 3 ст. 158 ГК РФ). Иными словами, молчанию субъектов спора о праве придается юридическое значение. В гражданском судопроизводстве молчание истца и ответчика, а также других лиц, участвующих в деле, относительно каких-то обстоятельств дела придает им свойство бесспорности. Молчание в подобных случаях квалифицируется как фактическая презумпция «молчание — знак согласия». Она не установлена действующим процессуальным законом, но широко известна и часто используется в обыденной практике, в общении людей. Для того чтобы данная презумпция повлекла юридические последствия, она должна быть признана (санкционирована) судом для конкретных обстоятельств рассматриваемого гражданского дела. А здесь не все так просто. Приведем пример.
Акционерное сельхозобщество «Реформа» предъявило иск к пастуху К. о возмещении вреда, причиненного падежом четырех коров. В судебном заседании стороны дебатировали единственный вопрос: оказывал ли ответчик ветеринарную помощь заболевшим коровам? Молчанием был обойден ряд обстоятельств, имеющих существенное значение для правильного разрешения заявленного правопритязания: был ли заключен с пастухом договор, были ли разработаны маршруты прогона и пастьбы стада, каковы причины гибели животных, существует ли наличие причинной связи между падежом и действиями К., каков размер вреда в денежном выражении, семейное и имущественное положение ответчика. Названные факты для заинтересованных лиц были бесспорными, поэтому истец и ответчик их не доказывали и не опровергали.
Но если суд также обойдет эти факты молчанием, его решение будет необоснованным и подлежит отмене с направлением дела на новое рассмотрение в суд первой инстанции. Именно так поступил президиум Московского городского суда по делу об иске жилищного управления «Таганское» к Д. и М. о выселении со всеми совместно проживающими лицами. В судебном заседании стороны умолчали — увеличится или уменьшится жилая площадь у ответчиков при переселении в другую квартиру на время капитального ремонта по их прежнему месту жительства, предлагалась ли им другая квартира. Видимо, для сторон указанные вопросы были очевидными и о них не спорили. Но то, что районный суд на стал выяснять все обстоятельства дела, президиум городского суда справедливо признал грубой ошибкой и потребовал нового судебного разбирательства дела (Бюллетень Верховного Суда РФ. 1996. N 12. С. 3).
Итак, в состязательном гражданском процессе заинтересованные лица вправе обойти молчанием те или иные факты, превратив их в бесспорные. В каждом гражданском деле есть обстоятельства, не вызывающие разногласий у участников. Нередко их бывает несколько в одном деле. Как правило, бывшие супруги при разделе совместно нажитого имущества не спорят об обстоятельствах вступления в брак, о стоимости малоценных вещей, о количестве детей, их возрасте и т.д. Эти данные обеим сторонам хорошо известны и бесспорны. В исках о возмещении ущерба, причиненного работником при исполнении служебных обязанностей, обычно не вызывают разноречий факты заключения договора о полной материальной ответственности, поступления на работу.
Как правило, люди спорят об отдельных обстоятельствах причинения ущерба, его размере, виновности или

Комментарии к законам »

Администрация г.Благовещенска — Основания освобождения от доказывания в арбитражном процессе

Судопроизводство в арбитражном суде осуществляется на основе состязательности. Рассмотрение дела и вынесение арбитражным судом решения осуществляется в установленном арбитражным процессуальным законом порядке, соблюдение которого гарантирует защиту прав и охраняемых законом интересов лиц, участвующих в деле.

По общему правилу, каждое лицо, участвующее в деле, доказывает обсто­ятельства, имеющие значение для правильного рассмотрения дела, на кото­рые оно ссылается.

Вмес­те с тем, доказыванию не подлежат общеизвестные и преюдициальные факты (ст. 69 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации).

Обстоятельства дела, признанные арбитражным судом общеизвестными, не нуждаются в доказывании. Общеизвестными могут быть обстоятельства, имеющие всемирную известность, известность на территории Российской Федерации, локальную известность (известные на ограниченной территории). Об общеизвестности локальных фактов на соответствующей территории должна быть сделана отметка в судебном решении.

Преюдициальные факты – это обстоятельства, которые установленны вступившим в законную силу судебным актом арбитражного суда по ранее рассмотренному делу, и не доказываются вновь при рассмотрении арбитражным судом друго­го дела, в котором участвуют те же лица.

Вступившее в законную силу решение суда общей юрисдикции по ранее рас­смотренному гражданскому делу обязательно для арбитражного суда, рассмат­ривающего дело, по вопросам об обстоятельствах, установленных решением су­да общей юрисдикции и имеющих отношение к лицам, участвующим в деле.

Вступивший в законную силу приговор суда по уголовному делу обязате­лен для арбитражного суда по вопросам о том, имели ли место определенные действия и совершены ли они определенным лицом.

Обстоятельства, подтвержденные нотариусом при совершении нотариального действия, не требуют доказывания, если подлинность нотариально оформленного документа не опровергнута в установленном порядке.

Признанные сторонами в результате достигнутого между ними соглашения обстоятельства принимаются арбитражным судом в качестве фактов, не тре­бующих дальнейшего доказывания. Достигнутое в судебном заседании или вне судебного заседания соглашение сторон по обстоятельствам удостоверяется их заявлениями в письменной форме и заносится в протокол судебного заседания.

Признание стороной обстоятельств, на которых другая сторона основыва­ет свои требования или возражения, освобождает другую сторону от необхо­димости доказывания таких обстоятельств.

Арбитражный суд не принимает признание стороной обстоятельств, если располагает доказательствами, дающими основание полагать, что признание та­кой стороной указанных обстоятельств совершено в целях сокрытия определен­ных фактов или под влиянием обмана, насилия, угрозы, заблуждения, на что ар­битражным судом указывается в протоколе судебного заседания. В этом случае данные обстоятельства подлежат доказыванию на общих основаниях. Обстоя­тельства, признанные и удостоверенные сторонами в случае их принятия арби­тражным судом, не проверяются им в ходе дальнейшего производства по делу.

Следует иметь ввиду, что стороны в арбитражном процессе должны добросовестно пользоваться всеми принадлежащими им процессуальными правами.

Перспективы развития гражданского законодательства

19 июня 2020 г. 15:59

Молодым адвокатам и стажерам рассказали об использовании доказательств в гражданском процессе

---

19 июня в ходе очередного вебинара ФПА РФ в рамках цикла «Введение в профессию адвоката» заведующий кафедрой гражданского и административного судопроизводства Московского государственного юридического университета имени О.Е. Кутафина (МГЮА), кандидат юридических наук, доцент Сергей Михайлов прочитал лекцию на тему «Доказательства и доказывание в гражданском процессе».

В начале своего выступления Сергей Михайлов рассмотрел вопрос о влиянии унификации цивилистического процессуального законодательства на судебное доказывание по гражданским делам. Он привел примеры уже состоявшейся унификации процессуальных норм, регламентирующих доказательственную деятельность, дал краткий обзор наиболее важных федеральных законов, изменивших или дополнивших положения ГПК РФ, АПК РФ и КАС РФ, обозначил тенденции дальнейшей унификации.

Основная часть выступления была посвящена анализу и оценке новелл гражданского процессуального законодательства в части судебного доказывания и доказательств. На примерах конкретных дел из судебной практики спикером рассмотрены правила раскрытия доказательств, введенные в ГПК РФ Федеральным законом от 28 ноября 2018 г. № 451-ФЗ «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации»; проанализированы общеизвестные, преюдициальные факты и обстоятельства, подтвержденные нотариусом, как основания для освобождения от доказывания; определены перспективы развития процессуального законодательства в данной сфере.

Эксперт выделил ряд проблем, касающихся последствий неисполнения или ненадлежащего исполнения лицами, участвующими в деле, обязанности по раскрытию доказательств; обозначил подходы к решению вопроса о преюдициальности немотивированных решений, а также к освобождению от доказывания обстоятельств, установленных постановлениями суда по уголовному делу.

Отдельное внимание Сергей Михайлов уделил некоторым новым источникам информации, используемым судами в качестве средств установления обстоятельств гражданских дел. Он остановился на практических проблемах, связанных с доказательственным значением аудио- и видеозаписей, а также документов в электронном виде. Акцент в этой части выступления был сделан на вопросах допустимости аудио- или видеозаписи, фиксирующей информацию о лицах, которые не давали согласия на такую фиксацию, и возможности использования в качестве доказательства аудио- или видеозаписи хода судебного заседания, осуществленной лицами, участвующими в деле; проблемах представления, исследования и оценки документов в электронном виде в суде. Лектор отметил разницу между фиксацией информации о жизни частных и должностных лиц.

В завершающей части своего выступления Сергей Михайлов кратко обозначил тенденции использования современных технологий в гражданском процессе, пояснив, в частности, чем «электронный документ» отличается от «документа в электронном виде», и рекомендовал слушателям полезные ссылки по данной проблеме.

С материалами лекции можно ознакомиться здесь, а с ответами на вопросы – здесь.

Обращаем внимание, что трансляция будет доступна до 24.00 21 июня.

Probative vs Prejudicial | Уильям Якса

Доказательство или предвзятость любого доказательства — проблема, которая возникает почти в каждом уголовном процессе в Онтарио. Для того, чтобы фактический эксперт (судья или члены жюри) мог рассмотреть любое доказательство, оно должно быть существенным и относящимся к делу, иначе оно недопустимо. Доказательства позволяют доказывать факты в судебном разбирательстве, но некоторые доказательства могут иметь риск создания предубеждений. Для того, чтобы фактический эксперт мог заслушать или увидеть доказательства, судья должен убедиться в том, что доказательства допустимы (это не слухи, характер или мнение), они должны иметь отношение к контексту дела, доказательства должны быть существенными. к факту или юридическому вопросу по делу и не подлежат исключению по усмотрению.

Когда доказательства являются относящимися к делу, допустимыми и существенными для дела, судья по-прежнему имеет право исключить доказательства, когда доказательная сила доказательства превышает предвзятый эффект, который они вызовут.

Это гарантирует не только релевантность доказательств, но и то, что они не повлияют на справедливость или целостность судебного разбирательства. Уравновешивание доказательств и предвзятости доказательства — один из способов, которыми судья может по своему усмотрению исключать доказательства.

Пробное значение

Доказательная ценность доказательства — это степень, в которой оно доказывает факт (ы). Чем больше доказательство подтверждает факт, тем выше его доказательная ценность. Большая ценность означает большее потенциальное влияние на исход дела.

Доказательная величина учитывает четыре основных фактора:

1. Вывод: Какой вывод может быть разумно сделан из свидетельств. Косвенные доказательства, такие как ДНК, судебно-медицинская экспертиза и свидетели-эксперты, могут сделать вывод о том, что человек связан с конкретной преступной деятельностью.
2. Вес: Вес доказательств показывает, насколько они убедительны или правдоподобны. Чем больше вес, тем большее влияние он может оказать на доказательство фактов и / или участие в окончательном вердикте.
3. Надежность: Чем надежнее свидетельство, тем выше его ценность. Например, свидетельские показания сотрудника полиции, ставшего свидетелем преступления, будут более надежными, чем свидетельские показания неподготовленного гражданского лица.
4. Другие доказательства: Имеются ли другие доказательства, подтверждающие тот же факт (ы).Хотя для доказательства факта может быть полезно больше подтверждающих доказательств, при наличии других доступных доказательств доказательства с низкой доказательной ценностью могут быть отклонены.

Вредоносные

Хотя как доказательные, так и предвзятые доказательства могут повлиять на исход испытания, они существенно различаются. Предвзятое свидетельство — это то, что отрицательно влияет на справедливость и целостность дела. Это может включать доказательства, которые неправильно используются, сбивают с толку, тратят время впустую или просто отнимают слишком много времени.

Тот факт, что доказательство наносит ущерб делу ответчика, не обязательно квалифицирует его как наносящее ущерб. Факторы, определяющие это, основаны на трех основаниях; 1. Мораль; 2. Логический; 3. Время.

Если эти факторы могут создать несправедливо пагубный эффект, их можно исключить. Примеры того, когда это может произойти:

• Если предвзятые доказательства угрожают справедливости судебного разбирательства.
• Доказательствам не хватает адекватной проверки или они не могут быть оспорены должным образом
• Существует значительный риск неправильного использования присяжными, или использование доказательств может привести к неспособности должным образом оценить доказательства.Это может произойти, если рассматриваемые доказательства слишком вводят в заблуждение, сбивают с толку или отвлекают.

Баланс между вероятным и предубежденным

При принятии решения о предоставлении доказательств его доказательная ценность оценивается с учетом потенциального вредного воздействия. Чтобы быть признанным, доказательства должны иметь большую доказательную ценность. Во время уголовных процессов постоянно проводится анализ доказательств и предубеждений.

Это не означает, что получение доказательств сложно.Судьи и суды обычно более благосклонно относятся к допущению доказательств. Наносимый ущерб должен быть значительным, чтобы его можно было не учитывать, и даже в этом случае он иногда допускается с некоторыми ограничениями.

Баланс не всегда одинаков. Некоторые доказательства являются более доказательными с одной стороны и более предвзятыми по другой. В этом случае суд может ограничить использование доказательств присяжными, а не полностью исключить их.

Адвокат по уголовным делам Торонто

Если вам или близкому человеку предъявлено уголовное обвинение, лучше всего нанять опытного адвоката.Они понимают, как оспаривать доказательства, и имеют более четкое представление о том, где они могут быть доказательными или предвзятыми.

Уильям Якса — адвокат по уголовным делам из Торонто, который заботится о вас и ваших интересах. Он поможет вам понять ваши обвинения, ваши возможности и их потенциальные последствия. Звоните сегодня для консультации.

Правило 3.6 Публичность судебного разбирательства — Комментарий

Адвокат

Комментарий

[1] Трудно найти баланс между защитой права на справедливое судебное разбирательство и гарантией права на свободное выражение своего мнения.Сохранение права на справедливое судебное разбирательство обязательно влечет за собой некоторое ограничение информации, которая может распространяться о стороне до суда, особенно когда дело касается суда присяжных. Если бы таких ограничений не было, результатом было бы практическое аннулирование защитного действия правил судебной приличия и правил исключения доказательств. С другой стороны, есть жизненно важные социальные интересы, которым служит свободное распространение информации о событиях, имеющих юридические последствия, и о самих судебных процессах.Общественность имеет право знать об угрозах ее безопасности и мерах по обеспечению ее безопасности. Он также имеет законный интерес в проведении судебных разбирательств, особенно по вопросам, вызывающим озабоченность широкой общественности. Кроме того, предмет судебного разбирательства часто имеет прямое значение в дебатах и ​​обсуждениях вопросов государственной политики.

[2] Специальные правила конфиденциальности могут на законных основаниях регулировать производство по делам несовершеннолетних, семейным отношениям и делам о психической инвалидности, а также, возможно, другие виды судебных разбирательств.Правило 3.4 (c) требует соблюдения таких правил.

[3] Правило устанавливает базовый общий запрет на то, чтобы адвокат делал заявления, которые, как он знает или должен знать, будут иметь значительную вероятность материального ущерба судебному разбирательству. Признавая, что общественная ценность информированного комментария велика, а вероятность нанесения ущерба судебному разбирательству комментарием юриста, который не участвует в разбирательстве, мала, правило применяется только к юристам, которые участвовали или принимали участие в судебном разбирательстве. расследование или судебное разбирательство дела и их сообщники.

[4] Параграф (b) определяет конкретные вопросы, по которым заявления юриста обычно не рассматриваются как представляющие существенную вероятность существенного ущерба, и ни в коем случае не должны считаться запрещенными общим запретом параграфа (a). Пункт (b) не является исчерпывающим списком вопросов, по которым юрист может сделать заявление, но заявления по другим вопросам могут подпадать под действие пункта (а).

[5] С другой стороны, существуют определенные темы, которые с большей вероятностью окажут существенное пагубное влияние на судебное разбирательство, особенно когда они относятся к гражданскому делу, рассматриваемому в суде присяжных, уголовному делу или любому другому делу. судебное разбирательство, которое может привести к лишению свободы.Эти предметы относятся к:

(1) характер, надежность, репутация или судимость стороны, подозреваемого в уголовном расследовании или свидетеля, или личность свидетеля, или ожидаемые показания стороны или свидетеля;

(2) в уголовном деле или судебном разбирательстве, которое может привести к лишению свободы, возможность признания себя виновным в правонарушении или наличие или содержание любого признания, признания или заявления, данного обвиняемым или подозреваемым, или отказ этого лица или отказ сделать заявление;

(3) выполнение или результаты любого экзамена или теста либо отказ или неспособность человека пройти экзамен или тест, либо личность или характер вещественных доказательств, которые, как ожидается, будут представлены;

(4) любое мнение о виновности или невиновности подсудимого или подозреваемого в уголовном деле или судебном разбирательстве, которое может привести к лишению свободы;

(5) информация, которую адвокат знает или разумно должен знать, вероятно, будет неприемлемой в качестве доказательства в судебном разбирательстве и, если ее разглашение, создаст существенный риск нанести ущерб беспристрастному судебному разбирательству; или

(6) факт того, что обвиняемому было предъявлено обвинение в совершении преступления, если в него не включено заявление, объясняющее, что обвинение является просто обвинением и что обвиняемый считается невиновным до тех пор, пока его вина не будет доказана.

[6] Еще одним важным фактором при определении предубеждения является характер судебного разбирательства. Суды присяжных по уголовным делам будут наиболее чувствительны к внесудебным выступлениям. Гражданские процессы могут быть менее чувствительными. Слушания без присяжных и арбитражное разбирательство могут быть затронуты еще меньше. Правило по-прежнему налагает ограничения на предвзятые комментарии в этих случаях, но вероятность предубеждения может быть разной в зависимости от типа судебного разбирательства.

[7] Наконец, внесудебные заявления, которые в противном случае могли бы вызвать вопрос в соответствии с настоящим Правилом, могут быть допустимы, если они сделаны в ответ на заявления, сделанные публично другой стороной, адвокатом другой стороны или третьими лицами, когда разумный юрист посчитал бы публичным ответ необходим во избежание нанесения ущерба клиенту юриста.Когда предвзятые заявления были публично сделаны другими, ответные заявления могут иметь благотворный эффект в виде уменьшения любого отрицательного воздействия на судебное разбирательство. Такие ответные заявления должны содержать только такую ​​информацию, которая необходима для смягчения необоснованного предубеждения, созданного заявлениями, сделанными другими.

[8] См. Правило 3.8 (f) о дополнительных обязанностях прокуроров в связи с внесудебными заявлениями по уголовным делам.

Вернуться к правилу | Содержание | Следующий комментарий

Правило относимости и допустимости вещественных доказательств

· — сбивает с толку Проблемы;

· — вводит в заблуждение жюри;

· — ненадлежащее задерживать;

· — расточительство время; или

· — без нужды представление совокупных доказательств.[iii]

Без учета релевантных Доказательства

При определении того, должны ли соответствующие доказательства по-прежнему исключены, суд заинтересован в том, чтобы сосредоточить внимание на юридических вопросах в дело и не отвлекаться от некоторых доказательств.

Несправедливое предубеждение, одна из опасностей перевешивание доказательной ценности доказательств — хороший тому пример. Это общая причина исключения соответствующих доказательств. Рассмотрим дело об ограблении, когда прокурор стремится представить показания о том, что свидетель видел подсудимого употребляя наркотики возле магазина, который был ограблен примерно за десять минут до грабеж.Эти доказательства актуальны, поскольку показывают, что подсудимый находился рядом с магазин был закрыт вовремя, когда произошло ограбление. Однако это свидетельство доказательная ценность может быть перевешена опасностью несправедливого предубеждения. Это свидетельство представляет опасность для предубеждений. потому что это указывает на то, что обвиняемый мог совершить преступление, связанное с наркотиками использования и, таким образом, является лицом, регулярно совершающим преступления. Суд может принять решение исключить наблюдение за подсудимым, употребляющим наркотики, чтобы предотвратить угрозу недобросовестной нанесение ущерба ответчику.

Последний пример ограбления выделяет особый тип доказательства, известный как « свидетельство характера ». Характер доказательства используются для описания черты характера человека, например склонности совершать преступления. Характерные доказательства также могут включать показания свидетеля. что сторона по делу имеет репутацию в сообществе насильственной человека, либо мнение свидетеля о том, что подсудимый очень честный и правдивый.

Как правило, доказательства характера не могут использоваться для доказательства того, что человек действовал в соответствии с характером или чертой особый случай.[iv] Таким образом, если истец хотел представить показания, свидетельствующие о том, что обвиняемый известен как склонный к насилию человека, эти доказательства не могут быть использованы в деле о нападении, чтобы доказать, что обвиняемый действительно действовал насильственно в связи с предполагаемым нападением. Этот тип доказательства представляет угрозу несправедливого предубеждения, потому что он предлагает суд или присяжные, чтобы судить ответчика на основе его репутации, а не на факты, установленные в ходе судебного разбирательства.

Исключения из правила в отношении доказательств характера

Из общего правила делаются многие исключения против свидетельств характера.По уголовным делам подсудимый может предъявить характерные свидетельства о себе. [v] Например, обвиняемый по делу о нападении может присутствовать свидетель, который заявляет, что подсудимый является ненасильственный человек. Подсудимый может сделать это, даже если прокурор не иметь права изначально давать показания о том, что обвиняемый известен как жестокий человек. Однако, если ответчик представит доказательства, подтверждающие, что он ненасильственный человек, то он «открывает дверь» прокурору, представляя опровержение или противоположное доказательство.Прокурору будет разрешено показать, что обвиняемый известен в обществе как человек, склонный к насилию, и пытается опровергнуть показания подсудимого. Аналогичным образом, если обвиняемый хочет признать свидетельства о характере потерпевшего, прокурор может представление опровержения доказательств о потерпевшем. [vi] Таким образом, если обвиняемый представляет свидетельство о том, что жертва нападения известна как человек, склонный к насилию, прокурор может дать показания о том, что потерпевший на самом деле известен как мирный человек.

Каждый раз, когда человек дает показания в качестве свидетеля, свидетельство характера, относящееся к склонности этого свидетеля говорить правду становится актуальным. Любая сторона может подвергнуть сомнению достоверность или правдивость свидетель. [vii] Если персонаж свидетеля поскольку правдивость подвергается критике во время слушания или судебного разбирательства, доказательства относительно этого Допускаются как правдивость, так и лживость свидетеля. Таким образом, если свидетель обвиняется в том, что он не сказал правду на месте дачи показаний, то могут быть представлены доказательства, подтверждающие, что свидетель обладает чертой правдивости.Это можно показать двумя основными способами — это свидетельство о том, что репутация свидетеля в обществе и его свидетельские показания. [viii] Например, если Свидетель Венди обвиняют в том, что она не сказала правду о количестве выпитых ею напитков. наблюдала, как подсудимая ест в баре, тогда ее друг Джеймс может засвидетельствовать, что Свидетельница Венди известна в их сообществе как честная и правдивая человек. Доверие к свидетелю также может быть оспорено доказательствами определенные уголовные приговоры, особенно приговоры, связанные с нечестным действие или ложное заявление.[ix]

Часто стороны могут пожелать ввести доказательства относительно других преступлений, правонарушений или действий, совершенных сторонами. Это не может использоваться в качестве доказательства характера, когда предлагается показать, что человек действовал в соответствии с этой чертой характера в конкретном случае. [x] Истец, подавший Например, иск о халатности может показать, что ответчик был признан виновным в действовали небрежно три года назад в отдельном судебном иске. В истец может утверждать, что эти доказательства имеют отношение к делу, потому что предыдущее дело было Дело о халатности очень похоже на текущее дело.Истец стремится показать, что респондент обладает чертой характера халатности и, таким образом, действовал небрежно по поводу рассматриваемого в данном случае дела. Этот тип доказательств не разрешено, потому что это нарушает основное правило в отношении доказательств характера.

Однако правила свидетельства персонажей не применяются, если доказательства представлены для доказательства чего-либо, кроме того, что Подсудимый действовал в соответствии с этой чертой характера. В этих ситуациях доказательства о других преступлениях, проступках или действиях могут быть представлены мотивы, возможности, намерение, подготовка, план, знания, личность, отсутствие или ошибка или отсутствие авария.[xi] Например, если Джим в прошлом грабил магазины спиртных напитков, нося Ричард Никсон маскируется, а Джима обвиняют в ограблении винного магазина, пока носить маску Ричарда Никсона, когда спорным вопросом является личность человека за маской, обвинение может предоставить доказательства истории Джима ограбления винных магазинов в масках Ричарда Никсона. Доказательств нет используется, чтобы показать характер Джима, но показать личность грабителя. Поскольку modus operandi Джима включает использование маски Никсона для ограбления винных магазинов, этот факт повышает вероятность того, что он был тем, кто был за маской в ​​этом случае.

Где разрешено, характерные признаки могут также быть подтвержденным репутацией или свидетельскими показаниями. Конкретные экземпляры поведение, однако, может использоваться для доказательства характера только тогда, когда черта характера доказываемость является элементом обвинения, иска или защиты по делу. [xii]

Все эти типы характерных доказательств являются разрешено, если поведение достигает уровня «привычки, распорядка или практики», чем доказательства допустимы сами по себе.Доказательства того, что у человека привычка, распорядок или практика могут использоваться, чтобы показать, что человек действовал в соответствии с этой привычкой в ​​конкретном случае. [xiii] Если человек выбирает бегать по одному и тому же маршруту каждое утро в 5:00, например, у него установила привычку. Таким образом, суд может принять доказательства о том, что обвиняемый привычка бегать в 5 часов утра, чтобы показать, что обвиняемый, вероятно, находился рядом с место преступления, если преступление произошло по обычному маршруту обвиняемого примерно в то время, когда обвиняемый сбегает.Эта информация является как уместным и допустимым в качестве доказательства привычки.

Есть еще несколько важных ограничения, наложенные на соответствующие доказательства. Первый относится к лечебным меры, принятые партией, которые, если бы они были приняты ранее, могли бы предотвратил травму или вред. Сторона не может представить доказательств того, что противоборствующая сторона сторона приняла меры по исправлению положения после травмы, чтобы доказать халатность, виновное поведение, дефект конструкции или продукта либо предупреждение или инструкция было необходимо.[xiv] Типичный пример — здание, в котором за кем-то висит табличка «скользко, когда мокро». поскользнулся [и упал на пол здания. Кажется актуальным, что здание осознали опасность, которую представляет влажный пол, и поместили знак. Однако тот факт, что на здании вывешен этот знак после травмы, не является допустимо доказать, что здание действовало небрежно, не разместив знак ранее. Причина в том, что мы не хотим отговаривать людей от приема лечебные меры, предотвращающие травмы.Если бы эти меры могли быть использованы в суде доказать халатность до того, как были предприняты шаги, тогда люди не решились бы забери их. В результате доказательства корректирующих мер допустимы только в том случае, если предлагается для какой-либо другой цели, например, для доказательства того, что здание использовалось контроль над зоной, где человек поскользнулся.

Наконец, ограничения также размещены на доказательствах, касающихся сексуального анамнеза жертвы. Эти ограничения называются законами о защите от изнасилования.По гражданским и уголовным делам с участием обвинения в сексуальных домогательствах, закон запрещает сторонам представлять доказательства относительно общей сексуальной предрасположенности или сексуального поведения в прошлом потерпевший. Есть некоторые исключения, поскольку доказательства могут быть приняты при использовании для иную цель в уголовных делах или когда его доказательная сила существенно перевешивает опасность несправедливых предубеждений или причинения вреда стороне. [xv] Например, если это необходимы доказательства для подтверждения согласия, как в случае, когда эти стороны история грубого секса по обоюдному согласию, суд может определить, что его доказательство ценность перевешивает опасность несправедливых предрассудков.Учитывая деликатный характер это доказательство, суды должны очень внимательно рассмотреть влияние доказательства мог иметь дело.

Цель наложения ограничений о доказательствах, которые могут быть представлены, чтобы помешать суду и присяжным решения, основанные на факторах, отличных от того, что диктует закон. Доказательства характера представляет собой особенно высокий риск предрассудков, потому что фокусируется на персонаже черты характера человека, а не ряд фактов и событий, которые стороны требуется доказать.Однако свидетельство характера имеет свое место, особенно когда используется для опровержения противоположных доказательств. В конечном итоге решение допускать или исключать доказательства остается за судом, часто используя угрозу несправедливый предрассудок в качестве ориентира.

Сноски:

---

[i] Fed. Р. Эвид. 401.

[ii] Fed. Р. Эвид. 402.

[iii] ФРС. Р. Эвид. 403.

[iv] Fed. Р. Эвид. 404 (а).

[v] Fed. Р. Эвид.404 (а) (2).

[vi] Fed. Р. Эвид. 404 (а) (2).

[vii] Fed. Р. Эвид. 607.

[viii] Fed. Р. Эвид. 608 (а).

[ix] Fed. Р. Эвид. 609.

[x] Фед. Р. Эвид. 404 (б).

[xi] Fed. Р. Эвид. 404 (б).

[xii] Fed. Р. Эвид. 405.

[xiii] Fed. Р. Эвид. 406.

[xiv] Fed. Р. Эвид. 407.

[xv] Fed. Р. Эвид. 412.

Палата лордов — О’Брайен (ответчик) против главного констебля полиции Южного Уэльса (заявитель)

(к предыдущему тексту) 28.В действительности судьи, как правило, допускали аналогичные доказательства фактов, а апелляционные суды одобряли их поступление, когда, исходя из логики, доказательства убедительно указывали на вывод о том, что обвиняемый совершил преступление, в котором он обвиняется. В деле R против Boardman [1975] AC 421 Палата ваших светлостей попыталась еще раз объяснить принципы, регулирующие принятие доказательств прошлого поведения обвиняемого, аналогичного поведению, в котором он был обвинен, — в этом случае действия хулиганства школьного учителя с мальчиками, в которых обвиняемый был пассивным партнером.Их Светлости выразили испытание по-разному: «действительно существенное отношение к вопросам, которые предстоит решить», согласно лорду Моррису из Борт-и-Геста, стр. 439; «сильная степень доказательной силы», основанная на «поразительном сходстве» материальных фактов, согласно лорду Уилберфорсу на стр. 444; «такое основополагающее единство между преступлениями, которое делает совпадение посягательством на здравый смысл», согласно лорду Хейлшему из Сент-Мэрилебон, стр. 453, со ссылкой на лорда Саймона Глейсдейлского в деле R v Kilbourne [1973] AC 729, 759; «свидетельство, которое так убедительно указывало бы на его вину, что только сверхосторожные присяжные, если бы они приняли его как истину, оправдали бы перед лицом этого», согласно лорду Кроссу из Челси на стр. 457; «Сходство должно быть настолько уникальным или поразительным, что здравый смысл делает его необъяснимым на основе совпадения», — утверждает лорд Сэлмон на стр. 462. 29. Г-н Хоффманн в своей статье назвал это решение «большим достижением», поскольку он признал, что допустимость аналогичных фактических доказательств зависит «просто и исключительно от их доказательной силы». Ясно, однако, что доказательная сила должна быть значительной, прежде чем доказательства станут допустимыми. В противном случае он был бы исключен, потому что его пагубное воздействие на обвиняемого могло быть больше, чем его обоснованная значимость. 30. Некоторые из формулировок в Boardman предполагают, что доказательная сила аналогичных фактических доказательств должна быть действительно очень высокой, прежде чем они могут быть признаны.В некоторых случаях это приводило к исключению доказательств, имевших значительную доказательную силу. Примером этого является решение Апелляционного суда по делу DPP v P (1990) 93 Cr App R 267 . Обвиняемый был обвинен в ряде случаев изнасилования и инцеста в отношении каждой из его двух дочерей. Судья отклонил ходатайство о проведении отдельных судебных процессов в отношении преступлений, вменяемых в вину каждой дочери. Подсудимый был осужден. Апелляционный суд удовлетворил его апелляцию и отменил обвинительный приговор на том основании, что судья допустил ошибку, отказавшись от проведения отдельных судебных разбирательств.Лорд Лейн CJ постановил, что суд тщетно искал черты сходства, которые бросались в глаза или выходили за рамки «товарного запаса инцестуального отца», которые считались необходимыми, если доказательства преступлений против одной дочери были допустимы в отношении к преступлениям, предполагаемым против другого. 31. Обвинение подало апелляцию в эту палату. Заверенный вопрос права спрашивал, должно ли быть «поразительное сходство», прежде чем аналогичные фактические доказательства могут быть приняты в случае предполагаемого сексуального насилия со стороны отца дочери.Лорд Маккей из Clashfern LC, выступивший с речью, с которой согласились другие члены Палаты, выдвинул принципы, которые впоследствии справедливо рассматривались судами как имеющие общее применение. После подробного рассмотрения речей в Boardman он предложил на стр. 460 простой критерий допустимости: «Из всего, что было сказано Палатой представителей в деле Reg v Boardman , я мог бы сделать вывод, что существенным признаком доказательства, которое следует признать, является то, что его доказательная сила в поддержку утверждения о том, что обвиняемый совершил преступление, достаточно велика, чтобы сделайте это просто для признания доказательств, несмотря на то, что они наносят ущерб обвиняемому, пытаясь доказать, что он виновен в другом преступлении.» 32. Лорд Маккей продолжил, что, хотя такая доказательная сила может быть получена из поразительного сходства аналогичных фактических доказательств, это не было предварительным условием приемлемости, pp 460-461: «Как только принцип признан, то, что должно быть оценено, является доказательной силой рассматриваемых доказательств, бесконечное разнообразие обстоятельств, при которых возникает вопрос, демонстрирует, что не существует единого способа, которым это может быть достигнуто. доказательства, имеющие достаточную доказательную ценность, чтобы перевесить их предвзятый эффект, в каждом случае должны быть вопросом степени.» 33. Проверка приемлемости, выдвинутая лордом Маккеем в деле DPP v P , по-прежнему требует, чтобы аналогичные доказательства фактов имели повышенную значимость или существенную доказательную ценность, прежде чем они будут допущены к рассмотрению против обвиняемого в уголовном процессе. Это потому, что такие доказательства обычно показывают, что обвиняемый является человеком с плохим характером и, таким образом, рискует нанести ущерб присяжным против обвиняемого способом, который английское право считает несправедливым. Вместо того, чтобы применять простой тест лорда Маккея, судья вопросы, изложенные в статьях 101–106 Закона 2003 года.Однако они сохраняют, в соответствии с правилами некоторой сложности, требование о том, чтобы аналогичные доказательства фактов имели повышенную доказательную ценность. 34. Неочевидно, что проверка в деле DPP v P была той, которую Апелляционный суд мог применить в данном случае. Здесь нет обвиняемого, которому грозит осуждение за уголовное преступление, влекущее за собой тюремное заключение. Истец был осужден таким образом, и он желает использовать аналогичные фактические доказательства против полиции, которая, как он утверждает, ненадлежащим образом добилась его осуждения.Существует гораздо более тесная параллель между этой ситуацией и ситуацией, когда в ходе уголовного разбирательства обвиняемый пытается установить, что показания, данные против него свидетелями полиции, являются неправдивыми. Проверка приемлемости в таком деле была рассмотрена Апелляционным судом в деле R v Edwards [1991] 1 WLR 207. 35. В деле Edwards заявитель был признан виновным в грабеже при хранении огнестрельного оружия и приговорен к 14 годам тюремного заключения.Доказательства против него включали показания полиции того, что он дал признательные показания во время допроса. Заявитель оспорил достоверность записей допроса, утверждая, что соответствующие сотрудники полиции «подогнали его». После суда представители истца обнаружили, что за два месяца до суда одному из старших офицеров был вынесен выговор за заверение протоколов собеседований в другом судебном разбирательстве, когда они, насколько ему известно, были неправильно переписаны. О том, что против этого сотрудника возбуждено дисциплинарное взыскание, следовало сообщить защите.В решении суда, принимающего апелляцию, лорд Лейн CJ подробно рассмотрел вопрос о том, как обвиняемый мог бы использовать доказательства предыдущего неправомерного поведения полицейского, если бы он знал об этом. 36. Лорд Лейн начал свое рассмотрение закона на стр. 214 со следующего предложения: «Тест в первую очередь имеет отношение к делу, и это так, независимо от того, рассматриваются ли доказательства главным образом или вопросы в перекрестном допросе. Чтобы быть допустимыми, вопросы должны иметь отношение к проблеме, рассматриваемой судом. Вопросы разной степени актуальности или важности. Следует проводить различие между, с одной стороны, вопросом в деле, по которому присяжные будут выносить свой вердикт, и, с другой стороны, сопутствующими вопросами, одним из которых может быть доверие к свидетелям. Вообще говоря, свидетелю могут быть заданы вопросы относительно любого ненадлежащего поведения, в котором он мог быть виновен, с целью проверки его правдивости. « 37. После цитирования дела, связанного с перекрестным допросом в отношении прав лорда Лейна, продолжено, на стр. 219: «Часто бывает трудно провести различие между вопросом в деле и вопросами, связанными с вопросом, но это имеет большое значение.Если перекрестный допрос направлен на сопутствующие вопросы, такие как надежность свидетеля, как правило, ответы свидетеля являются окончательными, и доказательства, опровергающие их, не допускаются: см. Дело Лоуренса Дж. В деле Harris v Tippett (1811) 2 Лагерь 637, 638. Правило необходимо для того, чтобы ограничить объем судебного разбирательства в надлежащих пределах и не допустить, чтобы истинный вопрос погрузился в сумбур деталей ». 38. Затем лорд Лейн сослался на исключения из правила, согласно которому доказательства Опровергать ответы на перекрестный допрос на предмет кредита не допускается.Одним из таких исключений было то, что можно было представить доказательства, чтобы показать, что свидетель был «предвзятым или пристрастным по отношению к сторонам или делу». Затем лорд Лейн рассмотрел существование еще одного возможного исключения: свидетельства, показывающие, «что полиция готова пойти на все, чтобы добиться обвинительного приговора». Он считал, что такие доказательства могут быть представлены только в том случае, если они имеют отношение к обвинению в предвзятости. 39. Лорд Лейн отметил, что апелляция, поданная в суд, ставит две проблемы: во-первых, какие вопросы можно правильно задать при перекрестном допросе, и, во-вторых, были ли допустимы доказательства, противоречащие ответам.Он перешел к первому вопросу, проведя грань между жалобами на неправомерное поведение, по которым не было вынесено судебного решения, и доказанными дисциплинарными обвинениями. В перекрестном допросе можно задавать вопросы о последнем, но не о первом. Затем лорд Лейн обратился к вопросу, особенно актуальному в данном контексте, о доказательствах, свидетельствующих о том, что показания свидетеля из полиции, судя по всему, не вызывали доверия в ходе предыдущего судебного разбирательства. После рассмотрения полномочий лорд Лейн резюмировал позицию следующим образом на стр. 217: . «Оправдание обвиняемого по делу А, когда обвинение в значительной степени или полностью зависело от показаний сотрудника полиции, обычно не влечет за собой перекрестный допрос этого сотрудника на предмет достоверности в деле Б.Но если полицейский, который предположительно сфабриковал признание по делу B, также представил доказательства признания по делу A, когда имело место оправдание, на основании которого его показаниям не поверили, то присяжные в случае, если B должен быть осведомлен об этом факте. Однако, если оправдательный приговор по делу А не обязательно указывает на то, что присяжные не поверили офицеру, такой перекрестный допрос не допускается. В таком случае оправдательный приговор может означать не больше, чем то, что присяжные испытывали некоторые сомнения по поводу версии обвинения, не обязательно, что они считали, что какой-либо свидетель лгал.« 40. Ссылаясь на два предыдущих дела, которые иллюстрируют вышеупомянутое утверждение, лорд Лейн обратился к вопросу о том, можно ли, если факты, подвергнутые перекрестному допросу, будут опровергнуты, доказательствами можно будет противодействовать такому отрицанию. На стр. 220 он пришел к выводу, что не может: «По нашему мнению, этот вопрос касался только кредита, то есть вопроса залога. Он не подпадал бы под какое-либо исключение из общего правила». 41. Я считаю, что этот вывод отражает «необходимость держать уголовный процесс в надлежащих рамках и избегать рассмотрения побочных вопросов, которые имеют лишь незначительное значение для решения присяжных», на что лорд Лейн ранее ссылался на стр. 219.Однако это неудовлетворительно. Доказательства, указывающие на то, что сотрудник полиции сфабриковал признания в предыдущем деле, не являются доказательством «исключительно в пользу правды», если утверждается, что тот же сотрудник сфабриковал доказательства в последующем деле. В настоящее время данная позиция регулируется статьей 100 Закона 2003 года, которая с разрешения суда делает допустимыми доказательства плохого характера лица, не являющегося обвиняемым, если и только если они имеют существенную доказательную ценность в отношении вопрос, который является предметом разбирательства и имеет существенное значение в контексте дела в целом. 42. Апелляционный суд в настоящем деле отклонил аргумент г-на Фриланда о том, что судье следовало применить подход, изложенный в деле Edwards , на том основании, что «эта линия полномочий, которая связана с применением дисциплинарного контроля над допросом в уголовном судопроизводстве, которое идет только в заслугу (так что опровергающие доказательства не могут быть представлены), не помогает в определении того, какие доказательства допустимы в гражданском судопроизводстве. претензия того типа, которым мы в настоящее время занимаемся, где вопрос, который необходимо решить, является совершенно другим.» 43. У меня есть оговорки по поводу этого вывода. Проблема как в Edwards , так и в настоящем деле заключается в допустимости доказательств, подтверждающих неправомерное поведение полиции. В каждом случае необходимо осуществлять дисциплинарный контроль, чтобы избежать разбалансировки разбирательства. путем представления доказательств, имеющих лишь незначительное значение. Эта апелляция поднимает вопрос о том, должно ли правило приемлемости, подобное тому, которое теперь содержится в статье 100 Закона 2003 года, применяться в гражданском судопроизводстве.Пора обратиться к властям, которые занимаются аналогичными доказательствами фактов в гражданском контексте. Гражданские дела 44. Metropolitan Asylum District Managers v Hill 47 LT 29 касалось иска о причинении вреда владельцам земли, прилегающей к оспенной больнице в Хэмпстеде, против руководителей больницы. Их случай, по-видимому, включал утверждение о том, что больница с оспой была неприятностью per se , потому что, даже если бы больница управлялась с должной осторожностью, болезнь тех, кто находилась внутри, могла бы ускользнуть и заразить тех, кто живет поблизости.Дело было рассмотрено присяжными, и ответы, которые присяжные дали на оставленные им вопросы, привели судью к выводу, что больница сама по себе является неудобством . При рассмотрении апелляции было назначено новое судебное разбирательство с учетом затрат на том основании, что выводы жюри противоречили весу доказательств. Перед этим Домом стоял вопрос, правильно ли был отдан этот приказ. Однако был обсужден побочный вопрос. Истцы стремились представить статистические доказательства заболеваемости оспой в окрестностях двух других противооспенных больниц, пытаясь продемонстрировать, что это было больше, чем в районах, где таких больниц не было.Лорд Селборн LC прокомментировал на стр. 30, что, если бы можно было предоставить доказательства аналогичных фактов, из которых можно было бы положительно или приблизительно установить влияние или отсутствие эффекта других больниц на окружающие районы, это было бы приемлемым и существенным. 45. Лорд О’Хаган и лорд Блэкберн были обеспокоены тем влиянием, которое признание таких доказательств могло бы иметь для проведения судебных процессов в Nisi Prius в рамках практически осуществимого и управляемого компаса, и предполагали, что судья может отказаться признать это по этой причине.Лорд Ватсон отказался выносить решение о допустимости рассматриваемых доказательств, но сделал следующие общие замечания на стр. 35: . «Тем не менее, мне кажется, существует заметное различие между доказательствами, имеющими прямое отношение к основному спорному вопросу, и доказательствами, относящимися к сопутствующим фактам, которые, если они будут установлены, будут стремиться прояснить этот вопрос. Это право сторона, предлагающая принять доказательства первого типа, независимо от их количества или веса, которые останутся для рассмотрения, когда его дело будет закрыто; но я не готов утверждать, что он имеет такое же абсолютное право, когда он представляет доказательства фактов, обеспечивающих к главному вопросу.Для того чтобы дать ему право давать такие доказательства, он должен, в первую очередь, убедить суд в том, что сопутствующий факт, который он предлагает доказать, будет, когда он будет установлен, сможет дать разумную презумпцию или умозаключение по предмету спора. ; и я склонен считать, что он также обязан убедить суд в том, что доказательства, которые он готов представить, будут достаточно убедительными и не вызовут трудных и сомнительных споров точно такого же рода, как и присяжные. определять.Мне кажется, что это могло бы привести к неудачным результатам, если бы суд не имел полномочий отклонить доказательства сопутствующего факта, которые не удовлетворяют обоим условиям, которые я пытался указать. Если у истца есть право предложить столько или меньше свидетельских показаний, сколько он считает нужным в поддержку предполагаемого сопутствующего факта, который, по общему признанию, был бы полезен, если бы он был доказан, тогда он должен иметь право представить присяжным любое количество вопросов, в точности аналогичных тому, что они пытаются решить, и подкрепить их доказательствами, гораздо более неудовлетворительными, чем доказательства, имеющие непосредственное отношение к основному вопросу. 46. Г-н Фриланд утверждал, что этот отрывок из речи лорда Ватсона поддерживает предположение о том, что подобное доказательство факта недопустимо, если оно не дает разумного заключения по вопросу, к которому оно относится. Я считаю, что он неверно истолковал отрывок. Уотсон выражал мнение, что доказательства сопутствующих фактов не должны приниматься, если только доказательства не могут быть разумно убедительными в отношении сопутствующих фактов. Сами сопутствующие факты должны были просто выдвигать «разумную презумпцию или умозаключение» в отношении спорного вопроса. которые, как утверждается, имеют отношение к делу.Более того, мне кажется, что лорд Ватсон предполагал, что судья первой инстанции будет иметь право исключать доказательства сопутствующих фактов в интересах обеспечения управляемости судебного процесса. Он не предлагал жесткое правило приемлемости. 47. Я предлагаю перейти почти через 100 лет к замечанию лорда Деннинга М.Р. в деле Mood Music Publishing Co Ltd против De Wolfe Ltd [1976] Ch 119. Это было нарушение авторских прав в отношении музыки, и вопрос заключался в том, Судья должным образом признал аналогичный факт, свидетельствующий о том, что ответчики в прошлом публиковали музыку, напоминающую материал, защищенный авторским правом.Ответчики настаивали на применении подхода этого дома в Boardman . Лорд Деннинг проведен на стр. 127: . «Допустимость доказательств в отношении« аналогичных фактов »широко рассматривалась в уголовном законодательстве. Некоторые из них были рассмотрены высшей судебной инстанцией, последним из них является Reg v Boardman [1975] AC 421. Уголовные суды имеют был очень осторожен, чтобы не допустить такие доказательства, если их доказательная сила не настолько сильна, что они должны быть получены в интересах правосудия: и их признание не будет действовать несправедливо по отношению к обвиняемому.В гражданских делах суды следовали аналогичной линии, но не так осторожничали с ее признанием. В гражданских делах суды допускают доказательства аналогичных фактов, если они являются логически доказательными, то есть если они имеют логическое значение для определения предмета спора: при условии, что они не являются репрессивными или несправедливыми по отношению к другой стороне: а также что другая сторона имеет об этом справедливое уведомление и может с ней справиться «. 48. В двух последующих делах, Саттин против Нэшнл Юнион Банк Лтд. (21 февраля 1978 г.), решение Апелляционного суда и Бергер v Raymond Sun Ltd [1984] 1 WLR 625 было постановлено, что тест Makin должен применяться в гражданских делах.Мне кажется, что этот тест не дал более точного руководства в гражданских делах, чем в уголовных. 49. Более важное значение для данной апелляции имеют два решения Апелляционного суда по искам, в которых к полиции были предъявлены иски о неправомерном поведении. В каждом случае вопрос о допустимости доказательств возникал в контексте заявлений о раскрытии. Первое — это Торп против главного констебля полиции Большого Манчестера [1989] 1 WLR 665. Истец был арестован на демонстрации, обвинен в создании препятствий на шоссе и осужден мировыми судьями.Его приговор был отменен Королевским судом по апелляции. Он предъявил иск о нападении, незаконном аресте, незаконном лишении свободы и злонамеренном судебном преследовании. Он добивался обнаружения документов, подтверждающих обвинительный приговор или неблагоприятные дисциплинарные выводы в отношении свидетелей полиции. Апелляционный суд постановил, что он не имел на это права, поскольку доказательства неприемлемы. Диллон LJ постановил, что наблюдения лорда Деннинга в Mood Music не применимы к гражданскому суду присяжных. Следует применять принципы Boardman .Neill LJ пришел к аналогичному выводу, и Mustill LJ согласился с обоими. 50. В деле Стил против Комиссара полиции Метрополиса (18 февраля 1993 года) истцы подали иск о неправомерном аресте и злонамеренном преследовании со стороны трех сотрудников полиции. Они были осуждены за сговор с целью ограбления и отбыли наказание в виде трех лет лишения свободы. Впоследствии их приговоры были отменены. В основе дела истцов лежало утверждение о том, что протоколы допросов с признательными показаниями были сфабрикованы по особому подстрекательству детектива-сержанта Дэя.Они стремились найти конкретные документы, которые, по их мнению, позволили установить, что он вел себя аналогичным образом в других случаях. Вынося основную оценку, Белдам LJ применил тест в DPP против P , а не в Boardman, , который применялся в Thorpe. В постановлении о том, что истцы имеют право на искомое открытие, он сказал: «На мой взгляд, поведение такого рода настолько противоречит ожидаемым стандартам поведения следователя полиции, что, если оно будет доказано, оно может сделать более вероятным, что предполагаемое признание истцов не было сделано, и [доказывает], что Д / сержант Дэй не имел достаточной уверенности в основаниях и ненадлежащих мотивах судебного преследования истцов.» Обсуждение 51. Вынося решение Апелляционного суда, Брук Л.Дж. сказала: «Отсюда следует, что в гражданском судопроизводстве, в отличие от уголовного, первый вопрос, который необходимо задать, — это допустимость аналогичного фактического доказательства. Чтобы быть допустимым, оно должно быть логически доказательным в отношении вопроса по делу, и первая часть критерий Палаты лордов в P должен применяться для исключения доказательств, которые недостаточно похожи на доказательства в деле, рассматриваемом в суде.» 52. Я склонен думать, что этот критерий не был слишком мягким критерием приемлемости в гражданском судопроизводстве, он был слишком ограничительным. Проверка допустимости аналогичных фактов в отношении обвиняемого в уголовном процессе, как это предложено в DPP v P и в Законе 2003 года требует повышенного отношения к делу или существенной доказательной силы, поскольку, если доказательства не убедительны, предубеждение, которое они нанесут ответчику, может сделать судебное разбирательство несправедливым. Проверка приемлемости обеспечивает защиту ответчик в интересах правосудия.Это приводит к исключению доказательств, имеющих отношение к делу, на том основании, что они не являются достаточно доказательными . Что касается доказательств плохого характера, которые обвиняемый желает представить против свидетеля полиции, проверка приемлемости как в Edwards, , так и в статье 100 Закона 2003 года требует повышенной значимости, чтобы гарантировать, что суть судебного разбирательства остается управляемой. . 53. Я не вижу оснований для автоматического применения любого из этих критериев в качестве нормы права в гражданском иске.Это привело бы к негибкости нашего гражданского судопроизводства, что неприемлемо и нежелательно. Я бы просто применил критерий релевантности как критерий допустимости аналогичных фактов в гражданском иске. Такие доказательства допустимы, если они потенциально могут свидетельствовать о проблеме в иске. 54. Это не означает, что политические соображения, которые привели к сложным нормам доказывания по уголовным делам, которые теперь можно найти в разделах 100–106 Закона 2003 года, не имеют никакого отношения к ведению гражданского судопроизводства.Это политические соображения, которые судья, который ведет судебное разбирательство, желает иметь в виду. CPR 1.2 требует, чтобы суд выполнял главную задачу — справедливо рассматривать дела. Это включает рассмотрение дела соразмерно тому, что связано с делом, а также быстрым и справедливым образом. CPR 1.4 требует, чтобы суд активно руководил делом для достижения основной цели. CPR 32.1 дает суду право контролировать доказательства.Это право прямо позволяет суду исключить доказательства, которые в противном случае были бы допустимы, и ограничить перекрестный допрос. 55. Подобное доказательство факта не обязательно будет иметь риск причинения несправедливого ущерба стороне, против которой оно направлено. В деле Metropolitan Asylum District Managers v Hill этого бы не произошло. Однако он может нести такой риск. Доказательства нарушения правил, которые отрицательно отражаются на характере стороны, могут вызвать риск причинения предубеждений, несоразмерных их значимости, особенно в тех случаях, когда суд проходит перед присяжными.В таком случае судья проницательно увидит, что доказательная убедительность доказательств оправдывает этот риск нанесения ущерба интересам справедливого судебного разбирательства. 56. Точно так же, при рассмотрении вопроса о том, следует ли принимать доказательства или разрешить перекрестный допрос по вопросам, связанным с центральными вопросами, судья будет учитывать необходимость соразмерности и оперативности. Он рассмотрит, будут ли рассматриваемые доказательства относительно бесспорными, или их признание может создать побочные проблемы, которые нарушат равновесие испытания и затруднят разглядеть древесину из-за деревьев.Он будет иметь в виду соображения, которые касались этой Палаты, при рассмотрении последствий принятия оспариваемых доказательств в деле Metropolitan Asylum District Managers v Hill. 57. По этим причинам я бы отклонил утверждение истца о том, что подобное доказательство факта допустимо только в гражданском иске, если оно, вероятно, будет разумно заключать основной вопрос в разбирательстве или, альтернативно, если оно имеет повышенную значимость, чтобы иметь существенные доказательная ценность. Результат в данном случае 58. Г-н Фриланд реально не утверждал, что доказательства, которые г-н О’Брайен пытается представить в этом иске, не имеют отношения к делу или не являются доказательством. Он утверждал, что не имеет отношения к делу или не является доказательством, достаточным для того, чтобы пройти проверку на приемлемость. Применив правильный тест на то, являются ли доказательства потенциально доказательными, ответ очевиден. 59. Г-н Фриланд также подчеркнул, что рассматриваемые доказательства будут горячо оспорены, так что они, вероятно, значительно увеличат продолжительность и сложность судебного разбирательства.Это, очевидно, вызывает беспокойство в подобном случае. Это беспокоило судью Грэма Джонса. Он постановил, что необходимо держать дело в соразмерных и контролируемых рамках и следить за тем, чтобы присяжные не отвлекались от своей основной задачи. Судья внимательно рассмотрел вопрос о том, в какой степени доказательства увеличат продолжительность и сложность судебного разбирательства, и пришел к выводу, что это не повлияет на то, что потребовало бы исключения доказательств. 60.Апелляционный суд пришел к выводу, что судья был серьезно излишне оптимистичен в отношении того, в какой степени судья первой инстанции сможет контролировать количество доказательств, которые могут потребоваться по аналогичным вопросам фактов. Соответственно, он действовал по своему усмотрению. Он принял во внимание важность дела для г-на О’Брайена, который утверждает, что неправомерные действия сотрудников полиции привели к тому, что он провел 11 лет в тюрьме за убийство, которого он не совершал. Он принял во внимание трудности, с которыми столкнулся истец, занимающий позицию г-на О’Брайена, при установлении своей версии на основе его слов против слова ряда полицейских, а также влияние, которое подобное доказательство факта могло бы оказать на то, чтобы помочь ему преодолеть эта трудность.Наконец, суд прокомментировал, что доказательства касались злоупотребления служебным положением, которое, если оно будет доказано, нанесет удар в самое сердце отправления справедливой системы уголовного правосудия.

WAKNIN v. CHAMBERLAIN | FindLaw

Верховный суд Мичигана.

Лесли ВАКНИН, истец-апеллянт, против Ричарда Чемберлена, ответчик-апеллянт.

Дело № 120299.

Решено: 19 ноября 2002 г.

Уильям Л.Лабре, Эдвардсбург, Мичиган, истцу-апеллянту. Смит, Конинг, Ванвагонер и Бек, П.С. (Джеймс Р. Шинар), Портедж, Мичиган, для ответчика-апеллянта.

Обвиняемый был признан виновным в нападении и нанесении побоев. Истец, потерпевший, затем подал этот гражданский иск против ответчика за нападение и нанесение побоев, частично на основании того же деяния, которое привело к осуждению ответчика. Суд первой инстанции, опираясь на дело Уилок против Эйла, 393 Mich. 74, 79, 223 N.W.2d 276 (1974), постановил, что доказательства осуждения подсудимого не могут быть представлены в этом гражданском деле.После этого присяжные вынесли вердикт без повода для иска. Суд первой инстанции, опираясь на свое более раннее решение и MRE 403, отклонил ходатайство истца о проведении нового судебного разбирательства. Апелляционный суд, опираясь на MRE 403, подтвердил. Неопубликованное мнение per curiam, выданное 12 октября 2001 г. (дело № 224042). Поскольку мы заключаем, что доказательства осуждения ответчика не должны быть исключены в этом последующем гражданском деле на основании либо Уилока, либо MRE 403, мы отменяем решение Апелляционного суда и возвращаем дело в суд первой инстанции для нового судебного разбирательства.

I

Обвиняемый был осужден за нападение и нанесение побоев в связи с инцидентом, произошедшим 6 мая 1996 года. Впоследствии истец, потерпевший в результате инцидента, в результате которого ответчик был осужден, подал этот гражданский иск против ответчика, требуя возмещения убытков за серия нападений, предположительно произошедших в июле 1995 года, а также предполагаемое нападение и избиение 6 мая 1996 года, в результате которых обвиняемый был осужден. Ответчик ходатайствовал об исключении доказательств его предыдущего осуждения, и суд первой инстанции удовлетворил это ходатайство, заключив, что Уилок запрещает признание обвиняемого виновным с целью установления гражданской ответственности. ¹ По итогам судебного разбирательства присяжные вынесли вердикт об отсутствии оснований для иска. Затем истец подал ходатайство о новом судебном разбирательстве, утверждая, что суд первой инстанции допустил ошибку, исключив доказательства осуждения ответчика. Суд первой инстанции отклонил ходатайство истца, заключив, что доказательства обвинительного приговора не только были неприемлемыми согласно Уилоку, но также были неприемлемы согласно MRE 403, потому что это было бы скорее предвзято, чем доказательно.

Апелляционный суд подтвердил постановление суда первой инстанции.Суд не рассматривал существо правила, объявленного в деле Уилока, а вместо этого основывал свое решение на MRE 403. Он пришел к выводу, что суд первой инстанции не злоупотребил своим дискреционным правом, постановив, что доказательная сила доказательств осуждения обвиняемого перевешивается их предубеждением. эффект. ²

II

Мы рассматриваем решение суда первой инстанции о допущении доказательств на предмет злоупотребления дискреционными полномочиями. People v. Lukity, 460 Mich. 484, 488, 596 N.W., 2d 607 (1999). В той мере, в какой это расследование требует изучения значения Мичиганских правил доказывания, мы решаем такой вопрос таким же образом, как и изучение значения судебного правила или статута, которые являются вопросами права, которые мы рассматриваем де novo.Идентификатор.; CAM Constr. против Lake Edgewood Condominium Ass’n, 465 Mich. 549, 553, 640 NW, 2d 256 (2002).

III

Этот суд в Уилоке, выше по адресу 79, 223 NW2d 276, заявил, что «осуждение по уголовному делу после судебного разбирательства, или заявление о признании вины, или уплата штрафа не приемлемы в качестве существенного доказательства поведения, рассматриваемого в гражданском деле. возникшие в результате того же происшествия ». После того, как решение по Уилоку было принято, были приняты Мичиганские правила доказывания. Анализ этих правил, как обсуждается ниже, приводит нас к выводу, что правило, объявленное в Уилоке, по крайней мере в том, что касается использования обвинительного приговора в последующем гражданском деле, не выдержало их принятия.Этот Суд ранее определил, что правило, объявленное в заключении этого Суда, не сохранилось после принятия Мичиганских правил доказывания. См. People v. Kreiner, 415 Mich. 372, 377, 329 N.W.2d 716 (1982) (постановление, что исключение «нежных лет» не сохранилось после принятия Мичиганских правил доказывания). «В деле Крейнера этот суд по существу постановил, что Мичиганские правила доказывания представляют собой кодификацию правил доказывания, которые заменяют нормы общего права». Люди v.Старр, 457, штат Мичиган, 490, 502, н. 12, 577 N.W., 2d 673 (1998).

MRE 101 предусматривает, что «эти правила регулируют производство в судах этого штата в той степени и с исключениями, которые указаны в правиле 1101.» Ни одно из исключений, изложенных в правиле 1101, здесь не применяется. Одним из правил, регулирующих судебное разбирательство в этом штате, является MRE 402. MRE 402 предусматривает, что «[все] все относящиеся к делу доказательства допустимы, если иное не предусмотрено Конституцией Соединенных Штатов, Конституцией штата Мичиган, этими правила или другие правила, принятые Верховным судом.MRE 401 определяет соответствующие доказательства как «наличие какой-либо тенденции сделать существование любого факта, имеющего значение для определения действия, более вероятным или менее вероятным, чем это было бы без доказательства».

В этом деле тот факт, что ответчик был осужден за нападение и нанесение побоев за то же поведение, за которое истец теперь требует возмещения гражданского вреда, определенно «имел бы тенденцию подтверждать существование любого факта, имеющего значение более или менее вероятно, чем это было бы без доказательств.Соответственно, обвинительный приговор обвиняемого является соответствующим доказательством и, следовательно, допустимым, если иное не запрещено Мичиганской или федеральной конституцией, правилами доказывания или другими правилами, принятыми Верховным судом.

В нашем решении суд первой инстанции злоупотребил своим дискреционным правом, установив, что обвинительный приговор ответчику был скорее предвзятым, чем доказательным. MRE 403 гласит: «Хотя доказательства имеют отношение к делу, они могут быть исключены, если их доказательная ценность существенно перевешивается опасностью несправедливого предубеждения ․» (Курсив добавлен.) Доказательства не являются недопустимыми только потому, что они наносят ущерб. Очевидно, что в каждом случае каждая сторона пытается представить доказательства, причиняющие ущерб другой стороне. В деле People v. Mills, 450 Mich. 61, 75-76, 537 NW2d 909 (1995) мы заявили:

Все доказательства, представленные сторонами, в некоторой степени являются «предвзятыми», но боязнь предубеждений обычно не действует. сделать доказательства недопустимыми. Только тогда, когда доказательная ценность существенно перевешивается опасностью несправедливого предубеждения, доказательства исключаются.

«Соответствующие доказательства по своей сути наносят ущерб; но это только несправедливое предубеждение, существенно перевешивающее доказательную ценность, которое позволяет исключить соответствующий вопрос в соответствии с Правилом 403 ․ Его основная функция сводится к исключению вопроса со скудной или совокупной доказательной силой, затянутого пятками ради пагубного воздействия ․ Он не предназначен для того, чтобы позволить суду «уравнять» вес доказательств, смягчить преступление или провести оспаривание там, где их мало или совсем нет.»[United States v. McRae, 593 F.2d 700, 707 (C.A.5, 1979).] 3

В этом деле суд первой инстанции пришел к выводу, что» вредное воздействие явно перевешивает любую доказательную ценность «. Апелляционный суд согласился с этим выводом, не проведя собственного анализа. Суды низшей инстанции, судя по всему, сосредоточили внимание исключительно на слове «предубеждение» и упустили из виду слово «несправедливо». Как мы неоднократно заявляли, недопустимы только доказательства, доказательная ценность которых существенно перевешивается их несправедливым предубеждением.Суд первой инстанции заявил:

[C] очевидно, что вред [осуждения обвиняемого] будет огромным. По сути, школы не будет. Истец хочет просто доказать свое гражданское дело, представив обвинительный приговор, вынесенный окружным судом, и, очевидно, это будет бомбой против обвиняемого по гражданскому делу, у которого присяжные выяснят, что другое жюри в уголовном деле признало его виновным. нападения.

Хотя мы согласны с нижестоящими судами в том, что признание обвинительного приговора обвиняемому нанесло бы ущерб, мы не согласны с тем, что этот вредный эффект был бы несправедливым.

Признание обвиняемого виновным не является просто косвенным доказательством, и поэтому нет опасности того, что незначительное доказательное доказательство будет чрезмерно весомо присяжными. Скорее, этот подсудимый был признан виновным вне разумных сомнений — стандарт доказывания, обеспечивающий ему большую защиту, чем преобладающий стандарт доказательств в гражданском деле, — является весьма убедительным доказательством. Если гражданское дело возникает в результате того же инцидента, который привел к осуждению по уголовному делу, принятие доказательств обвинительного приговора в ходе гражданского дела наносит ущерб точно по той же причине, по которой оно является доказательством.Этот факт, без более того, не делает признание доказательств обвинительного приговора несправедливым, т. Е. Значительно более предвзятым, чем доказательным. Подсудимый имел возможность и стимул защищаться в уголовном процессе. По этим причинам мы заключаем, что суд первой инстанции злоупотребил своим дискреционным правом, не допустив доказательства обвинительного приговора ответчика на том основании, что его доказательная ценность существенно перевешивалась опасностью несправедливого предубеждения.

Мы не выражаем мнения относительно того, допустимы ли возражения nolo contendere в качестве вещественных доказательств в последующем гражданском судопроизводстве.

IV

Суд первой инстанции злоупотребил своим дискреционным правом, запретив присяжным допустить доказательства осуждения подсудимого на том основании, что введение этих доказательств нарушит MRE 403. В той степени, в которой Уилок не соответствует принятым впоследствии Правилам Доказательств того, что он не сохранился после их принятия. Соответственно, мы отменяем решение Апелляционного суда и возвращаем дело в суд первой инстанции для нового судебного разбирательства.

Я бы не стал рассматривать это дело на основании мнения per curiam, но предоставил бы разрешение на подачу апелляции.

СНОСКИ

1. Ответчик также попытался воспрепятствовать истцу в представлении каких-либо свидетелей, поскольку в досудебном порядке истцу было предписано подать в суд список свидетелей, но он не сделал этого. В результате суд первой инстанции разрешил истцу представить только тех свидетелей, которых истец перечислил в своем ответе на допрос, спрашивающий истца, кого он собирался вызвать в качестве свидетелей. Поскольку истец не указал в качестве потенциального свидетеля сотрудника полиции, который, по всей видимости, был причастен к преступному нападению и обвинению в нанесении побоев обвиняемому, ему не разрешили дать показания.Мы согласны с Апелляционным судом в том, что суд первой инстанции не злоупотребил своим дискреционным правом, исключив показания этого сотрудника. Суд первой инстанции может, в соответствии с MCR 2.401 (I) (2), исключить свидетелей, не указанных в списке свидетелей, от дачи показаний. В данном случае истец признает, что он не составлял список свидетелей, и не приводит причин, по которым он этого не сделал.

2. Апелляционный суд также пришел к выводу, что суд первой инстанции не ошибся, постановив, что осуждение обвиняемого по уголовному делу было недопустимо для целей импичмента, поскольку, согласно MRE 609 (a), только преступления, содержащие элемент нечестности, ложные заявление или кража допустимы для импичмента свидетелю, и осуждение за нападение и нанесение побоев не включает ни одного из этих элементов.

3. Аналогичным образом в деле People v. Crawford, 458 Mich. 376, 398, 582 N.W.2d 785 (1998) мы заявили: «Правило 403 не запрещает предвзятые доказательства; только доказательства того, что это несправедливо. Доказательства несправедливо наносят ущерб, когда существует опасность того, что незначительно доказательные доказательства будут чрезмерно или превентивными присяжными ». И в деле People v. Vasher, 449 Mich. 494, 501, 537 NW2d 168 (1995), мы заявили : В этом контексте предубеждение означает больше, чем просто нанесение ущерба делу оппонента.Дело стороны всегда подрывается доказательствами того, что факты противоречат его утверждениям, но это не может быть основанием для исключения. Здесь имеется в виду неуместная тенденция побуждать суд принимать решения на ненадлежащей основе, обычно, хотя и не всегда, эмоциональной. Свидетельства представляют опасность несправедливых предрассудков, когда они угрожают фундаментальным целям MRE 403: точности и справедливости. Gold, Federal Rule of Evidence 403: Наблюдения за природой несправедливо предвзятых доказательств, 58 Wash L R 497 (1983).Предполагаемая опасность здесь заключается в том, что присяжные решат, что это свидетельство является более доказательным фактом, чем оно есть на самом деле.

НА КУРИАМ.

Когда можно исключить относящиеся к делу доказательства?

Федеральные правила доказывания регулируют допуск доказательств в федеральной судебной системе. Хотя в каждом штате есть свои собственные правила доказывания, они похожи — если не совпадают — с федеральными правилами. Первое препятствие, которое необходимо преодолеть в отношении допустимости доказательств, — это определить их отношение к рассматриваемому вопросу.Как правило, соответствующие доказательства допустимы в суде, а не относящиеся к делу доказательства будут признаны неприемлемыми. Правило 401 описывает тест на наличие соответствующих доказательств: Доказательства уместны, если: (a) они имеют тенденцию делать факт более или менее вероятным, чем это было бы без доказательства; и, (b) факт имеет значение при определении действия.

Однако, несмотря на то, что судья определил, что доказательства имеют отношение к делу, доказательства все же могут быть исключены, если будет установлено, что такие доказательства несправедливо или опасно наносят ущерб обвиняемому, сбивают с толку или вводят в заблуждение присяжных заседателей или по другим причинам, таким как представление доказательства — это пустая трата времени, неоправданно отсроченная или необоснованно накопленная.Вот где в игру вступает Правило 403 Федеральных правил доказывания. Вот почему, если вам предъявлено уголовное обвинение, крайне важно, чтобы вы наняли адвоката, который хорошо разбирается в правилах доказывания, чтобы оспорить соответствующие доказательства, которые действительно могут быть неприемлемыми.

ЧТО ТАКОЕ ДОКАЗАТЕЛЬСТВА?

Когда правительство решает привлечь к ответственности человека в уголовном суде, правительство обязано доказать вину обвиняемого вне разумных сомнений.Прокуроры делают это, представляя доказательства, и будущее обвиняемого обычно зависит от силы и допустимости таких доказательств. Проще говоря, доказательства используются для доказательства или опровержения фактов в суде. Доказательства могут включать показания свидетелей, видеозаписи, документы, фотографии, научные доказательства и т. Д. Доказательства представляются установившему факт (присяжным в суде присяжных и судье в судебном заседании) для определения виновности. или невиновность.

КАКОВЫ ВИДЫ ДОКАЗАТЕЛЬСТВ?

Доказательства могут быть представлены в судопроизводстве во многих формах, в том числе:

• Показания свидетеля;
• Письменные заявления;
• Аудио или видеозаписи;
• Фотографии;
• Физические предметы, такие как одежда или оружие, предположительно использованные для совершения преступления;
• Цифровые доказательства, включая данные и носители, на которых хранятся данные;
• Научные данные, например результаты анализа крови; и
• Демонстрационные доказательства, такие как дисплеи, диаграммы или модели, используемые для ознакомления судьи или присяжных по сложному вопросу.

ПРАВИЛО 403: ИСКЛЮЧЕНИЕ СООТВЕТСТВУЮЩИХ ДОКАЗАТЕЛЬСТВ ДЛЯ ПРЕДВАРИТЕЛЬНОСТИ

Правило 403 гласит, что «суд может исключить относящиеся к делу доказательства, если их доказательная ценность существенно перевешивается опасностью одного или нескольких из следующего: несправедливое предубеждение, запутывание вопросов, введение в заблуждение присяжных, неоправданная задержка, трата времени или ненужное представление совокупные доказательства ».

Большинство адвокатов ссылаются на Правило 403, чтобы возразить против предвзятых доказательств, которые могут быть приняты в суд и которые могут повлиять на право обвиняемого на справедливое судебное разбирательство.Для того, чтобы соответствующие доказательства «существенно» перевешивали доказательную ценность доказательства, доказательная ценность должна быть незначительной или не иметь никакого отношения вообще. Кроме того, определение доказательной силы остается на усмотрение судьи по делу, который выносит решение на основании нескольких факторов, включая: (1) важность доказательств для разрешения дела; (2) удаленность улик; (3) необходимость доказательства; и (4) насколько логически связаны доказательства с юридическими спорами по делу.

Судья также вправе определить, являются ли доказательства предвзятыми. По большей части предвзятые доказательства — это доказательства, которые вызывают у присяжных такие эмоции, как сочувствие, предвзятость или враждебность, тем самым препятствуя их способности вынести беспристрастный вердикт. Доказательства наносят ущерб, если такие эмоции несправедливо влияют на искателя фактов. Есть некоторые случаи, которые носят просто эмоциональный характер, и поэтому влияние на поисковик считается справедливым. Например, дела с участием детей, такие как растление или жестокое обращение с детьми, являются «эмоциональными» случаями.Однако представление доказательств жестокого обращения с ребенком в случае ограбления было бы эмоционально несправедливым и, следовательно, наносящим ущерб.

ПРАВИЛО 403: ИСКЛЮЧЕНИЕ СООТВЕТСТВУЮЩИХ ДОКАЗАТЕЛЬСТВ ПО ДРУГИМ ПРИЧИНАМ

Согласно Правилу 403 есть и другие причины, по которым соответствующие доказательства могут быть исключены. Запутывание вопросов или введение жюри в заблуждение происходит, когда доказательства относятся к двум или более вопросам, один из которых имеет отношение к делу, а другой — нет. Такая путаница может привести к вынесению жюри несправедливого вердикта.Кроме того, напрасная трата времени Суда и ненужное представление совокупных доказательств являются другими причинами, по которым соответствующие доказательства могут быть исключены. Адвокаты могут оспаривать доказательства, когда соответствующие свидетельские показания стали продолжительными и повторяющимися (например, если обвинение вызывает 50 свидетелей для дачи показаний по тому же вопросу, и первые 25 свидетелей делают именно это). Наконец, соответствующие доказательства могут быть исключены из-за неоправданной задержки.

СУТЬ ПРАВИЛА 403

По сути, Правило 403 представляет собой критерий баланса между доказательной силой доказательства и ущербом, который может возникнуть в результате его передачи в суд.Например, ужасные фотографии в деле об убийстве обычно не считаются наносящими ущерб, поскольку на них изображены травмы жертвы, место преступления, брызги крови и другие улики. Однако можно привести аргумент, что показ ужасных фотографий, на которых травмы потерпевшего не идут на доказательство правонарушения, в котором обвиняется подсудимый, может считаться наносящим ущерб, а также не имеющим отношения к делу. Например, в деле Миннесоты, State v. Bischert , «Бишертов судили и осудили за непредумышленное убийство своего пятимесячного ребенка.Причиной смерти экспертами доказано голодание. Во время судебного заседания присяжным на экране в затемненном зале суда были показаны несколько черно-белых фотографий и одна цветная фотография. На фотографиях изображены «ужасные и ужасно выглядящие язвы или шрамы», предположительно вызванные ожогами от дерматита, которые никоим образом не служат доказательством голода. [Патологоанатом] по делу смог дать показания о голодании ребенка без использования фотографий. Вопрос об оказании медицинской помощи не стоял.Таким образом, фотографии не имели отношения к рассматриваемым в суде вопросам и не имели отношения к ним ». Montana Law Review, Vol. 30 [1968], вып. 2, ст. 10.

В деле Джорджии, Кинг против штата , Джеффри Кинг обжаловал отклонение его ходатайства о проведении нового судебного разбирательства после того, как присяжные признали его виновным по одному пункту обвинения в вождении в нетрезвом виде («DUI») в той степени, в которой это было менее безопасно управлять автомобилем. Кинг утверждал, что суд первой инстанции допустил ошибку, допустив доказательства его заявления полиции о том, что у него был предыдущий DUI, потому что его доказательная ценность существенно перевешивалась его несправедливым предубеждением.

29 ноября 2014 г. офицер полицейского управления округа Генри заметил, что Jeep Grand Cherokee съехал с дороги с включенными мигалками и поднятым капотом. Когда офицер остановился, чтобы предложить помощь, он встретил Кинга, который стоял с пассажирской стороны машины. Кинг сказал офицеру, что он остановился, потому что ему нужно добавить антифриз в свою машину. Офицер заметил, что Кинг «немного шатается» на ногах, его речь «довольно невнятная» и от него сильно пахнет алкоголем.Кинг признался офицеру, что пил «некоторое время назад». Затем Кинг разрешил офицеру обыскать его машину, и во время этого обыска офицер обнаружил неоткрытую банку пива объемом 24 унции. Затем офицер прочитал Кингу предупреждение, во время которого Кинг заявил, что он знаком с предупреждением о подразумеваемом согласии, потому что у него был предыдущий DUI.

Апелляционный суд Джорджии пришел к выводу, что «допуск Кинга к предыдущему DUI имело сильную логическую связь с его совершением DUI, обвиненного в этом деле, и что доказательства значительно добавили косвенные доказательства того, что он действительно управлял автомобилем в состоянии алкогольного опьянения. .Таким образом, как объяснил суд первой инстанции в своем постановлении, государству нужны эти доказательства для подтверждения своей версии и для противодействия защите Кинга. Хотя доказательства этого заявления были предвзятыми, «как и почти все доказательства, представленные государством», мы согласны с судом первой инстанции в том, что любое такое предубеждение не перевешивало доказательный характер доказательств по этому делу ». Кинг против государства, A16A1144 (2016).

СВЯЖИТЕСЬ С ЗАКОНОМ БИКСОНА СЕГОДНЯ Были ли вы арестованы и обвинены в совершении преступления в Грузии? В таком случае позвоните в Bixon Law сегодня.На вашей стороне вам нужен опытный адвокат по уголовным делам штата Джорджия, который будет защищать ваши законные права и энергично выступать от вашего имени, чтобы ваше дело было прекращено или обвинения против вас были уменьшены. Как опытные адвокаты, мы также не боимся передать ваше дело в суд, если это необходимо. Мы представляем клиентов в Атланте и во всем штате Джорджия. Мы юристы, которые стремятся помочь людям в сложных ситуациях, и мы приглашаем вас позвонить нам по телефону 404-551-5684 для бесплатной консультации сегодня.

«Ужасающие» доказательства, наука и правило 403

Судебный край

«Ужасающие» доказательства, наука и правило 403

17 марта 2016 г.

Жюль Эпштейн и Сюзанна Манн

Жюль Эпштейн и Сюзанна Манн

Может ли наука вмешаться и помочь в определении «несправедливых предрассудков» в соответствии с Правилом 403? Столкнувшись с «ужасающими» доказательствами, слишком часто фотографиями вскрытия или изображениями серьезных травм, судьи должны оценить, существует ли риск несправедливого предубеждения или введения в заблуждение присяжных, а затем, если риск присутствует, «могут» исключить доказательства. ¹

Тем не менее, не существует установленной судом работоспособной метрики для оценки наличия любого риска, выходящего за рамки стандартной терминологии, такой как «[e] vidence… делает обвинительный приговор более вероятным, потому что он вызывает эмоциональную реакцию у присяжных или иным образом имеет тенденцию отрицательно повлиять на отношение присяжных к подсудимому полностью независимо от его суждения о его виновности или невиновности в обвиняемом преступлении ». ² Стандарт похож на тот, который используется для описания непристойных материалов — подход к принятию решений «Я знаю, когда вижу». ³

Такой подход порождает произвол. В том, что это так, можно убедиться, сопоставив утверждения о несправедливых предрассудках в уголовных и гражданских делах. По-видимому, по умолчанию в уголовном преступлении используется принцип допустимости, что в высшей степени продемонстрировано в ходе судебного разбирательства по делу о перестрелках в кинотеатре Аврора, штат Колорадо, в 2015 году. Там в течение 34 дней было вызвано 226 свидетелей обвинения, и единственным спорным вопросом было вменяемость ⁴ , и показания включали детектив, описывающий интерьер Театра 9 как «то, из чего сделаны кошмары», и показания ЕМТ, подтверждающие, что « он молился за свою подругу Джессику Гави [одну из 12 человек, убитых во время стрельбы]. ⁵ Более частым явлением является представление обвинением нескольких фотографий вскрытия, например, в деле Commonwealth v. Woodard , где «12 цветных фотографий изображают различные части тела [2-летнего]… [и] одну черную и белая фотография изображает внутреннее повреждение рваной печени [ребенка]… » ⁶

Напротив, в гражданских делах истец может быть исключен, если его физическое состояние может вызвать эмоции присяжных.«Суд может исключить истца или ограничить [ее] присутствие, не отрицая надлежащей правовой процедуры… если ее простое присутствие… сделало бы жюри неспособным прийти к беспристрастному суждению относительно ответственности…». Это происходит потому, что в такой ситуации суд должен уравновесить права истца на надлежащую правовую процедуру и право ответчика на беспристрастное судебное разбирательство дела присяжными ». ⁷ Такое разрозненное рассмотрение дел, связанных с денежным ущербом, и дел, связанных со свободой или даже с потерей жизни, подтверждает отсутствие единого, отличного от интуиции, показателя.

Помимо произвола, второй проблемой является судебное предположение, что воздействие ужасных изображений в зале суда в контексте судебного процесса не будет расстраивать, потому что присяжные видят такие изображения в других местах. «Присяжные [ sic ] [сегодняшнего общества] регулярно сталкиваются с подобными материалами, которые в равной степени, если не более ужасны, чем фотографии, представленные здесь». ⁸ Утверждения, подобные этому, предполагают, что то, что видят некоторые присяжные заседатели, на самом деле наблюдают все и что все привыкли к эмоциональному воздействию, которое оказывает воздействие.Ни один из выводов не имеет веских данных, подтверждающих его.

Существует ли методика, позволяющая уменьшить произвол и избежать свидетельств, которые «вызывают эмоциональную реакцию у присяжных или иным образом имеют тенденцию отрицательно повлиять на отношение присяжных к подсудимому, независимо от его суждения…?» Здесь предлагается быть осведомленным о науке о том, как на суждение влияют (если не нарушаются) ужасающие доказательства, а затем использовать эту науку для более строгого применения балансировки по правилу 403.

Наука и ужасающие доказательства

Все доказательства, представленные в ходе судебного разбирательства, влияют на решение, которое в конечном итоге выносят присяжные относительно виновности или невиновности подсудимого, как и должно быть.Однако определенные типы доказательств могут повлиять на эти решения в значительной степени и не беспристрастным образом. Когда присяжным предъявляются особенно ужасные доказательства, они, вероятно, испытают внутреннее эмоционально заряженное чувство, которое заставляет их применять неуместные наказания.

Изучение эмоций и их физиологических коррелятов психологами имеет долгую историю. Хотя были разногласия относительно того, предшествует ли одно другому или они возникают одновременно, нет сомнений в том, что эмоции и физиологические реакции тесно связаны.Согласно теории Шахтера-Зингера, эмоции являются результатом двух компонентов; наши физиологические реакции и наши познания или мысли.

Физиологические исследования с использованием фМРТ изучают, каким образом ужасающие доказательства влияют на мозг воспринимающего. В одном исследовании участники читали отрывки, в которых описывались преступления. Им манипулировали, чтобы вызвать слабое или сильное отвращение. Мало того, что участники, получившие материалы с сильным отвращением, значительно больше наказали, они также показали снижение активности в областях мозга, которые обычно активны во время логических рассуждений и моральных суждений (Capestany & Harris, 2014).

Dolcos и McCarthy (2006) нашли аналогичные доказательства реакции мозга на вызывающий воспоминания материал. В их исследовании также использовалась технология фМРТ, чтобы оценить роль, которую эмоциональные отвлекающие факторы будут играть в задаче рабочей памяти, связанной с распознаванием лиц. Сначала участникам их исследования представили набор из трех лиц. После того, как они были удалены из поля зрения, им была представлена ​​эмоциональная картина (например, увечья) или неэмоциональная картина кого-то, кто участвует в повседневной деятельности (например,г., мытье посуды). Наконец, им показали одно лицо и попросили определить, входило ли оно в исходную группу из трех. Участники смогли правильно идентифицировать лицо как лицо из исходного набора в 75% случаев, когда изображение было эмоциональным, и в 80% случаев, когда изображение было неэмоциональным. Эмоциональные образы были связаны с повышенной активностью в «горячих» областях мозга, ответственных за эмоции (например, миндалевидное тело), ​​и снижением активности в «холодных» областях мозга, ответственных за поведение, ориентированное на достижение цели и принятие решений (напр.g., префронтальная кора), предполагая, что основа, на которой мы принимаем решения, напрямую зависит от природы материала, которому мы подверглись.

Затем эти исследователи рассмотрели результаты фМРТ отдельно для испытаний, в которых были сделаны правильные и неправильные определения. Как и ожидали исследователи, уменьшение в «холодных» регионах было наибольшим для тех испытаний, в которых были допущены ошибки (Dolcos & McCarthy, 2006). Другие неврологические исследования показали, что при принятии решений, связанных с моральными суждениями, более активны эмоциональные, а не когнитивные области мозга (Salerno & Bottoms, 2009).

Мало того, что ужасающие доказательства порождают различные модели мозговой активности, это также приводит к различиям в наказаниях. Дуглас, Лайонс и Оглофф (1997) предложили участникам прочитать фиктивную стенограмму судебного заседания о мужчине, убившем свою бывшую девушку ножевым ранением, включая неоднозначные показания 10 свидетелей. Все участники видели серию фотографий, но экспериментальная группа видела дополнительные фотографии, включая изображения реальной сцены убийства и изувеченного тела женщины, в цветном или черно-белом цвете.Участники, получившие дополнительные фотографии, с большей вероятностью утверждали, что фотографии на них повлияли, и утверждали, что фотографии подчеркивали серьезность преступления. Участники, которым были показаны дополнительные графические фотографии, более чем в два раза чаще голосовали за виновных по сравнению с контрольной группой. В аналогичном исследовании Брайт и Гудман-Делаханти (2006) обнаружили, что участники, испытавшие ужасающие фотографические свидетельства, имели более сильную эмоциональную реакцию и были более склонны к осуждению, чем те, кто не смотрел фотографии.

Могут ли присяжные преодолеть эти чувства? Эмоциональность использует важные когнитивные ресурсы, которые затем недоступны для обработки информации и принятия логических решений (Greene & Haidt, 2002). Согласно Эдвардсу и Мотарелле (2014), существует четыре критерия предотвращения предвзятости, влияющей на суждение: люди должны осознавать предвзятость, иметь мотивацию исправить ее, понимать направление своей предвзятости и иметь возможность корректировать свои решения. Однако эффекты эмоций часто не осознаются, и когда они проявляются, люди склонны принимать эмоции как достоверный источник данных для принятия решений, что затрудняет исправление такой предвзятости.

Это не может быть «исправлено» или исправлено надлежащими судебными инструкциями, позволяющими игнорировать эмоциональное содержание графических или ужасающих доказательств. Исследования показали, что инструкции игнорировать определенные типы информации в лучшем случае неэффективны (Kramer, Kerr, & Carroll, 1990; Lieberman & Arndt, 2000) и, в худшем случае, делают информацию более заметной (Cox & Tanford, 1989) из-за иронический процесс или эффект отскока (Wegner, 1994). Результаты недавнего исследования (Edwards & Mottarella, 2014) демонстрируют, как увещевания судей воздерживаться от принятия решений на основе эмоциональных и ужасных доказательств не достигают своей цели.Участники читают рукопись, основанную на реальном деле, в котором муж обвиняется в убийстве своей жены, утопив ее в ванне. Исследователи постарались использовать стенографические отчеты и Стандартные инструкции, чтобы максимально точно имитировать реальную роль присяжных. Некоторые имитирующие присяжные получили инструкции жюри по Стандартному образцу, а некоторые получили эти инструкции с добавленным предупреждением о том, что:

«Сюда входят предубеждения или предубеждения, возникшие в результате повышенной эмоциональности, испытываемой при рассмотрении доказательств….Иногда доказательства могут манипулировать эмоциями присяжных. Если они эмоциональны, у присяжных остается меньше умственной энергии, чтобы принимать решения логически. Чтобы сохранить конституционное право обвиняемого на справедливое судебное разбирательство, очень важно, чтобы вы пытались ограничить это эмоциональное влияние при оценке доказательств и не позволяли эмоциям влиять на ваше решение ».

(Эдвардс и Моттарелла, 2014 г., стр. 403) После прочтения рукописи участники просматривали графические изображения, нейтральные изображения или вообще не просматривали изображения.Результаты показали, что при показе графических изображений присяжные вынесли наибольшее количество обвинительных приговоров и что представление ограничивающих инструкций привело к увеличению количества обвинительных приговоров на , несмотря на то, что более 90 процентов участников сообщили, что они могут принимать свои решения. весьма. Помимо увеличения числа обвинительных приговоров, другие исследователи обнаружили, что имитирующие присяжные, показанные на видео с места преступления, имеют более низкий порог бремени доказательства, чем те, кто не показал видео (Kassin & Garfield, 1991).

Это может быть правдой, даже если инструкции даются до того, как будут представлены доказательства, хотя исследования в этой обстановке дают неоднозначные результаты. Подобно тому, как составление плана главы перед ее прочтением, предоставление ограничивающих инструкций перед представлением доказательств может служить определением того, что составляет эмоциональную, предвзятую информацию. Именно с целью изучения этой возможности Куш и Гудман-Делаханти (2006) провели свое исследование.

Мнимые присяжные получили ограничительные инструкции «рассматривать фотографии спокойно, взвешенно и бесстрастно… вы не должны проявлять никаких эмоций» (стр.115) до или после ознакомления с фактами уголовного дела в отношении мужчины, признанного виновным в убийстве своей жены. Участникам также была представлена ​​ужасная (например, изувеченная женщина) или нейтральная (например, входная дверь в дом) фотография. Те, кто видел ужасную фотографию, испытывали значительно больше сострадания к жертве и относились к этому событию более негативно, чем те, кто этого не делал. Но те, кто получил предварительные инструкции, ответили менее воспринимаемой негативностью событий и меньшим весом, уделяемым компрометирующим уликам.Напротив, Томпсон и Деннисон (2004) не обнаружили разницы в процентах обвинительных приговоров для тех, кто получил и не получил ограничивающие графические судебные инструкции, несмотря на то, что они были включены в досудебные инструкции и итоги судебного разбирательства судьи. Таким образом, даже предоставления ограничивающих инструкций задолго до того, как будут обнаружены ужасающие доказательства, может быть недостаточно, чтобы ослабить искажающий эффект таких доказательств.

Наконец, влияние, которое представление этих доказательств оказывает на присяжных, должно рассматриваться не только с точки зрения принятия решений, но и с физиологической и психологической точки зрения.Начиная с 1990 года, собирались данные для проекта Capital Jury Project. Этот проект состоял из подробных интервью с присяжными со всей страны, которые участвовали в судебных процессах, караемых смертной казнью. Первоначальная цель проекта заключалась в том, чтобы получить представление об опыте и реакции на работу в составе присяжных (Bowers, 1995). Фактически, более 60 процентов описали это переживание как эмоциональное расстройство, а у трети впоследствии возникли проблемы с едой и / или сном (Антонио, 2008). У других были проблемы в отношениях, они курили и пили больше, чем следовало бы, и рассказывали о кошмарах.Хотя реакция на ужасающие доказательства не была основной целью проекта, 41 присяжный заседатель сообщил, что доказательства, представленные в суде, в том числе фотографии жертв и места преступления, расстраивают или шокируют. Женщины сообщили об этих негативных эффектах больше, чем мужчины, в соотношении примерно 3: 1. Было отмечено, что «для многих присяжных, однако, одних графических фотографий — помимо свидетельских показаний — было достаточно, чтобы оказать на них эмоциональное воздействие. Один из присяжных заседателей по делу о смерти описал влияние, которое на него оказали фотографии тела жертвы: «фотография ее мертвой с открытыми глазами.Это тоже шокировало ». (Антонио, 2008, стр. 402-403). Эти качественные результаты согласуются с количественными лабораторными результатами, показывающими, что имитирующие присяжные, которым были представлены графические доказательства насилия в форме явных словесных описаний, испытывают значительно больший стресс при чтении протокола судебного заседания, чем те, кто не сталкивался с такими доказательствами (Томпсон И Деннисон, 2004).

Таким образом, есть причина ограничить использование ужасающих и наглядных доказательств во время судебного разбирательства, чтобы гарантировать справедливость судебного разбирательства и благополучие тех граждан, которые выполняют этот важный гражданский долг.

Весы 403, основанные на научных данных

Редко, когда ужасающие доказательства являются единственным доступным средством доказательства того или иного пункта. Таким образом, если такие доказательства представлены и с учетом научных данных о том, как эти доказательства могут исказить установление фактов присяжным заседателем, формула взвешивания, разработанная Верховным судом Соединенных Штатов в деле Old Chief v. United States ⁹ , предлагает принципиальные средства определения фактов. определение допустимости:

«В ответ на возражение суд решит, создает ли конкретный элемент доказательств опасность несправедливого предубеждения.Если бы это было так, судья продолжил бы оценку степени доказательной ценности и несправедливого предубеждения не только для рассматриваемого предмета, но и для любых фактически доступных заменителей. Если окажется, что альтернатива имеет практически такую ​​же или большую доказательную ценность, но меньшую опасность несправедливого предубеждения, разумное судебное усмотрение будет дисконтировать стоимость первого предложенного предмета и исключать его, если его дисконтированная доказательная ценность существенно перевешивается несправедливо нанесенным ущербом. ” ¹⁰

Как это выглядит на практике? Если судебному патологоанатому необходимо описать точку входа пули, попавшей в голову жертвы, он может сделать это с помощью черно-белого рисунка головы, модели головы из пенополистирола или фотографии с вскрытия.Все три могут в равной степени показать, куда попала пуля, поэтому их доказательная ценность равна; но эмоциональное [читай «несправедливо предвзятое» или «вводящее в заблуждение»] воздействие фотографии намного больше. Рассуждения старого вождя будут следовать этим двум шагам (с использованием шкалы от 1 до 10): ¹¹

Доказательства	Черно-белый рисунок	Модель головки из пенополистирола	Фото вскрытия
Пробное значение	10	10		10	3-4	3-4	10

Приказ старого начальника о том, что суд затем «дисконтирует стоимость первого предложенного предмета и исключает его, если его дисконтированная доказательная стоимость существенно перевешивается несправедливым нанесением ущерба. »Изменит таблицу следующим образом:

9046 [дисковое]

6

Доказательства	Черно-белый рисунок	Модель головки из пенополистирола	Фото аутопсии
Пробное значение	10	10
Риск предубеждения	3-4	3-4	10

В этой формулировке, поскольку фотография вскрытия имеет сниженную доказательную ценность и высокий риск несправедливого предубеждения или введения в заблуждение жюри, доказательство должно быть сделано с помощью рисунка или модели из пенопласта.Каждый мог рассказать историю одинаково хорошо, но ни один из них не рисковал получить такой эмоциональный отклик, как фотография вскрытия.

Проще говоря, этот тест действительно меняет исчисление зала суда с «позволить стороне рассказать свою историю так, как она предпочитает» на «действительно ли вам это нужно, чтобы рассказать богатую историю и обосновать свою позицию?» И там, где это действительно необходимо, следует проявлять осторожность при выборе присяжных, чтобы оценить, какие из потенциальных присяжных могут быть подавлены такими доказательствами, а также при судебном разбирательстве, чтобы свести к минимуму разоблачение.

Необходимость такого изменения подхода — не просто академическая догадка. Достаточно существенно, что в деле Woodard , связанном с 13 фотографиями вскрытия, главный судья Пенсильвании выразил несогласие с призывом к более тщательному судебному рассмотрению и большему исключению ужасающих доказательств. Изучив некоторые научные исследования, председатель Верховного суда Томас Сэйлор написал, что «апелляционные суды должны наложить некоторые ограничения на использование графических фотографий в зале суда…». Главный судья Сэйлор пришел к выводу, что подробное словесное описание травм судмедэкспертом было более чем достаточно, и пришел к выводу, что:

Цветные фотографии

“обнаженного, избитого, с открытыми глазами, умершего ребенка на плите, на которых изображены портреты в полный рост и крупные планы лиц, следует рассматривать как воспалительные (или способные вызвать сильные эмоциональные реакции, в том числе порождающие гнев).Такие графические, интуитивные изображения мертвого ребенка, на мой взгляд, создают неприемлемый риск оказания влияния на присяжных, чтобы они пришли к выводам, основанным на иных факторах, чем строгое применение закона к фактам ». ¹²

Суды не должны беспокоиться о том, что суды превратятся в бесплодное изложение фактов или что присяжные покинут зал суда с вопросом: «Почему не было дополнительных доказательств?» В драме зала суда осталось много эмоций, и опытные судьи обладают или могут отточить искусство делать процесс интересным и доводить до сведения присяжных богатую, текстурированную и понятную историю.Но это можно сделать без ужасающих доказательств, и это должно быть достигнуто с помощью более точной метрики, чем «знай, когда увижу».

Список литературы

Антонио, М. Э. (2008). Стресс и столичные присяжные: как присяжные заседатели мужского и женского пола реагируют на судебное разбирательство по делу об убийстве. Журнал системы правосудия, 29 (3), 396-407.

Бауэрс, У. Дж. (1995). Проект «Капитальное жюри»: обоснование, дизайн и предварительный просмотр первых результатов. 70 Indiana Law Journal 1043.

Брайт, Д.А. и Гудман-Делаханти, Дж. (2006). Ужасные доказательства и эмоции: гнев, обвинения и принятие решений присяжными. Закон и поведение человека, 30, 183-202.

Кэпестани Б. и Харрис Л. Т. (2014). Отвращение и биологические описания искажают логические рассуждения при принятии юридических решений. Социальная неврология, 9 (3), 265-277.

Кокс, М., и Танфорд, С. (1989). Эффекты доказательств и инструкций в гражданских судебных процессах: экспериментальное исследование правил приемлемости. Социальное поведение, 4 (1), 31 — 55.

Куш, Р. К., и Гудман-Делаханти, Дж. (2006). Влияние ограничивающих инструкций на обработку и суждение эмоционально вызывающих воспоминаний свидетельств. Психиатрия, психология и право, 13 (1), 110-123.

Делкос, Ф., и Маккарти, Г. (2006). Системы мозга, опосредующие когнитивное вмешательство посредством эмоционального отвлечения. Журнал неврологии, 26 (7), 2072-2079.

Дуглас, К.С., Лион, Д.Р. и Оглофф, Дж. Р. П. (1997). Влияние графических фотографических доказательств на инсценированные решения присяжных в суде об убийстве: доказательство или предвзятость? Закон и человеческое поведение, 21 (5), 485-501.

Эдвардс, Э. Р., Моттарелла, К. Э. (2014). Сохранение права на справедливое судебное разбирательство: изучение предвзятого значения визуальных и слуховых доказательств. Североамериканский журнал психологии, 16 (2), 397-414.

Грин Дж. И Хайдт Дж. (2002). Как (и где) действует моральное суждение? ТЕНДЕНЦИИ в когнитивных науках, 6 (12), 517-523.

Кассин, С. М., и Гарфилд, Д. А. (1991). Кровь и кишки: общие и специфические для судебных процессов эффекты видеозаписи мест преступления на фиктивные приговоры присяжных. Журнал прикладной социальной психологии, 21, 1877-1887.

Крамер Г. П., Керр Н. Л. и Кэрролл Дж. С. (1990). Досудебная гласность, средства судебной защиты и предвзятость присяжных. Закон и человеческое поведение, 14, 409-438.

Либерман Дж. Д. и Арндт Дж. (2000). Понимание пределов ограничивающих инструкций: социально-психологические объяснения невыполнения инструкций по игнорированию досудебной огласки и других недопустимых доказательств. Психология, государственная политика и право, 6, 677-711.

Салерно, Дж. М., и Боттомс, Б. Л. (2009). Эмоциональные доказательства и суждения присяжных: перспективы нейробиологии для информирования психологии и права. Поведенческие науки и право, 27, 273 — 296.

Томпсон, К. М., и Деннисон, С. (2004). Наглядные доказательства насилия: влияние на принятие решений присяжным заседателем, влияние судебных указаний и влияние предвзятости присяжных. Психиатрия, психология и право, 11 (2), 323-337.

Вегнер, Д. М. (1994). Иронические процессы ментального контроля. Психологический обзор, 101 (1), 34–52.

1. См., Например, , ФедР.Р.Евид. 403 («Суд может исключить относящиеся к делу доказательства, если их доказательная ценность существенно перевешивается опасностью одного или нескольких из следующего: несправедливое предубеждение [или] введение в заблуждение присяжных…»).
2. United States v. Watson, 766 F.3d 1219, 1242, 2014 U.S. App. LEXIS 17539, * 59 (10th Cir. Okla.2014) (внутренние цитаты и ссылки опущены).
3. Jacobellis v. Ohio, 378 U.S. 184, 197, 84 S. Ct. 1676, 1683 (США, 1964), Стюарт, Дж., Соглашается («Сегодня я не буду пытаться далее определять виды материалов, которые, как я понимаю, должны быть включены в это сокращенное описание; и, возможно, мне никогда не удастся сделать это вразумительно. Но Я знаю это, когда вижу [.] »).
4. Испытание на стрельбу в театре «Аврора»: по цифрам, NBC News 15:27 MDT 15 июля 2015 г., http://www.9news.com/story/news/local/aurora-theater-trial/2015/07/15/aurora-theater-shooting-numbers-stats/30206423/ (последнее посещение: 3 -12-16).
5. http://www.thedenverchannel.com/news/movie-theater-shooting/7-most-dramatic-moments-in-theater-shooting-case-videos-from-the-trial-of-james-holmes ( последний раз посещал 3-10-16).
6. Содружество против Вударда, 2015 г., штат Пенсильвания, LEXIS 2786, * 29 (штат Пенсильвания, 3 декабря 2015 г.).
7. Руберт-Торрес экс отн. Цинтрон-Руперт против больницы Сан-Пабло, Inc., 205 F.3d 472, 478 (1st Cir. 2000) (внутренние цитаты и ссылки опущены). См. В целом. КОММЕНТАРИЙ: ИМЕЕТ ЛИ ИСКЛЮЧЕНИЕ PLAINTIFF РОЛЬ В РАЗРЕШЕНИИ ДВАДЦАТЬ ПЕРВОГО ВЕКА ?, 23 Buff.Паб. Интерес L.J.89 (2004/2005).
8. Содружество против Паркера, штат Пенсильвания, 2012 г. & Cnty. Декабрь LEXIS 211, * 26 (Pa. County Ct. 2012).
9. 519 США 172 (США 1997 г.).
10. 519 США, 182-183.
11. Числовые значения, указанные здесь в строке «риск нанесения ущерба», принадлежат авторам.
12. Содружество против Вударда, 2015 г., штат Пенсильвания, LEXIS 2786, * 77-78 (штат Пенсильвания, 3 декабря 2015 г.).

Жюль Эпштейн — профессор права и директор программ защиты в юридической школе Темпл Бисли в Филадельфии.Он работал преподавателем в Национальном судебном колледже с 2007 года. Сюзанна Маннес — доцент психологии Университета Уайденер, Честер, Пенсильвания.

---

Новости NJC

Большинство судей поддерживают ограничение срока полномочий для судей Верховного суда

.

Примерно 6 из 10 опрошенных судей считают, что для U.С. Верховный суд. Остальные 40 чел …

Национальный судебный колледж получает грант в размере 190 000 долларов на стипендии

.

RENO, NV (4 октября 2021 г.) — Государственный институт юстиции продлил годовой грант в размере 190 000 долларов США …

Как часто судья выносит приговор за нарушение закона, с которым судья лично не согласен?

В нашем сентябрьском вопросе месяца судьям задавался вопрос, как часто им приходилось выносить решения в соответствии с a la…

Преподаватель факультета, главный судья Карен Арнольд-Бургер, лауреат премии Роберта Л. Гернона

Судебные герои и легенды: сентябрь 2021 г.