Увольнение с работы мать одиночка: Увольнение матери одиночки за прогул \ Акты, образцы, формы, договоры \ КонсультантПлюс

Сейла Ризвич

Сейла Ризвич нашла темы для этой статьи из онлайн-запроса The Times, в котором читатели, в том числе родители-одиночки, просили рассказать об их историях отказа от курения.

Опубликовано 5 февраля 2023 г. Обновлено 18 февраля 2023 г.

В 2022 году 43-летняя Лиззи Солтсман уволилась с работы и взяла своих детей в летнюю поездку по Европе. Она арендовала машину и в течение двух месяцев вместе с четырьмя детьми (всем до 13 лет) путешествовала по континенту, начиная с Парижа и останавливаясь в таких местах, как Швейцария, Австрия и Италия.

Хотя ей нравилась работа менеджера по бизнес-технологиям в компании по производству потребительских товаров, смерть мужа в 2019 году побудила г-жу Салтсман пересмотреть то, как она проводила свои дни.

«Я жил в этом постоянном переключении приоритетов: быть родителем и быть наемным работником. И я думаю, что потеря мужа заставила меня осознать безотлагательность и ценность жизни», — сказала она.

Выплаты по страхованию жизни в связи со смертью ее мужа обеспечили «небольшую подушку» в финансовом отношении, сказала г-жа Салтсман, но, тем не менее, она тщательно подготовилась, прежде чем принять решение бросить свою работу: накопила деньги, исследовала свое медицинское страхование COBRA и предвидела наихудший финансовый сценарий. По ее словам, планирование поездки по Европе, запланированной сразу после ее ухода из компании, послужило последним стимулом.

«Я думала, что поездка в Европу на лето заставит меня присутствовать, испытать жизнь с моими детьми и перезагрузиться», — сказала она. Поездка стоила того, хотя и не дала всех целебных свойств, которые она себе представляла. «В той поездке я очень четко усвоил, что куда бы вы ни пошли, там и вы. Жизнь такая же, только в другой стране».

Вернувшись в свой дом в Парк-Сити, г-жа Солтсман начала заниматься консультационной работой по контракту и приняла новый распорядок, который позволил больше времени участвовать в повседневной жизни ее детей. , и перешла с COBRA на собственную медицинскую страховку в начале 2023 года.0003

Оно того стоило? Несмотря на свои опасения, г-жа Салтсман сказала, что решение уйти стоило того. «Я думаю, что лучше всего просто увидеть, что это не так страшно, как я думал. Что-то вроде этой вновь обретенной веры в себя, что мы можем понять это, несмотря ни на что».

В 2020 году 43-летняя Дж. Мари Джонс работала директором по цифровым коммуникациям государственного учреждения в Нью-Йорке. До пандемии у разведенной г-жи Джонс была команда других людей, которые позволяли совмещать работу и родительские обязанности с ее дочерью Кайей, которой сейчас 12 лет.

Но когда началась пандемия, она осталась единственным взрослым, обеспечивающим уход за ребенком. «Должна сказать, что это, вероятно, была одна из самых сложных вещей, которые я когда-либо делала в своей жизни», — сказала она.

Время, проведенное дома, также вызвало новые опасения по поводу успеваемости ее дочери в школе, что побудило г-жу Джонс принять более активное участие в школьном обучении дочери. Это участие оказало драматическое влияние на академические достижения ее дочери. «У нее был полный поворот на 180 градусов в учебе», — сказала г-жа Джонс, отметив, что ее дочь, у которой есть СДВГ, теперь вернулась в школу, читает на уровне класса и какое-то время больше не нуждалась в лекарствах. (С тех пор она вернулась‌.)

Когда ее рабочее место стало требовать, чтобы все сотрудники возвращались в офис, г-жа Джонс решила бросить свою работу и сосредоточиться на своем новом онлайн-бизнесе, продавая вдохновляющие журналы, которые она заполнила утверждениями и стихи писания. По ее словам, в 2022 году бизнес Affirm the Word Literary принес шестизначные суммы валовых продаж, и она продала около 20 000 журналов.

В самые трудные времена пандемии г-жа Джонс сказала, что она поддерживала свою духовную связь через виртуальные программы Христианского культурного центра в Бруклине, членом которого она является. Она считает, что ее вера и привычки помогли ей пройти через это. «Я действительно верю в ведение дневника. Я думаю, что это спасло мне жизнь, потому что я просто каждый день записывала аффирмации, стихи из Священных Писаний и молитвы», — сказала она.

Оно того стоило? Хотя получение медицинской помощи было серьезной проблемой, г-жа Джонс сказала, что смогла быстро найти страховое покрытие Medicaid на страховом рынке штата Нью-Йорк. Сейчас она работает неполный рабочий день в другом государственном учреждении по гибридному удаленному графику, продолжая расширять свой бизнес и проводить время со своей дочерью.

«Теперь я появляюсь перед вещами. Я была на всех собраниях родителей и учителей, провожала ее в школу», — сказала она. «Я думаю, что чувство одиночества — в самый первый раз, когда я шел в школу — было просто сюрреалистичным».

50-летняя Эйлин Дункан уволилась с работы учительницей третьего класса в частной школе в Беркли в конце 2021 учебного года.

Когда пандемия перевела школьные занятия в онлайн, она начала преподавать из дома, что усложнило условия ухода за ребенком. Ее сын Лейф, которому сейчас 7 лет, пошел в детский сад осенью 2020 года, из-за чего она не могла управлять онлайн-обучением, пока он занимался своими онлайн-классами. Г-жа Дункан договорилась с дошкольным учреждением своего сына, а также с несколькими другими семьями, чтобы он остался там еще на год, чтобы она могла продолжить работу.

По мере того, как пандемия продолжалась, увеличение количества собраний, связанных с Covid, поздние ночи, проведенные за записью видеоуроков, материально-технические проблемы с классными комнатами на открытом воздухе и общий стресс, связанный с уходом за более чем 20 учениками одновременно, сказались на ней. «Я был как бы на пределе. Это было сложно. Я думаю, это повлияло на мое воспитание, на мою способность присутствовать и отдыхать», — сказала г-жа Дункан.

При финансовой поддержке своих родителей и с помощью федеральных займов она в настоящее время проходит полноценную магистерскую программу по образовательной терапии.

Оно того стоило? Г-жа Дункан говорит, что последствия отказа от курения для ее психического здоровья того стоили, что позволило ей проводить время на свежем воздухе и встречаться с тренером по воспитанию детей.

Тем не менее, это решение также принесло с собой некоторые финансовые проблемы, сказала она, в том числе необходимость найти собственное медицинское страхование и стресс, который она испытывает по поводу пенсионных накоплений. По словам г-жи Дункан, она смогла найти покрытие на рынке медицинского страхования Covered California и теперь платит около 300 долларов в месяц, хотя этот процесс занял много времени. «Теперь я каждый день просыпаюсь, беспокоясь о деньгах, чего раньше не было».

52-летняя Лариса Видаль десятилетиями работала финансовым консультантом в одной и той же крупной брокерской фирме и какое-то время была недовольна этой ролью, прежде чем решила уйти.

«Работа понравилась; Мне действительно не нравилась окружающая среда», — сказала она, указывая на то, что она назвала отсутствием разнообразия и другими проблемами. (Г-жа Видаль — американка филиппинского происхождения.)

Во время пандемии г-жа Видаль могла находиться дома со своим сыном Лео, 16 лет; она делит опеку над ним со своим бывшим мужем. Она сказала, что стала более способной справляться со стрессами, связанными с воспитанием детей.

«Это как день и ночь», — сказала мисс Видаль. «Это такое наслаждение иметь возможность закончить день и искренне быть там, чтобы выслушать моего сына и спросить, на что был похож его день».

В конце концов она приняла решение уйти, когда ее работодатель стал требовать от всех сотрудников вернуться в офис на полный рабочий день, угрожая разрушить новый образ жизни, который она привыкла ценить.

Г-жа Видаль уволилась с работы в июне 2022 года и на следующий день приступила к новой работе без перерыва в медицинском страховании. Ее новая фирма принадлежит сотрудникам, с более высокой оплатой и гибким графиком, и они согласились предоставить ей финансирование для поддержки инициативы по разнообразию.

Оно того стоило? «Это была такая глубокая перемена», — сказала г-жа Видаль, добавив, что, по ее мнению, отказ от курения позволил ей увидеть ряд доступных ей вариантов. Это также дало возможность преподать важный урок ее сыну. «Я не хочу, чтобы он чувствовал себя в ловушке в компании, где он не может говорить открыто. Теперь я действительно вижу, что есть компании, где он может выражать себя более свободно, надеюсь».

До пандемии 47-летняя Бекки Штрауб работала менеджером проектов в крупном академическом исследовательском центре. Но когда началась пандемия, все быстро изменилось, так как ее рабочее место расширило свои возможности для работы над исследованиями, связанными с Covid, и она взяла на себя долгие часы работы и возросшие обязанности.

Несколько месяцев спустя партнер г-жи Штрауб, отчим двух ее детей-подростков, умер от рака. Взяв короткий отпуск в связи с тяжелой утратой, она вернулась к еще большему количеству часов, пытаясь понять свою новую жизнь в качестве родителя-одиночки.

«Мой партнер умирает в июле, у меня три недели отпуска, я возвращаюсь, я работаю больше часов, чем когда-либо работал за всю свою жизнь, с 13- и 16-летними, которые дома, в депрессии, в школе Zoom», — сказала г-жа Штрауб.

В 2022 году она уволилась и устроилась на новую работу, которая позволяла ей работать из дома. Однако всего через шесть месяцев она поняла, что новая работа тоже ей не подходит, и когда врач, с которым она работала на предыдущей работе, получил финансирование для крупного испытания, он спросил ее, не вернется ли она и проведет его с одобрением. аналогичная зарплата и возможность работать из дома.

Оно того стоило? «Мой стресс в десять раз меньше, чем раньше», — сказала г-жа Штрауб. «У меня очень четкие границы, у меня очень четкий объем работы, у меня гораздо меньше прямых подчиненных. У меня просто более разумная рабочая нагрузка».

Она также экономит время на поездках на работу и приготовлении упакованных ланчей, а также у нее больше возможностей для выполнения родительских обязанностей. «Я посвящаю себе, по крайней мере, 10 часов в неделю», — сказала г-жа Штрауб. «И это просто делает воспитание детей намного проще».

Причина, по которой 1 из 4 женщин может бросить работу

Ваш мозг

Без ухода за детьми или гибкого графика слишком много работающих матерей считают, что у них нет другого выбора, кроме как отложить свою карьеру на второй план.

Один из самых тяжелых дней во время пандемии был, когда Алексис*, 34-летняя социальная работница из Нью-Йорка, должна была сообщить своему боссу, что ее мать умерла. Мать Алексис не умерла от Covid-19 — она умерла несколькими годами ранее, — но босс Алексис предложил, чтобы, поскольку не было школы или детских садов, Алексис (мать-одиночка) должна попросить свою мать посмотреть ее двух дочерей, чтобы она могла быть более доступной для звонков в Zoom.

«Я подумал: «Моя мама умерла», — говорит Алексис. «Даже необходимость сказать это вслух кому-то еще заставила меня ощутить реальность того, через что мне пришлось пройти. И это было реально. Я подумал: «Алексис, это реальность. Ты одна во время пандемии». 

В течение нескольких месяцев Алексис пыталась сбалансировать требования своей постоянной работы с требованиями быть матерью-одиночкой с полной занятостью. В начале пандемии, когда в Нью-Йорке закрылись школы, она собрала двух своих дочерей, которым тогда было 4 и 6 лет (сейчас 5 и 7), и отвезла их в Алабаму, где они могли быть ближе к семье. Через несколько дней после прибытия Алексис заразилась Covid-19.и должен был пройти карантин в изолированном месте на территории семьи. Поскольку в ее компании надвигались увольнения, она продолжала работать, несмотря на болезнь, чтобы не выглядеть слабой или бесполезной. Затем, когда в Нью-Йорке начался первый этап повторного открытия, генеральный директор Алексис потребовал, чтобы все сотрудники возвращались в офис в соответствии с графиком ротации. Каждые несколько недель Алексис совершала 15-часовую поездку в Нью-Йорк, пять дней проводила дома без детей, а на выходные возвращалась в Алабаму. Иногда ей приходилось чаще бывать в офисе, а это означало меньше поездок к детям. В какой-то момент она была разлучена со своими дочерьми примерно на шесть недель. «Я проделал эту 15-часовую поездку туда и обратно, — говорит Алексис. «Каждый раз я ехал прямо, и в моей голове это было только потому, что я знал, что мои девочки были на другой стороне».

«Если мои дети звонят из ванной, что им нужна помощь, а я в кадре… это тяжело».

Были времена, когда Алексис думала бросить работу, но как мать-одиночка это было просто невозможно. Это, и она любит свою карьеру социального работника. «Я хочу продолжать расти. Я знаю, какое влияние я могу оказать как руководитель, поощряя как своих клиентов, так и сотрудников стремиться к лучшему». Итак, она продолжала ездить туда-сюда, и теперь, когда ее дети вернулись в школу, хотя и удаленно, она каким-то образом выполняет и эту новую нормальную работу. «Мне нужна эта работа. Я не могу позволить себе не иметь дохода», — говорит она. «Временами это было душераздирающе, но мне пришлось выбирать, и я выбрал за них». Однако она говорит: «Буду честна: если бы я могла уйти с работы, я бы так и сделала».

Алексис не исключение. В Соединенных Штатах есть миллионы матерей, которые в этот самый момент производят расчеты своей ценности дома и своей ценности на работе и задаются вопросом, стоит ли продолжать делать и то, и другое. Согласно отчету McKinsey «Женщины на рабочем месте» за 2020 год, в котором приняли участие более 400 000 человек и 317 компаний, более одной четвертой женщины думают о том, чтобы «сменить карьеру или полностью уйти с работы».

Притворяться, что этой штуки — заботиться о детях дома, одновременно пытаясь работать — не существует, — большая часть проблемы. Например, генеральный директор Алексис требовал, чтобы камеры сотрудников были включены на всех собраниях Zoom, которые иногда проходили подряд в течение всего дня. «Я не думаю, что люди понимают, что я все еще должен завтракать между ними и обедать между ними. И я все еще должен подтирать окурки между ними.

По данным Национального женского юридического центра, в сентябре более 865 000 женщин решили, что цена слишком высока, и по множеству причин ушли с работы. Сравните это с 216 000 мужчин, уволившихся за тот же период времени, и вы увидите поразительный (и приводящий в бешенство) дисбаланс, который 19-е называет «первой женской рецессией в Америке».

Но для таких женщин, как Алексис, возможность уйти с работы вообще не вариант, даже если продолжать работать полный рабочий день невыгодно. У матери-одиночки нет плана Б, поэтому она должна поддерживать этот невозможный баланс, пока не продлится пандемия и последующее отсутствие ухода за детьми.

«Дети идут к маме, когда плачут, кричат, просят есть. Они ходят к маме за школьными вещами. Так что все было на мне».

Бритни*, 37 лет, руководитель финансовой отрасли, находится в похожей ситуации, хотя дома у нее есть партнер, который может помочь. Она мать троих детей, в том числе младенца, родившегося в июле. Она и ее муж работают в одной компании в Массачусетсе, но она выше его в организационной структуре и, следовательно, имеет более высокую зарплату. Тем не менее, когда разразилась пандемия, он поставил письменный стол внизу (вдали от детей), и она оказалась в третьем триместре, управляя шестью людьми на работе и обучая на дому их двух старших детей, включая сына, чьи особые потребности требуют дополнительные терапии. «Он очень благосклонный муж — я его ни в коем случае не унижаю», — говорит Бритни. «Но в некотором смысле кажется, что это было ожиданием, потому что я мать».

Перед уходом в отпуск по беременности и родам в июле Бритни чувствовала, что падает на работе. Были встречи, на которых она молчала, потому что ей приходилось выключать микрофон, чтобы коллеги не могли слышать ее детей на заднем плане. Были проекты, которые отдавались другим членам ее команды. Было ощущение, что она подводила людей, которыми руководила, и больше всего, что подводила себя. А затем генеральный директор разослал электронное письмо всей компании, похвалив ее мужа за его прекрасную работу.

«Его вызвал глава нашей компании, просто сказав, что он отлично справляется с работой из дома, — говорит Бритни, — и как он превосходит ожидания и делает все, что должен делать, учитывая сложную ситуацию. Я гордился им, но в то же время я хотел ответить на это электронное письмо, которое было отправлено всей нашей компании, вроде: «Я наверху пытаюсь работать, занимаюсь терапией моего ребенка, беременна и так неудобно в половине случаев».

Бритни описывает это электронное письмо как пощечину. «Это было очень тяжело для меня, потому что я не злилась на него, но это была ситуация, когда в некотором роде это почти ожидалось от матери. Дети идут к маме, когда плачут, кричат, просят есть. Они ходят к маме за школьными вещами. Так что все было на мне».

Родив в июле, Бритни наконец почувствовала облегчение. Несмотря на то, что дома у нее все еще было двое других детей, не говоря уже о новорожденном, о котором нужно было заботиться, впервые за многие месяцы она смогла отдышаться. Но ее декретный отпуск заканчивается в конце этого месяца, и Бритни боится вернуться на работу. Этот страх заставляет ее переоценить все свое ощущение себя. «Я всегда знала, что хочу детей, но я всегда знала, что хочу быть работающей мамой, — говорит она. «Я просто знаю свой характер, и я не была мамой-домохозяйкой. И теперь это изменилось на 100%, потому что я не могу понять, как делать и то, и другое и при этом добиваться успеха в обоих». Тем не менее, Бритни и ее мужу нужна ее зарплата, поэтому она должна продолжать работать так долго, как может.

Пока они говорят о своем желании уйти с работы или, по крайней мере, сделать перерыв, ни Бритни, ни Алексис не хотят ставить свою карьеру на паузу. В конце концов, кажется неправильным, что все остальные возвращаются в офисы и получают похвалы и продвижения по службе, в то время как мамы выходят из системы, чтобы готовить обеды и подтирать задницы, и их за это наказывают. «Я чувствую, что мы боролись за то, чтобы иметь возможность быть лидерами и пользоваться уважением на рабочем месте — особенно за цветных женщин», — говорит Алексис.

«Я хотел бы прямо сейчас попросить у моего босса еще немного отпуска — даже если бы он не оплачивался, даже на месяц… Но я чувствую, что если бы я это сделал, то со мной было бы покончено».

«Женщины в два раза чаще обеспокоены тем, что их производительность может быть оценена негативно или затронута из-за этого дополнительного ухода за детьми», — говорит Эллингруд. «Я думаю, что компании и менеджеры в частности могут дать женщинам и мужчинам уверенность в том, что их не уволят, что их производительность не будет оценена негативно».

Как для Алексис, так и для Бритни возможность изменить свои графики имела бы огромное значение, равно как и небольшое изменение в ожиданиях родителей и признание того, что их жертвы были оценены по достоинству — чего, к сожалению для Алексис, не было. . «Мне еще раз напомнили, что все сотрудники должны быть равными, и мы не можем отдавать предпочтение родителям», — говорит она. У Бритни, с другой стороны, есть менеджер, который понимает ее ситуацию, но ей кажется, что она и так слишком многого требует. «Я бы хотела прямо сейчас попросить у своего босса еще немного отпуска — даже если он неоплачиваемый, даже на месяц», — говорит она. «Но я чувствую, что если бы я сделал это, я был бы готов».

Как показывает опрос McKinsey, более 75 % руководителей говорят, что гендерное равенство является одной из десяти главных проблем их бизнеса, но в 2020 году это не совсем очевидно. Алексис, которые чаще всего являются основными кормильцами в своих семьях — Эллингруд говорит, что компаниям также придется адаптироваться к новой норме — той, которая принимает во внимание женщину в целом и все направления, в которых она работала за это время.