Решение суда об ограничении родительских прав, № 2-2511/2017 ~ М-2412/2017
Дело №
РЕШЕНИЕ
ИМЕНЕМ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ
Кировский районный суд в составе
председательствующего судьи Компанеец А.Г.,
с участием прокурора ФИО14,
при секретаре судебного заседания ФИО15,
рассмотрев в открытом судебном заседании в
«31» мая 2017 года
гражданское дело иску ФИО1 к ФИО2, ФИО3 об ограничении родительских прав,
УСТАНОВИЛ:
ФИО1 обратилась в суд с иском к ФИО2, ФИО3 об ограничении родительских прав. В обоснование иска указала, что состояла в браке с ФИО2. В настоящее время брак между ней и ответчиком расторгнут. От указанного брака имеется несовершеннолетний ребенок-сын ФИО4, 07.12.2012 года рождения. Решением Кировского районного суда от ДД.ММ.ГГГГ по гражданскому делу № определен порядок общения отца с ребенком ФИО4, согласно которому ФИО2 имеет право еженедельно в четверг с 18 до 20 часов общаться с ребенком на придомовой территории по месту жительства матери в отсутствие матери, с правом забирать ребенка из детского сада и сопровождать домой по месту жительства в отсутствие матери либо по месту жительства матери ребенка в присутствии ФИО1, с правом посещать культурно-досуговые мероприятия в присутствии матери ребенка; еженедельно в субботу с 16 до 19 часов общаться с ребенком на придомовой территории в отсутствие матери ребенка либо по месту жительства матери ребенка в присутствие ФИО1, с правом посещения культурно-досуговых мероприятий в присутствии матери ребенка.
Она не может допустить общение ребенка с отцом, находящимся в неадекватном состоянии и допускающим агрессивное поведение, так как это негативно сказывается на моральном состоянии ребенка — после этого он долго не может уснуть ночью, плачет, увидев отца, пугается. Считает, что в целях благополучного развития и сохранения здорового психического состояния ребенка, во избежание возникновения психотравмирующих ситуаций, необходимо ограничить ответчика в родительских правах, оградив его от общения с ребенком. Также решением Кировского районного суда от ДД.ММ.ГГГГ по гражданскому делу № определен порядок общения бабушки ребенка- ФИО3, с внуком в аналогичные часы в присутствии родителей. Полагает, что ответчик представляет опасность для ребенка, в связи с чем просит ограничить его в родительских правах, одновременно ограничив порядок общения бабушки- ФИО3, с несовершеннолетним ребенком, не мотивировав причину ограничения порядка общения бабушки с внуком.В судебном заседании истец ФИО1 поддержала заявленные исковые требования в полном объеме.
Просила суд ограничить в родительских правах ответчика ФИО2, потому что общение ребенка с отцом опасно для несовершеннолетнего. Ответчик злоупотребляет спиртными напитками, состоит на учете у нарколога. Ребенка видит редко, один раз забрал его из садика в чужой одежде. Оскорбляет ее и ее родителей. Алиментов на содержание ребенка платит недостаточно, дополнительной помощи ребенку не оказывает. Приходит в неположенное время, это травмирует ребенка. Кроме этого, ответчик агрессирует по отношению к ней при ребенке, инициирует скандалы. Поскольку порядок общения бабушки с внуком определен в то же время, что и порядок общения отца с сыном, полагает, что общение бабушки с внуком будет способствовать общению отца с сыном в указанное время даже в случае ограничении его родительских прав. Потому просит ограничить порядок общения бабушки с внуком.
Ответчик ФИО2 заявленные исковые требования не признал, указав, что на учете у нарколога он не состоит. Его неявка к сыну в установленное судебным решением время вызвана графиком его работы.
Представитель ответчика ФИО16, действующая на основании ордера, исковые требования не признала. Суду пояснила, что оснований для ограничения родительских прав ответчика у истца не имеется. В подтверждение неадекватного поведения ответчика истцом суду доказательств не представлено. Ответчик желает общаться с сыном и оказывает материальную помощь ребенку не только в виде алиментов, но также оплачивает медицинские услуги, когда истец предоставляет ему такую возможность. Полагает, что истец препятствует общению отца с сыном.
Представитель третьего лица — Департамента образования Администрации – ФИО17, действующая на основании доверенности, возражала против удовлетворения требований в полном объеме, поскольку отсутствуют законные основания для ограничения ФИО2 в родительских правах и ограничения порядка общения ФИО3 с несовершеннолетним внуком.
Выслушав лиц, участвующих в деле, допросив свидетеля, изучив материалы дела в их совокупности, заслушав мнение прокурора, полагавшего возможным в удовлетворении исковых требований отказать, суд приходит к следующему.
В соответствии с п. 1 ст. 61 СК РФ, родители имеют равные права и несут равные обязанности в отношении своих детей (родительские права).
Согласно п. 2 ст. 65 СК РФ, все вопросы, касающиеся воспитания и образования детей, решаются родителями по их взаимному согласию исходя из интересов детей и с учетом мнения детей. Родители (один из них) при наличии разногласий между ними вправе обратиться за разрешением этих разногласий в орган опеки и попечительства или в суд.
Согласно п. п. 1 и 2 ст. 66 СК РФ, родитель, проживающий отдельно от ребенка, имеет права на общение с ребенком, участие в его воспитании и решении вопросов получения ребенком образования. Родитель, с которым проживает ребенок, не должен препятствовать общению ребенка с другим родителем, если такое общение не причиняет вред физическому и психическому здоровью ребенка, его нравственному развитию. Родители вправе заключить в письменной форме соглашение о порядке осуществления родительских прав родителем, проживающим отдельно от ребенка.
Согласно п. 1 ст. 55 СК РФ, ребенок имеет право на общение с обоими родителями, дедушкой, бабушкой, братьями, сестрами и другими родственниками. Расторжение брака родителей, признание его недействительным или раздельное проживание родителей не влияют на права ребенка.
В силу положений ст. 65 СК РФ родительские права не могут осуществляться в противоречии с интересами детей. Обеспечение интересов детей должно быть предметом основной заботы их родителей.
В судебном заседании достоверно установлено, и подтверждается копией свидетельства о рождении ребенка что истица ФИО1, и ответчик ФИО2 являются родителями несовершеннолетнего ФИО4, ДД.
ММ.ГГГГ года рождения, (л.д. 5).
Решением Кировского районного суда от ДД.ММ.ГГГГ по гражданскому делу № определен порядок общения отца с ребенком ФИО4, согласно которому ФИО2 имеет право еженедельно в четверг с 18 до 20 часов общаться с ребенком на придомовой территории по месту жительства матери в отсутствие матери ребенка, с правом забирать ФИО4 из детского сада и сопровождать ребенка домой по месту его жительства в отсутствии матери, либо по месту жительства матери ребенка в присутствии ФИО1, с правом посещения культурно-досуговых мероприятий в присутствии матери ребенка; еженедельно в субботу с 16 до 19 часов с правом общения отца с ФИО4 на придомовой территории по месту жительства ребенка в отсутствии матери ребенка, либо по месту жительства матери в присутствии ФИО1, с правом посещения культурно-досуговых мероприятий в присутствии матери ребенка.
Установлено и не оспаривается сторонами, что несовершеннолетний ФИО4 проживает с истицей (мамой), по месту жительства последней: .
В соответствии со ст. 73 СК РФ суд может с учетом интересов ребенка принять решение об отобрании ребенка у родителей (одного из них) без лишения их родительских прав (ограничении родительских прав).
Ограничение родительских прав допускается, если оставление ребенка с родителями (одним из них) опасно для ребенка по обстоятельствам, от родителей (одного из них) не зависящим (психическое расстройство или иное хроническое заболевание, стечение тяжелых обстоятельств и другие).
Ограничение родительских прав допускается также в случаях, если оставление ребенка с родителями (одним из них) вследствие их поведения является опасным для ребенка, но не установлены достаточные основания для лишения родителей (одного из них) родительских прав. Если родители (один из них) не изменят своего поведения, орган опеки и попечительства по истечении шести месяцев после вынесения судом решения об ограничении родительских прав обязан предъявить иск о лишении родительских прав. В интересах ребенка орган опеки и попечительства вправе предъявить иск о лишении родителей (одного из них) родительских прав до истечения этого срока.
В обоснование заявленных исковых требований истец ссылается на то обстоятельство, что ответчик представляет опасность для ребенка, злоупотребляя спиртными напитками, состоит на учете в наркологическом диспансере, поступает вопреки интересам несовершеннолетнего и состоянию здоровья, должным образом не заботится о ребенке, оказывает негативное влияние на него в целом.
Между тем, указанные доводы исковой стороны являются голословными, не основаны на фактах и не подтверждены соответствующими доказательствами.
Так, согласно представленной БУЗОО «Наркологический диспансер» информации (л.д.36) ФИО2 наблюдался у нарколога с ДД.ММ.ГГГГ с диагнозом « синдром зависимости от опиоидов» Однако, снят с учета ДД.ММ.ГГГГ по причине выздоровления. На стационарном лечении не находился.
По сообщению БУЗОО «КПБ им. Солодникова» от ДД.ММ.ГГГГ ответчик не состоит на учете у врача-психиатра, на стационарном лечении не находился.
Факт трудовой деятельности ответчика ФИО2 подтверждается справкой с ОАО «РЖД» от ДД.
ММ.ГГГГ, согласно которой он работает в указанной организации в должности помощника машиниста электровоза грузового движения эксплуатационного локомотивного депо Омск. Согласно требованиям пункта 5.6. Правил внутреннего трудового распорядка, в соответствии с п. 4.18. приказа № «Особенности режима рабочего времени и времени отдыха условий труда отдельных категорий работников железнодорожного транспорта общего пользования, работа которых непосредственно связана с движением поездов», утв. министром ФИО18 от ДД.ММ.ГГГГ, установлен суммированный учет рабочего времени с учетным периодом месяц, с продолжительностью рабочего дня шестидневной рабочей недели, с одним выходным днем (ст. 111 ТК РФ). Работа локомотивных бригад грузового движения осуществляется по вызывной системе.
Данная справка объясняет наличие объективных обстоятельств, способствующих невозможности явки ответчика в определенные судебным решением дни, что не может быть вменено ему в вину.
По сведениям ИЦ УВД ответчик действительно был судим, в том числе по ч.
1 ст. 159, п. «в» ч. 2 ст. 158 УК РФ, вместе с тем данная судимость имела место в 2008 году, задолго до рождения несовершеннолетнего ребенка. Судом достоверно установлено, что в настоящее время ФИО2 характеризуется положительно как по месту работы, так и по месту своего жительства.
Согласно бытовой характеристике УУП ОП № УМВД России по , ФИО2 в настоящий момент проживает по адресу . По данному адресу ФИО2, со слов жильцов дома, характеризуется удовлетворительно, общественный порядок не нарушает, в злоупотреблении спиртными напитками и употреблении наркотических веществ не замечен, с лицами, ведущими антиобщественный образ жизни, не общается, жалоб и замечаний со стороны жильцов дома на ФИО2 не поступало, приводов в участковый пункт полиции не имел. Компрометирующей информацией участковый не располагает.
Согласно характеристике, представленной с места работы- ОАО «РЖД», ФИО2 07.04.1985г.р. работает в должности помощника машиниста электровоза с 23.03.2012г. по настоящее время.
За время работы на предприятии зарекомендовал себя как специалист, хорошо ориентирующийся в своей специальности. Применяет свои знания на практике. К своей работе относится с инициативой, выполняет её качественно. За время работы нарушения трудовой дисциплины и техники безопасности на предприятии отсутствуют. Прогулов по неуважительной причине не имеет. ДД.ММ.ГГГГ был направлен на курсы повышения квалификации по специальности «машинист электровоза» и закончил их с отличием. Активно принимал участие в жизни коллектива дорожно-технической школы ОАО «РЖД». В июле 2015 года был почётно награждён грамотой за хорошую работу в ОАО «РЖД». В настоящий момент является студентом 6 курса заочной Формы обучения в Омской Государственном Университете Путей Сообщения по специальности «Электрический Транспорт».
Наличие личных качеств: ответственность, обучаемость, пунктуальность, общительность, целеустремлённость, трудолюбие, работоспособность.
Согласно характеристике, представленной председателем ТСЖ «Изумрудное», ФИО2 07.
04.1985г.р., паспорт 5205 № выдан 20.04.2005г. УВД Кировского АО , проживающий по адресу: , за время проживания по данному адресу проявил себя исключительно с положительной стороны. Соблюдает и уважает все права своих соседей, всегда активно принимает участие в жизни дома. Вовремя оплачивает коммунальные счета, взносы на текущий и капитальный ремонт. Конфликтных ситуаций и жалоб от соседей за всё время его проживания не поступало. За время проживания ни разу не был замечен в состоянии опьянения.
Между тем, стороной истца суду представлена характеристика, диаметрально противоположная вышеозначенным бытовым характеристикам, истребованная по прежнему месту жительства ответчика, где имело место совместное проживание сторон спора. Из содержания указанной характеристики следует, что со стороны бывшей жены ФИО1 поступали неоднократные жалобы и заявления в отношении ФИО2 ФИО2 злоупотребляет спиртными напитками, в 2016 году привлекался к уголовной ответственности за причинение телесных повреждений бывшей жене ФИО1, также привлекался к уголовной ответственности по ст.
158, 159 УК РФ.
Суд находит данную характеристику устаревшей, не соответствующей фактическим обстоятельствам дела на момент разрешения настоящего спора.
Согласно акту обследования жилищно-бытовых условий ФИО1 от ДД.ММ.ГГГГ по адресу: следует, что жилое помещение находится на девятом этаже девятиэтажного панельного дома, состоит из двух комнат. жилья составляет 50 кв.м. Собственником жилого помещения является ФИО5, мать истца. В данном жилом помещении проживают:
1. ФИО1, ДД.ММ.ГГГГ года рождения, истец, с ДД.ММ.ГГГГ состоит на учете в КУ Ц,ЗН КАО в качестве безработной;
2. ФИО4, ДД.ММ.ГГГГ года рождения, совместный сын истца и ответчика, посещает БДОУ «Детский сад №».
На момент посещения в помещении порядок поддерживается. Имеется необходимая бытовая техника и мебель. В кухне: бытовая техника, кухонный гарнитур, обеденная зона. В прихожей: корпусная мебель. В зале: шкаф,для одежды, телевизор, детский горшок и игрушки. В спальне: комод, шкаф для одежды, двуспальная кровать, детская кроватка.
Для ребенка имеются необходимые вещи, средства личной гигиены.
В ходе беседы ФИО1 пояснила, что в браке с ФИО2 состояла с 2010 года по 2016 год. Фактически не проживают и не ведут совместного хозяйства с июля 2015 года. Имеют совместного ребенка ФИО4, ДД.ММ.ГГГГ года рождения. Ребенок всё время проживает с матерью.
Со слов ФИО1 ответчик неоднократно позволял себе некорректное поведение в присутствии сына: нецензурно выражался, оскорблял и применял физическую силу. ФИО1 пояснила, что ответчик длительное время не приезжал к ребенку и не исполнял ранее установленный порядок общения с сыном. Также истец пояснила, что ФИО4 состоит на учете у невролога, с диагнозом энцефалопатия на резидуально — органическом фоне поражения ЦНС, с задержкой психо — речевого развития, дизартрия.
В ходе посещения было установлено, что несовершеннолетний ФИО4 имеет ограниченный словарный запас для данного возраста, произносит (мама, папа, да, нет). Учитывая вышеизложенное, управление опеки и попечительства считает, что условия проживания ФИО1 по адресу: , удовлетворительные.
Согласно акту обследования жилищно-бытовых условий ФИО2 по его месту жительства по адресу: , четырёхкомнатная квартира расположена на четвёртом этаже тринадцатиэтажного кирпичного дома. составляет 115 кв.м. Собственником квартиры является ФИО6. В жилом помещении проживают:
1. ФИО2, ДД.ММ.ГГГГ года рождения, ответчик, работает помог ником машиниста электровоза ООО РЖД, скользящий график работы;
2. ФИО6, ДД.ММ.ГГГГ года рождения, сожительница ФИО2, работает генеральным директором в ООС « ФИО7»;
3. ФИО8, ДД.ММ.ГГГГ года рождения, сын ФИО6, закончил 1 класс БОУ «СОШ №», занимается в школе смешанных единоборств «Шторм», в школе искусств №;
4. ФИО9, 09,01.2013 года рождения, дочь ФИО6, посещает БДОУ « Детский сад №», Центр дополнительного образования детей «Эврика», балетную студию Виктории Матран.
Квартира состоит из: комнаты студии, спальной комнаты для взрослых, двух детских комнат. В квартире чисто, уютно, имеется вся необходимая мебель и бытовая техника.
В комнате — студии имеется зона кухни и зона отдыха. В зоне кухни: большой кухонный гарнитур, обеденный стол, холодильник, микроволновая печь, посудомоечная машина. В холодильнике продукты питания в полном объёме. В зоне отдыха: два кресла, корпусная мебель (два шкафа, комод, зеркало), телевизор. В комнате ФИО12 имеется диван, комод, телевизор, доска- мольберт, стол для занятий, прикроватная тумба, детские игрушки. В комнате ФИО11 — кровать (спальное место мальчика), диван (предназначен для ФИО4), угловой шкаф, стол для занятий, шведская стенка, детские игрушки. В спальне; двуспальная кровать, трюмо, шкаф, прикроватная тумба.
На момент проведения обследования в квартире находились: ФИО2, ФИО6, ФИО8, ФИО9. ФИО10 (няня детей).
В ходе беседы ФИО19 пояснил, что к сыну приходит регулярно не менее двух раз в месяц, регулярно посещает детский сад, лечебное учреждение, интересуется успехами и здоровьем ребёнка. В жилом помещении условия проживания ФИО2 по адресу: , удовлетворительные.
Доводы стороны ответчика о заботе ответчика о состоянии здоровья его ребенка подтверждаются представленными в материалы дела документами(копией чека, дополнительным соглашением на оказание медицинских услуг) и не оспорены исковой стороной.
Суд критически относится к позиции исковой стороны о нежелании ответчика встречаться с несовершеннолетним сыном, что истец подтверждает соответствующими актами, поскольку из представленной информации работодателя ответчика следует, что в указанные дни ответчик вынужден был выполнять служебные обязанности в силу определенного режима работы подразделения.
Более того, из представленной Департаментом образования Администрации переписки следует озабоченность ответчика состоянием здоровья его ребенка, негативным влиянием истицы на психику ребенка при их встрече в присутствии несовершеннолетнего сына.
Из заключения управления опеки и попечительства департамента образования Администрации от ДД.ММ.ГГГГ следует, что в 2015 году Кировским районным судом был определён порядок общения ФИО2 с сыном.
ФИО2 трудоустроен, имеет стабильный доход, положительно характеризуется по месту работы и по месту жительства. Он не совершал преступления против жизни и здоровья своего сына. В связи с вышеуказанным, управление опеки и попечительства полагает, что на данный момент нет оснований для ограничения родительских прав ФИО2 в отношении малолетнего ФИО4, ДД.ММ.ГГГГ года рождения.
В интересах малолетнего управление опеки и попечительства считает целесообразным предупредить мать, ФИО1, о недопустимости препятствий в общении ребенка с отцом, ФИО2, в соответствии со ст. 55,66 Семейного кодекса РФ.
В соответствии с положениями ст. ст. 61, 63 СК РФ родители имеют право и обязаны воспитывать своих детей.
Родители несут ответственность за воспитание и развитие своих детей. Они обязаны заботиться о здоровье, физическом, психическом, духовном и нравственном развитии своих детей.
Родители имеют преимущественное право на воспитание своих детей перед всеми другими лицами.
Семейное законодательство, конкретизируя положения Конституции Российской Федерации и актов международного права, исходит из приоритета семейного воспитания детей, заботы об их благосостоянии и развитии, обеспечения приоритетной защиты прав и интересов несовершеннолетних членов семьи (пункт 3).
Абзацем 3 ч. 2 ст. 4 Федерального закона от ДД.ММ.ГГГГ N 124-ФЗ «Об основных гарантиях прав ребенка в Российской Федерации» установлено, что государственная политика в интересах детей является приоритетной и основана, в том числе на принципе поддержки семьи в целях воспитания, отдыха и оздоровления детей, защиты их прав, подготовки их к полноценной жизни в обществе.
Судом достоверно установлено, что ФИО2 в настоящее время социально обустроен, положительно характеризуется по месту жительства и работы, не состоит на специализированных учетах в наркологическом диспансере и психиатрической больнице, в доме им созданы необходимые условия для пребывания малолетнего ребенка, что подтверждается соответствующим актом обследования его жилищно-бытовых условий.
Каких-либо доказательств того, что отец несовершеннолетнего ФИО4 отрицательно влияет на развитие ребенка, их совместное пребывание опасно для жизни или здоровья ребенка, стороной истца в материалы настоящего дела также не представлено.
Напротив, собранные по настоящему гражданскому делу доказательства, подтверждают, что в настоящее время по своим нравственным качествам, состоянию здоровья, материально-бытовым и жилищным условиям ответчик имеет возможность общаться с сыном, им созданы необходимые условия для его надлежащего воспитания и развития, в связи с чем, суд приходит к выводу о том, что такое общение является обязательным с целью надлежащего развития ребенка, формирования базовых представлений об окружающем мире, семейных ценностях.
К показаниям свидетеля ФИО20 суд относится критически, поскольку он сам с истицей постоянно не проживает, бывает эпизодически, в связи с чем не встречал ответчика в доме истца.
При вынесении настоящего судебного решения об отказе в удовлетворении исковых требований об ограничении ФИО2 в родительских правах в отношении несовершеннолетнего ФИО4, суд отдает приоритет интересам несовершеннолетнего ребенка, учитывая его возраст, сложившийся уклад жизни, а также тот факт, что жилищно-бытовые условия ответчика имеют все необходимые условия для пребывания несовершеннолетнего ребенка.
Доводы стороны истца о том, что пребывание ребенка в доме отца негативно скажется на эмоциональном, психическом и психологическом состоянии ребенка, поскольку ответчик создает отрицательный психологический образ, суд находит несостоятельными, продиктованными углубившимся конфликтом между истцом и ответчиком.
Кроме того суд отказывает ФИО1 в ограничении порядка общения ФИО4 с бабушкой ФИО3, поскольку данные требования вызваны намерением ограничить ответчика ФИО2 в общении с ребенком. Никаких доводов относительно оснований ограничения бабушки- ФИО3, в общении с несовершеннолетним внуком исковой стороной суду не представлено.
Решением Кировского районного суда от ДД.ММ.ГГГГ определен порядок общения бабушки- ФИО3, с внуком –ФИО4.
Каких-либо аргументов относительно неисполнения ФИО3 судебного акта, либо нарушения интересов ребенка исполнением указанного судебного решения истица суду не представила, что судом расценивается как отсутствие таковых.
Оценив представленные доказательства в совокупности, суд приходит к выводу, что с учетом всех обстоятельств дела, в том числе, возраста ребенка, его индивидуально-психологических особенностей личности, установленных фактических обстоятельств по делу, оснований для ограничения ФИО2 в родительских правах в отношении малолетнего ФИО4, ДД.
ММ.ГГГГ года рождения, также как и ограничения ФИО3 в общении с внуком в настоящее время не имеется.
На основании изложенного, руководствуясь ст. ст. 194 — 198 ГПК РФ, суд
РЕШИЛ
В удовлетворении исковых требований ФИО1 к ФИО2 об ограничении в родительских правах в отношении несовершеннолетнего ФИО4, ДД.ММ.ГГГГ г.р., отказать за необоснованностью.
В удовлетворении исковых требований ФИО1 к ФИО3 об ограничении порядка общения с ФИО4, ДД.ММ.ГГГГ г.р., отказать за необоснованностью.
Решение может быть обжаловано, на него может быть принесено представление в Омский областной суд через Кировский районный суд в течение месяца со дня изготовления мотивированной части решения.
Председательствующий: А.
Мотивированное решение изготовлено ДД.ММ.ГГГГ.
Судебная практика по ограничению родительских прав
Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 14.11.2017 N 44О практике применения судами законодательства при разрешении споров, связанных с защитой прав и законных интересов ребенка при непосредственной угрозе его жизни или здоровью, а также при ограничении или лишении родительских прав Определение Судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда РФ от 20.
02.2018 N 19-КГ17-39Требование: Об определении места жительства ребенка, ограничении родительских прав, взыскании алиментов.
ВЕРХОВНЫЙ СУД РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ
ОПРЕДЕЛЕНИЕ
от 20 февраля 2018 г. N 19-КГ17-39
Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации в составе
председательствующего Юрьева И.М.,
судей Горохова Б.А., Рыженкова А.М.
с участием прокурора Генеральной прокуратуры Российской Федерации Власовой Т.А.,
рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело по иску Денисенко Игоря Александровича к Денисенко Юлии Сергеевне о расторжении брака, об определении места жительства ребенка, ограничении родительских прав, о взыскании алиментов, по встречному иску Денисенко Юлии Сергеевны к Денисенко Игорю Александровичу о расторжении брака, об определении места жительства ребенка, ограничении родительских прав, о взыскании алиментов
по кассационной жалобе Денисенко Юлии Сергеевны на решение Промышленного районного суда г.
Ставрополя от 8 ноября 2016 г. и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Ставропольского краевого суда от 4 апреля 2017 г.
Заслушав доклад судьи Верховного Суда Российской Федерации Юрьева И.М., выслушав объяснения Денисенко Ю.С., ее представителей — Смелкина Д.В., Ушаковой Ю.В., поддержавших доводы кассационной жалобы, объяснения Денисенко И.А., его представителя — Николаевой Н.А., возражавших против доводов кассационной жалобы, заключение прокурора Генеральной прокуратуры Российской Федерации Власовой Т.А., полагавшей судебные постановления подлежащими отмене в части, Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации
установила:
Денисенко И.А. обратился в суд с иском к Денисенко Ю.С. о расторжении брака и об определении места жительства ребенка, ссылаясь на то, что со 2 августа 2008 г. стороны состоят в браке, от брака имеют несовершеннолетнюю дочь Денисенко Т.И., <…> года рождения. Поскольку семейные отношения между Денисенко И.
А. и Денисенко Ю.С. не сложились и фактически прекращены в мае 2014 года, Денисенко И.А. просит расторгнуть заключенный между ним и Денисенко Ю.С. брак, а также определить место жительства ребенка с отцом при раздельном проживании родителей ввиду создания Денисенко И.А. лучших условий для развития, образования и воспитания ребенка.
Денисенко Ю.С. обратилась в суд с иском к Денисенко И.А. о расторжении брака, об определении места жительства ребенка и о взыскании алиментов, ссылаясь на то, что семейные отношения между супругами прекращены в мае 2014 года, сохранение семьи невозможно. После ухода Денисенко И.А. из семьи малолетняя дочь осталась проживать с матерью, находилась на ее иждивении и воспитании, при этом Денисенко И.А. не выполнял обязанности по содержанию ребенка. В апреле 2015 года супруг без согласия Денисенко Ю.С. забрал ребенка и отказался его возвращать, в связи с чем Денисенко Ю.С. просит определить место жительства дочери с ней.
Определением Промышленного районного суда г.
Ставрополя от 3 июня 2015 г. на основании части 4 статьи 151 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации дело по иску Денисенко Ю.С. к Денисенко И.А. о расторжении брака, об определении места жительства ребенка и о взыскании алиментов объединено в одно производство с делом по иску Денисенко И.А. для совместного рассмотрения.
После объединения гражданских дел Денисенко И.А. дополнил свой иск требованием о взыскании с Денисенко Ю.С. алиментов на содержание ребенка.
Денисенко И.А. 30 марта 2016 г. обратился в Промышленный районный суд г. Ставрополя с иском к Денисенко Ю.С. об ограничении родительских прав. В обоснование иска указал, что Денисенко Ю.С. ненадлежащим образом осуществляет свои родительские права в отношении Денисенко Т.И., не заботится о воспитании и развитии дочери, что является опасным для ребенка.
Денисенко Ю.С. обратилась в суд со встречным исковым заявлением к Денисенко И.А. об ограничении родительских прав, ссылаясь на то, что определением суда место жительства дочери определено с отцом до вступления в законную силу решения об определении места жительства ребенка.
Вопреки соглашению родителей о графике общения с ребенком Денисенко И.А. препятствует осуществлению встреч матери с дочерью, манипулирует ребенком, настраивает ее против матери, лишая тем самым ребенка общения с матерью и действуя против интересов ребенка.
Определением Промышленного районного суда г. Ставрополя от 2 августа 2016 г. на основании части 4 статьи 151 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации гражданские дела по искам Денисенко И.А. и Денисенко Ю.С. о расторжении брака, об определении места жительства ребенка, о взыскании алиментов и об ограничении родительских прав объединены в одно производство для совместного рассмотрения.
Решением Промышленного районного суда г. Ставрополя от 8 ноября 2016 г. исковые требования Денисенко И.А. удовлетворены в полном объеме, исковые требования Денисенко Ю.С. удовлетворены частично.
Брак, заключенный между Денисенко И.А. и Денисенко Ю.С., расторгнут.
Место жительства несовершеннолетней Денисенко Т.
И. определено с отцом, Денисенко Ю.С. ограничена в родительских правах в отношении дочери, на содержание ребенка с Денисенко Ю.С. взысканы алименты в размере 1/4 части всех видов заработка.
В удовлетворении требований Денисенко Ю.С. об определении места жительства ребенка, о взыскании алиментов и об ограничении Денисенко И.А. в родительских правах отказано.
Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Ставропольского краевого суда от 4 апреля 2017 г. решение суда оставлено без изменения.
В кассационной жалобе Денисенко Ю.С. ставится вопрос об отмене обжалуемых судебных постановлений, как незаконных.
Определением судьи Верховного Суда Российской Федерации Юрьева И.М. от 22 января 2018 г. кассационная жалоба с делом передана для рассмотрения в судебном заседании Судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации.
Проверив материалы дела, обсудив доводы кассационной жалобы, Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации находит, что имеются основания для отмены состоявшихся по делу судебных постановлений в части.
В соответствии со статьей 387 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации основаниями для отмены или изменения судебных постановлений в кассационном порядке являются существенные нарушения норм материального права или норм процессуального права, которые повлияли на исход дела и без устранения которых невозможны восстановление и защита нарушенных прав, свобод и законных интересов, а также защита охраняемых законом публичных интересов.
Такие нарушения норм материального и процессуального права были допущены при рассмотрении настоящего дела судами первой и апелляционной инстанций, что выразилось в следующем.
Как установлено судом и следует из материалов дела, со 2 августа 2008 г. Денисенко И.А. и Денисенко Ю.С. состоят в браке, от брака имеют дочь Денисенко Т.И., <…> года рождения (т. 1, л.д. 11, 13).
Сторонами не оспаривается, что фактически семейные отношения между ними прекращены в мае 2014 года, совместное хозяйство с указанного периода не ведется, супруги проживают раздельно.
Согласно актам обследования жилищно-бытовых условий проживания Денисенко И.А. и Денисенко Ю.С. от 16 июня 2015 г., составленным специалистами отдела по охране прав детства администрации Промышленного района г. Ставрополя, супруги проживают раздельно в принадлежащих им на праве общей долевой собственности (по 1/2 доли в каждой из квартир) благоустроенных квартирах, находящихся в хорошем санитарно-гигиеническом состоянии, в которых имеются необходимые удобства и коммуникации для проживания и воспитания ребенка, в том числе отдельная комната для ребенка, оборудованная местами для сна, отдыха и игр (т. 2, л.д. 65 — 68).
В акте обследования жилищно-бытовых условий проживания Денисенко И.А. отражено, что на момент проведения проверки несовершеннолетняя Денисенко Т.И. проживает с отцом в квартире по адресу: <…>, вместе с тем зарегистрирована с 21 марта 2012 г. по месту жительства матери по адресу: <…> (т. 2, л.д. 17 — 21, 65 — 66).
Определением Промышленного районного суда г.
Ставрополя от 18 июня 2015 г. место жительства несовершеннолетней Денисенко Т.И. по ходатайству Денисенко И.А. определено с отцом до рассмотрения дела по существу с сохранением за матерью возможности общения с ребенком. В удовлетворении аналогичного ходатайства Денисенко Ю.С. судом отказано (т. 2, л.д. 130 — 132).
Постановлением комиссии по делам несовершеннолетних и защите их прав Промышленного района г. Севастополя от 3 декабря 2015 г. N 20/34 Денисенко И.А. и Денисенко Ю.С. объявлены замечания с возложением обязанности в процессе определения места дальнейшего жительства ребенка и иных судебных разбирательств не причинять посредством конфликта между родителями моральные и психические страдания дочери. Родителям рекомендовано принять меры, направленные на сохранение психического и физического здоровья малолетней и стабилизации психологической обстановки в семье путем получения квалифицированных консультаций семейного психолога (т. 6, л.д. 91 — 92).
Определением Промышленного районного суда г.
Ставрополя от 7 апреля 2016 г. по делу была назначена судебно-психологическая экспертиза с целью психологического анализа семейного конфликта, диагностики внутрисемейных отношений и взаимоотношений ребенка с каждым из родителей, выявления психологических особенностей каждого из родителей и ребенка, проведение экспертизы поручено ФБУ «Северо-Кавказский региональный центр судебной экспертизы» Министерства юстиции Российской Федерации (т. 3, л.д. 261 — 266).
Согласно заключению экспертов от 31 мая 2016 г. N 951/9-2 несовершеннолетняя Денисенко Т.И. выявляет признаки негативного эмоционального состояния, обусловленного затяжным семейным конфликтом. Психологическое отношение ребенка к отцу охарактеризовано как эмоциональная привязанность. Психологическое отношение ребенка к матери охарактеризовано как симбиотическое в сочетании с эмоциональной настороженностью. Ребенок настроен на позитивный контакт с мамой, однако также отмечается напряжение при взаимодействии с ней, которое ребенок транслирует через опасение быть наказанным.
При этом, анализируя системы ценностей родителей, родительские установки и психологическое отношение родителей к ребенку, эксперты отдали предпочтение Денисенко И.А., нежели матери, отметив ее тревожность, авторитарную форму общения с ребенком и выставление запретов и ограничений ребенку, противодействие обстоятельствам, которое носит защитный характер, а также ее негативное отношение к отцу ребенка (т. 4, л.д. 4 — 48).
В судебном заседании 8 ноября 2016 г. представитель органа опеки и попечительства Зиновьева Е.А. в своем заключении полагала возможным определить место жительства ребенка с отцом. В удовлетворении требований об ограничении Денисенко Ю.С. в родительских правах полагала возможным отказать ввиду отсутствия на то оснований (т. 7, л.д. 199).
Разрешая спор и определяя место жительства несовершеннолетней Денисенко Т.И. с отцом, а также ограничивая Денисенко Ю.С. в родительских правах, суд первой инстанции исходил из того, что проживание несовершеннолетней Денисенко Т.
И. с отцом отвечает интересам ребенка. При этом суд пришел к выводу о том, что аморальное поведение Денисенко Ю.С. препятствует выполнению матерью родительских обязанностей и должно повлечь ограничение матери в родительских правах, а доводы Денисенко Ю.С. об отсутствии в ее действиях аморального поведения опровергаются заключением судебной экспертизы.
Суд апелляционной инстанции согласился с выводами суда первой инстанции.
Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации находит, что выводы судов первой и апелляционной инстанций сделаны с существенным нарушением норм материального и процессуального права и согласиться с ними нельзя по следующим основаниям.
Пунктом 1 статьи 3 Конвенции о правах ребенка провозглашено, что во всех действиях в отношении детей независимо от того, предпринимаются они государственными или частными учреждениями, занимающимися вопросами социального обеспечения, судами, административными или законодательными органами, первоочередное внимание уделяется наилучшему обеспечению интересов ребенка.
В целях охраны прав ребенка и с учетом его интересов родители могут быть ограничены судом в родительских правах (статья 73 Семейного кодекса Российской Федерации).
В соответствии с абзацем первым пункта 2 статьи 73 Семейного кодекса Российской Федерации ограничение родительских прав допускается, если оставление ребенка с родителями (одним из них) опасно для ребенка по обстоятельствам, от родителей (одного из них) не зависящим (психическое расстройство или иное хроническое заболевание, стечение тяжелых обстоятельств и другие).
Ограничение родительских прав допускается также в случаях, если оставление ребенка с родителями (одним из них) вследствие их поведения является опасным для ребенка, но не установлены достаточные основания для лишения родителей (одного из них) родительских прав (абзац второй пункта 2 статьи 73 Семейного кодекса Российской Федерации).
В соответствии с частью 2 статьи 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации суд определяет, какие обстоятельства имеют значение для дела, какой стороне надлежит их доказывать, выносит обстоятельства на обсуждение, даже если стороны на какие-либо из них не ссылались.
При решении вопроса об ограничении родительских прав с учетом подлежащих применению норм материального права юридически значимыми и подлежащими доказыванию обстоятельствами являются характер и степень опасности, возможные последствия для жизни или здоровья ребенка в случае оставления его с одним из родителей, а также иные обстоятельства виновного поведения родителей.
Исходя из положений статей 67, 71, 195 — 198 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации суд обязан исследовать по существу все фактические обстоятельства и не вправе ограничиваться установлением формальных условий применения нормы, а выводы суда о фактах, имеющих юридическое значение для дела, не должны быть общими и абстрактными, они должны быть указаны в судебном постановлении убедительным образом со ссылками на нормативные правовые акты и доказательства, отвечающие требованиям относимости и допустимости. Результаты оценки доказательств суд обязан отразить в решении, в котором приводятся мотивы, по которым одни доказательства приняты в качестве средств обоснования выводов суда, другие доказательства отвергнуты судом, а также основания, по которым одним доказательствам отдано предпочтение перед другими.
Между тем, ограничивая Денисенко Ю.С. в родительских правах, суд первой инстанции, с которым согласился суд апелляционной инстанции, не установил обстоятельств опасного для ребенка поведения родителя, не указал, в чем именно оно может заключаться, не выяснил иных обстоятельств, свидетельствующих о необходимости защиты интересов ребенка в виде ограничения матери ребенка в родительских правах.
Ссылка суда на выводы, приведенные в экспертном заключении относительно стрессового психологического состояния матери вследствие конфликта с супругом, не является достаточным критерием, позволяющим ограничить Денисенко Ю.С. в родительских правах, в то время как постановление органа опеки и попечительства содержит замечания обоим родителям о необходимости прекращения конфликта и принятия мер по стабилизации психологической обстановки в семье.
Таким образом, перечислив доводы сторон, отразив показания свидетелей и результаты судебной экспертизы, суд в нарушение требований процессуального закона (статей 195 — 198 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации) не указал в решении мотивы, на основании которых пришел к выводу о виновном и опасном поведении Денисенко Ю.
С. при оставлении с ней несовершеннолетнего ребенка.
Основывая вывод об определении места жительства ребенка с отцом со ссылкой на заключение экспертов от 31 мая 2016 г. N 951/9-2, суд не учел, что заключение эксперта не является исключительным средством доказывания и должно оцениваться в совокупности со всеми имеющимися в деле доказательствами (статья 67, часть 3 статьи 86 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации).
При этом в материалах дела содержится представленная Денисенко Ю.С. копия рецензии на заключение судебной экспертизы с копиями сертификатов, подтверждающих квалификацию подготовивших рецензию экспертов, о приобщении и исследовании которой в качестве доказательства по делу ходатайствовала Денисенко Ю.С. при рассмотрении дела (т. 7, л.д. 105 — 127).
Определением Промышленного районного суда г. Севастополя от 8 ноября 2016 г. в приобщении данного доказательства к материалам дела и его исследовании судом отказано по мотиву несоответствия требованиям статьи 60 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, как представленного в копии.
В соответствии с частью 2 статьи 12 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации суд, сохраняя независимость, объективность и беспристрастность, оказывает лицам, участвующим в деле, содействие в реализации их прав, создает условия для всестороннего и полного исследования доказательств, установления фактических обстоятельств и правильного применения законодательства при рассмотрении и разрешении гражданских дел.
В случае необходимости суд вправе предложить сторонам представить дополнительные доказательства, оказать им содействие в получении доказательств (часть 1 статьи 57 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации).
Однако суд не предложил Денисенко Ю.С. представить оригинал рецензии, между тем названная рецензия содержит указание на существенные недостатки проведенной по делу судебной экспертизы, в частности: нарушение методики исследования детско-родительских отношений в условиях раздельного проживания родителей; факты реальной действительности устанавливаются экспертами на основании сведений из текста ходатайства отца ребенка; негативная установка ребенка по отношению к матери необоснованна, поскольку осознанная готовность ребенка проживать с одним из родителей не может сформироваться к четырем годам.
В силу части 1 статьи 195 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации решение суда должно быть законным и обоснованным.
Согласно разъяснениям, содержащимся в пунктах 2 и 3 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 19 декабря 2003 г. N 23 «О судебном решении», решение является законным в том случае, когда оно принято при точном соблюдении норм процессуального права и в полном соответствии с нормами материального права. Решение является обоснованным тогда, когда имеющие значение для дела факты подтверждены исследованными судом доказательствами, удовлетворяющими требованиям закона об их относимости и допустимости, или обстоятельствами, не нуждающимися в доказывании (статьи 55, 59 — 61, 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации), а также тогда, когда оно содержит исчерпывающие выводы суда, вытекающие из установленных фактов.
Между тем судебные постановления судов первой и апелляционной инстанций указанным требованиям закона не отвечают, выводы судов первой и апелляционной инстанций о наличии совокупности условий для определения места жительства ребенка с отцом и ограничения Денисенко Ю.
С. в родительских правах не основаны на нормах материального закона и противоречат нормам процессуального права, регламентирующим процесс доказывания и оценку доказательств.
С учетом изложенного Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации находит, что допущенные судами первой и апелляционной инстанций нарушения норм материального и процессуального права являются существенными, они повлияли на исход дела и без их устранения невозможны восстановление и защита нарушенных прав и законных интересов Денисенко Ю.С., в связи с чем решение Промышленного районного суда г. Ставрополя от 8 ноября 2016 г. и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Ставропольского краевого суда от 4 апреля 2017 г. в части удовлетворения иска Денисенко И.А. к Денисенко Ю.С. об определении места жительства ребенка, ограничении родительских прав, о взыскании алиментов, отказа в удовлетворении иска Денисенко Ю.С. к Денисенко И.А. об определении места жительства ребенка, ограничении родительских прав, о взыскании алиментов нельзя признать законными, они подлежат отмене с направлением дела в указанной части на новое рассмотрение в суд первой инстанции.
При новом рассмотрении дела суду следует учесть изложенное и разрешить спор в соответствии с установленными по делу обстоятельствами и требованиями закона.
В остальной части (в части расторжения брака) решение Промышленного районного суда г. Ставрополя от 8 ноября 2016 г. и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Ставропольского краевого суда от 4 апреля 2017 г. подлежат оставлению без изменения, поскольку выводы суда соответствуют фактическим обстоятельствам дела и основаны на правильном применении норм материального права.
Руководствуясь статьями 387, 388, 390 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации
определила:
решение Промышленного районного суда г. Ставрополя от 8 ноября 2016 г. и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Ставропольского краевого суда от 4 апреля 2017 г. в части удовлетворения иска Денисенко И.
А. к Денисенко Ю.С. об определении места жительства ребенка, ограничении родительских прав, о взыскании алиментов, отказа в удовлетворении иска Денисенко Ю.С. к Денисенко И.А. об определении места жительства ребенка, ограничении родительских прав, взыскании алиментов отменить, дело в указанной части направить на новое рассмотрение в суд первой инстанции.
В остальной части решение Промышленного районного суда г. Ставрополя от 8 ноября 2016 г. и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Ставропольского краевого суда от 4 апреля 2017 г. оставить без изменения.
Верховный суд США ограничивает возможности правительства вмешиваться в решения родителей о воспитании детей в любое время добиваться посещения чужих детей как «потрясающе широких» и отменил постановление о посещении, изданное в соответствии с законом.
Американский союз гражданских свобод приветствовал это решение как победу родителей и семей, в том числе нетрадиционных семей по всей стране.
ACLU заявил, что решение суда о неконституционном применении закона является серьезным ударом по вмешательству извне в семейные дела.
«Признавая изменяющийся характер семей по всей стране, суд также признал необходимость ограничить вмешательство третьих лиц в семейные решения», — сказал адвокат ACLU Майкл Адамс. «Суд сделал это таким образом, чтобы защитить права родителей, не цепляясь за устаревшие представления о том, что представляет собой семья».
Закон штата Вашингтон разрешает любому лицу добиваться свиданий с ребенком независимо от воли родителей ребенка, если суд сочтет, что такое свидание отвечает интересам ребенка. ACLU утверждал — и суд в конечном итоге согласился — что закон был слишком широким и нарушал конституционные права родителей.
Сегодняшнее решение включало в себя мнение четырех судей, автором которого является судья Сандра Дэй О’Коннор, а также два отдельных совпадающих мнения.
«Общая нить всех мнений по обеим сторонам вопроса заключается в том, что некогда жесткое определение «семьи» в нашем обществе развивается, и что наши внутренние законы должны это отражать», — сказал Адамс.
В конкретном деле, рассматриваемом Верховным судом, Troxel v. Granville, бабушка и дедушка двух детей по отцовской линии потребовали свидания вопреки возражениям матери детей, которая является их единственным выжившим родителем.
«Дело никогда не касалось прав родителей и прав бабушек и дедушек», — сказал Стивен Р. Шапиро, юридический директор национального ACLU. «Речь идет о том, может ли правительство отменить решения о воспитании детей подходящим родителем только потому, что правительство не согласно».
Сегодняшнее дело особенно важно для семей с одним родителем, родителей-лесбиянок и геев, а также родителей с низким доходом, добавил Адамс. «Для таких семей это дело не является каким-то абстрактным юридическим решением — оно имеет очень реальное влияние на их жизнь», — сказал Адамс. «Это постановление усиливает правовую защиту этих семей по всей стране».
Малообеспеченные родители все чаще сталкиваются с угрозами со стороны более обеспеченных третьих лиц, утверждающих, что они могут предоставить больше материальных благ ребенку.
Распространенным примером этого, по словам Адамса, являются приемные родители, которые стремятся вмешаться в решения законных родителей после прекращения приемного воспитания.
Родители-лесбиянки и геи часто сталкиваются с неправомерным вмешательством судов и третьих лиц (например, родственников) из-за предубеждений против геев. Адамс сказал, что сегодняшнее решение не должно иметь «абсолютно неблагоприятного влияния» на недавние решения суда штата, которые устанавливают законное отцовство для лесбиянок и геев «фактических родителей», которые не связаны биологически с детьми, которых они воспитывают. Фактически, одно из сегодняшних мнений признало растущее присутствие «фактических родителей» по всей стране.
Сегодняшнее постановление не должно нарушать права детей, которые достаточно взрослые, чтобы иметь право голоса при принятии важных решений, влияющих на их собственную жизнь. «Когда дети становятся старше, они по конституции имеют право принимать важные решения для себя», — сказал Адамс.
«Например, Верховный суд постановил, что родители не имеют абсолютного права наложить вето на решение несовершеннолетней о прерывании ее беременности».
С кратким изложением дела ACLU можно ознакомиться по адресу:
http://archive.aclu.org/court/troxel.html
С решением Верховного суда можно ознакомиться по адресу:
http://supct.law.cornell.edu/supct/html/99-138.ZS.html
Зачем нужны законы о родительских правах
пресса о 59 шестиклассниках школьного округа Восточного Страудсбурга в Пенсильвании, которых школьные власти против их воли заставили раздеться до нижнего белья и пройти полное обследование половых органов. По словам некоторых родителей, этот экзамен включал цифровое проникновение. Многие из 11-летних возражали, плакали и просили разрешения позвонить своим родителям. Школьные чиновники высмеяли учеников, заблокировали дверь, назвали их «малышами» и отказали им в просьбе.
Одним из наиболее поразительных аспектов этого эпизода было недоверие, выраженное официальными лицами Восточного Страудсбурга тому, что их авторитет может быть поставлен под сомнение родителями.
Один педиатр резюмировал позицию школы, заявив: «Даже родитель не имеет права говорить, что уместно делать врачу во время осмотра». Когда новость об инциденте разлетелась по стране, тысячи родителей выразили возмущение, вторя крику: «Не с моим ребенком, не надо!»
Когда Апелляционный суд штата Массачусетс поддержал право школы требовать, чтобы дети просидели 90-минутная презентация «Hot, Sexy and Safer Productions, Inc.» в котором детям предлагалось участвовать в «групповом сексуальном опыте», родители были возмущены. Хотя детям мужского и женского пола было приказано участвовать в непристойных играх с презервативами в рамках этого упражнения, суд постановил, что право родителей руководить воспитанием своих детей не включает в себя широкое право ограничивать эту форму информации от своих детей в государственных школах. Когда стало известно о решении суда, возмущенные родители заявили: «Не с моим ребенком, не надо!»
Ранее в этом году одному из авторов позвонил член семьи Ассоциации правовой защиты Домашней школы.
Запаниковавшая мать сообщила, что социальный работник стоит у ее двери и требует входа и немедленной личной беседы с ее четырьмя маленькими детьми. Похоже, что член расширенной семьи, у которого были диагностированы психические проблемы, воспользовался горячей линией анонимных советов, чтобы сообщить в Департамент социальных служб о том, что различные члены его семьи жестоко обращаются с их детьми.
Социальный работник знал, что доказательств жестокого обращения не было, и что анонимный осведомитель был психически неуравновешенным членом семьи, известным ложным обвинением. Тем не менее, она словесно оскорбляла семью за их нежелание сотрудничать и, когда ей отказали во въезде, пригрозила усугубить положение семьи, если ей придется получить постановление суда.
Под давлением семья позволила ей войти и взять интервью у детей. Во время беседы социальный работник задавала детям многочисленные вопросы откровенно сексуального характера. Обезумевшая мать заявила, что ее ранее невинные дети были осквернены допросом, и в результате им снились ужасные кошмары.
Ее слезливое послание: «Никогда больше с моими детьми, не будут!»
Все это имело бы минимальное значение в общей схеме американского права и юриспруденции, если бы приведенные выше примеры представляли собой отдельные случаи злоупотреблений — простые сбои в системе, а не симптоматические проблемы. Однако такие нарушения родительских прав стали слишком обычным явлением.
Справедливо сказать, что сегодня где-то родителю будут угрожать обвинениями в жестоком обращении с ребенком за применение разумных телесных наказаний к ребенку, потому что «эксперт» считает, что такая практика по своей сути оскорбительна; что где-то сегодня социальный работник оспорит право родителей воспитывать ребенка дома; и что где-то сегодня чиновник государственной школы откажет родителю, который возражает против того, чтобы учебная программа преподавалась ее ребенку.
Истоки движения за родительские права
Ассоциация правовой защиты домашних школ с 1983 года борется за защиту права родителей руководить образованием и обучением своих детей.
Основываясь на тысячах случаев общения с социальными работниками, прогульщиками и школьными инспекторами, мы пришли к выводу, что система не сбалансирована. Этот дисбаланс ускорил национальное движение за восстановление защиты родительских прав.
В течение 19В 90-х годах возникло массовое движение за установление законодательной и судебной защиты отношений между родителями и детьми. Время имеет большое значение. Более трех десятилетий американцы являются свидетелями широкомасштабной эрозии родительских прав. Нагромождение судебных решений поставило под сомнение общеправовую презумпцию родительской дееспособности, лежащую в основе нашей Конституции, заставив задуматься о том, считаются ли родительские права по-прежнему основополагающими.
Широко распространенное «жестокое обращение с семьей» со стороны службы защиты детей, а также растущее ощущение того, что родители были лишены прав на образование своих детей «экспертами» и деспотичными бюрократами, побудили многих призвать к принятию закона, который защищать право родителей принимать самостоятельные решения относительно воспитания и дисциплины своих отпрысков.
Угроза ратификации Соединенными Штатами Конвенции Организации Объединенных Наций о правах ребенка, которая предоставит детям основные права, подлежащие принудительному исполнению в отношении их родителей, также вызвала действия. Третьи просто хотят свободы отказаться от того, что они считают политкорректным, конвейерным, универсальным подходом к образованию своих детей.
Чтобы исправить эти проблемы, попытки законодательства о родительских правах часто сосредотачиваются на одном или нескольких из следующих пунктов: (1) официальное законодательное признание того, что родительские права являются фундаментальными и, следовательно, заслуживают самого высокого уровня защиты от вмешательства государства; (2) соблюдение процессуальных ограничений в отношении работников служб защиты детей, чтобы неповрежденные семьи не подвергались оскорбительному обращению со стороны государственных чиновников, которые не согласны с религиозными убеждениями семьи или практикой воспитания детей; и (3) права родителей иметь больший контроль над государственным образованием своих детей, включая возможность отказаться от морально оскорбительных программ.
Корни общего права
Конституция США прямо не упоминает родительские права. Как и другие правовые принципы во времена основания нации, право родителей руководить образованием и воспитанием своих детей было имплицитным и необходимым допущением общества. То, что у родителей была данная Богом обязанность, а также право принимать все решения в отношении будущего своих неэмансипированных детей, было частью высшего закона, который Декларация независимости назвала «законами природы и Бога природы». Более тысячи лет доктрина родительских прав была краеугольным камнем западной правовой традиции, выраженной во всем «общем праве». Это общее право в конечном итоге было включено посредством ссылки.
Современные сторонники родительских прав обращаются не только к общему праву, но и к нескольким ключевым положениям Билля о правах, защищающих семью. К ним относятся положения о религиозной свободе и свободе слова Первой поправки; положения о надлежащей правовой процедуре и свободе Четвертой, Пятой и Четырнадцатой поправок; и ограничение федерального вмешательства в семью, которое было бы необходимым результатом правительства, связанного ограничениями Десятой поправки.
Однако именно потому, что царит путаница в отношении правильного толкования и применения этих самых конституционных положений, а также существуют расхождения в толковании между различными судами низшей инстанции, такие организации, как Ассоциация правовой защиты домашних школ, считают, что пришло время для законодательного средства правовой защиты. .
Противники родительских прав утверждают, что такие права прямо не перечислены в Конституции. Они не осознают, что при составлении Билля о правах отцы-основатели уделяли особое внимание тем правам, которые оспаривались короной в колониальные времена. Поправки, подобные Третьей, запрещающей размещение войск в частных домах, могут показаться в основном имеющими историческое значение, однако даже в рамках этого положения можно обнаружить простой принцип, согласно которому представители государства должны считать неприкосновенной неприкосновенность жилища.
Таким образом, тот факт, что в Конституции прямо не упоминаются родительские права, не означает, что разработчики считали их малозначительными.
На самом деле все было наоборот. Родительские права были функциональным эквивалентом права дышать — права настолько очевидного и фундаментального, что о нем не нужно упоминать. Но на случай, если у будущих поколений могут возникнуть какие-либо сомнения, создатели ратифицировали Девятую поправку, которая гласит: «Перечисление в Конституции определенных прав не должно толковаться как отрицание или умаление других прав, сохраняемых за людьми». Таким образом, родительские права уже давно признаются неявными в концепции упорядоченной свободы.
Хотя суды низшей инстанции неоднократно отказывали в родительских правах, Верховный суд Соединенных Штатов последовательно признавал основные права родителей направлять своих детей, о чем свидетельствуют следующие решения: государство, чтобы руководить религиозным будущим и образованием своих детей. История и культура западной цивилизации отражают сильную традицию родительской заботы о воспитании и воспитании своих детей. Эта первичная роль родителей в воспитании своих детей в настоящее время бесспорно установлена как непреходящая традиция.
Wisconsin v. Yoder , 406 U.S. 233 (1972). Основополагающая свобода интересов биологических родителей в отношении заботы о своем ребенке и управления им не исчезает просто потому, что они не были образцовыми родителями или потеряли временную опеку над своим ребенком в пользу состояние. Сантоски против Крамера , 455 США 745, 753 (1982).
Wisconsin v. Yoder , 406 U.S. 233 (1972). Основополагающая свобода интересов биологических родителей в отношении заботы о своем ребенке и управления им не исчезает просто потому, что они не были образцовыми родителями или потеряли временную опеку над своим ребенком в пользу состояние. Сантоски против Крамера , 455 США 745, 753 (1982).Наконец, в деле Meyer v. Nebraska суд постановил, что право родителей давать указания своим детям находится в пределах свободы 14-й поправки.
Важно отметить, что Верховный суд при анализе конституционных прав использует два основных уровня защиты. Он использует более высокий уровень защиты в делах, связанных с «основными правами» (слово, пресса, религия, родительские права). Он обеспечивает значительно более низкий уровень защиты прав, которые он назвал «неосновными». Стандарты проверки таких основных прав называются «проверкой обязательного интереса». Когда правительственные постановления вступают в противоречие с фундаментальным правом, на правительстве лежит бремя доказывания того, что постановления являются «необходимыми» и «наименее ограничительными средствами» для удовлетворения непреодолимых интересов.
Когда неосновные права противоречат государственному постановлению, правительству нужно только доказать, что его постановления «разумны».
Например, родители, обучающиеся на дому, были взволнованы решением Верховного суда штата Мичиган от 1993 г. по делу, рассмотренному Ассоциацией правовой защиты домашних школ, в котором было объявлено, что сертификация учителей является неконституционной применительно к религиозно мотивированным родителям, обучающимся на дому ( People v. , DeJonge , 501 NW 2d 127 1993). Однако в сопутствующем деле, вынесенном в тот же день, Верховный суд Мичигана постановил, что светские родители, обучающиеся на дому, не пострадали от нарушения конституции, когда их заставили выполнить требование о сертификации (9).0076 Люди против Беннета , 501 N.W. 2д 88 1993).
Разница между этими двумя решениями была проста, но глубока. Верховный суд Мичигана, с одной стороны, постановил, что право свободно исповедовать религию является фундаментальным правом, в то время как «родительские права» являются «неосновополагающими» по своей природе.
В результате родителям-христианам разрешили учиться на дому, а светским родителям — нет. В течение нескольких лет Законодательное собрание Мичигана восстановило надлежащий баланс, приняв следующую формулировку: Это естественное, фундаментальное право родителей и законных опекунов определять и направлять заботу, обучение и образование своих детей. М.К.Л.А. 380.10. Из-за массовых протестов против явного признания родительских прав два других штата — Канзас и Техас — приняли аналогичные законы о родительских правах.
Ответ критикам
Критики законодательства о правах родителей выразили обеспокоенность тем, что такие ограничения будут препятствовать способности государства защищать действительно пострадавших детей. Наш ответ заключается в том, что хорошо составленное законодательство будет защищать только те права, которые по закону должны принадлежать родителям. Например, ни у одного родителя никогда не будет права инвалидизировать, морить голодом или жестоко обращаться с ребенком (в историческом понимании этого термина).
В таких случаях государство абсолютно обязано привлечь родителя к уголовной ответственности. В идеале законодательство о правах родителей затруднило бы государству преследование родителей за их религиозные убеждения, выбор образования или решение о применении телесных наказаний, не подрывая при этом способности правоохранительных органов преследовать в судебном порядке настоящих насильников.
В конечном счете, чем крепче семья, тем сильнее нация. Семьи должны быть уверены в своей свободе воспитывать своих детей в соответствии с велениями своей совести. Родителей следует аплодировать, а не наказывать за то, что они тратят время на дисциплину и воспитание своих детей. Родители, а не социальные работники или учителя, находятся в лучшем положении, чтобы принимать решения за своих детей. За исключением случаев подлинного жестокого обращения с детьми, которые следует рассматривать как преступление, основное право родителей направлять образование и воспитание своих детей должно в любом случае преобладать над политическими целями бюрократов и социальных работников.